Вера растерянно посмотрела на мужа:
– Нет… целый месяц – это слишком долго! Мы же обещали Нине, что больше никуда не уедем, не оставим ее одну. Довольно того, что мы провели в Москве несколько лет вдали от нее.
Нина поспешила успокоить маму:
– Когда вы работали в ФАРКе, я знала, что пусть вы и в Москве, но все равно рядом. И я очень рада за вас. Вы заслужили этот отдых. И потом, вы же не можете отказаться от подарка, это невежливо по отношению к тетям. Тебе не кажется, папа?
Джакомо почесал макушку:
– Вообще-то мама права. Не очень-то правильно оставлять тебя одну, даже если тебе больше ничего не грозит. Согласна?
Нина отвернулась, чтобы родители не заметили промелькнувшего в ее глазах беспокойства. Рассказать им о том, как перепугал ее ужасный хохот, напомнивший о проклятом Карконе, означало бы оставить родителей дома, заставив отказаться от соблазнительного путешествия.
– Ничего страшного, месяц – это не так долго. И мне правда ничего не грозит. В городе все спокойно. Да и у нас с ребятами куча дел. Надо кое-что отреставрировать во дворце Ка д’Оро, привести в порядок остров Клементе. Вы можете ехать и ни о чем не волноваться. К тому же я буду не одна, у меня есть Люба, – поспешила убедить взрослых девочка, обнимая маму.
– А это что такое? – спросила Вера с подозрением, увидев торчащий из кармана пижамы дочери кончик золотого стержня с серебряными завитками.
Нина ощутила себя натянутой скрипичной струной:
– Ну и вопросы у тебя, мама! Ты прекрасно знаешь, что я иногда экспериментирую с необычными предметами. И не всегда могу открыть их тайну. У вас с папой тоже есть свои секреты. Скажем, касающиеся деталей ваших научных исследований внеземных цивилизаций. Прошу тебя, не спрашивай меня ни о чем, просто доверяй мне, и всё.
Джакомо нахмурился:
– Да нам все известно! Известно, что ты целиком в деда: тот всю жизнь хранил свои тайны, и ты делаешь то же самое. Но ты еще девочка. Тебе всего одиннадцать лет…
Нина сморщила нос.
– Вот об этом не надо, прошу тебя. Я действительно пока не могу говорить о некоторых вещах. Так лучше для всех. Не мучайте ни себя, ни меня. Со мной правда все в порядке. – И, сунув поглубже в карман стержень с завитками, отправилась на кухню к Любе.
Джакомо и Вера озабоченно переглянулись: уедешь, а дочь, того и гляди, опять влипнет в какую-нибудь историю.
– Дорогой, мы должны отказаться от круиза. Я сама позвоню тетям, поблагодарю их и объясню причину нашего отказа.
Вера была явно расстроена.
Джакомо затянул потуже пояс халата и обнял жену.
– Ты, наверное, права. Наша дочь вся в твоего отца. И нам всю жизнь придется делать тяжелый выбор. Или, может быть, ты хочешь помешать Нине жить собственной жизнью?
Глаза Веры наполнились слезами.
– Умом я все понимаю. Однако выше моих сил опять оставить ее одну. Она столько лет провела без нас, и сейчас, когда мы наконец все вместе, мне постоянно хочется видеть ее, быть с ней рядом.
– Наша дочь намного сильнее, чем мы думаем, – сделал попытку успокоить жену Джакомо. – Она доказывала нам это не раз. – И он нежно поцеловал Веру.
Обнявшись, они прошли в Зал Тайн, любимое обиталище испанской принцессы Эспасии, покойной сестры испанских тетушек, обожаемой бабушки Нины, и расположились в удобных креслах.
Легкий запах фиалки, исходящий от гобеленов и тканей обивки, делал местопребывание здесь особенно приятным. Вера посмотрела на портрет матери.
– Как же красива она была! И как похожа на нее Нина! Девочка унаследовала от нее все испанское очарование. А от моего отца – русскую мудрость. Было бы несправедливо мешать ей следовать своим путем. Будем надеяться, что ее ждет светлая судьба, – сказала Вера, вытирая слезы.
Держа в руках поднос с горкой бисквитов, кофейником и чашками, в комнату вплыла Люба.
– Завтрак для счастливых супругов!
Следом Нина внесла большой кремово-медовый торт:
– Начнем утро со сладостей. Это праздник или нет?
Видимая непосредственность и искренняя радость дочери успокоили Веру и Джакомо, прогнав терзавшие их сомнения.
Нина блестяще исполнила роль беззаботной девочки, притом что внутри ее полыхали громы и молнии. Ей не терпелось вернуться в свою алхимическую лабораторию, чтобы докопаться наконец до того, что представляет собой этот странный стержень с серебряными завитками. В глубине души она, конечно, сожалела об отъезде родителей. Но предстоящая схватка со Злом уже целиком захватила ее. А в том, что оно скоро явится, больше не вызывало у девочки Шестой Луны сомнений.
Ровно в восемь родители собрались ехать за билетами в агентство путешествий «Марко Поло».
Перед выходом Вера позвонила тетушкам в Мадрид, но те, несмотря на настоятельные просьбы племянницы, так и не открыли маршрута круиза.
– Пусть это будет для вас сюрпризом! Скажу лишь, что вы посетите фантастические места! – щебетала, как всегда, радостная тетя Кармен.
А тетя Андора вообще отказалась обсуждать детали поездки и попросила передать трубку Нине.
– Привет, мое сокровище! Прошу тебя, в отсутствие папы и мамы не куролесить и быть паинькой! Не исключено, что мы с Кармен надумаем сделать сюрприз и тебе! А в ожидании его советую усластить жизнь нашими испанскими лакомствами, – засюсюкала тетя, перенесшая тяжкие страдания по вине мерзкого Каркона и своей копии, клона Андоры.
Слава богу, эта история уже забылась и в тетиных мозгах освободилось место для новых воспоминаний.
– Да не собираюсь я куролесить! – весело, но твердо отвечала Нина. – И перестаньте волноваться за меня. Со мной все в порядке. Кроме всего прочего, я буду под присмотром Любы. А мои друзья не дадут мне скучать.
Она положила трубку. Сказав, что вернутся через полчаса, родители ушли.
Едва за ними захлопнулась дверь, Нина молниеносно переоделась, натянув оранжевую майку и свой любимый комбинезончик с тысячью карманов. Сопровождаемая псом и котом, она помчалась в лабораторию, оставив Безе заниматься готовкой.
Положив на стол для экспериментов золотой стержень с серебряными завитками, Нина кинулась к книжному шкафу за «Алхимическими рисунками». Нашла, вернулась к столу и принялась быстро листать книгу.
Топоча ножками, приковыляла мисочка Соли.
– Что это за штука? – спросила она с присущим ей любопытством, кивая на стержень.
– Еще не знаю. Помолчи пока, мне надо сосредоточиться, – ответила Нина, склонившись над книгой. – Так… На двадцатой странице похожий стержень… но с головой дракона… Не то… На пятидесятой… какие-то формулы с рисунками завитков и колец… Нет, тоже не то… Ага, вот, на сто двадцать третьей… Это уже очень похоже… – бормотала она, листая страницы.
Рисунок был расположен по диагонали. Его сопровождали всего два слова на языке Шестой Луны:
Нина переводила взгляд со стержня на рисунок и обратно, сравнивая их.
– Чего ты крутишь головой? – спросила мисочка.
Нина задумчиво погладила мисочку и поспешила с вопросом к говорящей Книге. Положила руку со звездой на жидкую страницу:
– Книга, что такое Клавис Музивум?
Яркая молния вылетела из водяной страницы, ударив в потолок и отскочив к циферблату часов, которые показывали 8 часов 10 минут и 6 секунд. Последовал короткий ответ:
Это алхимический предмет
С многовековой историей.
Только Этэрэя может
Открыть тебе его тайну.
Я же советую
Положить этот предмет в Бомильо.
– Бомильо? Это еще что такое? – спросила девочка, уверенная, что никогда раньше не встречала этого слова.
Книга ответила мгновенно:
Среди стеклянных колб
Поищи легкую мягкую пробирку
Ярко-красного цвета.
Это и есть Бомильо.
Обращайся с ним осторожно,
Иначе его магия окажется недолгой.
Влей восемь капель Спатракины,
Добавь два зернышка Ропины
И только тогда
Положи внутрь этот предмет.
Жди минуты, когда Этэрэя откроет тебе
Святую истину его применения.
Произнеся это, Книга захлопнулась.
Нина вернулась к столу, ломая голову над так и не проясненным вопросом: для чего же служит стержень с завитками и почему это покрыто такой тайной?
Не получив нужного ответа, она подошла к полкам с лабораторными склянками и действительно среди колб, ампул и перегонных кубов обнаружила длинную трубочку ярко-красного стекла, запаянную с одной стороны. Эти и был Бомильо.
Взяв его в руки, Нина сразу почувствовала, что он очень мягкий и гнется от легкого прикосновения и даже от собственного веса. Кое-как изловчившись удерживать его вертикально, девочка сняла с полки пузырек Спатракины, зеленоватой жидкости, представлявшей собой окись меди, растворенную в слюне жабы, и капнула в трубку восемь капель. Трубка мгновенно стала твердой и негнущейся. Открыв овальную коробочку с желтыми гранулами Ропины, чистого концентрата серы, она достала два зернышка и аккуратно бросила их в трубочку. Коснувшись жидкости, зернышки в один миг растворились как сахар, содержимое заполнило Бомильо почти до краев и приобрело оранжевый оттенок.
Нина схватила стержень и погрузила его в красно-оранжевую жидкость.
«Все сделано! Клавис Музивум в Бомильо!»
Удовлетворенная Нина трижды постучала кулачком по крышке стола и уставилась на трубку в ожидании реакции, которая, по ее разумению, должна была последовать.
Но с предметом ничего не происходило!
Нина даже подумала, что ошиблась в дозировке. Но нет, она точно выполнила все предписания Книги!
Звонок мобильника заставил ее вздрогнуть.
– Алло, Нина, не разбудил?
Звонкий голос Ческо оглушил ее.
– Какое разбудил! Я проснулась в три часа ночи. Случилось что-то серьезное. Позвони Фьоре, Додо и Рокси – и бегом ко мне! Я в лаборатории. – Нина прервала связь, не дав Ческо произнести еще хоть слово.
Она уселась на табурет, не сводя глаз со странного предмета, поблескивавшего сквозь красно-оранжевый раствор. Вспомнила взрыв сатанинского хохота, предвещавшего скорое прибытие черной волны Зла. Прикусив губу, подумала: «Нет, это не Каркон. Он не может вернуться! Тогда кто? Когда же Этэрэя прояснит ситуацию?»
Кажется, говорящая мисочка почувствовала ее состояние.
– Не грусти, – ласково сказала она. – Сейчас примчатся твои друзья, и ты увидишь, что все наладится. Скажи, а ты могла бы пообещать мне одну вещь? – смущенно проговорила мисочка.
– Говори какую. – Нина протянула руку и погладила переполненную чувствами маленькую мисочку.
– Поклянись, что никогда не дашь меня в обиду.
– Это ясно и без всяких клятв. Как я могу обойтись без тебя? – улыбнулась девочка.
И тогда, набравшись смелости, мисочка выпалила:
