Айрин Лакс "Жена на миллион"

Жена на миллион
Айрин Лакс

Жены миллиардеров
Он – сущий кошмар. Невыносимый, черствый и наводящий на многих страх. Самый настоящий монстр без сердца, а я теперь – его фиктивная жена.

Наш брак должен был стать сделкой, контрактом. Но у судьбы на этот счет оказались другие планы. Когда в дело вмешиваются чувства, любовь оказывается дороже всех миллионов мира…

Айрин Лакс

Часть 1

Глава 1

Серафима

– Фимочка, миленькая, выручай!

Я вздрагиваю от неожиданности. Пальцы смыкаются на ножницах. Щелк… Вместо лишнего листочка я чикнула бутон цветка. Смотрю с укором на сестру.

– Ксана! Ты меня напугала! – шепчу, прижав ладонь к сердцу.

Мало того, что я до смерти перепугалась, так еще испортила цветок. Теперь бутону никогда не суждено распуститься. Тоска щемит сердце.

Я ухаживаю за цветами в доме крутого бизнесмена Баженова. Но мало кто знает, что я его внебрачная дочь, плод интрижки на стороне. Баженов переспал с девушкой из прислуги, наградив беременностью. Он приказал держать рот на замке и не требовать большего. Сказал, решай сама что с плодом делать! Швырнул денег, оставил в доме прислугой…

Мама оставила беременность, даже вышла замуж. Прошло много лет. Сейчас мама мертва и ее муж, воспитавший меня, как свою дочь, тоже умер. Баженов только из милости не вышвырнул на улицу и меня. Хочется думать, что однажды он примет меня в семью. Но по правде говоря, я для Баженова как муха. Существую лишь в момент, когда появляюсь в поле зрения.

Я работаю в саду, живу в доме для черновой прислуги. В дом отца захожу, лишь когда приношу свежие цветы. Я храню свой секрет. Однако о тайне моего рождения кое-кто все же в курсе! Например, Ксана, единственная родная дочь Баженова, рожденная в законном браке, знает об этом! Знает очень давно! Именно она рассказала мне этот секрет, еще когда мы были детьми.

Мы часто играли в сестер. То было в раннем детстве, потом у Ксаны появились друзья-мажоры, ухажеры из высшей элиты. Она делилась со мной некоторыми секретиками. Скорее, по привычке. Общение стало не таким близким. Но Ксана до сих пор поддерживает со мной отношения. Она единственная, кто замечает меня и видит во мне человека. Для остальных я лишь бледная тень, моль из сада.

– Эй, эй! Ты меня слышишь?!

Ксана возвышается надо мной, как колосс, пока я осторожно поднимаю бутон редкого сорта роз с земли.

– Привет, Ксана.

– Черт! – сестра делает нервный шаг в сторону и обратно. – Ты меня вообще слушала?!

– Прости, я цветочек поднимала. Ты меня испугала, я нечаянно его отрезала.

– Да и пофиг!

– Как это пофиг?! Теперь куст некрасивый, и бутон не расцветет.

– Где он был?! – злится Ксана, дергает секатор из передника рабочего фартука. – Сейчас я ему ка-а-ак…

– Стой, ты можешь себя поранить!

Изнеженные руки Ксаны не привыкли к грубой работе с инструментами. Лихо нырнув в куст роз, она лишь оцарапала кожу.

– Дебильные розы! – роняет секатор. – Стала бы хозяйкой, приказала нафиг убрать эти кусты.

– Что ты такое говоришь?!

Ужасаюсь. В цветах и заботе о них – вся моя жизнь! Я с детства любила этот сад и оранжерею. Знаю каждый уголок, помогала мужу мамы – человеку, который называл меня дочкой и растил, как родную. Я впитывала его умение как губка и после смерти взялась за его работу.

Баженов даже не заметил смерти садовника, лишь хмыкнул, когда понял, что за садом теперь слежу я. Отец чиркнул подпись в бумагах о моей официальной должности, выписал премию в десять тысяч рублей. Верх его заботы обо мне!

– Ксана, ты не в настроении?!

– Конечно! – Ксана пускает большую слезу. – Папа продает меня замуж за головореза!

– Что?!

– Что слышала! Папа договорился о браке с Багратовым!

– Багратов?! Кто он такой?

– Он неделю назад приезжал. Здоровый, как бык… Мужик с бородой и в татуировках. Может быть, видела его? Ты как раз в саду кусты стригла.

Вспоминаю. Да, кажется, я видела того, о ком говорит Ксана. Было сложно не заметить его. Пугающий мужчина. Дикий. Необузданный. Отталкивающий и притягательный одновременно. Рослый, мускулистый. Куртка была переброшена через локоть. Широкие плечи обтянуты белой футболкой, показывая стать и силу.

Горячий. Казалось, от его тела исходили импульсы жара. По крайней мере, меня отчего-то бросило в приятное, будоражащее тепло. Я запомнила мужчину, потому что увидела чернильные цветы на его руках и просто… Просто я люблю цветы. Именно в этом причина моей неестественно отзывчивой реакции на незнакомца. Уверена, что его зашкаливающая маскулинность и сногсшибательный тестостерон здесь ни при чем. Голос – хриплый, низкий, царапающий – тоже. Все дело в розах на его руках! Они меня заворожили!

– Розы на левой руке? Чуть выше запястья, и на бицепсе, – отвечаю автоматически.

– Лысому – бантики, а Фиме – цветочки! – фыркает сестра. – Значит, ты его видела! Монстр косорылый, чудовище бородатое… Безжалостный бандит. Бессовестный вор, убийца! Старикан, к тому же.

– Старикан? – удивляюсь такому определению. – Ты в своем уме?! Кажется, ему сорок с небольшим.

– Старик! – повторяет упрямо. – Скоро у него вся голова будет седая, как у моего папеньки!

Ксана преувеличивает, кажется… Но слова не дает вставить.

– Старикан, весь в татуировках! Фу, под такого ложиться. У него, наверное, все тело татуированное, и под нижнем бельем – тоже!

После слов Ксаны я представила, как по рукам Багратова, к торсу, спускаются чернила татуировок, оплетая шипованными лозами крупное тело мужчины, и покраснела до самых пяток. Стало жарко.

– Ксана… – отвечаю севшим голосом.

Хочу избавиться от навязчивого образа мужчины, о котором не знаю ровным счетом ничего! Пусть сестра сама проблемы решает, а у меня вон – работы полно. Кусты подровнять, убрать лишний мусор!

– Может быть, все не так плохо?

Сестра кривится.

– Папа говорит, мне выпало счастье стать женой миллиардера! Но я знаю, что Багратов никакой не миллиардер, а простой бандит. Все его миллиарды достались кровью и рэкетом! Он убийца.

Я отхожу в сторону, показывая, что разговор окончен. Но Ксана не отстает, хватает меня за локоть.

– Я хочу избежать брака с Багратовым! У меня есть гениальный план. И ты мне в этом поможешь!

– Ты хочешь сорвать брак?

– Да!

– Планируешь избежать заключения брака, о котором уже договорился Георгий Владимирович? – ужасаюсь. – Ксана, твой отец очень строг! Вспомни, как он выпорол повара за плохо прожаренную утку. Бедный шеф-повар, Виктор Денисович неделю сидеть на попе не мог.

Ксана фыркает. Мол, ерунда! Вспоминаю другой случай.

– Неужели ты забыла, как папа на лето тебя в доме закрыл, когда ты съехала на четверки в университете? Даже телека лишил… Косметику выбросил лично. Вещи брендовые отобрал.

– О, не напоминай мне про тот ад!

– Буду напоминать. Чтобы ты не забыла, с кем имеешь дело! Нет-нет, Ксана. Я решительно против участвовать в твоей авантюре!

– Дело выгорит.

– Может быть, выгорит. Может быть, не выгорит. Ты – дочка Баженова, тебя он может наказать немножко, но простит в итоге. А я, что? – усмехаюсь горько. – Я здесь на птичьих правах. Если отец узнает, что я тебе помогала, вышвырнет меня из дома!

– Не переживай, я тебя в любом случае не брошу и позабочусь! – подмигивает Ксана. – Не ломайся, ну же!

– Нет, такому человеку, как Георгий Владимирович, нельзя противиться.

– Ой, да ты просто трусишка! Всегда описываешься от страха перед нашим папочкой. Возможно, раньше он был суров. Но года, поверь, уже не те! – говорит надменно, подчеркивая. – Старость! План у меня стопроцентно сработает. Поверь… Помоги, умоляю!

Примерно пять минут сестра давит на жалость и слезами добивается моего неуверенного кивка.

– Сначала скажи, в чем план?

– До плана мы еще доберемся! – отмахивается сестра.

– Может, не стоит рисковать? Сколько раз ты видела Багратова? Что знаешь о нем? Не хочешь замуж только из-за его татуировок и криминального прошлого?

– Криминал не остался в прошлом, я навела справки. Все говорят, что Багратов – на всю голову отбитый! Этот бандит нагло отбирает бизнес отца, отжимает… Брак ему нафиг не нужен. Только гарантии, чтобы папа не пошел против него!

– Мне жаль. Если не хочешь в брак, поговори с отцом. Он тебя любит и прислушается.

– Уже говорила. Он и слышать ничего не хочет. Только за свою шкуру переживает! Трясется, как припадочный, начал орать на меня, пуская пену изо рта! Кажется, – морщит хорошенький носик. – Ранее папа решил надуть Багратова, но это не сошло ему с рук. Представляешь! Он накосячил, но теперь мне расплачиваться… Разве это справедливо? Разве так поступают любящие родители?! Фимочка, помоги… Мы избавимся от этого ига раз и навсегда!

Я еще сомневаюсь, сестра добавляет причитаний:

– Сима, я живу как в аду! Папе моя судьба совсем неинтересна… Он только деньги, деньги, деньги свои проклятые считает! – смотрит мне прямо в глаза Ксана и пускает слезу.

В порыве чувств я обнимаю Ксану. Она издает испуганный писк и отскакивает, расправляя светлое льняное платье. Сестра с ужасом смотрит на коричневое пятно.

– Ты меня запачкала!

– Прости, это от моего рабочего фартука.

– Ужас… Какое уродливое, коричневое пятно, – поднимает платье, принюхиваясь. – Почему оно воняет дерьмом?!

– Это компост. Удобрение.

– Фима-а-а-а! – ревет. – День и без того ужасный, а ты… ты… Ты меня говном измазала?!

– Извини, я не хотела. Может быть, я могу чем-то помочь?

Ксана льет слезы, присадив попку на декоративную ограду. Она ревет в три ручья, но даже слезы ее не портят. Ксана эффектная брюнетка. Высокая, статная, грудастая. Все мужики западают взглядом на ее фигуру, даже личный портной Баженова, про которого все говорят, что он нетрадиционной ориентации, капает слюнями в глубокие декольте Ксаны.