Наконец, устав от праздного наблюдения, Головин решил посмотреть на навигатор, определявший, как далеко ему еще ехать. Оказалось, что уже через пару минут предстояло свернуть на частную дорогу, которая должна была привести его к дому важного клиента.
Почти не сбрасывая скорости, лакированная капсула вписалась в правый поворот и Головину пришлось хвататься за поручни, чтобы не завалиться на стену.
Шум транспортного потока остался позади и теперь капсула мягко катила по безупречному покрытию из какого-то особого эластичного состава.
Обочины были аккуратно подстрижены и засажены культурными растениями, плодовыми или изысканными – декоративными.
Озаботились хозяева дороги и населением своих владений представителями дикой природы. По веткам прыгали пушистые зверушки, взмахивали крыльями птицы, дотягиваясь огромными клювами до разноцветных плодов, а под деревьями, то и дело, мелькали неизвестные животные с длинными пушистыми хвостами.
И все это производило на Головина должное впечатление – от восторга он даже открыл рот, но слегка поостыв, подумал, что скорее всего это роботы.
Пожив немного в усадьбе мистера Кейвена, где царило вечное лето, в то время, как за забором буйствовали метели и трещали от мороза деревья, он понимал, что при наличии средств, можно выстроить какие хочешь натуралистические оформления, ведь и у того же Кейвена в усадьбе по кустам прыгали птицы-роботы, а цветы опылялись роботами имитирующими насекомых.
Но здесь, конечно, был другой уровень. И совсем другие деньги.
Не успел Головин так подумать, как совсем рядом, из под дерева – вверх, метнулась змея, сверкнув на солнце бронзовой кожей и вцепившись в пеструю птицу, которая отчаянно забила крыльями, падая вместе с хищницей и теряя разноцветные перья.
3
К большому дому Головин прибыл под впечатлением от этой сцены. Капсула сделала разворот перед ажурными воротами и остановилась в ожидании выхода прислуги.
По крайней мере, так значилось в навигационном планшете: траектория движения, точка остановки. Приветственная фраза на несуществующем языке и возвращение на базу.
В ожидании прислуги, Головин принялся разминать лицевые мышцы, произнося все известные ему поговорки. Однако, минута сменяла минуту, но никто не появлялся. Он уже был готов связаться с базой с помощью передатчика, что следовало делать лишь в самом крайнем случае, как вдруг, рядом с капсулой появилась девушка лет семнадцати.
Очень милая, в легком платьице и с широко распахнутыми серыми глазами.
При ее появлении, автоматическая система тотчас сделала стекло капсулы прозрачным, дверь кабины откатилась в сторону и набежавший ветерок растрепал уложенную в компании прическу Головина за двадцать квадров, хотя Марк отдал за нее всего пять.
– Просто улыбайся, а когда прислуга или кто-то из хозяев, подойдут достаточно близко, на панели загорится сигнальная лампочка, после чего ты и произнесешь заготовленную фразу. Надеюсь не забыл какую? – наставляла его Рита.
– Буоэнети мантифада.
– Молодец.
– А если меня будут о чем-то спрашивать?
– Ничего не отвечай. Ты иностранец и точка. Только улыбайся и повторяй заученную фразу. Заказ из камеры подается автоматически, так что просто улыбайся. Им надоест и они тебя отпустят.
Юная особа подошла достаточно близко, на панели зажегся сигнал и Головин уже набрал воздуха, чтобы выпалить стандартное приветствие, как девушка вдруг сказала:
– Здравствуйте!
Она произнесла это так непосредственно и искренне, таким чистым звонким голосом, что Головин, умилившись, ответил:
– Здрасьте… Ой, это самое! Буоэнети мантифада!
Девушка засмеялась, а затем сказала неизвестно кому:
– Георг, у них сегодня новичок! Такой забавный!
– Пусть зайдет, я с ним познакомлюсь, – ответил Георг и Марк завертел головой – голос звучал совсем рядом, но до ближайшего строения было метров сорок.
– Кто здесь? – спросил Головин.
– А он правда забавный, тащи его сюда, Аня.
Головин не знал, что и думать. Из камеры капсулы выехал поднос с заказом и девушка взяла запаянный в позолоченную пленку пакет.
– Идем, – сказала она. – Ты же слышал – Георг хочет тебя видеть.
– Но я не могу! У меня инструкции! – развел руками Головин, разом нарушая все инструкции.
– Не бойся, свалишь все нарушения на Профессора, они его, ужас как боятся, и считают чокнутым богачом! – сообщила Аня и снова засмеялась.
Головин раздумывал недолго – такой милой и красивой девушки хотелось подчиняться. К тому же, он сам слышал про странного профессора, так что все оправдания у него были в комплекте.
– А моя капсула – она не уедет? – спросил он уже становясь на мраморную крошку.
– Нет, без ведома Георга ни один механизм здесь не тронется с места. Идем же, возьми пакет, а то он тяжелый…
Головину ничего не оставалось, как подскочить в девушке и подхватить пакет с заказом, который она уже выпустила из рук.
Он не видел, откуда она к нему выходила, но теперь перед ними открылись кованые парадные ворота. Их массивные стальные прутья изображали сцены охоты на каких-то неведомых животных, какими-то, столь же незнакомыми Головину существами, отдаленно напоминавшими людей.
Он переложил пакет в другую руку и вздохнул, невольно вспоминая штурм станции, на которой нашел пристанище и бегство с нее. Там его преследовали существа, похожие на «охотников» со створок ворот.
– Ты давно в городе? – не оборачиваясь просила Анна.
– Недавно, – ответил Головин, осторожно ступая по скрипучей мраморной крошке, которой здесь было засеяно всё – даже отмеченные бордюрным камнем границы, в которые, прямо таки напрашивалась газонная трава или ее синтетическая версия.
Вблизи, дом выглядел еще более значительным, чем с разворотного круга. Четыре этажа вздымались так высоко, что Головину пришлось запрокинуть голову, чтобы разглядеть оплётку рамы самого верхнего окна.
Следуя за Анной, он невольно подавил в себе желание полюбоваться ее ногами, когда девушка поднималась по ступеням крыльца.
Анна коснулась ладошкой массивной двери, имитирующей массив из резной кости санбамита и они прошли в просторную галерею, где было прохладно и Головин невольно поежился.
– Это необходимо для охлаждения серверного зала, – пояснила девушка угадывая мысли гостя. – На лестнице станет теплее, идем быстрей.
И снова Головин поймал себя на том, что не отводит взгляда от мелькающих перед ним точеных икр и подколенных ямочек на ногах Анны.
И еще – он жадно ловил запах ее духов, едва уловимых и, наверное, очень дорогих. Ведь ее… дедушка? Был очень богат.
4
Головин так увлекся Анной, что забыл про неудобный трехслойный костюм с жесткой молнией на спине.
Они миновали холодную галерею и вышли в цокольный этаж с лестницей из материала под натуральное дерево и полированными перилами.
На стенах вдоль лестниц висели картины с настолько фантастичными пейзажами, что непонятно было, являлось ли это отражением реальности или продуктом буйной фантазией неизвестного художника.
Очень некстати Головин вспомнил, что сегодня он первый день на работе и похоже ему придется оправдываться за опоздание.
– Нам сюда! – сказала Анна, дернув Головина за рукав и выводя его из задумчивости.
– А нельзя ли мне обратно, мисс? Боюсь мои работодатели…
Договорить он не успел, Анна толкнула его в просторное ярко освещенное помещение, однако вопреки ожиданиям, Головин не увидел здесь тех высоких стрельчатых окон, которые так выигрышно смотрелись на фасаде дома снаружи. Тут все освещалось потолочными светильникам.
– А вот и гость! – произнес седой суховатый мужчина, поднимаясь из-за большого рабочего стола, заставленного терминалами и еще какими-то приборами и органайзерами.
По всему было видно, что человек занимается делом, а не проводит время в праздности.
– Анна, ты можешь быть свободна, – сказал мужчина и только тут, когда хозяин дома подошел ближе, Головин заметил, что профессору немало лет.
Анна безропотно удалилась, Головин даже не заметил как. А Профессор протянул руку для рукопожатия и сказал:
– Георг Мансон, местные называют меня – Профессор. Хотя я никогда не преподавал.
– А я – Марк Головин, – представился Марк, чувствуя крепкое рукопожатие жилистой ладони.
– Что, Марк, у вашей компании закончились целлулоидные мальчики-красавчики?
– Не знаю, сэр. Про других доставщиков я только слышал и еще ни разу не видел, ведь сегодня мой первый рабочий день.
– Проходи, садись. Поболтаем немного. Надеюсь, ты не против?
– Я не против, сэр, – сказал Головин усаживаясь в удобное кресло и чувствуя, как в спину врезаются еще не разношенные кромки замка. – Я не против, но мои работодатели…
– Об этом не беспокойся, – махнул рукой Профессор садясь в кресло напротив. – Они меня побаиваются и ценят. Поэтому просто скажешь, что был вынужден терпеть навязчивое гостеприимство странного старикана – они поймут. А я им, за это, устрою трое суток отдыха без единой жалобы.
– Спасибо, сэр.
– Да ладно, это тебе спасибо за то, что разнообразил мой быт. Я ведь этот мусор у них уже двадцать лет покупаю, хотя могу содержать целый штат поваров.
– И почему не содержите?
– Привык, – ответил Профессор пожав плечами. – Я студентом на уличной еде сидел, да еще подрабатывал в этой системе и нам иногда давали пакеты с отказными заказами. Ну, не выбрасывать же? Жизнь студента скромна в материальном плане.
– Это да, – улыбнувшись согласился Головин.
– А ты учился?
– Учился да не доучился. В навигаторской школе.
– А почему не доучился? Это где, у нас в городе? Хотя – нет, произношение у тебя не здешнее. Я, кстати, и сам, когда переехал сюда, при произношении «рот разевал», как говорят местные. Но теперь и я так говорю, а приезжие сразу бросаются в глаза. Так почему ты не доучился, Марк Головин?
– Были проблемы с полицией, – признался Головин.
– Наркотики? Употреблял стимуляторы для сдачи экзаменов? – уточнил Профессор и Головин понял, что не они первые изобрели этот способ преодоления рубежных контролей.
– Нет, сэр. Сделал фальшивую лицензию на обувь…
На лице профессора отразилась высшая степень непонимания.
– Что, прости? – переспросил он.
– У нас в экономической зоне следовало покупать лицензии на программное сопровождение обуви и верхней одежды. На куртки лицензии были копеечные, а вот на обувь – это да, приходилось выкручиваться.
– Знаешь, приятель, я за свою длинную жизнь повидал немало, но чтобы лицензию на обувь… – Профессор покачал головой.
– А вы сами чем занимаетесь, сэр? У вас большой дом – прямо дворец, но вы явно не банкир и не биржевик.
– А еще такими доходами располагают казнокрады и наркобароны, – подсказал Профессор и рассмеялся своей шутке. Головин деликатно улыбнулся.
– Я, дорогой Марк, занимаюсь темой подавления активности функциональных паразитов, другими словами – омоложением.
– И… как, есть успехи? – осторожно поинтересовался Головин, но тут же понял, что сморозил глупость, ведь вся демонстрация богатства Профессора и есть подтверждение его результатов.
Головин вскочил с кресла, мучительно подбирая слова для извинений.
– Да сядь ты уже, – отмахнулся Профессор. – Я понял твой вопрос и это главное. Ты спросил не про мои дворцы, а про суть – физический смысл метода.
– Э… Ну, да… – согласился Головин после некоторой паузы. Ему действительно хотелось узнать, в чем именно преуспел Профессор.
– Давным давно, еще студентом факультета теплофизики, я занимался нестандартизованными излучениями. Выяснилось, что некоторые спектры производят омолаживающий эффект на математических моделях лабораторных животных. Я разработал эту тему шире, потом проверил все на живых объектах и предположения подтвердились. В турборежиме обменных процессов, которые запускались, чтобы имитировать прожитые годы, был замечен эффект не старения. Тему признали перспективной, дали ресурсы и мы выделили волновые спектры точнее. Эти уточненные спектры стали не только тормозить старение, но и направлять процесс в обратную сторону.
– Круто! – не удержался от восклицания Головин. – И так вы стали богатым?
– Да, так я стал богатым. Но сначала были сорок лет работы и временами казалось, что все зря. Ведь эти эксперименты на грани понимания, а точнее – на чистой интуиции. Когда интуиция отказывала, мы, бывало, месяцами работали впустую.
– Но, сэр… Не хочу вас обидеть, но…
– Почему я сам не выгляжу молодым? – улыбнулся Профессор. – А на сколько лет я, по-твоему, выгляжу?
– Ну, может быть на шестьдесят? – предположил Головин.
– Что ж, неплохой результат. На самом деле – девяносто четыре.
– Действительно неплохой, сэр! Но почему вы на этом остановились? Или это предел вашей технологии?
