«Мазерати» представляла собой плачевное зрелище, но Меркуцио это не смущало. Он забрался на место водителя, без слов давая понять, что менять транспорт мы не будем. Я вернулся на свое сиденье, падая прямо на стеклянное крошево. Не было сил совершать еще и отряхивающие движения. Просто подтянул колени к груди, как мог, исчерпывая на этом все методы по снижению боли.
Мы проехали к кольцу метров пятьдесят, и затем Меркуцио снова остановился.
– Что еще? – спросил я со злостью.
– Обернись, – посоветовал стример.
Я посмотрел назад.
«Мерседес» медленно таял, не оставляя следов. Растворилась мощная рама, на миг проявляя начинку пробитого двигателя, затем пропали осколки, гильзы и осиротевшее оружие. Последними исчезли мертвые тела.
Новый Арбат жил своей жизнью мирных машин и пешеходов. Мимо прокатился подросток на моноколесе. Дальше ребенок подбрасывал в воздух мороженое, предоставляя отцу его ловить.
– Ты показал мне сторис? – спросил я. – Зачем?
– Чтобы ты понял, что это все не по-настоящему, – спокойно ответил Меркуцио. – Мы никого не убили. Поедем к хилу – теперь без приключений.
Мы плавно поехали по Бульварному кольцу. Тарахтел чуть поврежденный двигатель, в разбитое окно залетало неприятное эхо – но после недавних выстрелов все это казалось умиротворяющей тишиной.
– Ты говорил, что мы не сумеем выбраться, – напомнил я.
– Есть такое. Я ни в чем не уверен, но…
– Значит, мы живем эту реальность как единственную настоящую.
Меркуцио посмотрел на меня с тревогой, спросил:
– И что с того?
– То, что для нас это все реально, – мрачно ответил я. – И мы с тобой кого-то только что убили.
Стример отвернулся, вытащил разряженный пистолет, кинул мне.
– Перезаряди, – попросил он.
Он больше ничего не говорил. И я понял, что Меркуцио испытывает те же ощущения.
«Мазерати» остановилась возле застекленного здания и заглохла.
– Приехали, – доложил водитель, показывая на дом. – Тут наш хил.
Я брезгливо стряхнул остатки стекла справа, выглянул, как мог. Уставился на вывеску, возвещавшую о косметическом салоне.
– Ты прикалываешься? – спросил я.
Плавно разъехались двери, и на пороге салона показалась девушка в мешковатом вязаном свитере и рваных джинсах, не скрывавших красивые коленки. Ее стройную талию охватывал пояс с кучей кармашков, из которых торчали пилки для ногтей, ножницы, пластырь и еще куча всякого барахла.
– Привет, Меркуцио! – крикнула она.
– Привет, Шанталь, – усмехнулся парень, помогая мне, обалдевшему от увиденного, вылезти из уснувшего спорткара. – Принимай пациента. И раздобудь ножницы покрупнее.
Глава 7. Шанталь
Встреча с Шанталь выбила из меня остатки спокойствия. Я видел ее, что называется, живьем на паре московских выставок, где она, разряженная в тематические наряды – по большей части открытые, – рекламировала коллекционки всяких игрушек. Думал даже подойти сфоткаться, да так и не набрался духу. Увидеть ее внутри Версианы, в списке избранной шестерки, в непомерно великом свитере, да еще самому не продохнув от погони, перестрелки и ножевого ранения, – было слишком для моей перенасыщенной эмоциями головы.
– Заноси, – скомандовала Шанталь, заходя в помещение. Сначала я не понял, о чем она. Денег ей занести, что ли? Пачка юаней у меня все еще валяется в кармане, для красивой женщины ничего не жалко…
Меркуцио все понял верно – доволок меня до входа, придерживая на ступеньках. Путь по ним, казалось, занял вечность. На самом верху я все же обернулся, глядя на искореженную «Мазерати».
– Она не сэвейдится? – спросил я.
– Нет, – успокоил Меркуцио. Забота о его игрушке, казалось, проняла стримера. – Эта тачка не ворованная, если ты так решил. Я купил ее.
– Купил?
– Разблокировал гонку за очки умений, выиграл ее и выбрал «Гран Туризмо» в награду. Так что она не эвейдится. Могу отходить подальше, и ничего не будет. Телепортирую ее в гараж, там повреждения зарастут. Или просто подожду.
Судя по убранству салона, в обычных обстоятельствах мне бы, пожалуй, не хватило той пачки денег, чтобы провести тут хотя бы три часа. Все вокруг блистало великолепием, ароматами освежителей, блеском хрома и рифленого металла. Скрипел начищенный паркет, на который падали капли моей крови. Если понадобится – возьму тряпку и все вымою, только помогите.
– Сюда. – Шанталь подхватила меня с другой стороны, помогла рухнуть в роскошное кресло. Включила яркую лампу, направляя ее на рану.
– Меркуцио, погуляй, – решительно сказала она. – Будешь нужен – позову.
– Да я тут и не совсем при делах, как посмотрю, – съехидничал стример, придирчиво осматривая в зеркало свою бородку. – Пострижешь меня после?
– Ага, жди! – Шанталь проворно разрезала мою рубашку портновскими ножницами. – Свали лучше.
– Пойду приму душ, – вздохнул Меркуцио, снимая пиджак. – Сколько там времени надо, чтоб шмотки обновились? Минут десять?
– Пять, если в моем салоне. У меня же баф на стирку.
– А, точно. Тогда я вас оставлю.
Перекинув пиджак через локоть, Меркуцио скрылся за одной из дверей.
Я ни черта не понял, о чем они вели разговор, хотя смутно догадывался. Похоже, личные вещи в Версиане не пропадали, включая покупные, разблокированные, выигранные в квестах и тому подобные. Если они повреждались, как испачканный костюм или поломанная машина, то достаточно отойти на несколько минут, и твое имущество будет как новенькое. Срок зависел от кучи условий, но общий принцип был понятен.
– Моя одежда восстановится? – спросил я, глядя, как лоскуты рубашки падают на пол.
– А ты ее покупал в игре? – Шанталь отложила ножницы, протерла рану теплым белоснежным полотенцем. – Если нет, то сочувствую. Если да, то тем более. Купил бы себе что-то нормальное, а то как бомж выглядишь.
Я не обиделся на ее слова. В этом салоне даже франт Меркуцио выглядел середнячком. Что до внешности Шанталь, то она была бы прекрасна и в картонном ящике из-под холодильника.
– Меня зовут Арбестер, – представился я. – Лимитчик.
– Лимитчики тоже люди. – Шанталь схватила какую-то мазь, принялась откручивать крышку.
Делать мне было особо нечего, и я просто отдал себя заботе прекрасной девушки, заодно любуясь чертами ее лица. С близкого расстояния Шанталь почти не отличалась от своих рекламных образов. Только сейчас я понял, что, несмотря на обилие типажей и нарядов на плакатах и фестивалях, девушка никогда не меняла лицо. Простым, но мудрым решением она превратила в узнаваемый бренд саму себя.
– Ты прекрасна в своей естественной красоте, – признался я.
– Еще бы, чувак! – зарделась Шанталь. – У меня тоналка за двенадцать косарей! Но ты лежи, лежи.
Я не был уверен, что верно расслышал последние слова и не запутался в звукоподражании. Принялся осматривать оборудование салона, путаясь во флаконах, тюбиках и образцах пудры всех оттенков радуги. Затем все же спросил:
– Ты тратишь свои сутки полной власти в Версиане, чтобы заниматься макияжем?
– Макияж, ногти, ресницы, прическа и куча всего, о чем ты никогда не слышал, – заявила девушка.
– Уверена, что не слышал?
– Ты себя видел в зеркало? По тебе заметно, что ты не в теме мейкапа. Тебе на чистку лица сходить надо. И уши почистить заодно, чтобы слушал умные советы.
– Не надо.
Жестом фокусника Шанталь вытащила ватную палочку так, словно выхватывала лезвие.
– Уверен? – спросила она.
– Да, да, – испугался я при виде ее пытливых глаз. – Буду слушаться.
– Хороший мальчик, – неиспользованная палочка полетела в корзину. – Я пошутила. Ушами не занимаюсь. Еще не занимаюсь шугарингом, липосакцией и еще много чем.
– А хил – это твоя первая профессия или вторая?
– А кто есть хил? – Шанталь принялась обрабатывать мне края раны непонятным спреем. – Я не знала, как в Версиане болеют, пока два месяца назад ногу не сломала. Каблук, зараза, подвел. Оказалось, этот город только вид делает, будто тебя повреждает. Если грамотно прибрать – все залечится. Мазью растерла, и все прошло. Тогда и поняла, что косметологи – отличные хилы.
Ее словам хотелось верить без раздумий, и все же я не сразу сообразил, что Шанталь говорит про свои приключения внутри игры – вероятно, на раннем доступе. В самом деле, даже если Версиана обсчитывает физику объектов с максимальным реализмом, без труда справляясь с анимацией пуль и спущенных колес, то человеческое тело – совсем другое. В нас протекают тысячи невидимых процессов, которые снаружи не отсканируешь. Я не был физически поврежден, несмотря на то, что меня сначала сбили машиной, а потом проткнули ножом. Игра кропотливо воссоздала через сиано-костюм внешнюю сторону и, возможно, все ощущения в нервной системе. Но ни внутри моего реального тела, ни внутри программной модели не было сквозных ранений, внутреннего кровотечения, тромбов и прочих радостей.
Мистика, но похоже, что для лечения ран в Версиане в самом деле нужен косметолог.
– Полежи немножко и можешь продолжать играть, – доложила Шанталь, вставая во весь рост. – Уф, заманалась я. Кофе будешь?
– Буду, – ответил я, глядя на необычного хила.
Шанталь в самом деле оказалась высокого роста. Вряд ли выше, чем такая жердь, как я, но если и ниже, то ненамного. В ее свитер могли бы поместиться две такие, как она. Интересно, она его себе купила уже внутри игры, устав от рекламных и непрактичных одеяний, или сейчас лежит внутри костюма в нем? Кстати, вполне вариант, учитывая, что «Сиана» производит свои комбинезоны с солидным запасом размера.
Дышать становилось все легче. Я обнаружил, что и боль ушла. Методы девушки работали чудо как превосходно. Версиана уже не казалась таким зловещим местом, и я даже начал чувствовать приятную негу.
– Держи капучинку. – Шанталь протянула черную кружку, наполненную до краев, и я принял ее, стараясь не обжечься. На кружке виднелся знакомый логотип с большими буквами VR, стилизованными под абстрактный рисунок.
– Ты в самом деле придумала лого для игры? – спросил я, отхлебывая кофе.
– Ага, и название тоже. – Шанталь уселась на край вращающегося кресла, позволяя любоваться вытянутыми в пол ногами в дорогих джинсах, которые, казалось, стремились разойтись в рваных местах. – Удивляешься, что попала в шестерку призовых игроков? Да им было все равно, кого брать, лишь бы запустить поскорее.
– И ты тут хилишь?
– Ну да. – Девушка протянула мне конфетку с нарисованной коровой, и я не отказался.
– А я вот все не понимал, по какому принципу конкурс проводили, – признался я. – Прочитал в письме про доступ к игре за сутки до запуска, ткнул согласие. Вот, приняли. Хотя я даже не играл раньше. Получается, не всех случайно выбрали?
– Не знаю. – Она сняла с себя пояс с инструментами, выглядящий как тактическая разгрузка боевого визажиста. – Не думала. Тебе не все равно?
– Вряд ли так совпало, что в призерах проекта случайно оказались модель с рекламы самого проекта и вдобавок игровой стример, – признался я.
Шанталь пожала плечами и повесила пояс на крючок.
– Какая разница? – произнесла она и тоже взяла конфетку.
Рядом на столе я увидел еще и пирожные, аккуратно выложенные на тарелках. Цепочка эклеров перемежалась рядами школьных, летних, корзинок и наполеонов. Судя по объему, этого добра было навалено килограмма четыре. А других едоков, кроме хозяйки, я здесь не нашел.
– Что? – спросила Шанталь с набитым ртом, следя за направлением моего взгляда. – Это Версиана! Тут не набирают вес. Могу я хоть тут оторваться?
– Конечно, – не стал я спорить с очевидным. – И все равно не пойму – зачем работать в салоне? Хилить почти некого. Ботам ногти красить?
– Мне же надо где-то учиться, – вымолвила красавица, чей недоумевающий от моей тупости взгляд был достоин пера художника. – Боты лучше всех подходят. Если что не так сделаю – поорут и сэвейдятся. А я им навстречу выбегаю, вежливо знакомлюсь по новой, приглашаю в салон на бесплатный тест-драйв – и они снова в моем кресле, и я по новой леплю им ногти и Т-зону. Получается с каждым разом все лучше, и прокачка бесплатная летит.
– И что, ты можешь просто так провести бота в салон? – усомнился я. – То есть это, конечно, просто НПС, однако все же должны вести себя как люди. Ты симпатичная, не спорю, но вот так просто подойти на улице к человеку… даже к НПС, и привести его в салон на бесплатный макияж?
– Не его, а ее, – поправила Шанталь. – Я на девочках тренируюсь. А насчет доверия… Я Коренная, у меня куча скрытых возможностей поднять эмпатию ботов к себе. За симпатичную спасибо! Только не забудь, что ботам плевать, кто перед ним стоит. Хоть страшилка – им без разницы. Так что они ведутся не на внешность, а на манеры. И скрытые бонусы к эмпатии, как я уже сказала.
Потянувшись за пирожным, я получил хлопок по рукам.
– Не мацать, – предупредила девушка. – Это мое! У тебя конфетка.
– Извини, – смутился я.
В одну из закрытых дверей что-то стукнуло с той стороны. Я чуть кофе не расплескал. Похоже, звук шел из-за шкафа. Или то заплутал Меркуцио?
– Забей, робот-пылесос барахлит, – небрежно сказала Шанталь, жуя эклер. – Блин, вкуснотища какая… может, в повара уйти? Пока сертификат визажиста получу – голову сломаю.
– Зачем тебе это все? – спросил я.
– В смысле?
– В прямом. Я так понимаю, в реале это не твой салон?
– Конечно, не мой. Ты знаешь, сколько тут заплатить надо, чтобы просто работать?
– Но ты же известная на всю страну модель, – напомнил я. – Вроде и лет тебе немного, время есть. Извини, если я…
– Мне двадцать шесть, – заявила Шанталь, и я чуть не поперхнулся снова. Выглядела она моложе, и намного. – Сколько я еще проработаю, как думаешь? Еще год-другой – и со мной просто контракт не продлят. А спать с продюсером я не буду. Кстати, ни разу его не видела, да и вообще никого из начальства.
– Хм, – задумался я. – В реале я игровой журналист, хоть Версианой и не занимался. Но вот тоже не припоминаю, чтобы боссы компании были на слуху. Ни разу не получал заказов на интервью с кем-то из «Сианы». У вас там даже пресс-службы нет?
