Красная шапочка
Жила-была в одной деревне маленькая девочка и такая красивенькая, что, кажется, никто такой и не видал. Мать любила её без ума, а бабушка ещё больше. И старушка сделала ей красный шлычок?[35 - Шлычок, шлычка – женский головной убор в виде небольшой круглой шапочки, чепец, колпак; род кокошника.], который так хорошо пришёлся девочке, что её всюду звали Красной Шапочкой.
Вот один раз мать её напекла пирогов и говорит:
– Ну-ка, сходи ты к бабушке, узнай, как она поживает, потому что мне сказали, что она нездорова; снеси-ка ей пирожки да горшочек с маслом.
Красная Шапочка сейчас же собралась и пошла к своей бабушке, которая жила в другой деревне.
Идёт она лесом, и встречается ей куманёк-волк; ему сейчас же захотелось её съесть, но он не посмел, потому что неподалеку в лесу работали дровосеки. Он её и спрашивает, куда это она идёт.
Бедная девочка не знала, что очень опасно останавливаться в лесу и слушать, что говорит волк, и сказала ему:
– Я иду к моей бабушке и несу ей пирожки и горшочек с маслом, которые ей матушка посылает.
– А далеко ли она живёт? – спросил волк.
– О да, – ответила ему Красная Шапочка, – вон за той мельницей, видите, в первом домике в деревне.
– Ладно, – сказал волк, – я тоже пойду её проведаю; я вот по этой дороге пойду, а-ты иди по той, – посмотрим-ка, кто из нас раньше доберётся.
Тут волк понёсся бегом изо всех сил по той дороге, что была покороче. А девочка пошла по дороге, что была длиннее, да ещё стала играть, собирать орехи, бегать за бабочками и составлять букеты из цветочков, которые ей попадались.
Волк мигом добежал до бабушкиного домика и стучится: тук-тук.
– Кто там? – спросила бабушка – Это ваша внучка, Красная Шапочка, – ответил волк, изменив свой голос, – я принесла вам пирожки и горшочек с маслом, это вам мама посылает.
Добрая старушка в это время лежала в постели, потому что она была не совсем здорова, и крикнула ему:
– Дёрни за верёвочку, щеколда и откроется.
Волк дёрнул за верёвочку, и дверь отворилась. Тут он бросился на добрую старушку и сожрал её так, что и не осталось ничего, потому что он уж больше трёх дней ничего не ел. Потом он запер дверь и улёгся на бабушкину постель, поджидая Красную Шапочку.
Вот через некоторое время она пришла и стучится: тук-тук.
– Кто там? – отозвался волк.
Красная Шапочка сперва испугалась, услыхав, такой страшный незнакомый голос, а потом подумала, что, верно, у бабушки насморк, и отвечала:
– Это ваша внучка, Красная Шапочка. Я принесла вам пирожки и горшочек с маслом – это вам мама посылает.
Волк ей крикнул, немножко смягчив свой голос:
– Дёрни за верёвочку, щеколда и откроется.
Красная Шапочка дёрнула за верёвочку, и дверь отворилась.
Волк видит, что она вошла, спрятался под одеяло и говорит:
– Положи-ка пирожки на квашню, да и горшочек поставь, и иди ляг со мной.
Красная Шапочка разделась, пошла ложиться и очень удивилась, когда увидела свою бабушка раздетой. И спрашивает:
– Бабушка, да какие же у вас большие руки!
– Это, чтобы покрепче тебя обнять, внученька!
– Бабушка, да какие же у вас большие ноги!
– Это, чтобы лучше бегать, дорогая!
– Бабушка, да какие же у вас большие уши!
– Это, чтобы лучше слышать, милая!
– Бабушка, да какие же у вас большие глаза!
– Это, чтобы лучше видеть, деточка!
– Бабушка, да какие же у вас большие зубы!
– А это, чтобы тебя съесть!
И с этими словами злой волк бросился на Красную Шапочку и съел её.
Нравоучение
Из этой присказки становится ясней:
Опасно детям слушать злых людей,
Особенно ж девицам
И стройным, и прекраснолицым.
Совсем не диво и не чудо
Попасть волкам на третье блюдо.
Волкам… но ведь не все они
В своей породе откровенны.
Иной приветливый, почтенный,
Не показав когтей своих,
Как будто бы невинен, тих,
А сам за юною девицей
До самого крыльца он по пятам стремится.
Но кто ж не ведает и как не взять нам в толк,
Что всех волков опасней льстивый волк.
Синяя Борода
Жил-был человек, у которого были красивые дома и в городе и в деревне, посуда, золотая и серебряная, мебель, расшитая богатыми узорами, и кареты, сверху донизу позолоченные. Но, к несчастью, у этого человека была синяя борода, и она делала его таким гадким и таким страшным, что не было ни одной женщины или девушки, которая бы не убежала, увидав его.
У одной из его соседок, почтенной дамы, были две дочки, писаные красавицы. Он попросил у этой дамы одну из них себе в жёны и предоставил ей самой решить, которую выдать за него. Но они, ни та, ни другая, не хотели за него идти, и каждая говорила, что другая должна выйти за него замуж, так как ни одна не могла решиться взять себе в мужья человека с синей бородой. Кроме того, они боялись ещё и потому, что этот человек уже не раз женился, но никто не знал, куда девались его жёны.
Синяя Борода, чтобы получше познакомиться с девушками, пригласил их с матерью и тремя-четырьмя лучшими подругами да несколькими молодыми людьми из соседей в свой деревенский замок, где они прожили, целую неделю. И всё это время они только и делали, что гуляли, ездили на охоту да на рыбную ловлю, плясали да пировали. Ни одной ночи они не проспали, а всё подшучивали друг над дружкой. В конце концов всё пошло так хорошо, что младшая сестра стала наконец подумывать, что у хозяина вовсе уж не такая синяя борода и что он замечательно вежливый человек. И как только они вернулись в город – сыграли свадьбу.
Прошёл месяц, и Синяя Борода объявил своей жене, что ему придётся съездить в провинцию, по важным делам, по меньшей мере, недель на шесть. Он просил её хорошенько развлекаться в его отсутствие, пригласить своих подруг приехать к ней в загородный замок, если ей захочется, и всюду делать всё, что ей, вздумается.
– Вот, сказал он, – ключи от двух больших мебельных кладовых, вот ключи от серебряной и золотой посуды, которую не подают каждый день; вот ключи от моих сундуков с золотом и серебром и от ларцов с драгоценными камнями; а вот ключ, который отпирает все двери в замке. Ну, а этот маленький ключ – это ключ от комнаты в конце большой галереи нижних покоев. Отворяйте все двери, ходите повсюду, но в эту комнатку я вам запрещаю входить, и запрет мой таков, что если вы меня ослушаетесь, то можете ожидать моего гнева.
Она обещала ему соблюсти все его приказания, и, обняв её напоследок, он сел в карету и отправился в путешествие.
Соседки и добрые подруги не стали дожидаться, чтобы их позвали в гости к молодой жене, так им не терпелось посмотреть на все богатства её замка, а пока муж был дома, они не решались приезжать, так как боялись его синей бороды. И вот они обходят залы, комнаты, кладовые с одеждой, которые были все одна другой богаче и красивей. Затем они поднялись в мебельные кладовые, где не могли надивиться количеству и красоте ковров, постелей, диванов, шкафчиков, столиков, больших столов и зеркал, в которых можно было видеть себя с ног до головы и которые были в таких рамах – одни из стекла, другие из серебра, – что нигде нельзя было найти ни красивее, ни роскошнее. Они расхваливали счастье своей подруги и завидовали ему, а та нимало не прельщалась всеми этими богатствами, так уж очень не терпелось ей пойти и отомкнуть комнату в нижних покоях.
И так подгоняло её любопытство, что, забыв о том, что невежливо покидать гостей, она спустилась потайной лестницей и так при этом спешила, что раза два чуть себе шею не свернула. Подойдя к двери комнатки, она остановилась на несколько минут, задумавшись о запрете своего мужа и размышляя о том, что её могло постичь несчастье за непослушание. Но искушение было так велико, что она не смогла удержаться, взяла маленький ключик и отворила, дрожа, дверь комнатки.
Сначала она ничего не увидела, так как окна были закрыты. Через несколько мгновений она понемногу разглядела, что пол весь покрыт свернувшейся кровью, в которой отражались трупы нескольких женщин, висевшие по стенам. (То были все жёны Синей Бороды, которых он зарезал одну за другой.) Девушка чуть было не умерла от страха, и ключ комнатки, который она вынула из замка, упал из её руки.
Когда она немного пришла в себя, то подняла ключ, заперла дверь и вернулась к себе наверх, чтобы немного прийти в себя, но никак не могла успокоиться, так была взволнована.
Заметив, что ключ комнатки был испачкан кровью, она вытерла его несколько раз, но кровь не отходила. И как она ни мыла, как ни чистила его песком и толчёным кирпичом – ничего не помогало, – ключ оставался в крови: потому что он был заколдован, и не существовало средства, чтобы вычистить его: сотрёшь кровь с одной стороны, а она появится на другой.
В тот же вечер вернулся из своего путешествия Синяя Борода и сказал, что он по дороге получил письма, из которых узнал, что то дело, ради которого он ехал, завершилось без него к полному его удовольствию. Его жена постаралась, как только могла, показать, что она довольна скорым его возвращением.
На другой день Синяя Борода спросил у неё ключи. Она отдала их, но рука у неё так дрожала, что он легко догадался, что произошло.
– А почему это, – спросил он, – здесь нет ключа от нижней комнаты?
– Наверное, – отвечала она, – я оставила его наверху, у себя на столе.
– Поторопитесь, – сказал Синяя Борода, – вернуть мне его.
После нескольких отсрочек ей пришлось принести ключ.
Синяя Борода, взглянув на него, спросил у жены:
– А почему этот ключ в крови?
– Не знаю, – ответила бедная женщина, став бледнее смерти.
– Не знаете? – повторил Синяя Борода. – Но я-то хорошо знаю. Вам захотелось войти в ту комнату! Ну что ж, сударыня, вы войдёте, и вам найдется место около тех дам, которых вы там видели.
Плача и умоляя о прощении, бросилась она к ногам мужа со всеми признаками истинного раскаяния в своём непослушании. При этом она была так красива и столь удручена, что разжалобила бы каменный утёс, но сердце Синей Бороды было твёрже утёса.
– Придётся умереть, сударыня, – сказал он ей, – и сейчас же.
– Если суждено умереть, – отвечала она, глядя на мужа глазами, полными слёз, – дайте мне время, чтобы помолиться богу.
– Даю вам семь минут, – ответил Синяя Борода, – и ни одного мгновения больше.
Оставшись одна, она позвала сестру и сказала ей:
– Сестра моя Анна (так звали её), поднимись, прошу тебя, на башню и посмотри, не едут ли мои братья, – они мне обещали сегодня возвратиться; а если ты их увидишь, дай им знак, чтобы поторопились.
Анна поднялась на башню, а бедняжка спрашивала её время от времени:
– Анна, сестра моя Анна, не видишь, никто не едет?
А сестра ей отвечала:
– Я вижу только, как солнце садится да трава золотится.
