– Старший комиссар Лоренцен из управления уголовной полиции города Киль?
– Она самая. Даже я не представилась бы лучше.
Йохан Грасман подошел ближе. Ему можно было дать двадцать пять. Зачесанные назад темные густые волосы, тщательно выбритый подбородок, черные джинсы и узкий пиджак. Выглядел юноша растерянным.
– Я…
– Я уже поняла, кто вы, коллега. Давайте сделаем так: вы оставите свою машину здесь, и дальше поедем вместе.
Йохан Грасман повернулся к своему «Гольфу», словно прощаясь, потом посмотрел на Лену и нетерпеливо закивал:
– Да, конечно. Секунду, только вещи возьму.
Когда они заехали на автомобильную палубу, Йохан Грасман сидел на пассажирском сиденье, положив портфель на колени, и молчал.
– Ближайшие несколько дней мы будем плотно общаться, – сказала Лена. – Поэтому давай перейдем на «ты», так будет намного проще.
Она припарковала «Пассат» в отведенном месте, выключила двигатель и поставила машину на ручник. Потом повернулась к своему напарнику и протянула ему руку.
– Договорились?
Смущенно кивнув, юноша пожал Лене руку и представился:
– Йохан.
– Знаю, – усмехнувшись, отозвалась Лена. – Меня зовут Лена. Уверена, ты уже в курсе. – Она распахнула дверь машины. – Мне нужно на свежий воздух. Пойдем наверх, расскажешь, что узнал из отчетов.
Через несколько минут они уже стояли на верхней палубе у перил. Паром тем временем отошел от берега, постепенно набирая скорость. Лена глубоко вдохнула.
– В воздухе Северного моря есть ни с чем не сравнимое очарование.
Йохан молчал, словно обдумывал, что кроется за этими словами.
– А ты как считаешь? – спросила Лена.
– Не знаю. Никогда раньше не думал об этом.
– Где ты вырос?
– На Нижнем Рейне, – замешкавшись, ответил Йохан. – Неподалеку от Кемпена.
– Там довольно спокойно, безветренно и строго по-католически, – широко улыбнулась Лена.
Йохан почесал затылок.
– Да, очень точно сказано, – тоже улыбнулся он. – Зато раз в год мы по-настоящему отрываемся на местном карнавале.
– Точно. Про него я и забыла. – Лена запрокинула голову и снова глубоко вдохнула. – Что ж, дорогой напарник, приступим к делу. Я выехала сразу после того, как мне поручили расследование. Введешь меня в курс дела?
– Так точно! – с готовностью отозвался Йохан.
Лена окинула его строгим взглядом и попросила:
– Давай не так формально, ладно?
– Простите, мне очень жаль…
– Ничего страшного. Итак, что сказано в отчетах? Я просмотрела их, пока была в Киле, и сегодня вечером еще раз внимательно прочитаю. Расскажешь вкратце, как обстоят дела?
– Да, конечно, – сказал Йохан, расправил плечи и продолжил: – Погибший – Хайн Болен. Пятьдесят один год, социальный педагог, директор детского приюта. Родился в Восточной Фрисландии, окончил Университет прикладных наук в Эмдене, после чего работал в детских приютах – сначала неподалеку от Леера, потом в других городах на севере Германии. Четырнадцать лет назад купил дом на острове Амрум и превратил его в приют. Уже через год приют заработал. Сейчас там пятнадцать мест, рассчитанных для мальчиков в возрасте от пяти до шестнадцати. В приюте работают шесть женщин, одна из них – жена жертвы, тоже педагог. Кроме того, в приюте есть воспитательница, повариха и три приходящие помощницы. У Хайна Болена не было судимостей, по крайней мере, после совершеннолетия. Про подростковый возраст неизвестно. Документы об этом либо уничтожены, либо засекречены. – Йохан взглянул на свои заметки и продолжил: – Семейный врач назвал причиной смерти сердечный приступ, но позже вскрытие показало вероятность отравления. Окончательного заключения патологоанатома еще нет.
Йохан немного помолчал, словно подбирая слова, а потом продолжил:
– Местная полиция проявила себя не с лучшей стороны. Вы ведь знаете, как это бывает в маленьких городках: все друг другу сваты да кумовья или как минимум хорошие знакомые. Конечно, нашим амрумским коллегам было намного проще исходить из того, что Хайн Болен умер естественной смертью. К тому же семейный врач сказал, что у погибшего были проблемы с сердцем, и выдал соответствующее свидетельство о смерти. И тут появляемся мы, и расследование нужно начинать сначала. – Йохан театрально вздохнул. – Несмотря на усердные поиски, предсмертную записку так и не нашли. Поверхностный опрос жены и работниц не дал оснований предполагать убийство. Потерпевшего все любили, он занимался общественной деятельностью – помогал в церковном хоре и в спортивном клубе. Думаю, нам стоит начать с врача, а потом снова опросить жену и персонал.
– Известно, откуда у Хайна Болена взялись деньги на покупку и ремонт дома?
Йохан снова заглянул в записную книжку.
– По крайней мере, документов об этом нет. Но Болен и не обязан был отчитываться. Скорее всего, взял заем в банке.
– Даже четырнадцать лет назад дома на Амруме стоили огромных денег. Приют наверняка немаленький, а значит, мог обойтись в миллион, а то и больше. Никакой банк бы не дал Болену такой заем, не имей тот собственных сбережений.
Йохан что-то записал.
– Надо будет выяснить. Завтра же отправлю запрос во Фленсбург.
– Не надо. Местная налоговая должна быть в курсе. Обратимся туда. К слову о Фленсбурге. Почему именно тебя назначили моим напарником? – резко сменила тему Лена.
Йохан растерялся, но быстро опомнился и ответил:
– Трое офицеров в отпуске, один получил травму, занимаясь спортом, и сейчас находится в больнице, еще двое…
– Все ясно, – перебила Лена. – Отложим этот вопрос. Что ты думаешь об этом деле?
– Судя по отчетам…
– Я не про отчеты. Что подсказывает тебе чутье?
Йохан тихо вздохнул и пожал плечами.
– Что ж, наши мнения сходятся, – прокомментировала Лена его безмолвный ответ. – Как я уже сказала, вечером я еще раз просмотрю отчеты, и тогда мы будем на одной волне. В любом случае, завтра расследование придется начинать с нуля. Будем считать, что Хайна Болена нашли на пляже всего несколько часов назад.
Паром тем временем вышел в открытое море. Справа вдали виднелся остров Фёр… Возле него они пришвартуются, а потом направятся к витдюнской пристани, которая находится на Амруме. Интересно, сколько лет прошло с тех пор, как Лена была на острове в последний раз? Пять, шесть? Тогда умер муж тетушки Бекки, и Лена приехала на его похороны. При мысли о любимой тетушке Лена невольно улыбнулась. Бекки Альтусен – старшая сестра ее мамы, у них девять лет разницы. Они с Леной всегда были близки. Бекки приезжала в Киль навестить племянницу по меньшей мере раз в год и звонила ей каждые несколько недель.
Лена вздрогнула, очнувшись от раздумий.
– Ты когда-нибудь бывал на Амруме или Фёре?
– К сожалению, нет. После обучения в полицейской академии я подал заявление на перевод во Фленсбург. С тех пор прошло четыре года. Люблю Скандинавию… Весной и осенью там здорово.
– Я родилась и выросла на Амруме. Уверена, ты уже в курсе.
– Да. Мой начальник упоминал об этом.
– Он говорил, что со мной нужно держать ухо востро?
Йохан неопределенно пожал плечами.
– Говорил или нет? – не отставала Лена.
– Не то чтобы, – наконец ответил Йохан, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
– Ну и ну! А я-то думала, слава обо мне уже дошла до Фленсбурга! – усмехнулась Лена, решив вернуться к этому вопросу через несколько дней.
– Кстати, мы остановимся в хорошем гостевом доме, он находится под управлением коммуны, – сказал Йохан.
– Ух ты, отличная работа! Как тебе это удалось?
Йохан рассмеялся.
– Настойчивость – мое второе имя. По крайней мере, так говорит мама. Обычно в этом доме селят почетных гостей. Последним таким гостем был некий писатель, он прожил на острове полгода. Там есть мини-кухня, ванная, две спальни и даже маленький кабинет. Этот гостевой домик нам идеально подходит. К тому же находится он в Нордорфе.
Лена благодарно кивнула:
– Поражена до глубины души. Я боялась, что нам придется остановиться в какой-нибудь захудалой гостинице.
Йохан до того обрадовался похвале, что посветлел лицом.
Лена по-дружески подтолкнула его плечом.
– Похоже, из нас получится отличная команда!
Глава третья
– Лена! Как здорово, что ты позвонила, – сказала тетушка Бекки. – У тебя все хорошо?
– Да, Бекки.
– Тебя почти не слышно! Ты сейчас где?
– Неподалеку от Витдюна. На пароме.
Бекки не ответила – видимо, от удивления потеряла дар речи.
– Я еду на Амрум по работе, – пояснила Лена. – Задержусь там на несколько дней.
– Это связано с Хайном Боленом? – тут же спросила Бекки.
– Ты же знаешь, мне нельзя обсуждать работу.
– Хорошо, как скажешь, девочка моя. И в самом деле, какая разница, почему ты приехала? Главное, что приехала! Можешь остановиться у меня. Места хватит.
– Спасибо, Бекки, но мы с напарником уже нашли жилье. Так сказать, корпоративное. Но завтра я попробую найти время, чтобы тебя навестить. Ты ведь не против?
– О чем ты? Конечно, не против! – сказала тетушка Бекки и поинтересовалась словно между прочим: – А твой отец в курсе?
– Нет.
– Может, тебе стоит…
– Нет. Ты знаешь мою позицию. Она не изменилась. Бекки, мы вот-вот причалим, мне нужно вернуться в машину. Я позвоню тебе завтра, обещаю.
– Как скажешь, дорогая. Береги себя. А то слухи ходят… нехорошие.
– Хорошо, Бекки. До завтра.
Лена, поднявшаяся на среднюю палубу, чтобы позвонить, убрала телефон в карман и направилась обратно к «Пассату». Ее помощник отлучился в уборную.
Сидя за рулем и ожидая, пока откроется аппарель, Лена впервые за всю поездку почувствовала знакомое неприятное покалывание. Сколько раз она плавала из одного порта в другой? В школьные годы она провела на пароме не одну сотню часов: готовилась здесь к контрольным, делала уроки, исписывала одну дневниковую тетрадку за другой. Наверное, эти тетрадки все еще лежат в доме родителей Лены, надежно спрятанные под половицами.
– Можно ехать, – сказал Йохан, вернувшись в машину.
Лена завела двигатель и выехала следом за синим «Вольво». У дороги, ведущей в селение Витдюн, стояла полицейская машина, а рядом с ней – офицер в форме.
– Надо же, какой прием! – удивилась Лена. – Йохан, это ты сообщил, когда мы приедем?
– Да. Наш амрумский коллега интересовался точным временем, и я подумал…
– Давай сразу кое-что проясним: если хочешь быть моим напарником, не скрывай ничего, относящегося к делу.
– Я совсем не… – начал было Йохан, но замолчал, заметив взгляд Лены. Пробубнив: «Хорошо», он опустил стекло – машина как раз поравнялась с полицейским. Тот натянуто улыбнулся. Выглядел он лет на пятьдесят. Небольшой животик, рыжие волосы…
– Я – комиссар Грасман из фленсбургского полицейского участка, – представился Йохан и, указав на Лену, добавил: – А это старший комиссар Лоренцен из управления уголовной полиции. – Он снова посмотрел на полицейского и спросил: – Это с вами я разговаривал по телефону?
Протянув руку, полицейский ответил:
– Главный комиссар Вальтер Раймерс к вашим услугам. Я возглавляю полицейский участок Амрума. Предлагаю поговорить о деле в тихом и спокойном месте. С вашего позволения, я поеду вперед. До Небеля близко, всего несколько километров.
Йохан вопросительно взглянул на Лену и, дождавшись, пока та незаметно кивнет, ответил:
– Как скажете.
