– Которые – что? – мягко спросил Орех. – Они как-то обидели тебя?
– Да не меня! Понимаешь… они совсем ничего не могут! Там такой один есть – Никита. Он совсем не умеет считать и все время глупо смеётся – хотя сам же и сбивается. Я ещё только зашла, а он сразу спрашивает: «Это ты, что ли, Женя?» – прямо вот так! А потом – на меня совсем не смотрит, упёрся в свои ноты. А как вместе начать, если не смотреть?!. Потом ещё Митя. Этот с виолончелью, он всё время фальшивит. И, кажется, злится. Вот чего злиться, если сам же и не можешь чисто сыграть?
– Ну, как, – ответил Орех. – Это как раз чаще всего. На себя и злишься, что не выходит.
– Ну да, это конечно… Но мне даже страшно с ним, понимаешь? Так смотрит… кажется, сейчас как швырнёт свой пульт с нотами – прямо в меня!
– Ладно, я понял, – сказал Орех. – Похоже, тебе и правда непросто. Ну, а кто у нас четвёртый? Квартет – это же четыре, так?
– Четвёртый – Серёжа… И этот Серёжа вообще какой-то странный. Он просто молчит, и всё. В окно смотрит. Мне кажется, он вообще ничего не хочет… Только ждёт, пока урок закончится и можно будет идти. И, понимаешь, вот всё равно… они такие разные, но как будто втроём – вместе. А я им мешаю, я им – лишняя.
– Подожди, – остановил её Орех. – Они же только учатся. Ты же не думала, что они сразу заиграют, как большие артисты?
– Нет конечно. Я и сама могу иногда ошибиться. Но, понимаешь… понимаешь, мне кажется – они мне совсем чужие. Все – совсем – чужие, понимаешь? Я тут не могу!
Орех помолчал, а потом заговорил – тихо, будто из самой сердцевины ствола.
– Женя, – сказал он, – ты знаешь, бывают такие грустные дни. Особенно в самом начале. Тебе кажется, что тут чужой воздух, чужая земля – твоему стволу холодно, корни никак не желают прорастать в эту почву. А листья толком ещё не выросли.
– Да… Нет, а откуда ты знаешь, что я Женя?
– Очень просто, – ответил Орех, – мне рассказал твой Тополь.
– Мой Тополь! Вы знакомы! – обрадовалась Женя. – Нет, подожди! Как – рассказал? Вы, что ли, общаетесь… на расстоянии?
– Да, как и люди. Вы ведь давно умеете разговаривать через провода, а теперь и через воздух! А мы – через землю. Земля же общая для всех.
– Значит, ты слышишь мой Тополь! Как он там вообще? У него… всё в порядке? Он меня помнит?..
– Помнит и скучает, – сказал Орех. – Говорит, когда ты была маленькая, любила придумывать сказки. А теперь выросла, но сказочные истории любишь всё равно. Потому что в сказке иногда можно рассказать больше, чем в истории «про настоящую жизнь».
Они помолчали. Женя гладила Орех по стволу, рассматривала причудливые фигуры.
– А ты тоже умеешь? Придумывать сказки? – спросила наконец она.
– Ещё не знаю, – ответил Орех. – Но пока не попробуешь – и не узнаешь. Про кого будет сказка?
– Про слона, – быстро ответила Женя.
– Почему? – удивился Орех.
– Ну, как! Слон же… понимаешь. Он как будто я, – Женя смутилась. – Ну, как объяснить!
– Совсем не похоже, – ответил Орех. – Слон же такой большой! А ты – не очень.
– Понимаешь, Орех, слон… Не в том дело, большой он или нет. Главное – другое…
Женя обняла ствол, прижалась к нему щекой и закрыла глаза.
– Мне кажется, ты сейчас поймёшь.
Она погладила пальцем кору и снова увидела слона. Он был совсем небольшой – скорее даже маленький, – но, вне всяких сомнений, это был именно слон. Ведь главное в слонах – не размер, а что-то совсем другое.
* * *
Карликовый Слон поселился в лесу недавно. Раньше он работал в цирке: жонглировал мандаринами, ходил по узкому бревну и пускал хоботом мыльные пузыри. Но зрители бывали недовольны. Ведь они шли смотреть слона, слон – это что-то о-очень большое! А наш Слон был маленьким. Не так чтобы совсем, конечно, – просто очень маленьким для слона.
«Посмотрите на него! – говорили люди. – Разве это слон? Совсем не похоже. Наверное, это такая собака. Или кошка. Или просто крупная мышь!»
Это было обидно. Просто ужас как обидно! И совершенно несправедливо: слон, конечно, был маленьким, но не до такой же степени!
К тому же он умел и танцевать, и жонглировать, и ещё играл на скрипке! Он специально стал учиться: ему казалось, это так красиво! И зрителям будет интересно.
Но тут он просчитался. Люди, которые хотят слушать скрипку, идут обычно не в цирк, а в филармонию или консерваторию. А в цирк идёт тот, кто хочет увидеть настоящего слона, большого. Преогромного. А наш слон – сами понимаете.
И он ушёл в лес, построил себе там шалаш и вечерами тихонько играл на скрипке. Без всяких слушателей, а просто потому что это красиво. И никто над ним не смеётся.
По правде говоря, смеяться было и некому. Ведь рядом никого не было. Это Слона огорчало. Он завёл себе вафельницу и пил чай с вафлями, и ему ужасно хотелось кого-нибудь угостить. Но никто не шёл.
И вдруг однажды в дверь постучали!
Это только так говорится, что постучали; а на самом деле и двери никакой в шалаше не было. И кто-то просто вежливо покашлял у входа и просунул длинноухую голову внутрь.
– Здравствуйте, Заяц! – обрадовался Карликовый Слон. – Вы любите вафли?
– Я яблоки люблю, – ответил Заяц. И внезапно добавил: – И ещё у меня есть друг Дракон. Он любит и яблоки, и вафли. Он, знаешь, какой большой! Во! А как дунет огнём – во! И от твоего шалаша одни угольки останутся.
Слон не испугался. Он сразу понял, что Заяц сам слегка струсил. Наверное, не ожидал увидеть слона, пусть и не очень большого. И от растерянности соврал. Выдумал себе друга Дракона, сильного и могучего. Для уверенности.
– Может быть, вы хотите чаю? – вежливо спросил Карликовый Слон.
Заяц кивнул, его уши задели блюдце с вафлями, и всё рассыпалось по земле.
– Не волнуйтесь, я сейчас всё уберу! – сказал Слон.
Заяц смутился ещё больше и попытался перевести разговор на другую тему.
– А за той канавой живёт Носорог! – сказал он.
– Я очень хотел бы с ним познакомиться, – сказал Слон.
– Не советую, – сказал Заяц. – Он совсем не то, что мой друг Дракон. Этот Носорог грубый и неделикатный, вот что.
«Странно, – подумал Слон. – Его друг Дракон может спалить мой шалаш до угольков. А грубым и неделикатным считается Носорог. И откуда, кстати, в здешнем лесу взялся Носорог?»
Но вслух он ничего не сказал, чтобы не обидеть Зайца.
Разговор не клеился.
– Хотите ещё чаю? – спросил Карликовый Слон.
И тут… тут послышался топот и грохот! Такой грохот и топот, что задрожали стены шалаша.
А Заяц, кстати, не задрожал.
– Это он, Носорог, – сказал он. – Он всегда так громко ходит, когда злится.
– На что?
– А кто его знает. Я же говорю, неделикатный.
«Странный какой-то гость этот Заяц, – подумал Слон. – Придумывает друзей-драконов, наговаривает на соседей. И потом, не любит вафли. Но, с другой стороны, лучше такой гость, чем вообще никакого!»
– А это что у тебя? Скрипка? – спросил Заяц. – Чья это?
– Моя, – скромно ответил Слон. – Я играю. Пока не очень хорошо, но учусь.
– Можно мне? – спросил Заяц. И, не дожидаясь ответа, схватил смычок.
Тут Слон не выдержал:
– Положи сейчас же! Нельзя! Это же не так просто, это уметь надо!
– А я умею, – нахально сказал Заяц.
«Сколько можно», – подумал Слон; и ещё он подумал: «Если гость может сломать мне скрипку, так лучше тогда не нужно вообще никаких гостей!»
– Скрипку брать нельзя, – тихо, но твёрдо сказал он.
– Ну и не надо, – неожиданно согласился Заяц, – и уйду. И совсем уйду, и пожалуйста!
И он ушёл, а Слон остался один. Совсем.
Он испёк себе ещё четырнадцать вафель, но это не помогло.
Тем временем неподалёку опять раздался топот и грохот, и шалаш опять затрясся. Должно быть, Носорог шёл обратно.
«Ну и соседи у меня, – думал Слон. – Один всё время врёт про друга Дракона, а другой – грубый и неделикатный. И зачем я только ушёл из цирка? Ведь там можно было жонглировать мандаринами, ходить по бревну и пускать хоботом мыльные пузыри. И ведь не все надо мной смеялись, вовсе даже не все! А только некоторые. Вечно эти некоторые всё портят».
Он взял скрипку, но у него сегодня не очень получалось. Скрипка пела не так-то и хорошо, если не сказать совсем честно: плохо. Наверное, когда ты обижен на других, скрипке в твоих руках не поётся. Но Слон не бросил. Он пробовал ещё и ещё, пока не стал думать: «Ведь у меня есть такой славный шалаш, и скрипка, и вафельница. Ведь это не так уж и мало, правда ведь?»
И тут он услышал второй голос. Его скрипке отвечала другая! Откуда она взялась здесь, в этом лесу?!.
Это было удивительно. Вторая скрипка звучала уверенно и ровно, и Слон боялся выглянуть из шалаша – вдруг там никого нет, вдруг ему эта музыка только мерещится.
Но всё-таки выглянул! И от удивления чуть не выронил скрипку.
Перед ним стоял Заяц. Он и правда умеет играть!
– А ведь я тебе не поверил! – Слон покачал хоботом.
– Ничего страшного, – ответил Заяц, – мне многие не верят. Хотя мой друг Дракон говорит, что я самый честный заяц в мире!
«И, наверное, самый скромный», – усмехнулся про себя Слон. Но как же здорово играет этот Заяц!
– Давай поиграем ещё? – спросил Заяц. – Знаешь, ведь мне всегда хотелось вот так, играть с кем-нибудь вместе… дуэтом!
И тут опять, опять послышался грохот и топот. Конечно, это Носорог! Наверное, ему не понравилась их музыка. Может быть, они мешают ему спать?
– Простите-извините, – сказал Носорог (это и правда был он), – но мне показалось, кто-то тут играет на скрипке! И даже на двух!
– Это мы, – сказал Заяц.
– Это мы, – виновато подтвердил Карликовый Слон и сразу добавил: – Но если вы против…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68901642&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
