Как и ожидалось, погибли далеко не все солдаты сопровождения. Помимо раненых, нашлись и те, кого картечь не достала, так как ее приняли на себя их павшие товарищи. Один попытался сбежать, бросив оружие и несясь по полю, очертя голову. Его сбила с ног короткая очередь, а Эфир сообщил о гибели беглеца.
Еще четверо засели за откосом и начали стрелять в пулеметчика, да так метко, что Виктору пришлось укрыться за броней. Опыт уже научил его тому, что выжившие даже после ураганного артиллерийского обстрела вовсе не исключение, а правило. Поэтому он прихватил с собой не только пулемет. Рядом пристроилась его «Горка».
Подхватив винтовку-артефакт, он вскинул приклад к плечу и приник к прицелу. Расстояние незначительное, но коль скоро оптика установлена, так отчего бы и не воспользоваться ею? Выстрел! Японец с простреленной головой упал в траву, а Виктор поспешил уйти под прикрытие брони. Обошел машину, вновь задействовал умение «Камуфляж» и подстрелил следующего. Затем третьего.
Четвертый укрылся за откосом дороги. Но Виктор приметил, где именно. Прикинул его местоположение и выстрелил сквозь преграду. Пуля пробила толщу земли и достала прятавшегося. Не насмерть. Он тут же вплел свой крик, полный боли, в хор других раненых, оглашавших окрестности своими стенаниями.
– Добейте раненых, – приказал Виктор китайцам, которым до того запретил лезть в бой. – Только не расслабляться. Сунь, работаешь, Гао, прикрываешь.
– Есть, – чуть ли не хором ответили бойцы.
Из кустов они выскочили, пригибаясь. Капрал впереди, держа ППГ-15 наизготовку, всматриваясь в измочаленный картечью и исходящий паром грузовик. Рядовой – чуть позади и правее него, удерживает под контролем свой сектор. Все как учили.
Только теперь Нестеров смог более или менее расслабиться и осознать произошедшее. Итак, Эфир наконец-то расщедрился и одарил-таки его умением «Пулеметчик». Предпосылки к этому у Виктора сложились уже давно. Другое дело, что, несмотря на высокую ступень «Пулемета», подрастил он его сугубо на стрельбище. Но умение стрелять из пулемета – это не воинская специальность.
Да, у него за спиной уже серьезный боевой опыт, но как-то само вышло, что он обходился без использования в бою пулемета. А вот сегодня сподобился, и сразу же результат. Но, пожалуй, он все же воздержится от вложения опыта в это умение. Как показал опыт, к первостепенным его никак не отнести.
Виктор забрался в БРДМ и, передав пулемет Туникову, закрепил винтовку в креплениях. С дороги послышались четыре одиночных выстрела. Все. С самураями покончено.
– Миша, давай на вторую позицию, – приказал Нестеров, подсоединившись к внутренней сети.
«Бардак» рыкнул двигателем и, проломившись через кусты, легко въехал на невысокий откос дороги, после чего замер. Виктор осмотрелся в командирский перископ. Ну, что сказать, пока все идет по плану. «Мабуты», грохоча гусеницами, несутся по дороге в сторону лагеря, развив максимальную скорость. Им нужно преодолеть еще с полкилометра.
В лагере ажиотаж, суета, беготня. Им виден как разгром колонны, так и появившиеся машины противника. Комендант лагеря и командиры рот лихорадочно пытаются понять, что им предпринять. Оборонительные позиции тут попросту не предусмотрены. Остается только использовать складки местности ну или наспех окапываться, на что времени уже попросту нет.
– Миша, Тимур, наружу, грузите трупы офицеров.
– Есть, – отозвались мехвод с радистом, и радости не ощущается ни в одном из голосов.
– Игорь, осколочный.
– Есть осколочный, – отозвался заряжающий и, чуть погодя, добавил: – в стволе.
Выстрел!
Снаряд унесся в сторону лагеря, где через секунду с небольшим появилось пыльное облако. Оно взвилось вверх эдаким грибом и зависло в безветрии. Перед внутренним взором побежало сообщение, оповещающее о результатах выстрела. Есть убитые и раненые.
В идеале нужно было использовать шрапнель. Благо японские солдаты не прикрыты сверху. Но нельзя. Потому что в этом случае пострадает куда больше пленных, скученных на ограниченной территории. От осколочного им, конечно, тоже достанется, но уже не в таких масштабах. А если залягут, то риск пострадать и вовсе сводится практически к нулю. Если, конечно, Виктор не промажет. Опять же, взрыв производит куда больший психологический эффект, чем шрапнель.
Еще четыре выстрела. А затем к лагерю подошли «мабуты», остановившиеся в сотне метров от периметра. Крупнокалиберные пулеметы первым делом разобрались с огневыми точками на сторожевых вышках.
Три гранатометчика также подключились к обстрелу самураев. Разрывы гранат на фоне снарядов смотрятся несерьезно, но по нервам давят качественно. Вслед за ними в дело вступили остальные бойцы, высыпавшие из-под брони. Загрохотали ротные пулеметы. Затарахтели автоматы. Методично вплетали в какофонию боя свои голоса винтовки снайперов.
Виктор отправил в японцев еще несколько снарядов, после чего по рации отдал приказ к атаке. «Мабуты», рыкнув двигателями и выпустив темные облачка дыма, тронулись с места и медленно двинулись в направлении противника. Бойцы пошли следом, укрываясь за броней, лишь время от времени появляясь снаружи и стреляя в противника.
Пулеметчики, пристроившиеся в верхних люках машин, поливали японцев непрерывным свинцовым ливнем. Им вторили короткими очередями крупнокалиберные. Ответные пули то и дело со звонкими щелчками прилетали в броню или с визгом уходили в рикошет.
Японцы, конечно, кичились своим превосходством над другими нациями. Каждый солдат считал себя самураем и чтил кодекс бусидо. Ну, или так думал. Но выстоять под таким напором, не имея средств борьбы с бронетехникой и маломальских укрытий, не могла помочь никакая кичливость. А тут еще и крупнокалиберные пули, разрывающие тела на куски. Словом, противник предпочел поспешное отступление. Ну, или все же бегство, потому что многие выбрасывали винтовки.
Глава 6
Как аукнется
– Пятьсот второй пятьсот первому, прием, – вызвал Виктор замкомвзвода.
Вообще у них позывной «Лис». Григорьев лично его придумал, подразумевая лису в курятнике. Но это если связываться с кем посторонним. Внутри взвода эти условности лишние.
– Пятьсот второй на связи, – отозвался сержант Ли.
– Противника не преследовать. Приготовиться к отражению возможной контратаки. Тела убитых японцев в сторону. Начать раздачу оружия, – повторил Нестеров ранее данное распоряжение.
– Выполняю.
– Пятьсот первый, конец связи.
– Пятьсот второй, конец связи.
– Игорь, полезай в люк и бди обстановку, – приказал Виктор.
– Есть, – отозвался заряжающий и полез наружу.
Сам Нестеров выскочил из машины и направился к расстрелянным легковым авто, попутно глянул на Суть четверых, уже лежавших рядом с БРДМ. И на несколько секунд даже замер, пораженный увиденным.
У каждого – одиннадцатая ступень Сути, двадцать пять с лишним миллионов избыточного опыта и около миллиона трехсот свободного. Только у капитана, которого пронесли мимо него, в наличии лишь пятнадцать тысяч свободного и девятая ступень Сути. Вгляделся в умения. Это характерник, что подтверждало прежние предположения Виктора. Но «Палач» имеется у каждого из них. С-сволочи! Это сколько же они народу извели!
Заглянул в первый автомобиль, откуда выволокли характерника. Саквояж валялся на полу. Достал его и, открыв, удовлетворенно кивнул. Два персональных артефакта. «Переводчик» и «Передатчик». А вот «Накопителя» нет.
Впрочем, ничего удивительного. Тут такие объемы опыта, что даже для съема с одного палача пришлось бы использовать два десятка артефактов четвертой ступени. Человек же куда надежней и проще. Уж в него-то можно закачать любой объем.
Дальнейший осмотр автомобилей ничего не дал. Вернулся к машине, у которой собрали уже всех убитых офицеров. Одного из них уже привязывали к броне. Виктор сделал выводы из прошлого захвата военнопленных, а потому предусмотрительно разжился ремнями. Так что времени это должно отнять немного.
Рядом уже лежала кучка с личными вещами японцев. Оружие Нестерова не заинтересовало, от слова совсем. Оно ведь, кроме функциональности, должно еще обладать и эстетичным видом. Вот уж чего в японском пистолете «Намбу» нет и в помине, так это красоты. Виктор и сам от себя не ожидал, но после того, как в Шанхае ему попалась парочка интересных экземпляров, начал коллекционировать пистолеты и револьверы.
А вот артефакты очень даже привлекли его внимание. У каждого из убитых имелось по «Аптечке». Три были безнадежно испорчены ввиду попадания в них пуль, зато оставшиеся не пострадали и являлись двойными. Неплохое дополнение к уже имеющимся. Остается только избавить их от привязки, но за этим дело не станет.
Еще одной полезной находкой оказались «Маяки», которые имелись у каждого из офицеров. Весьма интересные парные артефакты. Стоило один активировать, и ко второму прибору уходил сигнал. На нем срабатывал компас, стрелка которого начинала указывать на первый, причем вне зависимости от расстояния, хоть в другом полушарии. Активацию артефакта одновременно можно рассматривать и как сигнал тревоги. Зарядов два, рабочий цикл – четыре часа.
Все шесть артефактов целехоньки, и это радовало. Не в том плане, что это ценная добыча, без второй половины они ничего не стоят. Зато выход прибора из строя так же не проходил незамеченным, так как о поломке артефакта тут же уходил сигнал его паре. Направление при этом не указывалось, но командование ведь и так знает, где именно должны находиться их обладатели. Поэтому Виктор до поры прибрал эти трофеи. Потом избавится от них.
Как только закрепили тела, двинулись по дороге в сторону лагеря. Напрямую не пройти, так как путь преграждает широкое русло канала. Даже если позабыть о том, что Виктор не желает использовать заряды «Перьев» почем зря, БРДМ попросту не вытянет дополнительную ношу.
После замены сорокасемимиллиметровой пушки на семидесятишестимиллиметровое орудие был выбран практически весь запас плавучести. Что ни говори, а разница более чем в семьсот килограммов. Двухсотлитровая бочка с топливом при условии спокойной воды – еще да, но тела шестерых мужчин тянули более чем на четыреста.
Навстречу им попались десятка три человек шедших по дороге. Они приветственно помахали своим освободителям и отвесили традиционный поклон, после чего поспешили к месту разгрома колонны. Виктор поначалу удивился подобному поведению, но когда прибыл в лагерь, то понял суть происходящего.
Здесь полным ходом шла раздача оружия. У всех трех МБТ толпился народ, жаждущий получить винтовки. Возвышающийся на броне Ли громогласно и, похоже, уже не в первый раз выкрикивал разъяснение о местоположении японского склада с трофейным китайским оружием.
Похоже, та группа отчаялась пробиться сквозь толпу, и ее лидер сообразил, что на всех тут оружия не хватит, поэтому предпочел увести людей на дорогу и подобрать винтовки перебитых японцев. Ну что же, вполне адекватное решение. К тому же там найдутся еще и пистолеты, а главное – пулемет.
Кстати, нашлись здесь и еще организаторы, сумевшие сплотить людей вокруг себя. Виктор приметил стоявшую в сторонке группу из нескольких десятков человек, у которой имелся японский пулемет. Сковырнули с разгромленной вышки, больше попросту неоткуда. Имелось и четыре трофейные винтовки. Еще десятка два бывших пленных были вооружены дэвээровскими «горками», доставленными его взводом. И к ним постоянно подходили все новые и новые бойцы.
Непонятно, чем будут заниматься эти парни: станут пробиваться к своим, партизанить или отправятся на большую дорогу. Ясно одно. Они однозначно станут проблемой для японцев. А еще сделают все от них зависящее, чтобы больше не попасть в плен.
Но драться готовы далеко не все. Виктор видел небольшие группы и одиночек, которые устремились прочь от лагеря, даже не помышляя получить оружие. Эти будут прятаться. Причем и от японцев, чтобы те их не убили, и от китайских властей, дабы избежать повторной мобилизации. Они сыты войной по горло.
Потапов, возвышавшийся на броне «мабуты», заменил кассету с пленкой, взвел пружину механизма и вновь начал снимать. Нестеров хотел было его взять с собой, но Ярик сказал, что между расстрелом колонны с палачами и освобождением лагеря он выбирает последнее. Ну что же, ему виднее. Для Виктора же главное то, что кинохроникер жив и здоров.
Нестеров мазнул взглядом по одному бывшему пленному. Второму. Третьему. Десятому. Вот оно как. Ни одного инициированного. Одни пустыши. Сколько ни старался рассмотреть Суть у освобожденных, все безрезультатно. Он даже усомнился, а все ли в порядке с его умением «Характерник». Глянул на своих парней и без труда рассмотрел их характеристики.
И что бы это значило? Нет, он, конечно же, в курсе, что у китайцев с инициацией молодежи дела обстоят из рук вон плохо. У японцев получше, но тоже не все поголовно инициированные, хотя ситуация улучшается с каждым годом. Но чтобы среди стольких военнослужащих – и все пустыши… В это откровенно не верилось.
Сделал себе зарубочку и пошел к навесу, куда отнесли убитых японцев. Ли понимал, что их тела могут запросто разорвать на части, поэтому сначала организовал силами пленных уборку трупов. Взамен китайцы могли забрать оружие убитых или взять из привезенного вне очереди. Затем сержант выставил охрану и только потом открыл ворота загона.
Хм. Вообще-то нужно было выпускать по частям, а не всей толпой, но тут уж он немного недодумал. Впрочем, чего на зеркало пенять, коли рожа крива. Здесь командует Нестеров, а значит, и недосмотр его. Мало того, он ведь даже не подумал о том, чтобы сначала прибрать тела и только потом выпускать пленных. Тут Ли сам сориентировался.
Правда, опять ошибочка. В первую очередь освобожденные бросились не к оружию, а разгромили палатку с припасами. Не забыли пройтись и по жилым помещениям в поисках съестного. Поначалу даже случилась потасовка из-за дележки продовольствия, но Ли сумел быстро навести порядок, дав над головами несколько очередей из крупняка.
Вообще-то сильно рисковал. Вооруженная толпа – это в любом случае опасно. Хотя с винтовкой против брони много не навоюешь. В смысле, они понимают это именно так. Виктор поставил бы на пехоту. Ну и, наконец, нашлись авторитетные личности, которые сумели обуздать толпу и организовать какой-никакой порядок.
Н-да. Все же на будущее Нестерову наука. Если опять доведется освобождать пленных, разом выпускать их нельзя ни при каких обстоятельствах. Это же настоящее стихийное бедствие, которое может смести своих же спасителей!
Итак, среди убитых – капитан и два лейтенанта. Показатели Сути не сказать что слабые, но и не такие уж и впечатляющие. И у всех троих нет умения «Палач». Всмотрелся в них повнимательней. Он, конечно, видел их издалека, и хорошо рассмотреть лица не получится даже в оптику. Тем более, для него все японцы, как и китайцы, в основной массе на одно лицо. Но вот эти в забаве с травматическими зарядами, кажется, участия не принимали.
– Сержант Чэн, – окликнул он командира второго отделения.
– Я, господин старший унтер-офицер, – отозвался тот.
– Тела офицеров на машины, их заберем с собой. Хм. И сержанта – тоже, – рассмотрев, что у него целых пятьдесят тысяч избыточного опыта, распорядился Виктор.
Ну и заодно выпишет извергу билет в один конец. Этот, похоже, тоже резиновыми пулями не гнушался. Задумывался ли Нестеров над тем, что возомнил себя судьей? Нет. Коль скоро у него есть возможность прижать к ногтю упыря, он так и сделает.
– Есть, – ответил Чэн.
– Как только погрузите, можешь снимать караул, – уточнил Нестеров.
– Есть, – столь же лаконично произнес сержант.
Тела убитых могут разорвать на части? Сейчас это уже не имеет значения. И потом, как аукнется, так и откликнется. Устраивая расправы, будь готов к тому, что придется за это отвечать. Впрочем, сомнительно, что китайцы захотят забрать трупы с собой, дождаться возрождения и потом убить самураев окончательно. А телам никакой разницы, в каком состоянии они пойдут на перерождение…
К окончанию раздачи оружия подавляющее большинство пленных уже разбежалось по округе. Лишь малая часть, не больше семи сотен, как-то организовалась и строем выдвинулась в сторону села, где располагались склады. Нашлись рядовые, сумевшие сплотить людей вокруг себя. Ну, что сказать. В условиях отсутствия офицеров и сержантов более чем достойный результат. Правда, при этом вооруженными оказалась едва ли половина из них. Остальное оружие растащили одиночки и мелкие группы.
У Виктора мелькнула было мысль выдвинуться с ними, чтобы помочь огнем и броней. Серьезный вооруженный отряд в тылу японцев способен доставить массу проблем. В лобовой же атаке им без больших потерь не обойтись. Вот любили китайцы бросаться на врага в полный рост.
Но по здравом рассуждении Нестеров решил отказаться от этого. Пешая колонна медлительна, и шансы нарваться на неприятности слишком велики. На территории же противника рулят скрытность и мобильность, так что отсюда каждый пойдет своей дорогой.
Виктор без раздумий повел взвод прямиком по бездорожью. Вот уж что в его планы не входило, так это после случившегося кататься по шоссе, где обнаружить их не составит труда. Уходили не туда, откуда пришли, а двинулись прямиком на запад к местечку Худжу.
Между озером Тайху и горами имеется равнинный участок шириной в одиннадцать километров, где устроена еще одна линия обороны, перекрывающая японцам дорогу на север. По узким долинам между горными массивами петляет одно-единственное шоссе, ведущее к городу Уху на берегу Янцзы. Направление для наступления крайне неудобное и в то же время прекрасно подходящее для обороны при задействовании куда меньших сил и средств, чем на нанкинском направлении.
Когда перед ними появилась очередная водная преграда, Виктор без сомнений использовал синхронизированные артефакты «Перо». Без этих костылей его «бардак» пойдет на дно. Не то чтобы утонет окончательно и бесповоротно, есть еще варианты. Например, передвижение по дну, если там, конечно, не метровый слой ила. Корпус же полностью водонепроницаем, и экипаж будет находиться в безопасности. Относительной, конечно.
Но, несмотря на ограниченность в зарядах, Виктор без сомнений пошел на активацию артефактов. Изюминка подобных приборов в том, что они могут устанавливаться на любую машину, лишь бы на ней была предусмотрена соответствующая «Ниша». И в этой связи артефакты исполнялись без функции привязки.
Правда, эта универсальность распространялась только на машины ДВР. Противнику придется использовать их на трофейной технике, где подобная возможность предусмотрена, либо изготавливать для своей такие же «Ниши»-артефакты, а повторить их конструкцию без соответствующей документации попросту невозможно. Во всяком случае, нет достоверных сведений о том, что кому-то удалось нечто подобное.
Что же до МБТ, то они и сами прекрасно держатся на воде. Именно вот эти машины из-за усиления брони в лобовой проекции могут нести только отделение солдат в полной экипировке плюс килограммов двести в запасе. Вот если нужно переправить больше, тогда да, артефакты будут к месту, и грузоподъемность увеличится на три с половиной тонны.
Словом, никаких препятствий, чтобы топать напрямки, невзирая на грязь, каналы и водоемы, чего никак не могли себе позволить японцы. Не было у них подобной техники. У некоторых стран имеются опытные образцы плавающих танков или мелкосерийные модели, но их характеристики не идут ни в какое сравнение с машинами ДВР. Не помогает даже использование артефактов. Они ведь не панацея, а только подспорье.
Когда ресурс «Перьев» практически выработался, Виктор решил сделать привал в лесу. И пленники уже пришли в себя, и пообедать не помешает.
– Я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы, – произнес Виктор, обращаясь к одному из палачей, отведя его в сторону.
– А если не отвечу? – вскинул подбородок тот.
Виктор уже опустошил пленных от избыточного и свободного опыта, так что с ними можно было кончать. Как он и поступил с сержантом и характерником, пристрелив их на виду у всех. Но к этим господам у него были кое-какие вопросы. Не сказать, что жизненно важные. Так, простое любопытство.
– Вот им повезло, – указав на трупы, произнес Виктор. – Я их просто убил. Вам же пятерым так легко не отделаться. Десятки тысяч убитых. Вы будете умирать долго и мучительно. Уж китайцы расстараются. Будут казнить снова и снова. И, сдается мне, каждый раз ваша смерть будет не такой простой, как того хотелось бы вам. Раньше оставалось только жалеть о том, что невозможно убить врага дважды. Теперь же это можно делать многократно. Главное, иметь в достатке «Аптечек». Но если ты ответишь на мои вопросы, я подарю тебе легкую смерть. Дважды.
Вообще было странно разговаривать с сопляком-японцем, которому на вид всего лишь восемнадцать, а на плечах капитанские погоны. Фигура после перерождения изменилась настолько, что форма кажется с чужого плеча и буквально висит на нем. Зато взгляд… В нем не было ни ненависти, ни страха. Одно лишь равнодушие. Впрочем, к своей судьбе японец равнодушен не был.
– Спрашивай, – пожав плечами, произнес самурай.
– В избыток вам шла половина опыта или весь, а потом все сливали разом? – задал вопрос Нестеров.
– Половина уходила по каналам Эфира. У нас оставалась вторая.
Пятьдесят процентов – это максимальный налог, который может взимать кто-либо согласно договору по Сути. Больше Эфир не позволяет. Так что вполне логично. Хотя Виктор все же надеялся, что самураи не стали перестраховываться и пожадничали. Ведь свободный опыт капает от того, что получает инициированный.
Грубо говоря, у каждого из них свободного опыта было в среднем по миллиону триста. Значит, потери казны от подобной перестраховки составили порядка шести с половиной миллионов. Но при захвате или уничтожении этой расстрельной команды потери выходят куда больше. Так что вполне оправданный подход.
– Как часто у вас собирали опыт для передачи в штаб? – поинтересовался Виктор.
– Раз в десять дней. Сегодня вечером Исикава, – кивок в сторону трупа характерника, – должен был собрать его, доставить в штаб и утром вернуться.
Ага. Получается, они вовремя устроили нападение. Промедли день, и все впустую. Стоп! Что значит – все впустую?! Они освободили пленных и наказали вот этих ублюдков. И это самое главное! Опыт же – всего лишь дополнение. Хотя, конечно, понимание того, что самураи недополучили более ста тридцати миллионов опыта, дарило некое ощущение удовлетворенности.
– Почему среди пленных в лагере я не увидел ни одного инициированного? – вновь поинтересовался Нестеров.
– Командование решило, что убивать их нерационально. С пустышей опыт можно получить, либо убивая их, либо причиняя страдания. Инициированные же будут приносить опыт регулярно, полностью оправдывая свое содержание, как это делается в тех же тюрьмах.
– Практичный подход.
Угу. А если еще вспомнить количество пленных, так картинка и вовсе становится – загляденье. По самым скромным прикидкам, инициированные пленные должны приносить миллиона по три в день, а при рациональном подходе – так и больше. Сейчас практически во всех странах предпочитают переводить смертников на пожизненное, при этом даже не утруждают себя официальной заменой приговора. Осужденный так и трудится в тюрьме с висящей над головой казнью. Исключение составляют только те, кто решил заняться нелегальным оборотом опыта.
