Забавно, что в текстах обрядов перечислялись такие моменты, как «не убий», «не обмани», «не укради». В примерах были приведены как кабальные сделки, так и тонко составленные договоры, типа «мечта–юриста», где нетопырь был окружен со всех сторон, но при этом ему оставлены иллюзия свободы и шанс проявлять инициативу.
А уж тексты обрядов передачи были еще более умилительно крючкозавороченными.
Маги–создатели, от щедрот своих одаривающие кого–то из родных или знакомых, одновременно оставляли за собой право чуть ли не отозвать подарок обратно, но эту возможность в текстах иногда хитро запрятывали.
Интересно, нетопыри все эти нюансы ощущают на том же метафизически–духовном уровне? Потому что охватить разумом некоторые пункты с первого раза невозможно, по–моему.
В отдельном небольшом разделе очень не рекомендовалось приучать нетопырей проявлять излишнюю инициативу и оставлять без присмотра, если в этом нет необходимости. Так же уточнялось, что в общественных местах нетопыри могут находиться только в сопровождении «ответственного за их поведение».
Так… Короткая какая методичка, однако. И я в ней не нашла самого главного, зачем нетопырей, вообще, создают–то?! Чтобы был постоянный преданный раб?
О! Возможности… Мать вашу! Идеальный хищник, охранник и убийца в одном флаконе.
Поизучав сравнительную таблицу возможностей нетопырей в зависимости от их уровня, я подняла голову и наткнулась на самодовольную улыбку Рикиши. Он тоже меня чувствует, засранец, иначе, как бы он догадался, о чем я сейчас читаю?
Ну и ладно, ну и пусть, ну и… короче, вопрос, зачем магам нетопыри снимается, – сама бы не отказалась. Да я и не отказалась на самом деле.
Резюмируя, ключевая мысль методички: «Понимать нетопыря не обязательно. Обязательно его любить и кормить вовремя». Многочисленные примеры обрядов на создание и упокоение я просто скопировала в память своего артефакта. В конце книжки была очень многообещающая фраза: «Способности к взаимодействию между магом и его нетопырем зависят от метафизически–духовной связи, класса мага и уровня нетопыря. Вплоть до того, что первый может делиться своим магическим потенциалом с последним».
Ладно, переходим к принцам. Тут все сложнее намного.
Территория Ноакиндомской империи составляет около 212 тысяч кв.метров, ну так… маленькая империя. Хотя это территория именно городов, а они раскиданы по подземелью и даже есть парочка на поверхности. Тханфортхроу и Тханфортендрат. Какая радость! Надеюсь, там меня и оставят жить.
Дальше я тихо зачитывала отрывки из книг на все тот же артефакт, чтобы потом прослушивать и выбирать нужное, только сесть перелопачивать все это в удобоваримый текст мне уже не дали.
– Леди, время ужинать.
Я с трудом встала из–за стола: отсидела себе все что можно и что нельзя, хотя и ерзала постоянно, устраиваясь поудобнее. Тут же оказавшийся за спиной Рикиши, обнял, пропустив свои руки у меня под мышками, сцепил пальцы в замок на моем затылке и вдруг резко дернул вверх. Полегчало мгновенно.
– Спасибо, – я обернулась и провела ладонью у Рики по щеке.
Кстати, о том, что у нетопырей прекращает расти щетина, нигде написано не было, значит просто у моего не начала… до обращения. «Мне – двадцать, ей – двести…».
– На здоровье, главное, – недовольно буркнул парень, быстро складывая книги на столе.
Потом подхватил меня на руки и… я бы подумала на телепортацию, но раз перед глазами что–то промелькнуло, то это был всего лишь спуск на первой вампирской скорости. По дорожкам в сторону столовой мы пошли уже как приличные люди – спокойно и размеренно.
А вечером, уже в кровати, Рикиши прижал меня к себе так крепко, что даже дыхание перехватило, уткнулся мне в лопатки лицом и затих на какое–то время. Я лежала, боясь пошевелиться, спугнуть этот хрустально–трогательный момент.
Он длился недолго. Вскоре меня поцеловали… сначала туда же, между лопаток, потом в плечо… в шею… за ушком… вдоль позвоночника… ниже… ниже. Ягодицами я ощутила, как член Рики твердеет, приподнимается, упирается в меня. Почти тут же я оказалась в очень интересной позе, лицом в подушку, и в меня вошли, резко и зло, как сегодня в библиотеке. Ну нет! Хорошего понемножку!
Я попыталась вывернуться, Рики попробовал меня удержать, я дернулась сильнее, хватка тут же ослабла и я оказалась сверху, в позе наездницы, а он подо мной. Странный взгляд, ожидающий чего–то, провоцирующий. Я провела ногтями по его груди, оставляя тонкие красные полосы. Не такие красивые, как получались у Сонолы, но тоже заметные. На лице Рикиши промелькнула довольная улыбка.
Засранец просто будит во мне зверя, как я понимаю! Ну что ж, для первого раза хватит, наверное? Но чтобы кто–то точно успокоился, я сжала ногтями соски, затем потянулась поцеловать искривившиеся в усмешке губы. А потом, откинувшись немного назад, долго скользила по крепкому, так приятно ощущаемому мышцами члену, до тех пор пока тело подо мной не выгнуло от оргазма. И только тогда кончила сама, впиваясь пальцами Рикиши в ягодицы, давая ему ощутить каждый мой внутренний мышечный спазм. Обессиленная упала ему на грудь, обняла, прижалась… и уснула под мерный стук его сердца.
А на следующий день, пока я работала в библиотеке, Рикиши прошелся вдоль книжных полок и притащил мне книгу «Язык жестов. Если магия бессильна». Я вопросительно посмотрела сначала на парня, потом на книгу, потом снова на парня. Заслужила улыбку–приз на звание лучшего тупарика. Кивнула и начала листать… Интересно!
Жестами можно было говорить целые фразы, оказывается. Главное, очень удобно, если рядом нет такого же читающего. Едва я открыла рот, чтобы задать вопрос, как Рики приложил палец к своим губам, потом достал из кармана записывающий артефакт и включил его на показ слайдов. Ага… Вся книга была перелопачена, подправлена, скорректирована.
Я хотела включить свой, но Рикиши отрицательно помотал головой. Главное, все делалось молча. Наверное, это была тайна, которую ему запретили выдавать, но он придумал, как ее обойти. Так, то есть записывать нельзя, спрашивать ничего нельзя, можно только сидеть с книгой и заучивать. Я показала один палец, мне включили первый слайд и я быстро начала записывать непонятные ни для кого, кроме меня обозначения: «1.22.А – 1. 17.В». Это означало, что жест «А» в первой главе под номером двадцать два надо читать как жест «В» в той же первой главе, но за номером семнадцать.
Закончив, я вновь вернулась к Ноакиндомской империи и даже умудрилась перейти от географической и политической информации к обычаям и ритуалам.
К местной пятнице я сдала готовый реферат, в субботу ушла в традиционный запой с Абагэйл, в воскресенье рычала на всех, кто встречался у меня на пути.
В понедельник утром я была в зале с местными телепортами, чтобы получить посылку из поместья – высоченную, под два метра, плоскую коробку, которую вынесли двое мужчин, тут же скрывшихся обратно в кладовке–лифте. Уверена, что подступы к поместью охраняла Сонола. И мне было очень интересно, в курсе происходящего Марими или нет… Ведь она обещала, что я могу возвращаться обратно за тем же платьем, например.
Судя по лицу Рикиши, вернее по его ухмылке, он тоже был слегка шокирован случившемся. Однако, подхватив коробку, быстро притащил ее в мой номер. Там оказалось восемь платьев, туфли к ним, коробочки с украшениями, не хватало только лозунга: «На, подавись, и не смей у нас появляться!».
Рики сидел на кровати, слегка растерянный и не понимающий, потом пожал плечами и кивнул на дверь:
– Пойдете тогда на занятия?
Я–то, наивная девочка, отпросилась на эту неделю, думая, что проведу ее в приятном обществе новых родственников, готовясь к королевской аудиенции и выслушивая поучения Сонолы. Как выяснилось – зря. Но идти учиться не хотелось.
Я упала на кровать, закинула руки под голову и задумалась. Правда, сколько не размышляй, логики в случившемся я не видела. Разве что по дому уже ходит настоящая Алиса и наша встреча является не слишком желательной. Тут же внутри все передернуло, как только я вспомнила странные слова старика–архивариуса: «Похвально!» Вот что он имел в виду, антиквариат древний?!
– Рикиши, мне страшно…
– Леди, я честно не ожидал, что с вами поступят вот так, – в голосе моего нетопыря звучало чувство вины, как будто он сам участвует в этом странном заговоре.
Нет, естественно отыграть изумление и растерянность ему, наверное, было бы не сложно, вопрос только зачем. К тому же я сама прекрасно чувствую, что он действительно не ожидал.
Я почти силой заставила себя пойти на занятия – отвлечься, пыталась участвовать в болтовне однокурсниц во время обеда, отшучивалась. Позволила Абагэйл рассмотреть все платья и поахать на украшения, померила, покрасовалась, поужинала. Получила намек, что от предвкушения встречи с королем совсем зазналась. Виновато извинилась, сославшись на то, что, наоборот, очень волнуюсь. Получила кучу советов, как надо правильно себя вести и, наконец–то, упала на кровать. Зарылась в подушки и позволила себе непродуктивно понервничать.
Даже секса не хотелось. Было неуютно, странно, подозрительно, страшно… Но не ехать во дворец было еще страшнее.
Следующие дни я старалась поддерживать себя в более–менее нормальном состоянии с утра и до самого вечера, чтобы после ужина скрутиться в тугую пружину, которую Рикиши с трудом ненадолго раскручивал, возбуждая, тормоша, купая в ванной, отпаивая разнообразными чаями и скормив мне потихоньку весь килограмм шоколада.
В пятницу вечером я резко проснулась, не обнаружила своего нетопыря рядом и тихо прокралась в соседнюю комнату, чтобы услышать окончание разговора:
– Вы мне обещали, леди! Да, мне важна безопасность моей новой хозяйки… Вы же сами меня ей подарили! Я предам вас при первой же возможности, леди. И ее предам, даже не сомневайтесь. Избавиться от нас одним ударом? Прекрасная идея, леди. Вы помните, что нетопыри не умирают сразу? Как вы думаете, сколько ваших тайн я смогу озвучить перед смертью? Вы перестали пускать меня к себе в мысли не так давно, так что я знаю слишком много лишнего. Или вы выполняете свою часть договора, или часть ваших тайн будет оглашена прямо во дворце.
Глава 13
Я затихла мышкой, пытаясь понять, что происходит. Рикиши шантажирует Сонолу? Почему–то сразу подумала именно о ней, не о Марими, хотя фраза «Вы же сами меня ей подарили!» могла относиться как к одной, так и ко второй. Но тон… Странно было представить моего нетопыря, разговаривающего подобным образом со своей первой хозяйкой.
И, главное, что там за договор такой, который Сонола нарушать собирается, да еще и настолько важный, что Рикиши готов пойти на шантаж. Причем… учитывая наше текущее СОчувствие друг друга, я была уверена, – он нервничает, действительно нервничает.
И тут я ощутила довольно сильный ментальный удар, не по мне, но… Влетела в комнату и, ожидаемо, увидела бледное до синевы тело, валяющееся на полу.
Идиот! Придурок! Безмозглый кретин!
Не помню, кричала ли я все эти ругательства вслух или про себя, но, упав рядом с Рикиши, я принялась его трясти, вливать в него свою силу, запихивать запястье чуть ли не прямо ему в рот…
И пришла в себя от взволнованного голоса Марими у себя в голове:
– Киш, что происходит?!
– Леди?! – я произнесла это вслух, но она меня услышала.
– Говори через Рикиши, девочка. Что с ним?
– Он… Он разговаривал с Сонолой, а потом побелел и теперь лежит без сознания, – я с трудом мыслила спокойными четкими фразами, стараясь не разрыдаться.
– То есть он до сих пор нормальный? – мне показалось, что в голосе женщины послышался намек на ревность, но потом она перешла на чисто деловой тон: – С Сонолой? Странно. Кстати, почему ты не появилась в поместье в понедельник? Я ждала тебя.
– Ждали?! Но… – я растерянно замолкла, потом попыталась фразами в голове пересказать все, что произошло в тот день. Теперь на пару минут замолчала Марими. А я вдруг начала чувствовать себя глупой трусливой девчонкой: мне просто всучили коробку с платьями, а я воспользовалась этим, как поводом избежать неприятной встречи с Сонолой.
– Ты удивительно предсказуема, но очень странно, почему Киш не насторожился, – подтвердила Марими мою догадку.
– Он был очень растерян, – сообщила я своей невидимой собеседнице.
– А должен был связаться со мной и уточнить, следует ли вам появляться в поместье или нет.
– Я пытался, леди, – в нашем диалоге зазвучал третий, слабый голос.
Уф! Живой… Выпорю… Упокою и выпорю!
– Странно. Наверное, что–то произошло с артефактом удаленной связи.
Судя по голосу Марими, она и сама не очень верила в такое редкое совпадение.
– Леди, я пытался связаться с вами в течение всего времени пребывания здесь! Между нами была глухая стена. Я волнуюсь за вас, леди…
– Уверен, что не за себя? – в голосе Марими прозвучал легкий укор, на который Рикиши тут же отреагировал:
– Леди, я разве хоть раз позволил вам усомниться в моей преданности?!
– Конечно, нет, – она улыбалась, это чувствовалось, но меня неприятно кольнули уверенность и легкое пренебрежение в голосе. – Теперь это не твоя проблема. Лучше расскажи мне, что это за история с Сонолой?
– Я ее немного разозлил и отвлек, – если бы не наше СОчувствие, то я бы не заметила промелькнувшее на заднем фоне смущение, так уверенно даже мысленно прозвучала фраза. – И только тогда мне удалось пробить стену между нами.
– И ты потратил на это всю свою энергию? Чтобы предупредить меня? Как это трогательно!
Мне пришлось очень сильно напрячься, чтобы заглушить в себе желание придушить кого–то из этих двух голубков. Учитывая, что разговор шел на ментальном уровне, это было равносильно подвигу. – Кстати, приятно удивлена, что ты до сих пор жив, – ну, вот насчет «кстати» – согласна, а насчет «приятно» она приврала, точно. – Раз уж ты столько времени с этой девочкой и до сих пор не деградировал… Я позволяю тебе совершить обряд полной передачи прав. По крайней мере, это не позволит моей сестре отомстить тебе завтра слишком легко. Но, вообще, надо думать, кого злишь!
– Да, леди. Спасибо, леди!
– Надеюсь, ты выживешь завтра, – снова легкое пренебрежение в голосе, как будто на самом деле ей просто интересно, сумеет ли Рикиши выкрутиться. – Икари, девочка, я, конечно, очень расстроена, что мы не повидались перед поездкой во дворец, – такое ощущение, что Марими неожиданно забыла о третьем участнике беседы, потому как резко изменилась интонация. Нет, она не стала матерински–заботливой, но нотки стали ощутимо теплее. – К сожалению, – кстати, в передаваемых эмоциях действительно фонило легким расстройством, наверное, от того, что весь завтрашний спектакль пройдет мимо, – я не смогу завтра оказаться там и поддержать тебя. По делам семьи я сейчас нахожусь на другой половине Яхолии и не могу все бросить и вернуться. Ведь официально твоя опекунша – моя сестра. Да и с дроу ей общаться привычнее. Но я уверена, что ты готова к приему и не опозоришь семью Тарнизо. В конце концов, от тебя не так уж много и требуется. Зато, если будешь хорошей девочкой, вместо смерти в каком–то забытом всеми богами мире, получишь жизнь при дворе императрицы Ноакиндомской империи. Ты станешь женой ее четвертого сына. К трону тебя, конечно, не подпустят, но и на дороге ты ни у кого стоять не будешь. Так что у тебя впереди прекрасное будущее, за которое ты должна быть нам благодарна, – тут Марими выдержала небольшую паузу и продолжила: – Я, конечно, обещала тебе помочь создать своего личного нетопыря, и мое обещание в силе. Так что, как наиграешься в Киша…
– Спасибо, леди, – я очень постаралась, чтобы в моей мысленно сказанной фразе действительно прозвучал хотя бы намек на благодарность.
– Не понимаю, почему ты злишься, девочка, – судя по звучащему у меня в голове голосу, Марими, и правда, была в недоумении. – Но очень рассчитываю на твою благоразумность.
– Пусть тогда Сонола держится от моего Рикиши подальше! – буркнула я. – И будет здорово, если она выдаст мне краткий курс выживания среди дроу.
Марими засмеялась, как будто зазвенел серебряный колокольчик.
– С Кишем я чем могла, тем помогла, проведешь обряд – и он твой. Соврать он тебе не сможет после того, как я дала свое согласие на полную передачу прав. То, что Сонолу он постоянно провоцировал – его вина. Если сейчас сестра посчитает, что предел ее терпения наступил… Значит – наступил. Меня их противостояние достаточно долго забавляло, но раб должен знать свое место. Насчет краткого курса выживания…. – Марими снова тихонечко засмеялась. – Я скажу сестре, может, она и захочет тебе помочь.
Что–то я в этом сомневаюсь. Как говорится, ничто не предвещало.
– Простите, леди, – Рикиши вновь напомнил, что нас тут трое, и мы общаемся через его голову. – А можно вас попросить не сообщать леди Соноле, что вы совершили мою полную передачу леди Икари? Оставьте мне маленькую фору в противостоянии с вашей сестрой, пожалуйста! – О, да, мой нетопырь умеет умолять профессионально, сразу до слез пробирает. – Если я выживу, то буду охранять свою новую хозяйку…
Марими задумалась, потом чуть слышно усмехнулась:
– Ну, хорошо, я забуду сообщить сестре о такой мелочи. Иначе, действительно, совсем не интересно будет.
То, что мы остались вдвоем, я заметила не сразу. Нет у меня привычки общаться напрямую через голову, тем более чужую. Никаких гудков – ни вызова, ни занятости, никаких кнопок, ничего привычного, только отсутствие «дыхания» чужого сознания где–то рядом. Зато осталось бледное до синевы тело, запекшиеся губы, закрытые глаза, как будто утончившиеся пальцы, обострившиеся и удлинившиеся ногти… КрасавчЕк!
Ради меня он, значит, жизнью рисковать не готов, а чтобы связаться со своей драгоценной хозяйкой, не отвечающей на его зов…
– И что это было? – поинтересовалась я, поглаживая бледное тело по щеке и обдумывая, что сейчас секс будет чем–то сродни некрофилии, а если поделиться кровушкой, то есть шанс, что до начала приема во дворце не восстановлюсь.
– Эксперимент, – хмыкнул Рикиши, не открывая глаз, но потихоньку розовея, наслаждаясь моей лаской и восстановлением сил. – Ехать во дворец, не понимая точно, что нас там ждет и не имея никаких козырей, было бы чистым самоубийством. Особенно учитывая то, что между приказами леди Сонолы и вашими мне пришлось бы выбирать ее.
– Хочешь сказать, что это не Сонола тебя… Это ты сам?! – приду–у–у–урок нетопыревый! И тут глупая надежда сверкнула где–то в глубинах подсознания: – То есть ты все же заботился обо мне?
– О себе! – устало буркнул Рикиши. – Я всегда забочусь в первую очередь о себе, леди! И между вами и леди Сонолой я выбрал вас. Придется много работать над вашим воспитанием, конечно, но я уже как–то привык к тому, что меня любят и с моим мнением считаются, – говоря все это, Рики кривил губы в ехидно–презрительной улыбке, но я чувствовала, что за этой маской пытаются просто скрыть раздражение своей слабостью.
– Ты даже не знал, получится у тебя или нет? – дошло до меня с небольшим запозданием.
– Как–то раньше надобности к такому экстремальному средству связи не было, да и вспомнил я о нем, только когда ту книжку увидел. У леди Марими была такая же.
– А если бы меня рядом не оказалось?! – убью, запорю, упокою. Ух, как я разозлилась… И тут же успокоилась, увидев, как уже начинающее розоветь тело снова бледнеет. Откат был гораздо быстрее. Так, спокойствие, главное, спокойствие! Не сейчас, не сегодня, позже…
Я нагнулась и поцеловала сухие губы, выдыхая внутрь все хорошее, что я испытывала к этой вампирской заразе.
– Ну вот, и как я могу променять вас на леди Сонолу? – Рикиши обнял меня и прижал к себе, крепко–крепко, как будто собирался выкачать из меня все тепло, а я растекалась по его обнаженному телу, расслабленно наслаждалась. И неожиданно вспомнила, что за окном ночь, завтра тяжелый день и, вообще, время спать.
Проснулась я на рассвете от очень плохого предчувствия в кровати в обнимку со своим непутевым нетопырем, который выглядел уже более–менее прилично, хотя и знавал лучшие времена, если уж честно.
Рикиши уже не спал, лежал и смотрел на меня очень задумчиво, как будто обдумывал, правильный ли выбор он сделал.
– Ну что, время проводить обряд? – я натянула на лицо подобие бодрой гримасы, и спрыгнула на пол.
Тэлефию я на сегодня отпустила, так что никто и ничто не должно было нам помешать.
– Вы уверены?
Сомнение в голосе Рики задело меня за живое.
– А ты?!
