– Будьте спокойны, с ноутбуком ничего не случится, – заверила я ее. Михеева испуганно смотрела, как я включаю компьютер, потом вышла из комнаты и подошла к входной двери – видимо, проверить, не вернулся ли внезапно ее муж с работы и не пришла ли Вера Алексеевна из магазина. Я же ждала, когда система загрузится. Однако оказалось все не так просто, как я предполагала, – на ноутбук был установлен пароль. К счастью, на моем телефоне была программа распознавания паролей по серии и номеру компьютера. Я ввела данные ноутбука Стаса, и вскоре высветился буквенно-цифровой пароль компьютера: «Olga1970». Код оказался верен – на экране появилась надпись «Добро пожаловать», я вошла в систему.
Надя стояла в дверях спальни, было видно, что она нервничает. Чтобы сэкономить время, я вставила свою флешку в разъем ноутбука и запустила копирование файлов. Пока операция выполнялась, я открыла вкладки интернета, которые использовал пользователь, занесла в свой мобильный адреса интернет-страничек, чтобы дома спокойно изучить информацию. Когда копирование файлов завершилось, я вытащила флешку и выключила ноутбук.
– Вот и все! – объявила я, обращаясь к Михеевой. Та с облегчением выдохнула, вошла в комнату и села на кровать.
– Вы уверены, что Стас ни о чем не догадается? – спросила она.
– На все сто процентов, – улыбнулась я. – В вашей спальне не установлено видеокамер, поэтому ваш муж не сможет проверить, что происходило здесь во время его отсутствия.
– Да, камер тут нет, – кивнула головой Надя. – Нам и в голову не пришло их устанавливать. Вере Алексеевне мы доверяем, она в жизни не стала бы ничего воровать. Драгоценностей в квартире нет, точнее, имеются мои украшения, но они не такие дорогие, чтобы их можно было продать втридорога. А деньги у нас со Стасом на карточках, которые мы носим с собой.
– Я бы хотела осмотреть другие комнаты, – проговорила я. – Пока ваша домработница в магазине.
– Да, конечно. Пройдемте в гостиную.
Помещение, куда проводила меня Надя, было гораздо больше спальни. Как я поняла, предназначалось оно для приема гостей, мебели здесь было не так много, как в спальне супругов. В комнате были светло-серый диван с мягкой обивкой, два кресла такого же цвета, стол, сервант с посудой и туалетный столик, над которым висело красивое старинное зеркало. Сервант тоже показался мне несовременным – судя по всему, он и зеркало принадлежали матери Стаса, тогда как остальная мебель была куплена недавно.
– Вы делали ремонт в квартире? – уточнила я.
– Да, после того как мы поженились, решили обновить дом, – кивнула Надя. – Отец помог деньгами, собственно, он и настоял на ремонте. Меня все устраивало, по-моему, в квартире Стаса до ремонта было гораздо уютнее.
– Вы приобрели почти всю мебель, а вот зеркало и сервант, думаю, заменять не стали, – заметила я.
– Это память о матери Стаса, – пояснила Михеева. – Посуда в серванте тоже старинная, сервизы достались Ольге Павловне от бабушки, а та вроде была дворянских корней.
– Мать вашего мужа звали Ольгой Павловной? – спросила я.
– Да…
– А вы не в курсе, в каком году она родилась? – решила я проверить свою неожиданную догадку. Надя задумалась.
– Боюсь что-то напутать, но вроде она умерла молодой, даже до пятидесяти не дожила, – проговорила девушка. – Вроде ей было чуть больше сорока лет, может сорок два – сорок три…
– То есть год ее рождения – примерно 1970-й? – спросила я.
– Наверно, – пожала плечами моя собеседница. – А почему вы спрашиваете?
– Пароль на ноутбуке Стаса, – сказала я. – Я сперва не поняла, почему ваш муж выбрал такой код – «Olga1970». Но если сопоставить факты, все сходится. Если год рождения Ольги Павловны 1970-й, значит, она умерла в сорок два года. Стас рассказывал вам, от чего скончалась его мать?
– У нее был рак, – грустно проговорила Надя. Немного помолчав, девушка добавила:
– А ноутбуки мы с мужем купили одновременно. Два года назад, решили обновить компьютерную технику. И… и муж выбрал такой пароль. Он ведь мне практически ничего не рассказывал про свою маму, только уклончиво отвечал на мои расспросы про нее, когда мы только познакомились. Он говорил, что она очень хорошо готовила, работала постоянно и умела шить. А когда она умерла, сломалась ее любимая швейная машинка. Стас хотел починить ее, но не смог – деталей для такой машинки никто больше не производит. Но он забрал машинку сюда, в эту квартиру, правда, пришлось поместить ее на лоджию, на туалетный столик такую огромную вещь опасно ставить. Жаль, что стол от швейной машинки развалился, так бы она стояла как в музее. Но кроме этого, я ничего об Ольге Павловне не знаю – Стас неохотно рассказывал о матери, и я поняла, что разговоры на эту тему слишком тяжелы для него. До сих пор… Два раза в год, одиннадцатого ноября и тридцатого марта, Стас ездит на кладбище к матери, но меня с собой не берет. Говорит, что ему нужно побыть с матерью наедине, и я в их отношения не лезу.
– Одиннадцатого ноября – день рождения Ольги Павловны? – предположила я. Надя кивнула.
– А тридцатого марта она умерла, – закончила девушка. – Мне очень жаль их обоих – и Стаса, и его маму. Как бы я ни ссорилась со своими родителями, мне страшно подумать, что будет, когда они уйдут из жизни. Я тоже очень привязана к ним: и к отцу, и к матери. Даже несмотря на то, что они так поступили со мной, когда я выбрала свою профессию.
– Думаю, они так себя вели из-за того, что беспокоились за вас, – произнесла я. – Зачастую те, кто нас искренне любит, порой делают нам очень больно.
Надя не ответила, глубоко задумавшись. Я приступила к осмотру комнаты.
Но ничего интересного для себя я здесь не обнаружила – даже если в гостиной и находились какие-либо улики, их давно уничтожила бесконечная уборка Веры Алексеевны. Все было разложено по полочкам, включая посуду в серванте, где каждодневно протиралась пыль, и украшения Нади на туалетном столике. Я спросила девушку, все ли драгоценности на месте, и Михеева заверила меня, что ничего не пропало. Как ни странно, Надя не питала страсти к ювелирным украшениям, как подобает большинству девушек ее возраста и профессии. Женщины, которые тщательно следят за своей внешностью и гардеробом, в большинстве случаев обладают большим количеством сережек, колечек, браслетов и подобных безделушек. Но я нашла только золотую цепочку с крохотной подвеской-корабликом, пару комплектов сережек, одно серебряное колечко с неброским камушком – аметистом да коралловые бусы. Самое дорогое украшение было надето на безымянном пальце Надежды – обручальное кольцо с бриллиантом.
– Вижу фраза «лучшие друзья девушек – это бриллианты» явно к вам не относится, – заметила я. Михеева пожала плечами.
– Я спокойно отношусь к украшениям, – произнесла она. – Понятия не имею, почему другие женщины сходят от них с ума. Да, дорогое колье или комплект из сережек и кольца способны стать прекрасным дополнением к вечернему туалету, но не более того. Если мне надо сняться в рекламе ювелирных изделий, их мне выдают на работе, а в повседневной жизни я украшения не ношу. Если же предстоит деловая встреча, на которой мне нужно произвести впечатление, я беру нужные драгоценности напрокат. Иногда даже с платьями так поступаю – надо мне создать определенный образ, подбираю к нему соответствующую одежду и украшения, делаю прическу, какую нужно, – и вперед. Покрасовалась, произвела впечатление – сдаю взятые вещи, так как прекрасно знаю, что вряд ли они мне еще раз понадобятся. Появляться несколько раз в одном и том же костюме в моем случае моветон, а захламлять свой шкаф кучей «одноразовых» платьев мне совершенно не хочется.
– Разумно, – прокомментировала я. – Вашему супругу повезло, жена-красавица, которая не требует ни новых шмоток, ни колечек-подвесок. Вы прямо-таки золото, надо сказать!
– Да, Стас говорил, что у него были барышни, которые постоянно канючили у него украшения, – хмыкнула Надя. – Но мне гораздо приятнее, когда муж дарит мне мои любимые цветы. Я очень люблю белые лилии, они очень нежные и прекрасные. Каждый год в день нашей свадьбы Стас дарит мне эти цветы… Жаль, я не художник, всегда думаю, что очень хотела бы нарисовать букет белых лилий!
– Романтично, – заметила я. – В квартире есть еще комнаты?
– Кухня, лоджия, ванная и туалет, – сказала Надя. – Лоджию можно считать за комнату – когда тепло, там можно пить чай, общаться и даже спать. Диван, правда, гораздо уже, чем в гостиной, но все равно очень комфортно.
– Позволите осмотреть оставшиеся помещения?
Михеева не успела ответить – вернулась домработница с продуктами. Мы услышали шуршание пакетов и звук дверного замка.
– Боюсь, Вере Алексеевне это может показаться подозрительным… – прошептала Надя. – Она, конечно, не будет лезть, но вы просили не рассказывать про вашу профессию…
– Вы не будете возражать, если ваша домработница выпьет с нами чая или кофе? – так же тихо спросила я. – Мне нужно с ней поговорить. Думаю, лучше это сделать за столом…
– Да, хорошо. Я предложу Вере Алексеевне почаевничать…
Надя вышла в коридор, я – вслед за ней. Домработница аккуратно поставила свою обувь и понесла пакеты из супермаркета на кухню. Мы с Надеждой направились следом.
– Вера Алексеевна, передохните немного! – сказала Михеева. – Мы с Женей, это моя подруга из модельного агентства, хотим попить кофе. Составите нам компанию?
– Ой, Наденька, ну что вы! – воскликнула женщина, ставя продукты в холодильник. – Мне же готовить надо, вы ведь мне зарплату за работу платите, а не за разговоры!
– Вам тоже нужен отдых! – заявила Надя. – Обед никуда не убежит, если что – мы вам поможем для Стаса приготовить! Тем более я не против заняться кулинарией, у меня сегодня выходной!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68925507&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
