– Треснутый уродец! – срывается с губ.
– Такому работнику, как ты, новая техника не положена, – парирует блюдце.
Задираю голову и грожу кулаком центру управления.
У нас давно разногласия с этим средством передвижения. С трудом подавляю внутренний протест. Мы, ангелы, полные сил и энергии, выступаем против произвола начальства. Почему нельзя использовать крылья? Зачем они нам даны от природы?
Блюдце кругами поднимается все выше и выше. Мимо мелькают отделы небесной канцелярии. Хотел бы я отвечать за любовь или здоровье, а еще лучше – за долголетие. На худой конец можно быть ангелом откровений: сиди и выслушивай жалобы людей, чем не пыльная работенка?
Быть ангелом поддержки и удачи – самое гнилое занятие. А когда у тебя так много подопечных, как у меня, обязательно кого-нибудь забудешь поддержать. Неужели кто-то пожаловался?
– Слушай, медянка, – ласково обращаюсь к блюдцу, – не знаешь, зачем меня вызывают?
– Облаку ясно: натворил что-то.
Прикидываю, в чем мог провиниться, но в голову ничего не приходит. Старался, работал. Подумаешь, заснул на часок!
Мимо мелькают белые кабинеты отдела возвышения, блюдце тормозит и подлетает к краю платформы.
– Подождешь меня? – спрашиваю, ни на что не надеясь.
Эта железка может и смыться.
– У тебя десять минут.
– Я не справлюсь!
– Шевелись!
Двери разъезжаются, и я вхожу в приемную директора. Тысячи стеллажей, заполненных папками и файлами, стоят вдоль стен. Их невозможно охватить взглядом, настолько они велики. Сотни секретарей взбираются по лесенкам, что-то правят, делают записи, куда-то все отсылают. Еще больше сотрудников снуют внизу. Никто не обращает на меня внимания, все заняты делом.
Плохой знак. Секретари прячут глаза, стараются на меня не смотреть, облаку ясно: в чем-то я провинился, и серьезно. Но в чем?
– Вас ждут, – главный секретарь, седой старик с длинной бородой, показывает на дверь кабинета директора.
На ватных ногах приближаюсь к ней, створки тут же раздвигаются в стороны и смыкаются за моей спиной.
В огромном кабинете пусто. Сажусь на краешек дивана цвета морской волны. Он кажется ярким пятном на фоне остальной белизны. Даже глаза режет яркое сияние.
– Фрукты будешь? – от окна доносится голос.
На подоконнике сидит невиданная птица и красным клювом чистит яркие перышки. Сегодня у директора такой образ. Никто не знает, как он выглядит по-настоящему.
Я вскакиваю, смотрю на низкий столик перед собой. На нем стоит тарелка с нарезанными фруктами, лежат приборы.
– С-спасибо. Вызывали?
Птица взлетает, делает круг над моей головой, чувствую, как легкий поток воздуха овевает лицо, и вдруг оборачивается женщиной. У нее гладко зачесанные на строгий пробор седые волосы, ровные брови вразлет, четко очерченные красные губы. Желтое с радужными переливами платье при каждом движении неуловимо меняет оттенки.
Красиво. Мог бы по достоинству оценить наряд, если не было бы так страшно. С трудом удерживаю в сложенном состоянии крылья, даже нижний пушок дрожит. Поправляю галстук, вытираю ладони о брюки.
Как к директору обращаться? Он? Или она? Прикусываю язык, лучше промолчу. Ангелу, чей офис находится в самом низу небесной канцелярии, не пристало первому открывать рот.
Директриса не смотрит на меня, перебирает папки, берет две и идет к дивану, садится. Я отступаю.
– Прошу! – приказывает мне. – Фрукты ешь!
Плюхаюсь в кресло напротив босса. В голове полная каша. Не знаю, за что удостоился внимания высшего начальства.
– Спасибо.
Беру вилочку в руку, накалываю кусок яблока, но есть не смею.
– Ну, Пайель, рассказывай, как сломал жизнь подопечных?
– Кто сломал? – от шока тупею. – Я сломал? Как?
– Я и хочу послушать, – директриса смотрит на меня аквамариновыми глазами.
– Простите, проспал. Не сразу понял, что вы меня зовете, – оправдываюсь и тяну время, прикидывая, где оплошал.
– Ха! Так, ты даже не понял, что натворил?
– Н-нет…
– Смотри сюда. Это твои?
Директриса придвигает ко мне обе папки, взмахивает рукой, и листы превращаются в экраны. Тревожный комок в груди перекрывает дыхание. Вижу мужчину и женщину, они едут в машине. У водителя рана на лбу, но боль чувствует девушка.
Врата ада распахиваются перед внутренним взором и ехидно качают створками.
«Точно отправят пересчитывать грешников, – думаю с тоской. – Это конец!»
– Чего застыл? – окликает меня директриса. – Отвечай!
– К-кажется мои, – хриплю едва слышно, от ужаса горло свело судорогой. Следующий вопрос дается с трудом: – Они умерли?
– Ты так плохо за ними присматривал, что даже этого не знаешь? – ехидно спрашивает женщина.
О небо! Опять прокол! Конечно, ангел-хранитель обязан знать все о своих подопечных. Но их так много…
Силюсь вспомнить, ничего не приходит на ум. Парень не верит ни в ангела, ни в черта, почти не призывает к меня себе. Девушка иногда вспоминает, фигурку даже в сумочке носит, но больше по привычке, чем пытается пользу извлечь.
А зря, мы, ангелы, по призыву мгновенно откликаемся. Внимательно выслушиваем проблему и помогаем ее решить. И тех, кто чаще к нам обращается, поддерживаем лучше.
– Я знаю, что они живы.
– Дальше смотри.
Теперь эти люди встретились на концерте. Одна обожает певца, прямо кипятком писает от счастья, другой его ненавидит и злится, что его притащили на представление. И вдруг все меняется: мужчина бросается к артисту и обнимает его. Я чувствую, как его сердце переполняет любовь.
– Что происходит? – растерянно бормочу я.
– Это я у тебя и хотела спросить. Что происходит?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68966124&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
