Ни слова о судьбе
Лия Виата
Что может быть хуже того, что с пелёнок кто-то парой стихотворных строк определил твою жизнь до совершеннолетия? Мистрития Майнхен из рода низших фей Менехуне и Рикрен Дракадриат из рода Драконов дадут один единодушный ответ – ничего! Ему суждено уничтожить е? королевство, а ей до последнего защищать свой народ. Только вот Рикрен совсем не желает исполнять предсказание, а Мистрития не имеет никаких сил и способов помочь Менехуне. Осталось чуть больше одного года до начала исполнения слов Оракулов. Связанные друг с другом, они должны встретится лицом к лицу в академии Айфель, предназначенной для тех, кто носит знак фатума. Колесо судьбы медленно, но верно движется навстречу неизбежному. Двойной ретеллинг, совмещающий "Спящую красавицу" и "Ромео и Джульетту".
Лия Виата
Ни слова о судьбе
Пролог
Через много-много лет, когда человечество вымерло и ушло в сказки и предания, в крошечном королевстве Майнхен, где проживет раса Менехуне, родилась принцесса. На вид вполне обычная для фей – сиреневые глазки, пучок темных волос, светлая кожа, крепкое здоровье, средний рост и вес. Нельзя назвать е? миленькой или уродиной, а впрочем, для королевы низшего рода фей Миджестии момент её появления на свет был самым счастливым и ужасным одновременно. В отличие от новорождённой дочери она никогда не славилась здоровьем. Сейчас оно и вовсе стало так плохо, что держалась королева на ногах с трудом. Отменить праздник рождения – непозволительная роскошь, поэтому Миджестия, стараясь держать на лице фальшивую улыбку, стояла в небольшом тронном зале и приветствовала гостей. Как же ей сейчас хотелось скрыться в собственных покоях и провести время наедине с любимым.
Кто только не приехал. Были, как представители высшего рода фей – Пери, Сильфиды, Дриады и Парацельсе, так и низшие: Брауни, Лепреконы, Пикси и Дане. Хорошо хоть, что другие расы заявиться не соизволили. Тронный зал и так был переполнен. Стекла опасно дрожали от ветреного вечера. Бюджета не хватало, чтобы заменить их, и Миджестия опасалась того, что одно из стёкол всё-таки не выдержит и свалится кому-нибудь на голову. Высшие-то сразу улетят, а низшим может не поздоровиться.
– Проверьте крепления на окнах, – продолжая улыбаться, тихо сказала королева стражнику рядом.
Он кивнул ей и удалился. Миджестия подавила вздох. Побыстрее бы этот вечер закончился.
– Поздравляю вас с успешными родами. Ваша дочка – чудо, – прощебетала одна из сероглазых Сильфид, что никак не могла заставить крылья на спине не двигаться.
Миджестия подозревала, что именно из-за не? сегодня ветер с ума сходит.
– Благодарю, – дружелюбно ответила она и ощутила руку на своём плече.
– Тебе надо отдохнуть, – мягко произнёс её муж, король Малтириаш.
Миджестия посмотрела в его голубые глаза, ощутив прилив поддержки.
– Я бы с удовольствием, но оставить здесь высших особ одних никак нельзя, – печально ответила она.
– Ты побледнела, – упрямо продолжил он.
– Всё из-за этого ужасного платья, – сразу нашла что ответить она.
Даже если не хватало денег на окна и замену скатертей, королевская семья должна была поддерживать статус. Поэтому сейчас её жёлтое платье, похожее на тюльпан с золотой вышивкой, намертво прибило своим весом к полу, а изящный корсет не давал дышать. Что уж говорить про серьги, колье и корону. Только на то, чтобы стоять прямо уходили все силы Миджестии. Король ещё что-то хотел сказать, но двери зала снова открылись. Гости вмиг замолкли, приковав внимание к новоприбывшему.
Миджестия перевела взгляд на вход и её сердце пропустило удар: лёгкой походкой к ним направлялся Оракул. Это очень-очень плохой знак. Зачем он явился? От них ничего хорошего ждать не приходится. Полностью белый мальчишка задорно улыбался. Определить сколько ему лет не вышло, ведь оракулы выглядели так, как хотели. Этот, видимо, чувствовал себя ребёнком.
– Рады приветствовать вас, – спокойно сказала Миджестия.
Улыбка Оракула стала шире.
«Пожалуйста, только молчи, прошу тебя!» – как мантру повторяла она про себя.
Оракул поправил свои белоснежные волосы и уставился глазами без зрачков на новорожденную Мистритию, которая что-то агукнула в ответ. Кроме этого звука царила тишина. Даже окна перестали дребезжать.
Оракул открыл рот, вынося ещё одно своё непреложное предсказание:
Едва минёт последний детский год,
Беда большая от Драконов к вам придет,
И лишь принцесса Мистрития народ свой от неё спасет.
Его голос отражался эхом даже от переполненного зала. Королеве стало нечем дышать. Ноги у не? подкосились. Оракул ещё раз хитро улыбнулся и исчез также внезапно, как и появился. По тронному залу пошли шепотки.
– Дракон? Неужели из самого Дракадриата?
– Какой ужас…
– Майнхен обречён. Точно вам говорю. Никто не может сражаться с драконами!
– Но ей же не драться с ним придётся.
– Кто ж знает. Предсказания Оракулов всегда туманны, они говорят загадками.
– Бедная королева. Гляньте на не?.
У Миджестии закружилась голова. В области груди вспыхнула невыносимая боль. Она схватилась рукой за сердце.
– Праздник окончен, – будто из-под воды услышала она голос Малтириаша.
Он, наконец, посмотрел на не?. Его лицо вытянулось от удивления и паники. Картинка перед глазами королевы поплыла.
– Миджестия! – крикнул он.
Больше она ничего не услышала. Похороны королевы Менехуне состоялись через несколько дней после праздника рождения Мистритии.
***
Примерно в то же время и тот же час, когда Миджестия и Малтириаш принимали у себя гостей, в королевстве Дракадриат королевская чета сидела в огромной спальне новорождённого принца Рикрена, которому совсем недавно пошел четвертый месяц от роду.
– Растус, не позволяй Рикрену сосать пальцы, – строго произнесла королева Родриэна, оторвав взгляд от книги на коленях.
– Но он такой милый! Как можно ему что-то запретить? – произнес пятилетний принц, неохотно вытаскивая свою руку из колыбельной.
Чтобы заглянуть туда, Растус принёс стул и стоял на цыпочках, ненарочно покачивая кроватку.
– Конечно, милый. Он же весь в мать, – сказал король Рабрион так, словно это очевидный факт.
Родриэна перекинула через плечо каскад алых волос и прищурила яркие зелёные глаза.
– Льстец, – произнесла она.
– Именно за это ты меня и любишь. – Рабрион улыбнулся и вернул взгляд к документам, что заполнили уже весь кофейный столик длиной с двух взрослых мужчин и такой же шириной.
Пока родители отвлеклись на разговор, Растус снова дал младшему брату свою ладонь. Рикрен тут же засунул его большой палец себе в рот. Мальчик подпрыгнул от восторга и чуть не свалился.
– Растус! – королева вскочила с огромного кресла и подошла к сыну.
Старший из принцев успел схватиться за бортик колыбели и устоял. Родриэна спустила его вниз.
– Ну, мам, – умоляюще сказал он.
– Нет, тебе пора спать, а Рабриону надо вернуться в кабинет, – назидательно сказала она.
– Ну, Родриэна, я только расположился! – теперь пожаловался король.
– Ты помнишь, о чем мы договорились перед свадьбой? – Родриэна подняла вверх указательный палец правой руки.
– О том, что я управляю Дракадриатом, а ты королевской семьёй, – неохотно ответил Рабрион.
– Поэтому… – безжалостно продолжила королева.
– Поэтому я ухожу в свой кабинет, а Растус идёт спать, – со вздохом ответил Рабрион.
– Молодец, – мягко сказала Родриэна, затем поцеловала мужа и сына в щеки.
В дверь постучали. Внутрь вошёл взволнованный слуга.
– Что…
Договорить королю не дали. В комнату вплыл старик в белоснежных одеяниях. Признав в нём Оракула, Родриэна встала впереди колыбели и Растуса. Она гордо выпрямилась, всём своим видом говоря о том, что не даст своих детей в обиду.
Рабрион напрягся и не сводил взгляд со старика. Зрачки его карих глаз стали вертикальными, а на лице появилась первая черная чешуя. Оракул низко поклонился. Старику не хотелось вступать в конфликт. Он ясно понял, что приблизится к своей цели ему не дадут. Хоть Оракулы и являлись всего лишь вестниками, но слава о них шла далеко не положительная, а драконы народ вспыльчивый. Оракулу пришлось заговорить, находясь почти у входа в комнату. Его голос, выходящий за рамки реального, на драконьем диалекте заполнил пространство:
Едва минёт последний детский год
Драконов принц Рикрен на Майнхен нападёт.
Поселит в своем сердце боль пустую, разрушит королевство подчистую.
– Вон отсюда! – громыхнул как рёв голос Рабриона.
Оракул попятился и спустя секунду скрылся за дверью.
– Кто это был? – испуганно спросил Растус.
Родриэна и Рабрион взволнованно переглянулись, оставив вопрос принца без ответа.
***
Ночь последних дней сезона зелени отличалась особой магической притягательностью. У Озера Хейридж беспокойно вышагивал мальчик Оракул. Свет Луны будто отражался от него, делая ещё белее. Из-за елей показался такой же белоснежный старец.
– Ну что, ты сказал им? Сказал же? – сразу подскочил к нему мальчишка.
– Будто я мог поступить иначе… Они меня чуть на куски не порвали. В следующий раз в Дракадриат сам пойдёшь, – проворчал старик.
– Хорошо. Колесо, наконец, закрутилось. Давно мы не получали таких печальных откровений, —расстроенно произнёс мальчик.
– Тихо ты! Если кто-то услышит что-то ему не предназначавшееся, то весь мир с ума сойдёт. Вымрем, как люди, – шикнул на него старец.
– Да, ты прав, мой друг. Мы лишь наблюдатели, – согласился мальчик, не разделяя его беспокойство.
– Надеюсь, она будет довольна. – Старец устало вздохнул.
– Сомневаюсь. Им сложно угодить. Всё только начинается. – Мальчик уставился на отражение полной Луны в озере.
Всего через 18 лет колесо совершит оборот. К худу оно будет, или к добру, их уже не касается.
Глава 1
Утро в канун семнадцатого дня рождения принцессы Мистритии Майнхен выдалось солнечным. Луч солнца едва заскользил по протертым почти до дыр бежевым шторам, когда дверь комнаты открылась.
