Евгений Валерьевич Решетов "Мемуары цифровых изгоев"

Мемуары цифровых изгоев
Евгений Валерьевич Решетов

Мемуары #1
Приключения Грациано продолжаются. Он всё дальше движется по лестнице могущества, обретая новых друзей и врагов. Ему предстоит пройти нелегкие квесты, побывать в скрытой локации и сразиться со Злом. Будет ли Грациано верен только себе или изменится? Сможет ли он пройти путь до конца, не запятнав честь, или настроит против себя всю Утопию?

Евгений Решетов

Мемуары цифровых изгоев

Глава 1

Красное утреннее солнце поднималось из-за горизонта, отражаясь в теплых водах Южного Океана. Его бурные волны с грохотом обрушивались на прибрежные скалы, взбивая цифровую пену и бессильно отступая на исходные позиции. По песчаному пляжу медленно ползали крабы-переростки от сто пятидесятого уровня. Они прекрасно держали дамаг от стихии «Воздух». Колупать их приходилось долго и нудно. Наградой служил опыт, иногда крабовый панцирь и всегда – крабовое мясо.

Сырая плоть краба была безвкусной и водянистой. Когда я начал жарить её на костре, попытки с десятой открылась профессия «Кулинар». Вкус мяса сразу преобразился. Не то чтобы столичные рестораны обзавидовались, но есть уже можно, а то раньше больше было похоже на оконную замазку. Да, я ел оконную замазку.

Солнце поднялось чуть выше по небосклону. Появились буревестники, что-то дружелюбно треща на своем птичьем языке, так искусно переданном разработчиками, что можно заслушаться.

Недалеко от места моей дислокации находился настоящий птичий базар. Отсюда не было видно всю ту массу пернатых, что обитала там, но с попутным ветром слышался их гомон, под аккомпанемент которого я, словно стервятник, сидел в позе лотоса на вершине скалы, нависающей над берегом. Почему стервятник? Потому что всем известно, что стервятник – птица терпеливая, а я здесь кое-кого поджидал. Условия для долгого, возможно, пару дней, наблюдения, присутствовали: под моей скалой-насестом была небольшая пещерка, в которой я ночевал – прохладное и неуютное место; еще ниже крабы, озлобленные от промышленных масштабов фарма. Они давали мне очки экспы и пищу, от отсутствия которой я мог загнуться и улететь на точку возрождения, прошляпив так нужного мне крылатого моба.

От безделья погрузился в воспоминания. Что на меня тогда нашло? Я вел себя слишком эмоционально и непоследовательно. Ладно, Шамьюш этот взбесил, но чего мне так турнир дался? Какого хера, я вообще так переживал? Я ведь даже не собирался в нем участвовать. А этот теракт в совете клана «Посох и меч» вообще эпикфейл. Мог бы по одному их выловить или заявился бы в клан послабее и там самоликвидировался, раскидав кишки по полу. В мире, кстати, ничего не знали о моей выходке. Если клан «Посох и меч» действительно хотел что-то сохранить в тайне, то он это делал.

После запоминающегося инцидента в совете я появился на точке возрождения, и сразу же выскочило оповещение:

Внимание! Вами выполнено задание «Месть мягким». Награды: 18 млн. опыта; +500 репутации с расой джиннов; Амулет Страданий. 

Хорошо хоть задание закрылось. Я тогда сходил к Раахушу, забрал награду и получил новый квест. Там же скакнул на сто двадцать седьмой уровень, получил очко умений и амулет.

Новая бижа была создана из овеществленных страданий первых переселенцев-джиннов и имела четыре характеристики. Прокачивался амулет страданиями – как это, пока еще не разобрался, но кое-какие мысли на этот счет были.

Амулет Страданий. 

+ 5% к критическому урону магией;

+ 15 % к регенерации маны в бою;

+ 15% к регенерации здоровья в бою;

+ 50% к здоровью, в случае его падения ниже 15%. Один раз за бой.

Повелитель джиннов перестал на меня гневаться и дал еще один квест.

Вам предложено принять задание «Древние враги». Задание считается выполненным в случае того, если вы сумеете найти ковен некромантов. Награда: 36 млн. опыта; +500 репутации с расой джиннов; Кольцо Страданий. Принять? Да/Нет.

В описании была подсказка, что некромантов следует искать там, где в жертву приносят людей и прочих разумных животных, делая это в строго отведенные для этого праздничные дни.

О как замудрили. Знал бы я о некромантах больше, наверное, уже бы кое-какие наметки появились, а так только растерянно почесал репу. Ладно, найду. Это только вопрос времени.

Тут же джинн выдал мне награду за испытание и придумал следующее. Я получил новую порцию опыта и вырос до сто тридцать первого уровня, плюс – еще одно очко умений. Самих абилок на выбор он предложил всего две. Жмотить начал, гад чернявый. Первым шел «Прокол», который я тут же окрестил «Прикол». Он был полной аналогией портального свитка. Кулдаун с моими плюшками составлял час. Я тут же просчитал всю выгоду такого умения и взял его, отказавшись от второго на выбор – боевого.

Вам предложено пройти испытание «Ученик джинна III». Испытание считается выполненным после того, как вы в течение двадцати четырех часов онлайн не убьете ни одно живое существо. Награда: 36 млн. опыта; 1 навык вариативно. Принять? Да/Нет

Надеюсь, это будет последнее испытание, как во всех народных сказках, где присутствует магия трех. Выполнять испытание решил с сегодняшнего утра.

Вообще, они по степени сложности, по-моему, идут по нисходящей. Первое испытание, мне кажется, было явно сложнее, чем второе, да и третье. Единственное, что меня смущало – это возможное появление дракона, но я же не должен с ним сражаться, а всего лишь проследить, куда он полетит. В теории звучит все гладко и сладко, а как будет на практике – покажет время.

Раз уж мои руки должны быть двадцать четыре часа чистыми от крови, то я решил не впустую проводить время, а написать в лабораторию. Пожаловался на не совсем привычное для себя поведение и упомянул про слишком реалистичные страдания женщины-духа. Мне тут же без промедления ответили, что со мной все в порядке – это просто моральная усталость от игрового процесса и еще много заумных терминов, от которых я почувствовал себя последним болваном с тремя классами церковно-приходской школы. Человек или, может быть, это была женщина, в общем, тот, кто вел переписку со мной от лица лаборатории, посоветовал где-нибудь на время уединиться. В голову закрались серьезные опасения, что в лабораторию проник Раахуш. Я весело усмехнулся. Тем не менее, ответ меня успокоил. Действительно, даже в реальности такое бывает сплошь и рядом. Чего я сразу на капсулу грешу? В последнее время всё вроде как и прежде. На скале сижу уже не первый день – и нормально.

Кстати, в это место меня привели слова провидец. Пришлось выполнить короткую линейку их квестов. Ничего сложного, если ты уже выполнял ее раньше. Справился за день. Получил немного опыта и немного золота. Страшнее было блуждать по их подземным лабиринтам. Жуткое место. Все эти замогильные стоны, визгливые крики, практически полное отсутствие света и невозможность зажечь огонь. Нет, зажечь-то его можно, но тебя тут же ваншотят какие-то твари из тьмы. Есть предположение, что это сами провидицы и есть, которые дуреют от света, как кот от валерьянки.

В итоге, в обмен на инфу, я получил свое проклятие – это было ?50% к здоровью на неделю, но мне удалось задать вопрос по квесту. Провидица согласилась на него ответить. Слова ее были своеобразны и туманны. Она посоветовала мне уединиться на скале. На той самой скале, где сейчас сидит моя жопа. Она очень подробно описала это место – не промахнешься. Сейчас вот думаю, что все они сговорились. Прямо вот мечтают отправить меня в уединение. Естественно, это было просто совпадение и ничего более.

К сожалению, у провидиц можно узнать только те данные, которые требуются по квесту на данный момент, а это – найти дракона. Сразу они не могут указать на центр клубка, в котором прячется Башня Первого. И услугами их можно пользоваться крайне редко – откат очень продолжительный.

Вдруг позади меня раздались звуки нарочито тяжелых шагов и хруст сухих веток под ногами. Я быстро принял вертикальное положение и обернулся. Громадный орк в доспехах из клубящегося мрака шел прямо на меня, как океанский лайнер на шаланду полную кефали. На его плече лежал огромный шестопёр, с пробегающими по нему белыми сполохами. Я мимолетом отметил, что оружие – дробящее и заточено на стихию «Свет». Скелетов, что ли, где-то гонял?

Он остановился в паре метров от меня, упер шестопер боевым концом в землю и сложил могучие длани на рукояти. За его спиной мрачно колыхался старый, местами в дырах, серый плащ. Насколько я знаю, он его снял с тела убитого им лича – босса одного из самых жутких данжей, который сумела зачистить только его гильдия.

– Приветствую, Грациано, – громыхнул Чертовсон, откидывая забрало рыцарского шлема.

Голос его был под стать образу: рыкающий, низкий. Чую он не хило поигрался с его настройками.

– Как вы меня все находите? – раздраженно произнес я, внутренне восхищаясь его доспехами, уже позабыв о необычном голосе.

– Мне говорили, что ты весьма некультурный и неприятный тип, но я надеялся на лучшее, – произнес орк едко.

В его взгляде промелькнул интерес, когда он увидел мой плащ. Так-то, знай, что не только у тебя есть фильдеперсовые шмотки, мы тоже не пальцем деланные.

– Некультурный и неприятный? Это еще далеко не весь список моих достоинств, – усмехнулся я.

–  Ди социальное расстройство личности? – проговорил Чертовсон, глядя на меня оценивающим взглядом, словно покупал тушку бройлера на базаре. – По-простому – социопатия.

– Звучит как ругательство.

– Не можешь остановиться? – проговорил он. – Серьезней надо быть.

– Да уж какой есть. Приветствую легендарного игрока. Чем обязан?

– Поговорить хочу, и поблагодарить, – выражение его лица немного смягчилось.

У орков рожи, вообще, очень дикие и свирепые, словно они всегда находились в центре битвы. Чертовсон же и этот момент детально проработал. Черты его лица были более мягкими и располагали к доверию. Как он этого добился – ума не приложу. Галочки возле ника, естественно, не было, так что хрен его знает, как выглядит в жизни этот титан.

– Поблагодарить? – изумился я, меж тем как разглядывал его.

Легенда все же. Любого сильного бойца сравнивают с ним. Он эталон, икона. Триста десятый уровень – вершина всего айсберга игроков.

– Ага, за то представление, которое ты устроил на совете одного зазнавшегося клана, – усмехнулся он.

– Признаться, я был несколько не в себе, – протянул я.

Пусть не рассчитывает, что я исполню на бис, если вдруг эта шальная мысль бродит в его голове.

– Тем не менее прими мою благодарность и вот еще: если поклянешься, что не передашь эту информацию третьим лицам, то я кое-что тебе покажу.

– Клянусь, – отрывисто сказал я. Ничего ведь не теряю. Но всё же уточнил: – И ты вот так просто поверишь мне?

– Ты показал себя честным игроком. Сделку со «святыми» ты провел по всем правилам, – проговорил он. – Вот тебе моя благодарность.

Система уведомила меня, что Чертовсон запрашивает ответ на прием видеозаписи. Я согласился, после чего открыл её. Это были те секунды большого бада-бума, которые я не мог увидеть по причине цифровой смерти. Снято было практически с крайнего места из-за стола-подковы. Вот я активировал навык «Сердце смерти», пожертвовав девяносто девять процентов экспы, и на волю вырвалось почти двести тысяч дамага. От моего живописно разорвавшегося тела в разные стороны с воем устремились серые волны стихии «Смерть». Они пожирали игроков, словно огонь промасленную бумагу, мгновенно превращая их в горстки праха, которые при достижении пола собирались в полупрозрачные трупы. Эх, забрать бы с них лут. Погибли, конечно, далеко не все, а только слабейшие в совете – те, кто был около двухсотого уровня. Таких набралось больше пятидесяти. После их смерти такой шум поднялся! Игроки вскакивали и пронзительно верещали, будто в свинарник забрался минимум медведь! Их рожи были перекошены от гнева и удивления. Каких только матюгов они не слали на мою шахидскую голову! Все казни египетские кажутся детскими насмешками в сравнении с их проклятиями!

В какой-то миг камера переместилась на того самого мужика, который представлял меня совету. Он зло сверкал глазами, глядя в сторону Вильгельмины. Она же с каменным лицом по-королевски встала с кресла и вышла из зала. На этом запись обрывалась.

– А ничего так, я очень неплохо смотрюсь в кадре, – протянул я задумчиво, почувствовав удовольствие от увиденного зрелища.

– Я тоже так подумал и решил, что это вопиющая несправедливость оставлять тебя в визуальном неведении относительно такого красочного выступления, где ты в главной роли, – произнес Чертовсон, злорадно ухмыляясь, и еще больше обнажая клыки.

– У тебя, значит, есть шпион среди их клана? – спросил я, просто чтобы поддержать разговор, так как ответ, в общем-то, не требовался, ведь я его видел. Орк согласно кивнул головой. – Не боишься доверять мне такую информацию?

– Ты же поклялся, что не выдашь ее третьим лицам, – спокойно сказал Чертовсон. – Я научился разбираться в людях.

– В «святых», я так понимаю, у тебя тоже есть крот?

– Если представить гильдию как сыр, а шпиона как дырку в этом сыре, то «святые» это один из самых ноздреватых сыров в Иллирии.

– Да уж. А то я всё никак не мог отделаться от чувства, что за мной иногда не следят, – иронично пошутил я.

– У меня много глаз и ушей.

– Что-то ты больно откровенен, – подозрительно протянул я, нахмурив брови.

Чертовсон ухмыльнулся. Какие же крупные зубы у орков: ими деревья перегрызать можно. Не от бобров ли они ведут свой род?

Он вальяжно произнес:

– Я отдаю себе отчет в том, что делаю.

– Ты пришел лишь ради того, чтобы передать видео?

– Не только… Ты общался с другими Владыками? Что тебе известно о них? – напрямую спросил он, внимательно следя за выражением моего лица.

– Нет, и ничего, – соврал я, не моргнув глазом, и не став упоминать о письме от одного из них.

За всей этой беготней, случившейся с того приснопамятного момента, в голову только недавно пришла замечательная мысль, что по вензелям на письме, можно многое понять: достаточно пообщаться с каждым Владыкой и прикинуть – кто может такие использовать? Думаю, квест как раз и рассчитан на то, чтобы я познакомился с коллегами по цеху – это же классика.

Тем временем орк сделал несколько шагов, сел на траву, возле прогоревших остатков моего костра, и внушительно проговорил:

– Тогда я кое-что тебе расскажу. Бесплатно.

Чертовсон отложил шестопер и накидал в пламя веток из приготовленной мной кучи. Взвилось пламя. Оно принялось танцевать под напором ветра, дующего с океана. У меня в голове такие огненные танцы всегда ассоциировались с извивающимися под музыку стриптизершами. Сейчас же мне там виделся орк, отрывающий эльфу уши. Чур меня, чур.

Чертовсон, протягивая громадные ручищи над костром, признался:

– Люблю смотреть на огонь. Успокаивает он меня. Особенно люблю глядеть на то, как горят мои противники. Они так смешно верещат, – закончил орк, попытавшись изобразить добрую улыбку.

Наигранность прозвучала в каждом его слове и сквозила в эмоциях. Я сглотнул комок, который все же встал в горле, и осторожно присел к костру. Формально я здесь хозяин, но таковым себя не ощущал.

Чертовсон мазнул по моему лицу изучающим взглядом, пытаясь определить, как я отреагировал на его слова, и начал говорить:

– Пять Владык, включая тебя, номинально принадлежат светлой стороне, а пять – темной. Воздух, Земля, Вода, Жизнь и Свет – относительно светлая сторона. Ментал, Хаос, Тьма, Смерть и Огонь – относительно темная.

– Почему «относительно»? – перебил я его.

– Потому что это условное деление. Просто они появились на той или иной стороне, но равнодушны к обеим и могут свободно путешествовать по любой территории, – проговорил орк, бросив на меня предупреждающий взгляд, чтобы я больше не перебивал его. – Один ты – уникум. Изгой. Кстати, тебе дали достижение «Иуда»?

– Что-то они мне Иисусами не показались, чтобы награждать таким достижением, но между тем я его получил. Такой уж Владыка воздуха получился. Слушай, а почему другие Владыки могут свободно бывать на любой стороне, а я нет? Что за произвол?

– Уникум, – повторил он. – Значит, у тебя есть что-то другое, нивелирующее такое их преимущество.