– Деточка, – недовольно ответил ей доктор, важно выпятив напоказ своё блестящее импортное ухо. – Я – Ухогорлонос. Игрушечный доктор Ухогорлонос, а это значит, что я могу вылечить только одно ухо у игрушки, как сделал это недавно нашему игрушечному Бобику и, если надо – одно горло и один нос! У меня нет достаточной квалификации, чтобы вылечить даже два уха сразу или два горла с двумя носами! Только что-то одно. Если вы хотите вылечить настоящего ребёнка: девочку или мальчика, то отвезите его к детскому врачу, а не к взрослому или к игрушечному. Про вашу ногу и руку я вам уже не раз говорил, что вылечить их может только очень узкоспециализированный специалист Ногорук или Руконог, но поскольку таких докторов наше игрушечное образование не готовит, то вам надо искать специального узкого хирурга. Вам всё понятно? – грозно взглянул он на неё поверх очков.
– Понятно, – ответила Неряшка, хотя на самом деле из всего, что он сказал ей она ничего не поняла. – А если я найду не узкого, а толстого хирурга, то он меня вылечит?
– Я имею в виду узкую специализацию, а не худощавое телосложение. Надеюсь, теперь вам всё понятно, деточка? – с едва скрываемым негодованием подвёл итог беседы доктор.
– Теперь понятно. – смиренно ответила ему Неряшка.
– Что вам понятно?
– Понятно, что совсем ничего не понятно.
– Тогда не задерживайте меня и ничего не понимайте где-нибудь в другом месте. Через полчаса у меня сложная и дорогостоящая косметическая операция на платной основе по искривлению кривого кончика носа в противоположную сторону и мне надо идти в операционную для подготовки медицинской готовки. Вся эта стерилизация, герметизация и инструмента кипячение – сплошное мучение. До свидания. – и доктор отправился готовиться к операции.
– До свидания, – разочарованно прошептала ему вслед Неряшка. – А зачем вы будете искривлять кривой нос? Он же и так кривой… – спросила она непонятно зачем.
– Я буду не искривлять кривой нос, а искривлять кривой кончик носа в противоположную сторону, чтобы кончик носа не был таким, научно говоря, диспропорцианальным! – недовольно ответил он ей.
– Тогда может быть вы просто…сделаете его ровным? – робко предложила она.
– Именно это я и буду делать! Просто я как доктор привык выражаться научными медицинскими терминами, а не всякими глупыми кукольными словами! У вас ещё будут ко мне вопросы? – злобно взглянул он на неё исподлобья.
– Нет, – потупившись ответила Неряшка.
– Доктор Ухо! Доктор Ухо! – вдруг раздался рядом чей-то голос.
– Ну что ещё? – недовольно обернулся доктор.
– Вам секретное письмо от Его Царейшества.
Царский гонец с ружьём и копьём, запыхавшись подбежал к игрушечному врачу и протянул ему письмо с царской печатью. Ухогорлонос вскрыл письмо и достал из конверта листок бумаги на котором было нарисовано ухо, корона, а внизу крестик вместо подписи.
– Да что же это такое? Когда же наш Великий Царь Игрун Первый научится писать буквами, а не картинками и подписывать свои письма как подобает царю?
– Ему некогда, – вступился за царя гонец. – У него много царских дел.
– А у меня много сложных медицинских операций и при этом ваш царь снова зовёт меня в свой дворец, чтобы почистить ему ухо!
– Не одно ухо, а все два.
– Сразу два я не могу. Для этого у меня нет соответствующей квалификации. Одно сегодня, а второе завтра.
– Хорошо, – согласно кивнул гонец.
– А кроме меня никто не может почистить ему уши? Ведь это же совсем несложно, – недовольно скривив физиономию, спросил доктор гонца.
– Никто.
– Ох…Ну ладно. Ступайте к царю и скажите, что я приду к нему где-то через два часа.
– Он сказал, чтобы вы шли к нему прямо сейчас, а иначе он отрубит вам голову.
– Надо же. Отрубит голову! – весело захохотал доктор. – Как же мне надоели эти царские глупости! Ну отрубит он мне голову и кто же тогда будет чистить ему уши?
– Не знаю…
– Так ступайте к царю и задайте ему этот вопрос, а я подожду.
– Ладно. Пойду спрошу и сразу вернусь к вам с ответом. До свидания, доктор Ухо. – сказал гонец и помчался к царю. – Доктор, доктор! – крикнул гонец, обернувшись. – А почему вы не сможете почистить ему уши если вам отрубят голову?
– Потому, что мои глаза должны видеть уши, чтобы попасть в них пальцем. Вот почему!
– А если я подниму вашу отрубленную голову и поднесу её к ушам… – начал было гонец.
– Не забивайте мне мозги! – нетерпеливо перебил его доктор. – У докторов на отрубленной голове глаза ничего не видят! Неужели вы этого не знали?! Бегите к царю, пока я не сделал вам вместо Мармеладки операцию по искривлению кривого носа в чёрт его знает какую сторону и не взял с вас за это целый мешок разукрашенных детских денег!
Гонец испуганно потёр свой нос и побежал к царю.
– Ну а вы, чего тут стоите, деточка? – обратился доктор к Неряшке. – Идите домой. Не мешайте мне готовиться к операции с носом, а то я ничего не заработаю и останусь…останусь с носом. Ха-ха-ха! Какую я придумал изумительную каламбурную шутку.
Неряшка тяжело вздохнула и пошла к себе домой: в старую мятую обувную коробку без крышки в самом дальнем тёмном углу под кроватью. В том углу всегда было темно и сыро и, возможно, именно от этой сырости Неряшка вся пропиталась ею, потяжелела и её спина немного искривилась, – так ей сказал Ухогорлонос на ежеквартальном регулярном медосмотре, который проводился за счёт областного бюджета. Причём, никто из кукол так и не понимал, кто такой этот «областной бюджет». Лишь однажды Его Царейшество на очередном царском бале-маскараде по секрету сообщило Мармеладке с Шоколадкой, что «областной бюджет» это такой огромный мешок с дырой в который кидают настоящие деньги, а потом их никто не может найти и именно из-за этого «бюджета» многие куклы живут в грязных обувных коробках. Домик доктора был куда красивее, чем у Неряшки: большой и прочный из разноцветных кубиков с рисунками. «Доктор, а сколько стоит ваш домик? – спросила его как-то раз Неряшка. – У меня есть миллиард миллиардов детских денег. Этого хватит, чтобы купить такой же?» Доктор взглянул на её некрасивую денежку и ответил: «Если бы ваша денежка была такой же красивой как у Мармеладки, то тогда вы бы смогли купить такой домик, а на этот страшный миллиард миллиардов вы даже новую обувную коробку не купите…»
– Эй! Неряшка! Ты что, уснула?! Пора ехать! Да ты оглохла что ли?!
Неряшка, вздрогнув от неожиданности, поднялась с травы и огляделась.
– Ты спала там, что ли? – подошёл к ней Бибика. – Я тебе кричу, кричу, а ты тут спишь? Машина заправлена бензином, я немного позавтракал понарошку в лесном кафе у бурундука Бурундея, а ты?
– Я тут думала обо всём немножко понемножку…Вспоминала…
– Некогда думать и вспоминать. Пора ехать, а то мы не успеем вернуться домой до темноты.
Неряшка залезла в кузов грузовика и Бибика поехал дальше. По дороге Неряшка думала, что же это такое «узкоспециализированный специалист Ногорук или Руконог» о котором ей говорил доктор Ухогорлонос. Наверное, предположила Неряшка, это такой специальный доктор, который очень-преочень узкий как палка и внизу у него одна единственная длинная узкая нога, а вверху – рука и совсем нет головы и туловища. Представив себе такого доктора, Неряшка даже зажмурила глаза от страха. Когда она их открыла, то увидела вдалеке синюю полоску воды, которая соединялась с небом.
ГЛАВА 2
– Река! – радостно закричал Бибика. – Впереди река! Смотри, Неряшка! Это настоящая река! А вон там вдали белый треугольный парус от лодки, а под ним сама лодка! Ура-а-а-а!
– Настоящая река, – с восхищением прошептала Неряшка, – и лодка с парусом. Вот это да…
– Замри! – вдруг громко крикнул Бибика.
Это была волшебная игрушечная фраза и она означала, что их заметил кто-то из живых людей. Неряшка сразу замерла и даже перестала дышать. Бибика сделал то же самое.
– Грузовик! Грузовик! – раздался сбоку радостный детский крик и к ним подбежали два малыша.
– Он сам ехал! Я видел как он сам ехал! – закричал второй.
– Как он мог ехать сам? Он же не радиоуправляемый. Это обычный пластмассовый да ещё и с разными колёсами! Фу! Китайская дешёвка! – возразил первый.
– А ну-ка, брысь оттуда! – недовольно крикнул на детей какой-то взрослый мужчина. – Не трогайте ничего с помойки! Этот грузовик поломали и выкинули вместе с пауками и блохами, а вы его трогаете чистыми руками. Быстро ко мне.
– Он совсем не поломан.
– И он чистый.
– И никаких пауков с блохами на нём нету.
– Я сказал «ко мне». Быстро!
Два малыша нехотя вернулись к своему папе, который вёл на поводке собаку. Вскоре они ушли и две бродячие игрушки с грузовиком вздохнули с облегчением.
– Уф, чуть не попались, – шумно вздохнул Бибика. – Ты успела вовремя замереть?
– Успела, – ответила Неряшка. – Хотя на меня почти никто не обращает внимания даже когда шевелюсь…Вот какая я страшная…
– Ну, ну…Успокойся. Всё хорошо, – подбодрил её водитель, увидев как у куклы задёргались губки и заслезились глазки. – Не надо плакать. Посмотри как всё вокруг прекрасно и красиво! Мы же почти у настоящей речки. Хочешь поплаваем в ней?
– Поплавать в речке? Это как лодочки с корабликами?
– Да! Как лодочки с корабликами, – улыбнулся Бибика.
– А если мы утонем?
– Я не утону. Я же пластмассовый!
– Ты не утонешь? А я, значит утону? – продолжила его мысль Неряшка. – Я ведь из тряпок, а тряпки впитывают воду, тяжелеют и тонут…Мне доктор Ухогорлонос про это говорил… – и бедная тряпичная кукла Неряшка снова попробовала заплакать, но Бибика резко рванул с места и его грузовичок помчался вперёд.
«Как же с ней надо разговаривать, чтобы она не плакала? Что ни скажу – всё не то, всё не так, – с досадой думал Бибика, крутя баранку машины. – Ох-хо-хох…Эхе-хе…»
До речки оставалось совсем немного, когда грузовичок остановился.
– Приехали? – спросила Неряшка.
– Почти, – ответил Бибика. – Дальше ехать нельзя потому, что обрыв слишком крутой и машина может свалится в реку. Выходим.
Водитель вышел из кабины, подошёл к кузову и помог Неряшке спрыгнуть на землю. Она распрямила свою кривоватую спинку, закрыла глаза и, жадно вдохнув ноздрями свежий утренний речной воздух, блаженно улыбнулась:
– Речка. Настоящая речка.
– Да, – поддержал её Бибика. – Самая, что ни на есть настоящая.
Они присели на траву возле своего грузовика и молча смотрели вдаль, наблюдая за лениво плескающимися волнами. Никому из них не хотелось ничего говорить, делать и обсуждать. Обоим хотелось лишь одного, – безмолвно сидеть вот так вот на берегу, глядя на волны, приближающийся к ним парус лодки и слушать шум ветра, то наклоняющего, то выпрямляющего невысокую прибрежную траву и далёкие заросли камышей.
Неряшка вдруг заморгала глазами, захлюпала носом и уткнулась в свои плюшевые ручки. Бибика повернулся к ней и, пытаясь заглянуть в её лицо, спросил:
– Ты что это? Плачешь? Отчего вдруг?
– Не знаю…Наверное, от счастья…
– А-а-а…– только и смог он выдавить из себя, так ничего и не поняв. – Когда-то очень давно Ухогорлонос рассказывал нам про счастье, но я уже всё это позабыл…Помню лишь то, что счастье это когда отчего-то вдруг становится очень здорово.
– Так ты сейчас тоже…счастлив?
– Нет. Мне просто очень здорово, – ответил Бибика.
– Мне тоже, – сказала Неряшка. – Тра-ля-ля-ля-ля-ля-я-я! Ля-ля-ля-тру-ля-ля-я-я! – вдруг ни с того ни с сего весело «залялякала» она.
– Чего ты? Что за ерунду ты кричишь? – опасливо отпрянул от неё Бибика.
– Я не кричу, а пою счастливую песенку! – задорно ответила она.
– Счастливую песенку? Что-то я никогда не слышал такой песенки…
– Ты никогда её не слышал потому, что я только что её сочинила! Тра-ля-ля-ля-ля-ля-я-я! Ля-ля-ля-тру-ля-ля-я! – снова запела она, весело махая головой.
– Мне кажется, что я слышал похожее траляляканье от той девочки, которая держала тебя на руках тогда в то воскресенье… – вдруг сказал Бибика.
– Арина? Ты про неё вспомнил? – спросила Неряшка, прервав своё веселье.
– Да. Я про неё как раз и вспомнил. Она чем-то была похожа на тебя с её короткой рукой и волочившейся по земле ногой…И ещё она почему-то ходила опираясь на два костыля. Почему?
– Это потому, что она совсем не может стоять на ногах без этих костылей и очень скоро умрёт по-настоящему, – сказала Неряшка и, смахнув слезу, уткнулась в землю, – и это она напевала эту песенку…
– Умрёт по-настоящему? – удивился Бибика. – Это в самую взаправду, а не понарошку?
– Да. – грустно ответила Неряшка. – В самую взаправду…
– А откуда ты это знаешь?
– Я слышала как её мама тихо говорила всё это нашей уборщице, которая вместе с нашим дворником постоянно приходит на воскресные концерты потому, что после него всем пришедшим дают много чаю с просроченными пирожными от какого-то спонсора и целую маленькую шоколадку с котлетой и булочкой.
– Да-а-а, – разочаровано протянул Бибика. – Вот так беда-а-а…
– Если бы тогда она не упала в обморок от болезни и не выронила меня, то наверняка бы взяла меня с собой…– всплакнула Неряшка и продолжила грустно напевать весёлую песенку девочки Арины.
Вдруг лёгкий порыв ветра донёс до них резкий звук кашля. Этот кашель был явно настоящим, а не игрушечным. Бибика уже хотел было крикнуть «замри!», но Неряшка, прекратив напевать свою песенку, прикрыла его рот рукой и посмотрела в сторону. Там вдалеке она увидела как настоящий взрослый дяденька в шляпе и в длинном плаще стоял перед какой-то доской на трёх палках и что-то размазывал по ней.
– Кто это? – шёпотом спросила она Бибику.
– Это художник, – также шёпотом ответил он ей.
– А кто такой «художник» и что он делает с этой доской на трёх палках?
– Художники на этой трёхпалочной доске нарисовывают цветные картинки на нарисовальной бумаге и он сейчас как раз этим самым нарисованием занимается…Может всё-таки замрём? – прошептал Бибика.
