– А может мы к нему подойдём?
– Ты что? С ума сошла? – злобно прошипел Бибика. – Мы игрушки и нам нельзя показывать людям, что мы умеем ходить и говорить.
– А почему нельзя? – уже не шёпотом спросила Неряшка. – Почему? Я вдруг подумала, а почему нельзя?
– Да потому, что нельзя и всё! За одно такое подумывание наш царь Игрун Первый отрубит тебе голову! – громко ответил ей в самое ухо Бибика, вскочив на ноги. – Замри! – приказал он ей и, замерев, столбиком упал на землю.
– А я не замру. Я пойду и посмотрю, – сказала она, встала на четвереньки и поползла к художнику как солдат-разведчик, волоча за собой наполовину оторванную ножку, болтающуюся на тонкой-претонкой верёвочке. – Я думала, что только дети умеют нарисовывать цветные картинки. Я хочу посмотреть как они нарисовываются.
На всякий случай она, сделав крюк, подползла к художнику со спины. Присев на землю, она отдышалась и принялась внимательно изучать его цветную картинку. На картинке были изображёны какие-то непонятные разноцветные человечки. Один был целиком красный, другой – жёлтый, а третий – синий.
– А что это вы там…нарисовываете? – тихо спросила она и быстро присела, скрывшись в траве.
– Я рисую разноцветных маленьких человечков, – ответил ей художник, не поворачивая головы. «Очевидно ему уже не раз задавали этот глупый вопрос проходящие мимо люди с детьми и собаками, – подумала Неряшка, – и вот поэтому он и не обернулся. А если он посмотрит на меня то, что тогда будет? Может всё-таки замереть?»
– Замри. Замри быстро, – услышала она голос Бибики, который подъехал к ней на машине сзади.
– А зачем вы их нарисо…рисуете? – продолжила она разговор, не обращая внимания на кружившегося вокруг неё Бибику.
– Чтобы накрыть их этим рисунком в волшебной ямке.
– А зачем? Зачем накрыть? – высунувшись из укрытия, спросила она и снова скрылась в траве.
– Чтобы они снова стали такими же яркими и цветными какими были раньше…То есть, чтобы, грубо говоря, они выздоровели.
– Выздоровели? Значит вы…вы – доктор? – с волнением задала она ему вопрос и в ожидании ответа даже забыла снова спрятаться в густой и высокой травке.
– Ну-у… – начал отвечать художник, а Неряшка в нетерпении вся подалась вперёд и смотрела на него разинув рот. – В некотором смысле, да… Я как бы, отчасти, доктор. Врачую, так сказать, сердце и душу своими картинами…
– Сердце и душу? Так вы Сердцедуш? Как Ухогорлонос?
– Ха-ха-ха, – добродушно рассмеялся он. – Сердцедуш…Можно и так сказать.
– А вы не знаете как найти Ногорука?
– Ногорука? – удивился художник. – Может быть ты хотела сказать «носорога»?
– Нет, нет. Мне нужен доктор Ногорук, который сможет вылечить мою ногу и руку.
– А что у тебя такое с ногой и рукой? Можно посмотреть? – спросил доктор и начал медленно поворачиваться, откладывая в сторону на полочку свои краски.
Бибика громко шепнул ей на ухо: «Замри или он испугается говорящей игрушки и убежит». Неряшка представила себе как художник, обнаружив, что с ним разговаривает игрушка, в панике убегает. Но самое страшное было то, что тогда он не подскажет ей как найти Ногорука, а он, наверняка его где-нибудь видел. Например, в своей взрослой больнице. Ведь он же тоже доктор. Доктор Сердцедуш! А все доктора всегда работают в одной докторской больнице и частенько там друг с другом встречаются, когда выходят в коридор почесать языком. Это ей объяснил игрушечный доктор Ухогорлонос. Только Неряшка так и не поняла кого именно и зачем они чешут в коридоре языком…Может быть таким образом они делают какой-то языковой целебный массаж? Хотя руками делать массаж намного удобнее.
Художник-доктор, наконец, обернулся назад, но никого не увидел.
– Странно…Только, что была здесь. Может убежала за кустики или в траву упала?
Он внимательно огляделся вокруг, посмотрел себе под ноги и чуть подальше, но никого не нашёл. Лишь яркий красно-жёлтый пластмассовый грузовичок с водителем в кабинке находился в нескольких шагах от него.
– Грузовичок с водителем, потерянный каким-то маленьким мальчиком и больше никого…А где же девочка?
Художник хмыкнул, пожал плечами и вернулся к своему рисованию. «Он меня даже не заметил. Только Бибику с грузовиком увидел, а меня – нет… Какая же я неприметная и оборванная…Никто меня не видит…» Она уже хотела заплакать, но Бибика решил, что на детский плач художник снова обернётся и застанет плачущую игрушку и поэтому, заглушая неряшкин плач, громко спросил:
– А эти маленькие человечки на вашей картинке – игрушки или зверьки?
– Трудно сказать, – ответил ему художник, не отрываясь от работы. – Но я склоняюсь к мысли, что они наполовину люди и наполовину игрушки. Ни то, ни сё, одним словом… Постой, а где же девочка?
– Она пошла за цветочками, а я был рядом!
– Так значит это твой грузовичок?
– Да. Он мой.
Неряшка вдруг открыла рот от изумления: «Он рисует полулюдей-полуигрушек и лечит их! Значит он умеет лечить игрушек! Может он и меня вылечит?»
– А разве могут быть люди-игрушки? – спросила она.
– Могут, – ответил художник. – А ты откуда девочка: с дачи или из деревни? И почему ты гуляешь так далеко совсем одна?
Неряшка даже не знала, что ему ответить. Она же игрушка, а не маленькая девочка!
– Я не одна. Я с братиком. Правда, Бибика? Скажи ему.
– Что-о? – прошипел Бибика, но Неряшка так строго и страшно посмотрела на него, что он, понуро опустив плечи, громко сказал:
– Она со мной. Я её братик.
– Братик это хорошо, – пробубнил себе под нос художник. – Скоро обед и вам надо бы идти домой, да и я начну собираться потихоньку…
Бибика начал энергично махать руками и цыкать на Неряшку, пытаясь затащить её в кузов, чтобы немедленно уехать отсюда, но Неряшка вдруг сделала шаг вперёд и сказала:
– Доктор Сердцедуш! Я оставляю вам в траве свою куколку. Почините её, а то я не умею. Пришейте ей ножку и сделайте её короткую ручку немного подлиннее…Или попросите это сделать доктора Ногорука!
– Ну я не знаю…Попроси свою маму…– начал отнекиваться художник.
– У меня нет мамы, у меня совсем никого нет и если вы мою куклу не вылечите, то этой куклы больше не будет потому, что Арина не возьмёт меня и я навсегда останусь в кукольном доме! Возьмите её, пожалуйста, вылечите её у доктора Ногорука и принесите на это же место, а я её увижу и заберу!
Неряшка сделала ещё несколько шажков, упав на песчанном холмике, чтобы доктор Сердцедуш её увидел. Бибика в ужасе схватился за голову руками и поспешно отъехал на своём грузовичке за маленькие кусты, чтобы не попасться в руки художнику.
Услыхав такие слова, «доктор Сердцедуш» с удивлением обернулся и, заметив на песчанном холмике неприметную бесцветную тряпичную куклу, осторожно подошёл к ней. Он в задумчивости постоял над Неряшкой, огляделся вокруг в поисках девочки – хозяйки куклы, но никого не увидел.
– Доктор Сердцедуш…Хм..Ногорук, Арина, кукольный дом…Ничего не понимаю…Может быть эта девочка с братиком сбежали из дома, оставили тут свои игрушки потому, что они вдвоём заблудились? Надо бы эту куклу отнести в полицию и, возможно, по ней опознают хозяйку и найдут её…Хотя, пожалуй, следует поскорее починить куклу и придти сюда завтра с участковым, а когда девочка придёт, то я отдам ей куклу, а отдел полиции по розыску детей заберёт её вместе с куклой. Пожалуй, так и сделаю…
Художник, собрав свой мольберт и краски, положил Неряшку в сумку и ушёл, а Бибика завёл двигатель и стремительно помчался на грузовике домой.
ГЛАВА 3
Вернувшись в кукольный дом, Бибика сразу же помчался к его царейшеству Игруну Первому, но тот был занят важным делом: доктор Ухогорлонос прочищал ему ухо. Когда процедура была окончена, то Бибика, сбив с ног царского охранника, ворвался в монарший кабинет, который представлял собой большую кабину от старого огромного самосвала и закричал:
– Ваше царейшество! Беда, беда! Неряшку забрал какой-то художник и сказал, что отнесёт её в полицию!
– В полицию? – удивился царь. – За что же? Она что-то украла у этого художника?
– Ничего она не украла. Он сказал, что полиция просто посмотрит на Неряшку, узнает откуда она и вернёт её домой.
– То есть получается, что…полиция придёт сюда с ней? Кошмар! Стража! Стража! Генерал! Солдаты! Быстро все ко мне! К нам скоро придёт полиция! Неряшка расскажет им, что мы умеем ходить и разговаривать и за этот обман нас всех посадят в тюрьму-у-у!!! И у нас отнимут все наши детские деньги!
Тут поднялась страшная суматоха. Все куклы и игрушки начали бегать, падать, хвататься за головы и прятать по углам свои игрушечные доходы, которые за просто так получали от детей: нарисованные деньги, конфеты, порваные цепочки и треснутые брошки.
Больше всех охали и суетились две главные красавицы: Мармеладка и Шоколадка. Доктор Ухогорлонос тоже охал, ахал, пил корвалол и хватался за сердце:
– Если они придут сюда не с собаками-ищейками, а с детской игрушечной полицией, то узнают, что у меня нет лицензии на косметические операции… Ох, ах! Меня оштрафуют и я буду весь в долгах ну и конечно же у меня конфискуют мой домик из разноцветных кубиков!
– Все на площадь! Всем слушать царский указ! Царь Игрун Первый будет с вами говорить! – трубили в трубы и били в барабаны глашатаи, созывая всех на главную площадь в центре комнаты.
Уже через несколько минут вся площадь была заполнена игрушечными человечками и животными. Посреди площади возвышался маленький треснутый пластмассовый тазик перевёрнутый кверху дном. Два старых пластмассовых солдата-богатыря с надписью на плече «Цена 20 коп.» приставили к нему лестницу и вскоре к ней в окружении экскорта из ковбоев на лошадях и красных кавалеристов-будёновцев подъехал сам Великий Царь Игрун Первый. Он торопливо взбежал по лестнице, пробежался глазами по собравшимся на площади игрушечным верноподданным и поднял руку вверх, призывая к молчанию. Все сразу же замолкли и начали слушать, что он им будет говорить.
– Мои дорогие игрушечки! Некоторые из вас как и я оказались самыми первыми в этом кукольном доме. Это было давно. Очень давно. Из тех самых первых основателей нашего дома нас осталось немного: я, доктор Ухо, кукла Мармеладка и кое-кто ещё. Именно мне первому пришла в голову мысль организовать кукольный дом для брошенных игрушек. Вы отлично знаете, что в настоящем мире существуют детские дома для брошенных родителями детей, приюты для бездомных брошенных животных, а вот для брошенных детьми игрушек никто не догадался создать хоть какой-нибудь кукольно-игрушечный приют и я – Великий Царь Игрун Первый решил его создать и для этого я очень сильно подумал о нём и мои мысли дошли до мэра нашего настоящего города и он под воздействием моего желания создал первый в настоящем и игрушечном мире кукольный дом! Слава мне! Слава!
– Слава! Слава! Слава! – хором закричали игрушки.
– Брешет и не краснеет, – тихо прошептал себе под нос доктор Ухогорлонос.
– Что вы сказали, доктор? – вдруг спросил его стоявший неподалёку медвежонок Плюх.
– Ничего…Это я так…Вспомнил загадку про незрелое яблоко – «Брешет и не краснеет».
– А-а-а, понятно…
– Не отвлекайся, Плюх. Слушай царя, а то он отрубит тебе голову прямо сейчас у всех на виду не дожидаясь обеда и ужина.
– Но ведь тогда я не успею ни пообедать, ни поужинать и останусь голодным.
– Совершенно верно, Плюх.
Когда до Плюха дошёл весь ужас дообеденной казни, то он испуганно выпучил глаза и, отвернувшись от доктора, направил свой преданный взгляд на царя.
– Но ваш Великий Царь Игрун Первый, – а это я, посмотрите как я хорош, умён и прекрасен! – он не остановился на этом и добился того, чтобы раз в неделю, а в сложное финансовое и политическое время, хотя бы один, а иногда два раза в месяц, к нам в кукольный дом брошенных игрушечных человечков приходили дети у которых вообще нет игрушек или нет денег, чтобы купить себе игрушку…И эта моя благородная мечта тоже свершилась! Теперь к нам приходят дети и выбирают себе кого-нибудь из нас и даже дарят нам свои детские деньги и дорогие украшения в виде дешёвой бижутерии и галантереи!
– А что такое «бижурери и галарери»? – спросил у доктора Ухогорлоноса медвежонок Плюх.
– Бижурери и галарери это бижутерия и галантерея, Плюх. Вот, например, недавно Мармеладке девочка приколола к груди переливающуюся брошку, а тебе один мальчик засунул в карман обрывок своих подтяжек с металлической прищепкой. Это всё и есть бижутерия и галантерея.
– Да? А я не знал…
–…я ничего себе не оставляю, – продолжал царь Игрун. – Ни-че-го! Всё раздаю вам, нашим войскам, охраняющим вас и оплачиваю зарплату уборщице и дворнику!
– То-то он недавно смылся отсюда вместе с уборщицей, – ехидно прошептал доктор Ухогорлонос, с опаской покосившись на Плюха, но тот его не услышал.
– Все вы знаете главный закон игрушек и кукол: никогда и ни за что не разговаривать при настоящих людях, но при этом звери могут двигаться, а мы не можем. Мы самая страдающая часть населения планеты после зверей. Мы страдаем, мучаемся, но соблюдаем этот закон и терпеливо ждём своего хозяина-ребёнка каждое воскресенье… Однако только что случилось невероятное…И в результате этого «только что» скоро к нам нагрянет полиция…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69162286&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
