– Каким образом? Как смертной это удалось? – озадачился Габриэль.
– Вероятно в ней уже была эта сила, она с лёгкостью сняла с Арриана наручники, – предположила Маэса.
– Да ваши архангелы даже испугались её, – посмеялся Дэвид.
– Этого не может быть! – Габриэль не мог поверить в их слова.
– Они говорят правду: я чувствовал страх внутри архангелов, – заговорил Арриан, подтверждая слова друзей. – Страх-незнания. Они не могли понять, с кем столкнулись, как и не понимают сейчас, кто выбрался наружу.
– И что произошло дальше? – задумался Пассифей.
– А дальше произошёл сильный грохот и землетрясение; небо стало заволакиваться чёрными тучами, а в дали, показалось яркое зарево. Архангелы сказали, что врата рухнули, но после, Михаил опроверг эту версию, – продолжила Маэса.
– И где сейчас мои братья?
– Они ушли в свой мир, чтобы узнать о существах.
– А после, Элис заявила, что она не Элис; приказала нам всем быть рядом. Она хотела уйти, но мы упросили её пойти с нами, до тех пор, пока сознание Элис ещё живо. Она согласилась и перенесла нас к вам.
– Элис перенесла вас? – в один голос спросили Пассифей и Габриэль.
– Да, именно она. За одну секунду всех перенесла.
– Удивительно! Кем же она стала?
– Скоро узнаем, – сказала Маэса.
– Вот только она утверждает, что Элис больше нет, теперь только она.
– Нужно разобраться с этим. Не переживай, Дэвид, – Пассифей похлопал парня по спине, заметив его опечаленный вид.
– Я чувствую, что мы потеряли Элис.
– Я попробую разузнать об этом Исключительном.
– Пассифей, демон же сказал: нет о нём сведений, кроме как скрижали, которые он прячет, – напомнила Маэса.
– И всё же я попробую выяснить. Я отправлюсь в свой кабинет, меня какое-то время не будет, не волнуйтесь. Чувствуйте себя как дома.
Пассифей ушёл в свой кабинет и закрыл двери. Габриэль продолжал смотреть на Арриана, он хотел с ним поговорить.
– Арриан, ты не хочешь пройтись? – предложил архангел.
Арриан растерянно посмотрел на Габриэля.
– Арриан, иди пройдись с Габриэлем, он твой самый близкий друг. Возможно общение с ним, вернёт тебе память, – сказала Маэса, на что ангел положительно кивнул головой.
Арриан с Габриэлем вышли на улицу и отправились вдоль гор.
– Арриан, как ты? – спросил Габриэль.
– Я не знаю.
– Ты ничего не помнишь из прошлой жизни?
– Нет. На Кшатрии были ведения, связанные с Элис и всё.
– Значит Мерена наложила сильные чары.
– Она утверждает, что стёрла мои воспоминания окончательно, так же, как и эмоции.
– Элис зря забрала у неё силы: сначала нужно было заставить её вернуть тебе эмоции и воспоминания.
Арриан как-то странно отвернул лицо, заставив Габриэль задуматься. – Ты не хочешь этого?
– Я не знаю. С одной стороны: меня это мучает. То, что я ничего не помню, никого из вас, а с другой стороны: боюсь этих воспоминаний.
– Отчего же?
– Не знаю.
– Вероятно, это всё буря эмоций: Мерена отняла их у тебя, а с появлением Элис, они постепенно возвращаются, тем самым, вводят тебя в непонятное состоянии. Ты не представляешь, что с тобой творится, и что означают эти чувства.
– Возможно ты и прав. По первости, я страдал испытывая их. Я злился на Элис. Считал её ведьмой, которая зачаровала меня, но потом, мне стало не хватать их. Я хотел видеть Элис, хотел смотреть ей глаза, в которых отражалась её любовь ко мне. Я смотрел в глаза Мерены, которые пылали яростью и местью, я считал эти глаза лучшими и превосходными, но, когда увидел взгляд Элис, понял, что с ним не сравнится ничего. Я стал ощущать, что эта девушка дорога мне, хотя не помнил её. Она постоянно твердила мне: «Мы любим друг друга. У тебя была совершена иная жизнь, в которой ты другой – хороший, добрый, милосердным. Сейчас всё вокруг ложь. Это дело рук Мерены: она наложила на тебя чары; поселила в голову свою миссию». И она права: эта ЦЕЛЬ была моей жизнью. Я жил ради этой цели и Мерены. Мы вместе с ней шли к ней…
– Уничтожить миры и всех существ?
– Да, я был верен ей, считал своим единственным другом, и даже больше, она была всем для меня. Но Элис всё изменила. Она заставляла меня вспоминать. Сначала я протестовал, злился на неё, не контролировал свой гнев, причинял ей боль, отчего сейчас мне невероятно паршиво из-за этого. А она не отступала от меня, снова и снова пыталась заставить меня вспомнить. Тогда-то я задумался: во-первых, её поведение было для меня непонятным, а, во-вторых, меня безумно тянуло к ней. Я пытался вспомнить то, что Элис говорила мне. Я хотел этого, потому что эти мысли стали наваждением, как и она сама. Но ничего не выходило, Мерена навела сильные чары. Была сплошная пустота. Но среди пустоты проблёскивало знание, что Элис важна для меня. Мерена желала её убить; она желала, чтобы я убил Элис, но я не смог, у меня рука не поднялась причинить ей боль. Я ослушался, впервые ослушался своей королевы…
– Мерена тебе не королева. Она сделала тебя рабом не по твоей воле. Она поработила тебя; украла твою жизнь, твоё прошлое, твою любовь; она испортила твоё будущее… – Габриэль замолчал.
Арриан посмотрел на архангела, понимая, что он что-то умолчал.
– Да, Арриан, она заставила совершить тебе страшное преступление, ты убил одного из нас; навлёк на себя гнев всех наших братьев и Стражей. Теперь, врата Асааке закрыты для тебя.
– Да, я слышал уже про Асааку и про Аррурию, но не помню их.
– Это твой дом… До разрушения Аррурия была нашим домом, сейчас мы нашли приют на Асааке, – вспомнив, что эти миры уже не его дом, Габриэль загрустил.
– Но Элис говорила, что я жил на Земле.
– Да, тебя сослали на Землю, это было твоё наказание.
– Значит, я был не так и хорош, как мне все твердят!?
– Ты был замечательным, самым справедливым и милосердным. Ты не мог оставить невинного в беде, всегда мчался к нему на помощь.
– Тогда почему же меня сослали на Землю?
– Ты нарушил один древний закон: стал встречаться со смертной.
– С Элис?
– Нет, это было задолго до Элис. Ты полюбил Селену.
– Ту Селену, которую поработила Мерена? – удивился Арриан.
– Да, её.
– Невероятно, я не могу себе это вообразить.
– Ваши отношения длились недолго, вас разлучили. Тебе отрубили крылья и скинули на Землю в долгую ссылку. Ты стал падшим. А Селену отправили в тюрьму в мир под названием Эна.
– Я совершенно ничего не помню. – Ангел взялся за голову, он пытался вспомнить хоть что-то из сказанного архангелом, но ничего, пустота. – Выходит, мы с Селеной любим друг друга?
– Нет, это не так: вы считали, что любите. Вы били молоды, приняли влюблённость за любовь. Ты любишь Элис, к ней у тебя настоящие чувства.
– Мне так больно это слышать: ты рассказываешь, а я слушаю словно про другого ангела, не могу сопоставить с собой.
– Ты вспомнишь, если Элис сказала, что ты вспомнишь – значит так и будет.
– Если я вспомню, то как я смогу жить со всем что натворил? Сейчас, не имея чувств, мне противно от совершённых поступков. А когда вспомню, боюсь не смогу это пережить.
– Сможешь, ты не один, у тебя есть я, есть Элис, она успокоит твою душу.
– Вот только выходит, что это уже не Элис. И как сказало то существо: «её больше не будет».
– Ещё неизвестно, Пассифей разберётся, будь уверен. Нужно дождаться его, он выяснит всё и тогда, мы найдём способ вернуть Элис назад.
– Габриэль, ты ведь архангел?
Габриэль опустил глаза. – Я был им.
– Что это значит?
– Меня сослали, как и тебя.
– За что?
– Нарушил законы.
– И как долго продлится твоя ссылка?
– Вечно.
– Не понимаю!?
– Я больше не вернусь домой, хотя, и дома нашего теперь нет.
– Ты про Аррурию говоришь?
– Да, Мерена уничтожила её.
– Сказанное тобой должно быть печальным, но я не чувствую боли от этого.
– Это временно, Арриан, ты станешь прежним.
– Но, Габриэль, почему ты не вернёшься домой?
– Такое моё наказание. Меня лишили статуса «архангела»; я стал смертным. Доживу свой век, как человек и умру.
– А потом, переродишься снова архангелом?
– Нет, отныне мне не стать архангелом.
– Я бы посочувствовал тебе, Габриэль, но… Скажи: за что тебя так строго наказали?
– За то, что помогал тебе.
– Значит и в этом я виноват!? – Арриан, от отвращения к себе, отвернулся.
– Нет, здесь нет твоей вины, это лишь моё собственное желание. Ты дорог мне Арриан, я переживал за тебя и помогал всячески; приходилось утаивать от братьев о твоём романе с Элис, но я не жалею ни о чём. Если бы потребовалось, я сотню раз бы так поступил. Ты дороже мне всех и даже статуса архангела.
– Но это неправильно, Габриэль. Из-за меня столько людей пострадало, я причиняю всем только боль. Прости!
– Не смей просить прощения! Арриан, ты должен знать: ты не такой ужасный, каким тебя сделала Мерена, ты уже изменился. Вспомни, каким ты был и какой ты стал сейчас.
– Ты прав: пару дней назад, я горел яростью. Во мне была лишь одна жажда: наказать, убить… ни о чём не мог думать. А Элис, она поменяла моё мышление.
– Как и тебя самого, Элис замечательная девушка.
– Я согласен с тобой, в ней такая сила. Я не про ту, что сейчас овладела ей, а её дух, он очень сильный. Зная, что она ничтожна против Равновесия, она с высоко поднятой головой, без страха, пришла на Кшатрию за своим любимым и возразила ей. Такая её беспечность меня злила, ведь своими речами, она только злила Мерену, той только стоило щёлкнуть пальцами и Элис превратилась бы в прах.
– Ты прав: она отважная девушка. Вы вместе с ней, через многое прошли. Послушай, Арриан, не знаю, что овладело Элис, не знаю, что за существа вырвались наружу, но ты должен помнить всегда: Элис – это самое дорогое для тебя. Ты всегда должен быть с ней, защищать её и поддерживать.
– Я это понимаю.
– Когда я увидел её в таком состоянии, подобном тебе нынешнем, я подумал, что она тоже зачарована и теперь, у неё притуплены чувства к тебе. Но всё оказалось куда сложнее. Возможно, Элис уже не будет проявлять чувства в твою сторону; не будет нежна с тобой; не посмотрит глазами полными любви, и это тебя будет огорчать, заставлять отступить и оставить её. Но не в коем случаи не оставляй Элис, будь с ней, как бы она тебя не отталкивала. Будь рядом, возможно, так ты будешь поддерживать жизнь Элис внутри. Возможно, благодаря твоей любви, Элис обретёт силу и вырвется наружу.
– Вот только у меня нет к ней тех чувств, о которых ты говоришь.
– Они появятся, будь уверен. Стоит тебе только всё вспомнить, и ты почувствуешь, кто она для тебя.
– Даже если я не вспомню, я не оставлю её. Я помню, через что ей пришлось пройти на Кшатрии… Я виноват перед ней, я причинил ей боль.
Габриэль сузил глаза, услышав это.
– Я беспощадно приказал высечь её до потери пульса. Я стоял и спокойно наблюдал за её муками, не испытывая даже капли жалости. Только когда она потеряла сознание, я остановил всё. Элис чуть не умерла. И даже после этого, она не перестала любить меня. Она снова и снова искала встречи со мной, пыталась заставить вспомнить. Элис готова была умереть за меня. Осознание этого, заставило меня увидеть ценность этой девушки для меня. И теперь, я постараюсь быть с ней и защищать её.
