– Ты всегда так, – Беф оттолкнул руку Марка. – Почему когда нужно совершить поступок ты всегда медлишь?
– Потому что я всегда думаю о последствиях Беф и сейчас не вижу смысла издеваться над и так уже умершим человеком.
– Ты трус!
– Послушай Беф, умершие не должны тянуть за собой живых. Мы с тобой сильные люди. Зачем нам издеваться над … – Марк кивнул в сторону разгоревшегося вовсю огня,– …этой тварью.
– Ты не понимаешь, там мать Амадо. Она видела меня. Как я потом объясню, что не подошел вместе со всеми?! Я знал его, того парня, что убила эта гнида. Он ничего плохого никому не сделал.
Марк посмотрел на непривычно серьёзное лицо подростка. Так вот в чём дело. Он подошёл к нему и взялся обеими руками за его плечи, смотря в глаза.
– Беф, я…
– Да пошёл ты! – слезы сами собой дырявили глаза. Бефальт в бешенстве отбежал к толпе и затерялся в ней. Марк переглянулся с Коррусом. Тот опустил глаза, светлые волосы выбивались из-под шапки. Обычно Бефальт всех злил своими выходками. Издевался над Микульпом, подкалывал Найшу за её приверженность правилам.
Непонятно когда Беф успел подружиться с Амадо. Он слишком близко воспринимал эту потерю. Марк думал, что хорошо успел выучить брата, но слепых пятне было ещё много. Возможно, и попали они сюда не случайно. На его памяти не было случаев, чтобы Бефальт с кем-то покупал вещи. Обычно этим занималась Лавия или он быстро выбирал самую незамысловатую одежду и бежал искать очередные неприятности на свою голову.
Внимание Марка привлекла одна вещь. Преступник голосил от боли. Прошло минут семь, и за это время он должен был задохнуться от угарного газа, но он оставался живым.
Странно. Люди всё подходили и подходили оставить свои сферы. Некоторые перелезали через ограду и тянулись с разных сторон. Стража сдалась и просто отошла. Огонь стал настолько большим, что больно даже подходить к нему, а бросить сферу невозможно – это требовало слишком много маны.
Наконец, Марк увидел его – младший из двух магов смотрел прямо на преступника и, еле заметно, держал руку в согнутом локте. Что он делает? Не похоже на естественную позу. Посмотрев внимательней, Марк подтвердил свою догадку. Так и есть, он поддерживает какое-то заклинание над жертвой. Он догадался. Это магия ветра.
Он создал пузырь воздуха над головой Сприта и тот смог дышать, но это только продляло его мучения. Вот что такое хандоро. Смерть от болевого шока при сожжении. Видеть, как сгорает твоё тело во всех подробностях, осознавая что пути назад нет.
– Пойдём, нужно найти Бефальта.
Брат стоял неподалёку от огромного костра и держал сферу в руках.
– Беф, идём.
– Я не смог.
– Без разницы, ну же.
– Там слишком жарко. Понимаешь?
– Я понимаю. Он уже сгорел. Дома ждёт Лавия. Забудь.
– Ты хотел сходить к Кунцу, – фаербол погас. – У меня не осталось маны, – он пошарил в карманах и показал обоим потускневший серый кристалл. – Ха.
Выкинул в костёр.
– Уже не важно, потом зайдём к нему. Сейчас нам нужно домой.
– Да, наверное.
Беф развернулся и молча пошёл за компанией. Позади щёлкали и шипели отсыревшие дрова. Дым, наверное, видно на километры вокруг. Выйдя с площади, они ощутили разницу температур. Стало прохладно. Они закутались в свои куртки и, шмыгая носом, топтали мокрую мостовую. За воротами их ждала грязь на пути в Альгус, но это не страшно. Ведь через неделю от водного удушья умер ещё один ребёнок.
* * *
– Вы какие-то неправильные дети.
Мужчина с залысиной опрокинул в себя бокал пива и вытер пену с губ о плечо.
– Тельма, дочка, повтори.
Получив женскую улыбку, он довольно крякнул и снова перевёл взгляд на собеседников.
– Угощайтесь.
Тарелка с орешками и гренками пододвинулась ближе. Марк и Коррус взяли себе несколько штучек и принялись хрумкать солёное угощение, запивая морсом из кишимицы. Саму жидкость они пили через деревянные тонкие трубочки, а сладкий осадок из ягод доедали уже ложкой.
– Дядя Кунц, всем страшно, потому мы и пытаемся узнать хоть что-то. – Коррус поднял ложку, высказывая эту мысль.
– Скажи как же, – Кунц икнул и вдруг растормошил волосы Гурга, – красиво заливаешь. Как там Лавия?
– Работает. Мы сейчас заканчиваем подготовку к зиме.
– Спасибо, солнце, – Кунц поблагодарил официантку и забрал бокал, – а у тебя как дела Гург? Всё продолжаешь заниматься на тех штуках?
– Ты про брусья и турник?
– Да-да, точно на них. Думаю на днях сделать такие же для своих парней. Они хоть и молодые, но кишка тонка тягаться со мной, – Кунц ткнул себя пальцем в грудь. – А мне пятый десяток скоро. Пусть тоже позанимаются. Наберутся сил.
– А может, не будем переводить разговор?
– Какие мы важные, – Кунц отпил с бокала и оставил на себе пенные усы, – Посмотрите на меня. Я в седьмой раз получаю «выстрел» на день рождения, – нижняя губа комично оттопырилась, спрятав верхнюю, – Назавтра у меня фуршет в поместье лорда Анарика, – Кунц забыл, что у него в руке бокал и сделал круговой жест, расплескав пиво. – Простите, что подаю орешки вместо золотой икры, – подмигнув Марку, он, как ни в чём ни бывало, опять приложился к пиву.
Марк улыбнулся, но за соседним столом были не в восторге.
– Дружище, аккуратней там.
– Виноват, – Кунц примирительно поднял руки вверх.
– Шут какой-то, – его товарищ оказался менее вежливым.
Кунц вытер губы и поставил кружку.
– Что-то не так? – он продолжал улыбаться, но Марк уже не ощущал веселья.
Полноватый мужчина, судя по всему, из торговой гильдии повернул изъеденную оспинами щёку к Кунцу и ответил, что всё в порядке.
«Щербатый», – так его окрестил Марк.
– Простите ребята, но я мало расскажу. Знаю, что надзор скоро снимут. Ведь этот урод два месяца прячется. И хорошо, – он слегка барабанил пальцами левой руки по деревянному столу, на безымянном недоставало фаланги. – Больше никто не умрёт. Говорят, мог уплыть в Сорк, – Кунц Маломе смотрел, как пена стекает на дно бокала.
– И что теперь будет?
– Ну, квонун и ребята из картеля точно уедут в столицу. Нам оставят несколько насуко для охраны.
– То есть, они сдались. – подвёл итог до этого молчавший Марк.
Кунц оторвал взгляд от бокала, посмотрев на русоволосого мальца.
– Никто не сдался.
– Да ладно вам. Мы не скажем Бефу.
– Я немного знал мать Амадо. Мой сын уже давно вырос и покинул Рилган, а они с мужем долго не могли завести ребёнка, – рассказывал Кунц , – Сынишка родился одиннадцать лет назад. Через восемь лет умер Амадо-старший – попал в лесной пожар. И вот, через три года, сын.
Повисло небольшое молчание. Марк отстранил кружку с соломинкой. Есть больше не хотелось.
– Вы славные ребята, – похоже, он уже захмелел. – Держитесь друг друга и не давайте Найшу в обиду. Вообще, никого не давайте в обиду. Вы поняли меня?
Оба кивнули.
– Вот и славно.
Он подал сигнал налить ему ещё. Марк и Кор переглянулись. Кунц увидел это и рассмеялся.
– Да не буду я напиваться. Кха-кха, – он откашлялся. – Что-то мы всё о дерьме каком-то и болтаем. Как будто хороших новостей нету.
– Вчера за Миком приходила мать.
– Ха, неужто проснулись родительские чувства?
– Нет, ей нужна была помощь при уборке крыши. Туда, вроде бы, дерево упало.
– А он что же?
– Бегал от неё весь день и прятался.
– Пха-ха.
– Она долго ругалась, но потом ушла.
– После того случая в "Оккапури" он зарёкся лазить по крышам.
Они все рассмеялись.
– Кстати, Гург. Я поспрашивал немного ребят. Они сказали, что знают такого человека, что ты искал. Он купец. Фамилия Зоноф. Говорят, купил большую библиотеку.
– Здорово!
– Но не спеши радоваться. Это тот ещё фрукт, – Кунц мрачновато продолжил, – Зоноф не жалуют простых людей. Несмотря на то, что сами недолго в купцах. В торговую гильдию приняли их деда под конец жизни. Хороший был мужик. Держу пари, открой он лавку с дерьмом – от покупателей отбоя бы не было. Хватка торгаша. Чего не скажешь об отце и сыне.
Кунц сплюнул на пол.
– Мнят о себе невесть что. На деньги деда купили трёхэтажное поместье, свои повара, прислуга, кареты. У моего знакомого там невестка работает. Говорит жрут в три горла по пять раз на дню. Равняются на аристократию. Цацок накупили, – Кунц отпил небольшой глоток, прежде чем продолжил. – Она-то и сказала про библиотеку. Говорит отец накупил сотни томов, но ни разу не видела хозяев за чтением.
– А где это поместье? – Гург немного нагнулся поближе.
– В сторону западных ворот. Если будет нужно, потом уточню.
– Дядя Кунц, ты лучший!
– Гург, я тебе сразу скажу – не ходи туда. Эта семейка ни с кем не церемонится.
– А ещё что-нибудь про них известно?
– Дай вспомнить, – Кунц поставил локоть на стол и опёр щёку, побалтывая пиво в кружке.
Марк придвинул ему орешки и подозвал Тельму.
– Тельма, можно ещё одно пиво?
– Конечно, нет, милая мордашка. Тебе ещё рано.
– Ты сегодня потрясающе выглядишь.
Марк почувствовал левой рукой упругие буфера официантки.
– Ты такой маленький, но уже знаешь, что нужно говорить женщинам, – она улыбнулась и, прижав к себе, поцеловала его в макушку.
Кунц бросил притворно-ревнивый взгляд на эту сцену, а Марк печально вздохнул:
– Теперь я точно сегодня не усну.
Все рассмеялись, даже немного покрасневший Коррус. Она отпустила Марка.
«Хоть какие-то профиты от детского тела», – внутренний дьявол захохотал.
– Это угощение для дяди Кунца.
– Хорошо дорогой, сейчас принесу.
Марк послал воздушный поцелуй, и Тельма ещё больше расхохоталась и ушла с пустыми кружками за стойку.
– Так держать, Гург.
Настроение Кунца заметно улучшилось, и тут он ударил ладонью о стол.
– Точно. Вспомнил! Сына зовут Жан и он как бы это сказать, – по лицу расплылась улыбка, —жиробас.
– Чего?
– Да. Говорят, эта неподъёмная туша даже на улицу выйти не может. Ему приносят жратву в постель.
