– 20, – ответил Друг, – а тебе?
– 25, – сказал Марк.– Получается, Друг, мы почти ровесники с тобой.
Возможно, но за пять лет может многое поменяться…
3
Подавляющее большинство людей любят получать подарки. Этим самым они чувствуют, что не одни в этом жестоком мире. Принимая материальные ценности, человек удовлетворяет меркантильные начала и восхваляет, при этом, общественную полезность подарка. Так же, люди радуются теплу, которое вложено в подарок. Они нуждаются в тепле.
Марк относился к той редкой категории людей, кто не лелеял подарками, а, напротив, безумно любил их дарить. У него было достаточно тепла в огромном и добром сердце, скрытом под толщей мощных грудных мышц, что в другом тепле он и не нуждался.
Марк – источник безвозмездного добра, а жизнь его, это проявления сплошного альтруизма. Альтруизма чистой воды и непорочных начал.
На следующий день, Марк пришел с тремя книгами, а так же, захватив с собой контейнер, с жареным мясом и картошкой, специально для Друга. Он знал, насколько ужасно их здесь кормят, как истощаются внутренние органы от вредных препаратов и, что у большинства из числа больных проблемы с желудком. Они не прошли общественное сито и лишены права считаться высшим сортом. Комочки государства, помещённые в изолятор…
Душа Марка была полна сострадания, воодушевлённый возможностью помочь, он был готов пойти на любые жертвы.
Друг ожидал его в комнате и получил обещанные книги. Марк отрекомендовал блюдо и посоветовал начать с него, но было уже поздно. Друг стоял в слезах и медленно сел на пол. В его руках была небольшая книжка золотого цвета: «Маленький принц». Воспоминания градом нахлынули на Друга, и он ушел в забытие. Марк пытался его позвать, но все попытки оказались тщетными. Друг ушел в книгу, как уходят на тот свет. Ушел весь и без остатка. Даже если бы психиатрическая клиника номер 32 против силы земного притяжения сорвалась под фундамент и полетела бы сгорать в слоях атмосферы, Друг, сгорел бы с книгой в руках, но не увёл бы, ни на миг, своих глаз от чтения. Марк молчал и принялся работать, иногда поглядывая на Друга. Тот, не меняя положения, продолжал читать.
За два года пребывания в клинике, Друг окончательно растерял связь с реальностью. Раз, мы заговорили об «окончательном», то стоит поведать и о первоначальном. Первая потеря связи с реальностью произошла девять лет тому назад…
4
Мальчишка, выращенный в детском доме, как правило, оборачивается в озлобленное существо, в обиду потухшего и отвердевшего сердца. Нехватка тепла и ласки на путях становления, когда, так, мало сил в маленьких кулачках, когда для счастья достаточно футбольного мяча и собственных ног, когда фантазия ласкает тебя, лихо пробегая по просторам чистой души и всё кажется прекрасным, приходиться сжимать свои могучие лапки и, в одиночку, сражаться с огромным миром, который с детства демонстрирует свою несправедливость.
Одиночество. Это слово никак не сочетается с детством. У них не было детства. Это маленькие и обиженные люди, брошенные в неравной схватке с самой судьбой и злым человечеством, в целом. Нехватка физической мощи и багажа знаний, делает этот поединок более чем неравным, превращая детей в проявление самой жестокости.
Наш юный Друг был одним из тех, немногих, исключений, среди остальных детей. Словно, потрёпанная ромашка в окружении сорняка, растущего из трещин на асфальте. Его доброе сердце всегда было открыто миру и людям. И почему же добру, среди зла, приходиться так дорого платить?
Он всегда был против споров и драк. Друг искренне относился к своим сверстникам. Но, казалось, что вся вселенная, в лице его сверстников, отворачивалась от него, жестоко наказывая Друга за чистую душу, среди обиженных и сморщенных душонок. В такие дни, он закрывал глаза и накрывал голову подушкой, перед сном. Это происходило практически каждый день.
Доброго, среди злых, быстро превратили в изгоя. Никто не разделял его радости к жизни и желания познать яркий мир. Вместо того чтобы отрывать бабочкам крылья, он их, с улыбкой, отпускал, провожая искренним свечением во взгляде. Вместо того чтобы сжигать листья, он, выборочно, собирал их, а позже укладывал в специальный альбом.
Друг не злился на сверстников, не проклинал своих родителей. Его абсолютная доброта не умещалась в сердцах, даже воспитательниц, и те, при первой же возможности, всячески наказывали бедного ребёнка. Они боялись смотреть в его честные глаза, потому что сами, давно, уже лишились всякой чести, в этих серых стенах детского дома. Они относились к детям, как к никчемной биомассе. Им было легче принять сторону большинства, чем взглянуть в чистое и открытое сердце обиженного ребёнка.
Под этим натиском, он вдоволь настрадался. Его сердце закипало, вода испарялась, кажется, он давно, уже, должен был испарить всё своё добро, но, всё же, вода поступала вновь. Чистый источник – свидетельство вечной жизни, так и сердце его не теряло добра. Но психика и сердце, это абсолютно разные две вещи. Уход от навязанной нам с юных лет «нормальности», никак не портит наше сердце.
Мир, в котором существует вселенная, в ней галактика Млечный путь, а в ней Солнечная система, был поставлен на стопор, в связи с ужасным отравлением от обиды и вредной энергетики, которую Друг получал из реальности. Его мозг решил, просто, на неё не реагировать. Так, он и полюбил мир книг. Мир, где его никто не обижал, не осуждал, не ограничивал, где никто не мог запретить ему выбрать себе роль в этих волшебных, книжных приключениях. В книжном мире достаточно добра и положительных персонажей.
Читая книги, даже ночью, под одеялом, вооружившись фонариком, он уходил в дивное пространство, которое, когда-то, создавал автор, регенерируя весь внешний мир и отбирая только лучшие его стороны, чтобы передать их детям. Детский автор – это фильтр, который хочет отгородить детишек от зла. Но зло окружало Друга над одеялом, и поэтому он выбрал мир, находящийся под одеялом, в этих буквах, которые он так трепетно читает, водя по ним маленькими пальчиками.
Однажды у него возникло желание: «Вот бы утро не наступало, я не хочу просыпаться! Пожалуйста, Господи, не возвращай меня в это серое утро детского дома, в утро вечных мучений».
Каждую ночь Друг молил об этом и его слова были услышаны. Он увяз в мире грёз.
До приезда психиатров в детский дом, Друг просидел с книгой в руках несколько часов к ряду. Никому не удавалось обратить его внимания на себя. Он не отрывался от чтения, это был «Маленький принц» Экзюпери. Сверстники же, в свою очередь, были весьма обрадованы тому факту, что с Другом не всё в порядке.
Убогая радость обиженных людей: «Пусть хоть кому то будет хуже, чем мне».
Его прозвали «маленьким психом». Даже воспитательницы, порой, встречали эти издёвки с ухмылкой. А он всё не реагировал ни на кого, читая книгу и повторяя слова героев.
Так Друг и попал в психиатрическую клинику…
5
Начался третий день работы. Проснувшись, Марк, мгновенно, рассчитал время, которое у него уйдёт на утреннюю самоэксплуатацию и вынес решение: «у меня есть еще 40 минут на сон». Спать он не стал, потому что решил растянуть удовольствие. Развалившись по всей постели, он наслаждался каждой секундой покоя мышц и души.
Всё же, все 40 минут пролежать не удалось. Спустя 10 минут Марку уже не лежалось на месте. Уж больно он не любил оставлять что-то на потом, даже самые мелкие дела. Они, словно песок, медленно сыпались на голову и создавали дискомфорт.
Он вскочил, потянулся, улыбнулся, включил музыку и, за 30 минут, выполнил мероприятия по личной гигиене и осуществил приём пищи.
То же самое он проделал и со своим автомобилем: помыл, почистил и заправил. Для Марка и его машины день начался одинокого.
Всё, что живёт на нашей планете, подчинено одним и тем же законам и делано единым почерком, в том числе, и те сложные механические устройства, которые создаёт человечество. Их, так же, как и людей, необходимо кормить и следить за их исправностью, как за здоровьем, а чистка и мойка, ровно, как и соблюдение личной гигиены, дело совести каждого. Всё ковано одной рукой. И автомобили дело Божьих рук, ведь их сделали люди. Всё, что создано на планете, всегда соблюдает принцип «по образу и подобию». Танк подобен войне и проявлению человеческой злобы, самолёт подобен птице и желанию летать. Сама среда создаёт, для себя же самой, вещи и предметы, с помощью человека. Кажется, что она и создала столь сложный организм для творения добра, каковым являлся Марк. Именно в то утро он окончательно решил:
«Я докажу этому парню, что мир может быть добрее. Пусть увидит вживую волшебство с книжных страниц. Жить он может у меня, квартира трёхкомнатная. Вопросы питания и социальную защиту я, так же, возьму на себя. Его дело просто быть молодцом и держаться духом, не боясь познавать, вновь, забытый им мир. Необходимо забрать его из мира книг в реальную жизнь. Ведь, лишив его книг, он начал пребывать в полной невесомости. Бог создавал человека не для того, чтобы тот служил балластом! Я вытащу тебя, Друг».
Замысел был нехитрым. В палате, после работы перфоратором, необходимо было убрать всю облицовку. Марк рассчитал: «примерно два мешка, плюс штукатурка». Прикинув вес Друга, около 60 килограммов, (на такие моменты, у Марка был намётанный глаз, годы тренировок дали опыт и он с первого же взгляда определял примерный вес и питание человека) тот, сложившись «бомбочкой», вполне влезет в мешок, а лучше в три, чтобы они точно выдержали его вес. Донести Друга до машины силачу – электрику проблем не составит. Парковка, как раз, находилась рядом с мусорными баками.
Марк изложил свою идею Другу, тот замешкался:
– Но… как… я совсем ничего не помню и не знаю. Кроме больничных палат и времени приёма моих таблеток…
«Таблетки, – подумал Марк.– Они вызывают зависимость у больных. Это еще одна проблема, с которой мы столкнёмся на воле. В крайнем случае, я узнаю их название. Бросать будем постепенно».
– Тебе нечего бояться. Мир, в котором я живу не хуже книжного. Самое главное ничего не пугайся, Друг. Просто возьми себя в руки и впитывай всё, что тебя окружает. Договорились?
– Можно я буду просто молчать? – испуганно сказал Друг, отгрызая заусенец с безымянного пальца.
– Конечно, можно. В мире, в котором я живу, можно всё, – ответил Марк.
Спустя несколько минут, Друг был переодет в спортивную одежду, которую Марк принес с собой в сумке. Она ему пришлась, мягко говоря, не по размеру, но разве это имеет значение, когда речь идёт о телепортации из мира книг и медикаментов, в мир реальный. Больничная роба была брошена в мешок с облицовкой. Не должно оставаться никаких улик.
Это уголовно наказуемое дело и Марк это понимал. Его могут обвинить в хищении человека. Дело перевернут так, что Марк погубил гражданина, которого, так бережно и чутко, лечили в клинике. Если вскроется, то система превратит великодушный поступок в преступление, и молодого парня оденут в робу заключенного. Друга, если всё узнается, заколют «до смерти» врачи, а санитары не дадут спокойно дышать в этой клинике. Клинике, которой светят большие неприятности, при первой же проверке наличия больных по списку, а дежурный санитар может уже подыскивать себе новую работу.
Но это не столь важно, когда речь идёт о спасении целой вселенной, которая живёт в каждом человеке. Эта вселенная сотрясалась и, словно комочек, сжатая в три мешка, вложенных один в другой, чувствовала, что Марк спускается по лестницам. Весь этот комочек в мешке был, едва ли, с размером в могучую спину спасителя. Другу казалось, что он может разбиться об неё, если придать его телу ускорение, а спина и не почувствует, как хрустнут его косточки, лишённые витаминов. Услышав хлопок и почувствовав, что-то мягкое под собой, Друг хотел было, что-то сказать, но Марк его опередил и полушёпотом, но при этом с внушительной интонацией, произнёс:
– Сиди тихо и не вздумай высовываться!
Друг кивнул несколько раз, вытащив голову из мешка. Марк понял его жест и удалился.
Марка не было минут 20, за это время Друг успел задать себе бесконечное количество вопросов, на которые можно было дать ответы, пожалуй, начав, разве что, только с большого взрыва. Он увидел салон автомобиля, в котором тихо играла музыка и горела магнитола. Люди привыкли к автомобилям, и принимают их как должное, как часть действительного мира, равнозначную деревьям. Даже детские рисунки, и на тех изображен домик, автомобиль, дерево, солнышко и птички…
«Домик и машина» – мы с детства считаем их частью природы и нашей жизни.
Друг не помнил машин и был шокирован, потеряв дар речи окончательно.
Его удивление было такое же, как, если бы, к примеру, житель пустыни впервые бы увидел деревья. Житель пустыни бы осознал: «Вот они, деревья, с могучими корнями, которые растут из самой земли. Их стволы, словно пуповина, питают плоды и листья. Деревья это дети, а мать их земля». У Друга осмыслений не происходило, одна лишь паранойя.
Вернулся Марк, и они уехали…
6
Прошло около года. За этот период, в мире Марка не произошло практически ничего нового, помимо, пожалуй, появления «младшего брата», по имени Друг. Младенца, который познаёт мир на огромной скорости, как умелый гонщик, следуя верному пути познания и задающего очень много вопросов, на которые Марк затруднялся отвечать.
Марк замечал, что Друг мыслит по иному, никак другие люди. После каждого знакомства с миром Марка, Друг делал очень резкие умозаключения, исходя из которых, всё вокруг казалось ему бессмысленным и пустым. Всё, но только не библиотека. Марк, уезжая с утра по своим делам, всегда был уверен в том, что Друг сидит в библиотеке, а после, оттуда, идёт обедать в соседнее кафе, и возвращается обратно, к книгам. Он сильно увлёкся анатомией и физикой, читал, один за другим, философские трактаты. Порой Марка поражало, когда Друг начинал рассматривать, казалось бы, вполне обычные процессы, со стороны биохимии или метафизики. Дошло до того, что Марк начал сам открывать, что-то новое для себя, при общении с Другом.
– Казалось бы, всего лишь год тебе понадобился для того, чтобы обрести столько знаний. Я, за 26 лет в этом мире, познал меньше твоего! – недоумевал Марк и улыбался.
– Я развиваюсь, в узком спектре, тренируя свои знания. Ты же развиваешься во всех направлениях, это занимает слишком много времени, а мне этого не нужно, – отвечал Друг.
– А почему тебе этого не нужно?
– Я не в плену у девушек. Это именно они заставляют тебя работать и зарабатывать деньги, но в конечном итоге тратить их не на себя, а на одежду, парфюм, спортивное питание и прочие мне ненужные вещи.
– Я люблю одежду и слежу за фигурой, но причем тут девушки? – смеялся Марк.
– Ты это делаешь для того, чтобы быть востребованным среди самок. Это простой закон, основанный на соперничестве и продолжении рода. Общество нам вносит коррективы в виде дорогого автомобиля, стильной одежды и бессмысленных мышц, – спокойно пояснял Друг.– Ты мужчина, а значит рождён для женщины, это твоя двигающая сила. Любое твоё действие, если провести параллель, ведёт к продолжению рода.
– Ну, оно и естественно… – немного рассеяно проговорил Марк.
– В том то и дело, что оно неестественно! Люди теряют связь с природой. Для чего поднимать эти тяжести в спортивном зале, ведь вы не строите дома, как в старину, не охотитесь в лесах. Я замечал, что люди, которые работают руками, неказистые на вид и нет среди них мышечных и плечистых. Почему же строители и грузчики не занимаются в спортивных залах, им же самим будет легче таскать все эти тяжести? Для чего этим занимаются архитекторы и юристы?
– Чтобы в чем-то стать лучше, – ответил Марк.
– Неужели бесцельное поднимание этих тяжестей в помещении, делает тебя лучше? Всё для девушек.
– И для себя тоже, отчасти.
– Ты бы занялся этим на необитаемом острове?
– Возможно, и занялся бы. Потому что это целое искусство, запах железа и звон тренажеров, стук падающих блинов. Удовлетворение, поднимающее тебе самооценку, – победоносно сказал Марк.
– Организм тебе этим самым говорит: «Молодец, парень, мы на правильном пути, скоро девушки будут нашими!» – с насмешкой произнёс Друг
– А почему бы и нет, в конце-то концов! – засмеялся Марк.
– Но почему девушкам это нравится, в современном мире? Ведь сейчас мужчина не охотник, ему ни к чему такие характеристики организма. Другое дело спортсмены, это их работа. Но для чего это менеджеру?
– Могу сказать только одно, им это нравится, с природой не поспоришь.
– Но, а разве деньги, и общественное положение им нравится не больше? – спросил Друг.
– Смотря, кто как расставляет приоритеты.
– Приоритеты… Как я это понимаю, современные девушки сами запутались и растеряли естественный отбор. Природа им диктует: «Нужен сильный, быстрый и ловкий мужчина», а общество восклицает, что: «Нужен образованный, богатый и перспективный мужчина». Общество нарушило природу, став частью естественного отбора у девушек. Но только одно я знаю точно.
– Боюсь уже спросить, что же? – улыбнулся Марк.
– Если, вдруг, однажды, вся система рухнет, и общество вернётся к автономному выживанию, то, вместе с этим, рухнут и те навязанные качества в мужчинах, которые, на данный момент, высоко ценятся современными девушками. Останется только быстрота, сила, ловкость и смекалка – они естественны. Современное общество – это искусственно созданная среда, а поэтому и выбор мужчин происходит по искусственным критериям.
Подобные разговоры были частым явлением. Марк и Друг вечно спорили, философствуя. Они были двумя противоположностями. Их объединяло, одно лишь доброе сердце, а это, пожалуй, самое весомое сходство, которое может быть, между людьми.
Не прижился Друг к стильной одежде, в ней он видел общественный плен.
Не прижился Друг к тренажерному залу, в нем он видел плен.
Не прижился Друг к модной музыке, и в ней он видел плен.
«Плен во всем» – говорил он.
В образовании, что с детства сковывает нас за школьной партой, терзает детскую энергию обстановкой и убивает её окончательно, вынуждая ребенка просиживать в одном положении. Образование, которое заставляет тратить всю свою молодость и скопленные деньги родителей, из рабочих крестьян, пока ты его получаешь в ВУЗе. Образование, которое по его завершению, даёт тебе работу с мизерной зарплатой и отпуском, в 21 день в году. Вечная нехватка личного времени. С каждым днём, всё глубже зарывая мечты, люди трудятся в косвенно полезных для человечества организациях, не имеющих никакого философского смысла. В это «никуда» уходит целая вселенная, живущая в человеческом существе.
Друг выстраивал свои суждения только относительно Марка, а поэтому речь и шла, всегда, о самом большом социальном слое – «низшем».
«Это вечный плен».
И Другу было больно за Марка. По общественным показателям, Марк, может быть, и был успешным парнем, но на самом деле, он представлял собой лишь марионетку, идущую в ногу согласно всем новым указаниям «свыше», о том, как нужно жить и что следует одевать.
Друг часто призывал Марка, чтобы тот раскрыл глаза:
– Марк, покажи мне горы. Согласись, ты ведь и сам был бы рад поехать в те края, где открываются виды на могучие массивы, от геометрии которых сердце замирает. Я столько об этом читал!
– Не могу, мне надо работать, и вообще… сейчас слишком много дел!
– Ты хочешь в горы, Марк?
– Да, но…
– Все эти твои «но», они совсем ничего не значат! Как ты не поймешь, наконец, что являешься пленником всех этих «но»? Ты напоминаешь мне всех тех людей спящих в метро по утрам, которые проснулись рано, но непонятно для чего! За чем же вы все гонитесь?
– Люди не могут спать сколько им вздумается, а уезжать в горы, когда сами того захотят, тем более! – ответил Марк.
