Того героя, что убил старушку.
Потом, так и не вспомнив, засыпать.
Во сне ты забываешь имена
Людей, друзей, их лица.
Во сне совсем другие времена.
С бессонницей им даже не сравниться.
Там празднуют все время Новый год,
А дни рождения почти что ежедневно.
Поминки, майские – все путает народ
Всем легче в бессознании, наверно.
Еще приятно там стихи слагать.
Там в тишине ни звука.
Из бессознания строки извлекать,
Мне это удовольствие – не мука.
Там не поймете, где хорей,
Где ямб – они звучат как в песне.
Под них хоть пой, а хочешь пей
И вспоминай подругу с Пресни.
Не помню ничего. Как звали?
Но помню шепот, помню пруд,
Друг другу руки целовали.
Но в бессознании факты врут,
Хотя я слышал звон трамвая
Тогда, в предутренней траве.
Скорей всего, не сознавая
Всех чувств к застенчивой вдове.
«Порой в уснувшей тишине…»
Порой в уснувшей тишине
Я наблюдаю, как вползает утро.
Оно обычно появляется в окне,
Накрывшись простыней из перламутра.
Я, затаив дыхание, слежу,
Как утро движется по стенам,
И по кровати, где лежу —
Как будто кровь течет по венам.
Оно садится на постель,
А в зеркале – его же отраженье.
Оно как пудра, нежная пастель,
Шедевр нерукотворный без сомненья.
Вот, что бы мне хотелось написать:
Как в отраженьи брезжит утро.
Но, так не хочется вставать.
И ленью обволакивает утром.
«Я шел с Надеждой по заснеженному льду…»
Я шел с Надеждой по заснеженному льду.
Нам в спину дул холодный и попутный ветер,
Я знал, что с ней я никогда не пропаду,
Какую бы преграду на пути ни встретил.
И мы упрямо двигались вперед,
Я слышал ее теплое дыханье
И опасался, вдруг оно растопит лед,
А нам не хватит времени на наши покаянья.
Мы шли с Надеждой по заснеженному льду.
И падал снег. Он таял на ее ресницах.
Я знал, что с ней я никогда не пропаду,
А если пропаду, мне наверху простится.
«Про одиночество мне нечего сказать…»
Про одиночество мне нечего сказать,
Оно само – как золота молчанье,
Желанье от людей, друзей и близких убежать,
Чтобы не дай бог не попросить у них прощенья.
И жить, как одинокий перст в Раю,
Разглядывая мир сквозь пыль на окнах,
Знать про себя, что я не затаю
За пазухой обид, да пусть я сдохну!
Проходят так за днями дни,
Неторопливо размышляю, забывая
Друзей. Они теперь, наверное, одни
Живут там, наверху, меня не вспоминая.
Так как же обрести покой?
Ты в этой одинокой, бренной жизни
Секреты одиночества открой,
Как наслаждаться ролью «третий лишний».
«Бывают дни, когда ты чувствуешь благословенье Бога…»
Бывают дни, когда ты чувствуешь благословенье Бога,
И нет в душе ни тяжести, ни суеты.
Вы мягко улыбнулись мне почти с порога,
А я для Вас в руках держал цветы.
Вы суетливо наливали воду в вазу.
В окне заиндевелый лес в снегу, как в вате.
«Хотите кофе?» – прошептали Вы.
«Пожалуй, да», – ответил я не сразу.
Разглядывая Вас, я мысленно писал портрет в квадрате.
На кухне ни души. И только голос тихий:
«Ну, пейте же, а то совсем остынет».
Я чувствовал внутри себя жару, то холод дикий.
«А может коньяку?», «Спасибо, да, пожалуй, нет».
И снова тишина, в окне снег падал.
Мне не хотелось думать, говорить,
Как будто я себе обет молчанья задал.
В то утро я не мог Вас не любить.
«В Москве ни до кого не дозвониться…»
В Москве ни до кого не дозвониться,
Все спят, укрывшись с головой.
Желанье позвонить, чтобы проститься.
Гудки звенят ленивой тишиной.
Когда проснешься слишком рано,
На одиночество глухое обречен.
Пусть не покажется молчанье странным —
Весь город спит, жарою утомлен,
Закутан в дым. Он тихо дремлет
Беспечно, позабыв часы.
Настойчивым звонкам не внемлет,
Во сне поставив совесть на весы.
Пытаюсь с одиночеством дружить,
Оставив всех в постели и покое.
Придется в городе безлюдном жить,
Связав свою судьбу с его судьбою.
«В обнимку с ленью просыпаюсь по утрам…»
В обнимку с ленью просыпаюсь по утрам.
Не открывая глаз, ищу тебя в постели.
Ты где-то далеко на безымянной параллели,
Мое сознанье бродит где-то там.
Лень – верная дождя подруга.
Накрывшись простынёю, сладко спит
И терпеливо ждет, когда он постучит,
Мечтая о свиданьи с милым другом.
Сначала застучит по крыше,
По окнам осторожно постучит,
А лень не шелохнется: хоть и бдит,
Но притворится, якобы не слышит.
Что может быть прекраснее, чем утро.
Когда тебя охватывает лень,
Ты с грустью сознаешь, что наступает день,
С дождем идет рассвет из перламутра.
