Анна Мишина "Мое право на счастье"

Мое право на счастье
Анна Мишина

Никогда бы не подумала, что, устраиваясь на работу в дом состоятельной семьи, моя жизнь перевернется с ног на голову. Я влюбляюсь в женатого мужчину. А его жена шантажом заставляет согласиться на суррогатное материнство. За время беременности я не могу смириться с тем, что мне придется отдать ребенка. Но судьба решила сыграть со мной злую шутку.

Анна Мишина

Мое право на счастье

Глава 1

Вета

– Вот, смотри, чем тебе не вариант? – тычет пальцем Светка в очередное объявление. – И образование не требуется.

Моя ахиллесова пята. Кроме школьной золотой медали у меня и нет ничего.

Тяжело вздыхаю. Пятый раз перечитываю объявление.

“Требуется замужняя порядочная женщина для работы по дому…”

– Тут же написано – замужняя. А я, как ты помнишь, и замужем-то не была.

– Ты думаешь, такая проблема сказать, что ты замужем? Брось, кто будет проверять? Тем более, у тебя вон есть Ванька. Так что поверят без всяких, – усмехается сестра. – Звони давай.

– И как по-твоему наличие сына мне поможет доказать, что я замужем? Неудобно врать. Умом понимаю, что мне нужна работа срочно, с квартиры могут выставить в любой момент за неуплату. Но врать я не могу.

– Кто тебя такую правильную-то сделал? – тяжело вздыхает она, закатывая глаза.

– Те же, кто и тебя, – усмехаюсь я.

– Я не понимаю, как ты сводишь концы с концами?

– Да никак, – отмахиваюсь от нее.

Светка берет мой телефон, набирает цифры, указанные в объявлении, и протягивает мне телефон.

Идут гудки. А я впадаю в оцепенение. Мне, чтобы позвонить, нужно собраться с мыслями и подготовить речь. Я так не могу, с бухты-барахты.

– Алло, – слышится женский голос из динамика. – Алло…

– Я не могу, – шиплю на сестру.

– Вредина, – показывает мне язык и подносит телефон к уху. – Здравствуйте. Я по объявлению.

Светка говорит, а я округляю глаза в удивлении. Что? Она за меня сейчас наговорит тут небылиц всяких, а я потом расхлебывай.

– Меня зовут Вета. Да, я замужем. Имею сына семи лет. Согласна на ваши условия. Конечно, – говорит и смотрит на меня. Даже кивает, словно это увидит та женщина, что находится по ту сторону. – Когда? Завтра? Да, я могу. Да, мне удобно в двенадцать. Спасибо большое. Что, простите? С мужем? Э-э, хорошо. Буду с мужем, всего доброго, – и, отбив звонок, передает мне мой старенький аппарат в руки. – Капец-баба!

– В смысле с мужем? Каким мужем?

– У нее, видимо, бзик, что женщина, которую впустят в дом работать, должна быть замужем. У меня была одна такая знакомая знакомой. В общем, принцип, что свободную молодую женщину в дом не пустит.

– Суеверная, что ли? – удивилась.

– Дурында ты, Ветка, – закатывается в смехе сеструха. – Она просто боялась, что ее муж-кобель за молодой юбкой увяжется. Вот и все суеверие, – хмыкает.

– Отлично. Только я-то не замужем, или ты забыла?

– Ну, сделаем замужней.

– Погоди, – смотрю на нее с недоверием. – Шутишь? Выйти замуж за первого встречного, – смотрю на часы, – в семь вечера просто нереально.

– Да ты выдумщица, – снова усмехается. – Одолжу тебе своего Витю.

Я снова уставляюсь на сестру. Нет, она точно немного того, осталось только у виска покрутить.

– Твоего мужа?! Ага, сейчас, разбежалась, – поднимаюсь со стула, подхожу к окну.

А за ним апрель месяц. Природа преображается, натягивая на себя свежую зелень раскрывающихся почек и молодой травы.

– А что такого? Вон она даже просит принести свидетельство о браке и быть с мужем. Говорю, она шизанутая. Но ты сможешь втереться в доверие. Ты же хорошая, Вета. А такие грымзы чувствуют это за версту. Так что проблем у тебя не будет, – невинно пожимает Света плечами.

– Иногда мне кажется, что ты попросту не можешь быть моей сестрой.

– Могу, – хитро улыбается девушка. – И твое счастье, что мы с тобой похожи как две капли воды. Так что спокойно сможешь воспользоваться моим паспортом. Вуаля: Вета-Света! Она не поймет ни черта. А ты будешь при работе.

– Это неправильно.

– А как ты собираешься дальше жить? Как?! Тебя сократили. За квартиру нужно платить, иначе выгонят. Я-то буду помогать, чем смогу, но сама понимаешь, мы тоже не шикуем. Нет, в беде тебя не оставлю, в любом случае. Но тут такая заманчивая зарплата. Вам хватит и на съем, и на отдых летом. Соглашайся. Я бы пошла сама, но мое положение уже чересчур проглядывает, а беременных, как ты знаешь, на работу не спешат брать.

Нет, Света говорит все правильно, но меня она толкает на обман. А это неправильно.

– Ну? – смотрит на меня выжидающе.

– Сомневаюсь, что твой Витя согласится на такую аферу.

– Согласится, никуда не денется, – заверяет меня сестра.

– Ох, Светка, под монастырь меня подводишь, – поднимаюсь со стула. – Пойду я. У Ваньки вот-вот уроки закончатся, я обещала его встретить.

– А то он пятьсот метров до дома сам не дойдет. Все сюсюкаешь с парнем, кем он вырастет? – иду в коридор, а сестра следом, провожать.

– Он вырастет лучшим мужчиной.

– Маменькиным сынком он вырастет. Вот подзаработаешь, встанешь на ноги, глядишь, мужики начнут на тебя заглядываться, а то, – машет рукой.

– Ага, именно так и будет, – нет сил спорить. – Все, пока, если что, вечером заходи, – целую ее в щеку и выхожу из квартиры.

С сестрой мы живем в одном доме, даже в одном подъезде, но на разных этажах. Я снимаю квартиру как раз над их с мужем.

Выхожу из подъезда, запахивая поплотнее пальто, накидываю капюшон, потому что погода сейчас обманчива. Солнышко светит, но воздух еще не прогрет, и ветер пробирает ознобом аж до самих костей.

Дойдя до школы, замечаю играющего с одноклассниками сына. Он меня видит и тут же машет рукой. Прощается с ребятами и бежит в мою сторону.

– Нас только что отпустили. Я бы и сам дошел, – тараторит мой мальчик.

– Я знаю. Просто у меня пока есть свободное время, и мне его хочется провести с тобой. Сейчас зайдем в булочную, купим твоих любимых кексов и пойдем домой, как тебе такая идея?

– Я – за, – улыбается.

– Ну, тогда не будем терять ни минуты, – беру его за руку, и мы выходим со школьного двора, направляясь уже давно знакомым маршрутом.

После булочной идем домой. Пьем чай. Ванька рассказывает, как прошел день в школе. Сын потом перебирается к себе в комнату делать уроки, я же просматриваю вакансии в интернете на различных сайтах, но везде нужно высшее образование или хотя бы техническое. У меня же нет ни того, ни другого. Убираю старенький ноутбук в сторону, понимая, что мне действительно ничего не светит найти в ближайшее время. Максимум, продавцом на кассу в ближайшем продуктовом, но мне попросту не хватит зарплаты, чтобы вытянуть съем квартиры, да и не выжить матери-одиночке с ребенком на копейки. Я работала на небольшом производстве. Но прогресс не стоит на месте, и часть производства роботизировали, а я попала под сокращение. Служба занятости предлагает мне места с зарплатой, не покрывающей наши с Ванькой расходы. А ходить на курсы, которые мне там предложили, тоже не вариант, потому что я не смогу жить то время, что учусь, на пособие – оно мизерное. В общем, выбора не остается, и мне, наверное, придется согласиться с авантюрой сестры. Ведь ничего преступного я не совершаю?

Я просто хочу обеспечить своему сыну жизнь, чтобы хоть в элементарном он не нуждался.

Мои мысли нарушает звонок в дверь.

– Я поговорила с Витей. Отказаться у него не вышло. Так что завтра к двенадцати спустишься к нам, и поедете по адресу, который должна была скинуть тебе женщина. Черт, у нее такое мудреное имя. Со снегом связано.

– Снежана? – говорю то, что первое попало на ум.

– Точно. Я с этой беременностью отупела. Боже, лишь бы все вернулось после родов. Ничего, еще пару месяцев, и все встанет в прежний ритм.

– Сомневаюсь, – усмехаюсь. Уж я-то помню, как первые месяцы с новорожденным “весело”. Остается надеяться, что дети все же разные. Мой Ванька первые полгода постоянно плакал, и я не могла понять, что с ним не так. А мне попросту заявили, что беременность я всю нервничала, вот и ребенок такой. А Свету-то Витя оберегает со всех сторон, и она сама спокойна, как танк. Мне иногда кажется, что выбить почву у нее из-под него вообще нереально. Она всегда найдет выход. Например, как в школе на экзамене по истории, которую я сдавала дважды. За нее, в том числе. И это ей в голову пришло, что мы можем пользоваться своей похожестью.

Когда разливаю свежезаваренный чай по чашкам, у меня пиликает телефон. Сообщение с указанием адреса для встречи.

– Мармелад. Кафе не фу-ты, ну-ты, – читает и комментирует сообщение Света.

– Ага, даже не хочу представлять, сколько там стоит чашка чая.

– А ты не представляй. Тебе нужно устроиться к ней на работу. Вот и все. Думай об этом, и все у тебя получится, – отпивает пару глотков из чашки и довольно морщится. – Как ты делаешь такой вкусный? Вроде простой чай, а ароматный. У меня такой не выходит.

– А ты почаще у бабули бери молодые листья смородины. Вот тогда и будет у тебя ароматный и вкусный чай.

– Так не лето же!

– А бабуля насушила. Я же тебе несколько раз предлагала, – встаю, чтобы найти баночку с сушеными листьями и отсыпать немного Свете.

– Вот. И больше не говори, что я тебе не предлагала, – ставлю перед ней пол-литровую баночку.

– Спасибо, ты чудо, – поднимается, целует меня в щеку. – Все, до завтра, – прощаемся, и я закрываю за ней дверь.

Так и наступает вечер, переходящий в ночь. Ваня, поужинав, пошел спать, а я все еще надеялась найти подходящий вариант работы. Но он не желал находиться. Значит, все-таки придется завтра ехать на встречу. Но даю себе слово, если меня что-то не устроит, я тут же откажусь от этой авантюры. И буду искать приемлемый для меня вариант.

Глава 2

Вета

Будильник. Подъем. Все стандартно. Словно день сурка. Каждый день как под копирку, единственное отличие – это то, что я не тороплюсь на работу уже на протяжении почти целой недели. В ванной привычно шумит вода, Ванька сам встает. У него свой будильник и галочка в голове – никогда не опаздывать.

– Доброе утро, – стучу в дверь ванной, но открывать не тороплюсь.

Сын растет, и ему требуется личное пространство, которое я стараюсь не нарушать. Хотя иногда жутко хочется его потискать, но ему это уже не нравится. Он все больше становится самостоятельным и только изредка готов дарить и получать ласку. Чем старше, тем больше смущения и неловкости. И никаких поцелуев в щеку на улице. А то, не дай Бог, увидят одноклассники – засмеют.

Странная позиция, но я стараюсь не возмущаться, а принимать его манеру поведения. Он все так же помогает по дому, но уже более ответственно. Хотя я думала, что это будет явно не в начальных классах. Но, видимо, мне повезло, и всю вредность сына я пережила в его младенческом возрасте. Даже моя мама охала и переживала, хватаясь за голову от истерик сына.