Мария Печурина "Серый-серый волк"

– Кхе!

– Лапуль, открой уставшему и голодному господину дверь.

– Не-а, – отвечаю ему. – Господин провинился.

– Коз-з-за, – слышу приглушенный рык и потом снова ласковое: – Лапуль, ну что за игры?

– Никаких игр, Кирюш. Ты же хотел, чтобы я осталась в твоем доме. Так я здесь… а ты там, – смеюсь. – Так что это не ты меня не выпускаешь, это я тебя не впускаю. Вот и спи теперь на коврике у входа!

Кирилл затихает по ту сторону двери, что заставляет меня немного нервничать. Встаю так, чтобы меня не было видно ни с одного окна. Ага! Как я и думала, волк начинает обход дома. Очень уж интересно, сможет ли он проникнуть в логово. Стараясь, чтобы бета меня не заметил, я перемещаюсь вслед за ним по дому. Кухня, гостиная, кабинет, спальня. В ванной окошко далеко над полом и тоже закрыто. Возвращаюсь в гостиную как раз, когда Кир мелькает в окне напротив входа. Волк обошел по периметру дом и, видимо, не нашел лазейки. Как приятно за этим наблюдать.

– Айка!

– Что?

– Вытащи ключ из двери! Я же знаю, что ты его нашла!

– И что мне за это будет?

– В том-то и дело, что ничего, – хмыкает Кир. – Я даже прощу тебе искалеченный стол.

– Хм. Так если я тебя не пущу, мне тоже ничего не будет.

– Коза.

– Сам козел.

– Айка, я же тебе не враг.

– Да ладно?

– Разве я тебя обижаю? – молчу на этот его вопрос. – А я тебе вкусняшку привез. И это при том, что знал, чем ты тут занималась.

Да уж, о камерах наблюдения я не зря волновалась.

– Кстати, ты меня серьезно подставила перед альфой. Он очень уж интересовался, что у меня пищит, пока ты подбирала пароль к двери.

Продолжаю молчать, слушая волка.

– Только вот пароль я сменил еще вчера вечером, после того как просмотрел нашу с тобой незабываемую встречу.

Вот же!!! Ар-р-р!!! И почему мысль про семьсот комбинаций мне не пришла сразу тем вечером?

– Так впустишь?

– Нет.

Наступает очередь Кирилла молчать, а мне становится любопытно, чем же он там занимается. Держа под присмотром входную дверь, подхожу к окну и выглядываю на улицу.

Бета сидит на порожке, рядом стоит торт. Вкусный. И что удивительно, мой любимый. Но этого Кир знать не мог!

Фыркаю и направляюсь на кухню. Вот пусть он и дальше там сидит. Как он там говорил? Посидит, подумает, поумнеет? Ему тоже это не помешает сделать!

Чтобы отвлечься, принимаюсь за готовку обеда. Пусть я и в плену, но морить себя голодом не намерена. Даже лучше! Буду использовать ситуацию в свою пользу. Вот.

Правда спустя полчаса я все же снова выглядываю на улицу. Кирилл продолжает сидеть на том же месте. Ну и поделом! Злюсь на него, но уже чувствую, как проклюнулись ростки сомнений и жалости. Представляю, как сжимаю их в руке. Волк не жалеет меня, держа здесь, так почему я должна относиться к нему иначе?

Проходит еще десять минут, за которые над домом собирается темная тучка. Мне даже приходится включить подсветку на кухне, потому что становится темно. Начинает стучать по крыше дождь, а я гоню прочь мысль, что Кирилл промокнет…

– Айка, – стучит в окно объект моих дум. Подхожу, отодвигаю занавеску в сторону и складываю руки на груди. – Пусти, а? Тут дождик… Я же вымокну.

– Тебе не помешает промыть мозги, – бросаю ему и снова зашториваю окно.

Дождь начинает стучать сильней. Сжимаю кулаки, не позволяя жалости взять верх.

– Да ла-а-адно, – протягиваю устало, когда за дверью начинается ливень.

Подхожу к окну. Кирилл стоит у стены, но все равно уже весь промокший.

– Гадство! – бросаю, вынимая ключ из замка. Проходит всего пара мгновений, как дверь распахивается. Я предпринимаю попытку проскользнуть мимо Кира, но тот перехватывает меня за талию, втаскивая в дом, и захлопывает дверь.

И только сейчас я понимаю, насколько я дура! Ведь Кирилл мог бы укрыться от дождя в машине!

А меж тем бета снимает с себя мокрую куртку, разувается. Все неспешно и очень уж зловеще. И когда на его губах появляется знакомая мне улыбка, я заранее шагаю назад.

– Ну куда же ты, лапуль? – спрашивает меня, избавляясь от влажной футболки. Кир делает шаг вперед, и еще…

– Не подходи!

– Или что? – спрашивает меня. Я даю деру в сторону, но оказываюсь перехвачена и прижата к стене. Кирилл нависает надо мной, выставив руки по сторонам от моей головы. Обнаженный по пояс, злой и чертовски привлекающе пахнущий. – Попалась, козочка моя. Сейчас я тебя съем.

Глаза волка вспыхивают золотом. Это не есть хорошо. Слишком сильные эмоции обуревают сейчас его, раз показалась сущность. Кирилл склоняется ко мне. Все ближе и ближе.

– Не надо, – шепчу, вжимаясь в стену. Бета резко подается назад, будто приходит в себя.

– Что за…? – проводит рукой по лицу и смотрит на меня злым взглядом. – Я в душ. Потом будем обедать. Судя по запахам, ты приготовила что-то обалденно вкусное.

На этом он разворачивается, чтобы уйти, но потом хватает меня за руку и отбирает ключ, что я держала в ладони все это время. Так и не сказав больше и слова, Кир уходит в ванную комнату.

Мне кажется меня ноги не держат. Но кой-как я добираюсь до кухни и принимаюсь сервировать стол. Луна! Как мне выбраться отсюда?

***

Кирилл возвращается как раз к моменту, когда я заканчиваю приготовления. И выглядит он злым и недовольным. Ставлю перед ним тарелку с борщом, наливаю себе порцию и устраиваюсь напротив беты. При этом даже не смотрю на него. Мне обидно, грустно и в то же время я полыхаю изнутри злостью. А есть нужно в хорошем расположении духа, между прочим. Стараясь, чтобы Кир не заметил, делаю глубокий вдох и выдох. Помогает так себе. Сосредотачиваюсь на еде. Судя по тому, как по соседству гремит ложка о тарелку, обед выдался на славу.

– М-м-м а-а-а, – выдает Кирилл, откидываясь на спинку стула. – Очень вкусный борщ.

– Угу, – плавая в тарелке, отвечаю ему. Бете, конечно же, такая реакция не по вкусу. Он складывает руки перед собой на стол и придвигается ко мне.

– Айка, давай жить дружно, а?

– Это возможно, только если ты меня отпустишь, – отвечаю спокойно и отправляю последнюю ложку борща в рот.

– Разве я тебя чем-то обидел? – не унимается волчара.

– Нет, конечно. Мне привычно сидеть в плену.

– Пленницам не возят вкусняшки, – усмехается Кир. – А, черт! Забыл торт на крыльце. Ну да ладно.

Качаю головой, вздыхая, и поднимаюсь на ноги.

– А еще я привез тебе твою одежду, – прилетает в спину, когда подхожу к раковине. Замираю. Чувствую, как гнев, который я более-менее усмирила, снова рвется наружу. Скидываю ложки в раковину и медленно оборачиваюсь, держа пустые тарелки в руках.

– Ты был у меня дома? – спрашиваю спокойно.

– Мне очень понравились твои розовые тапочки. Их я не зах…

– КАЗЕЛ!!! – вскрикиваю, запуская в Кирилла тарелки одну за другой. Реакции волка можно позавидовать. Я не попала ни разу из двух. Зная, где хранится стратегический запас снарядов, разворачиваюсь, открываю шкаф, но дотянуться до посуды не успеваю. Кирилл перехватывает меня и оттаскивает от кухни.

– Пусти меня! – визжу, размахивая руками. – Немедленно меня пусти!!!

– Тихо-тихо! Все хорошо!

– Ничего не хорошо! – на пределе своих возможностей ору я. Кирилл легко поднимает меня над полом и тем самым позволяет хорошенько брыкаться. Не рассчитав, ударяюсь ногой о стул и взвываю. На глаза наворачиваются слезы.

– Черт! – ругается Кирилл, и вмиг я оказываюсь у него на руках. Бета ссаживает меня на диван и берет мою ногу в свои горячие руки.

– Не трогай меня! – отодвигаюсь и рыдаю я, баюкая свою ногу.

– Лапуль, прости, – с раскаянием произносит Кирилл.

– Все из-за тебя! Что с тобой не так, а? – сквозь слезы спрашиваю его.

– Я просто хочу, чтобы ты была со мной.

– А чего я хочу, ты не забыл спросить? Я, я! Только и слышу, чего хочешь ты! У меня моя жизнь и в ней тебя нет!

– А что есть? – спрашивает зло. – Дом и работа? Пара подруг? Родители заняты сейчас твоим братом и сестрой. Их особо и не озаботило, с чего бы я стал им звонить, и чем ты так можешь быть мне полезна. А работа? Медсестричка? По моей просьбе тебе с легкостью увеличили выходные. Не особо тебя там и ждут.

Кир только дергается, когда я залепляю ему пощечину. И честно сказать, удовлетворения мне это не приносит.

– Полегчало? – процеживает сквозь зубы.

– Нет.

– Можешь ударить еще.

– Могу, но не буду, – вскидываю гордо голову. – Тебе не больно так, как мне от твоих слов.

Кир меняется в лице за мгновение. Видимо, до него только сейчас доходит, что он сказал.

– Прости, – мотает головой. – Я просто… не хочу быть один.

Кир проводит рукой по лицу и вздыхает.

– Пароль от двери: 5397, – он поднимается на ноги, достает из заднего кармана штанов ключ и бросает рядом со мной на диван. – Прости.

Я дожидаюсь, пока бета скроется в кабинете, хватаю ключ и ковыляю к двери. Та тихо пикает, когда я, вставив ключ и набрав пароль, вижу, как загорается зеленая лампочка. Открываю дверь нараспашку, вдыхая сырой воздух свободы. За порогом все еще моросит дождик, а в моей голове уже формируется четкий план действий. Сейчас я заберу из машины Кирилла свои вещи, а уже потом потопаю к посту охраны. Там вызову такси или попрошу мне вызвать, потому что не уверена, что мой телефон еще не разрядился. Дождусь заказанную машину, доеду до дома, а там приму горячую ванну и попытаюсь забыть события этих двух дней!

Беру с комода у входа ключи от машины и выхожу из дома. Первый пункт плана проходит на ура. Моя сумочка лежит на заднем сиденье, тут же и стоит мой небольшой рюкзачок с вещами. Забираю все это и быстрым шагом возвращаюсь обратно, чтобы вернуть ключи. Замедляю шаг у крыльца, когда вижу сиротливо стоящий на ступеньке торт. Пластиковая коробка отлично защищает его от дождя. Ровная поверхность желе так и манит взгляд, а эта одинокая вишенка в центре…

Ну уж нет! Я же не останусь из-за торта? Или дело уже не в том, что я хочу уйти, а в том, что я ищу предлог остаться? Бред же! Кирилл удерживал меня в плену два дня! И в то же время он не сделал мне ничего плохого. А что, если ему действительно нужна поддержка? Что, если хотя бы тут я действительно кому-то нужна? Мы же все-таки стая…

Беру вкусняшку в свободную руку и захожу в дом. Захлопываю дверь, но теперь нет давящей тревоги за то, что я заперта. Теперь я могу в любой момент уйти. Ну, если Кир не решит сменить пароль снова. По крайней мере, мы можем выпить чай с тортом и помириться. Не люблю с кем-то ссориться.

Кидаю ключи на место, оставляю рюкзак и сумочку у входа на банкетке, а сама направляюсь на кухню. Ставлю чайник и, немного помявшись, решаюсь отправиться к Кириллу. И уже ступив в коридор, понимаю, что за время всех моих хождений, волк мог сотворить с собой что угодно. В кабинет я влетаю и облегченно выдыхаю, видя живого и здорового Кирилла, который возится со столом.

Бета вопросительно изгибает бровь и спустя мгновение расплывается в знакомой улыбке.

– Какие люди! Чем обязан? Уже пришла меня проведать? – спрашивает он. – Я польщен.

– Я это… – запинаюсь. – Чайник поставила греться. Чай будешь… с тортом?

– Буду, – хмыкает. – Так и знал, что не уйдешь, пока не слопаешь его.

– Еще чего, – покидаю кабинет, гордо задрав нос.

***

– Итак… – звучит за спиной и заставляет напрячься. Слышу, как отодвигается стул, как волк садится за стол.

– Итак? – отвечаю, снимая чайник с плиты.

– Ты осталась, – говорит Кир и смотрит пронзительным взглядом.

– Не смогла оставить тебя, болезного, одного. Это же как раз моя работа медсестрички.

– Обиделась, значит, – констатирует бета. – Извини. Я не хотел.

– На правду не обижаются, – отрезаю я, разливая чай по кружкам. Возвращаюсь к кухне и вынимаю самый огромный нож из стойки. Оборачиваюсь к Кириллу и улыбаюсь самой кровожадной улыбкой. – Но ты расплатишься кровью, – говорю ему зловеще.

– Поосторожней, – напрягается Кир. Испугался что ли? – Еще поранишься.

– Да еще чего, – отвечаю ему, приближаясь. Торт первым отвоевал себе место на столе, поэтому сейчас мне остается только его порезать. Что я и делаю с большим удовольствием под зорким взглядом волка.

– А ты стрелять умеешь? – неожиданно спрашивает он.

– М? Нет.