Любовь Сушко "Музыки прозрачное крыло. Лирика о музыке и музыкантах"

Но взлетала волна сказаний,
Над пустыней снов и иллюзий,
Не хотелось уже страданий,
Лишь мелькали в тумане люди.

В той холодной тиши рассвета,
Только музыка согревала,
От заката и до рассвета,
Лишь она над землей летала.

Был ноябрь еще в начале.
Было тихо тепло в печали,
Если музыка обрывалась,
Что нам делать уже не знали.

И бессильная тень улыбки,
Или радости переливы,
Кто-то снова играл на скрипке.
И душа над землей парила.

Скрипачка – осень

Скрипачка осень в золоте укрылась
От наготы прекрасной и летит,
Куда-то в даль на радость и на милость,
Тот трепетный, прощальный тот мотив.

Она живет в тумане и обмане
И снега ждет пушистого опять,
И пусть ее в тот снегопад заманит
Веселый Моцарт, ей еще порхать.

Над золотом аллей, над перелеском,
Где все стихает, погружаясь в сон,
И кажется не близким и не детским,
Тот странный мир, та музыка времен,

Но осень так прозрачна и спокойна,
Что ей не попрощаться с нами вновь.
И отыграв, она уйдет достойной,
Припомнив и разлуку и любовь.

И только ангел на соседней крыше
Смахнет слезу, прощаясь с ней опять,
Она летит все выше, выше, выше,
И музыке ее еще звучать.

Будить нас, и бросать в иной эпохе,
И рисовать незримые миры,
С ней рядом и поэты и пророки,
Но как постичь им суть ее игры.

И пронесется Пушкин над полями,
За музыкой, о прошлом не жалея,
Обласканный последними лучами,
Он спорит снова с яростным Сальери.

– За что вы так, – Сальери гневно спросит,
А Пушкин улыбнется лишь в ответ:
– Так получилось, вдохновляет осень,
Чарует этот мрак и этот свет…

И музыка врывается, и время
Над ней не властно, только бы лететь.
Там ширь полей и в гибель грез не веря,
Он продолжает и любить, и петь.

Музыка в эпоху Валтасара

И музыка в непознанных мирах
Жила беспечно, в облаках витала,
Пир Валтасара, и эпохи знак
Она собой тогда нам представляла,

И в представленье том, издалека
Из самой бездны появился Мастер.
И скрипка вдруг замрет в его руках,
И королева неизвестной масти

Ведет кота в те роковые дни,
И ночи, как их много или мало,
Сияют там, над пропастью огни,
Где музыка торжественно звучала.

Был только миг, и остается век
До этой встречи, и до бала, знаю.
И растворился в бездне человек,
И остается Фауст, исполняя

Ту боль и нежность. Дивная зима,
Метелью нам отчаянно прорвется,
И будет снова музыка сама
Звучать в стихии, время разорвется,

Пространство не останется, в плену
У той стихии проступает вечность,
И кажется, что я опять тону,
Вступая в схватку там за человечность

А Фауст снова спрячется в глуши,
Не видя солнца и не зная чуда,
Но ты спеши. В тот странный мир спеши
Королевой я твоею буду.

На том пиру, где снова мы вдвоем,
И нет чужих, все отравили снова,
По углям мы в тот странный мир придем,
И все увидим яростно и ново.

А музыка звучит в ночной тиши,
Она и в душах наших не смолкает,
Но ты, проснувшись, на заре пиши,
И пусть тебе удача помогает.

Пир Валтасара, и эпохи знак
Она собой тогда нам представляла.
И музыка в непознанных мирах
Жила беспечно, в облаках витала.

Ночь с гением 16 декабря

И будет «Лунная соната»
Звучать в тумане бытия,
И снова нас вести куда-то,
В тот мрак, где только ты и я
Ее полетом вдохновенно
Внимаем, обо всем забыв,
И та разумная Вселенная
Нам тайны вечные открыв,

Уносится в свои страдания,
Свои сомненья до конца,
Когда огонь очарованья
Терзает души и сердца.
И миг, и мрак и тень, и яростно
Живя на грани светлых сил,
Уходим в этот мрак безжалостно,
И отступает бренный мир.

И миг в тиши ее звучание
Воспринимает, словно дар,
И лунной ночью на свидание
Спешит туда, где лед и жар,
Где никого во тьме не встретится,
Но одиночества порыв
Сияет этим лунным вечером
Нам гения опять открыв.

И словно в первый раз мы слышали
И не могли понять тот сон,
И окрыленные все выше мы
Летим, и мрак со всех сторон
И только музыка спасительна.
И только жизнь моя светла,
Когда глухой и удивительный
Сжигает души он дотла

Музыка может присниться

Музыка может присниться
В полночь, под грохот грозы
Мечутся белые птицы,
Благоухают сады.