– Как видишь, для нас это не стало проблемой.
– Я не вижу! – огрызнулся Серафим.
– Извини, я неловко выразился. Ну, в общем, для нас это не стало проблемой. А что ты не спрашиваешь, как себя чувствует твой катер после попадания сразу двух торпед?
– А от него еще что-то осталось? – удивился Серафим.
– Да. Катер не пострадал, он в строю и ждет тебя для совершения новых подвигов. Кстати, все шесть твоих торпед попади куда следует, и тех трех дредноутов в природе не существует. Ты оказался прав, Пржковски пришел в бешенство. Он поклялся наказать убийцу сына. Более того, Земная Конфедерация объявила тебя врагом номер один и выделила на твою поимку или уничтожение просто умопомрачительное вознаграждение. Переваривай эту и другую информацию. Может, обеспечить доступ к ней напрямую через мозг? Приклеим одну маленькую штучку к виску – и всё!
– Нет, – возразил Серафим, – я лучше послушаю.
– Как хочешь. В твоем распоряжении все доступные ресурсы.
…Серафим и Петр ужинали в ресторане на крыше госпиталя, где лежал пилот. На открытой площадке стояло несколько столиков с уютными креслами. Они были пусты – время ужина уже давно прошло. Но обслуживающий персонал, девушка и парень, смена которого уже закончилась, не торопились уходить, почтительно стояли у стойки – они знали, кто устроил столь позднюю трапезу.
– Завтра меня наконец-то отпускают на свободу, – лениво ковыряясь вилкой в тарелке, сказал Серафим. Есть не хотелось: он только сегодня был освобожден от пут, а неподвижное лежание не способствовало выработке аппетита.
– Знаю. Ты давай ешь, не обижай людей – смотри, как они поедают тебя влюбленными глазами. Ты теперь национальный герой!
– Нашел чем обрадовать… Ты лучше скажи, как нам армаду землян разбить. У них все равно огромное преимущество. Если я правильно понимаю, они подтянули все свои силы, и теперь по количеству кораблей они превосходят нас в пять раз, а по огневой мощи – практически в десять раз. Нас может спасти только чудо.
– Вот ты его и сотворишь, – небрежно бросил Петр, приступая к кофе.
– Как?! – опешил Серафим.
– Пока все не съешь, не скажу.
– Но…
– Давай-давай, ешь!
Лишь когда Серафим взял в руки чашку с кофе, Петр задумчиво сказал:
– Есть одна идея…
– Только идея?
– Да нет, мы уже хорошо поработали над ее претворением в жизнь. Все готово. Не хватает только одного – твоей встречи с адмиралом Пржковски.
– Встречи? – изумился Серафим.
– Именно так. Ты должен появиться перед ним, причем так, чтобы он понял, кто перед ним, а потом броситься убегать.
– Убегать?! – рявкнул Серафим так возмущенно, что обслуживающий персонал вздрогнул и даже сделал пару шагов в их сторону.
Петр махнул им рукой, дескать, все в порядке, и медленно, по слогам повторил:
– У-бе-гать. Зная характер адмирала Пржковски, можно утверждать, что он без раздумий бросится в погоню. А его выкрик типа «Вперед!» командиры кораблей смогут принять за приказ, и последуют за ним. Пусть даже за тобой погонится только супердредноут, это уже будет хорошо. Тебе предстоит не просто убегать, а убегать в строго определенное место. Там твоим преследователям приготовлен большой сюрприз.
– Ну, если большой сюрприз, – хмыкнул Серафим, – то я согласен исполнить роль трусливо убегающего зайца.
Серафиму понравился замысел, он и в самом деле был необычен и красив. Стоило идти на смертельный риск ради того, чтобы уничтожить супердредноут, разрушив его термоядерную энергетическую установку, что в зависимости от расстояния остальных кораблей Земной Конфедерации от места взрыва должно было или испепелить, или в худшем случае вывести их из строя.
И снова Серафим пережил «поскакушки», казавшиеся бесконечными. Вынырнув в пределах видимости земного флота, его катер не бросился прочь, а на предельной скорости начал сближаться с вражескими кораблями. Как только на виртуальном экране вспыхнул яркий зеленый огонек, он хлопнул ладонью в область, где призывно помаргивала большая кнопка «Пуск». Потом резко, на 180 градусов, сменил курс катера. Расчет тех, кто тщательно готовил эту операцию, оказался верным. На супердредноуте, похоже, не сочли небольшое суденышко Перфициды представляющим какую-либо опасность. Возможно, поэтому прозевали пуск торпед. Или не восприняли это всерьез? Ну что мелкие торпеды могли сделать четырехкилометровому, под завязку вооруженному и защищенному, супермонстру?
Серафим закричал от восторга, когда по ожившим на экране точкам понял, что вслед за флагманом в погоню за ним бросились многие другие корабли земной эскадры. Теперь ему оставалось только выйти в назначенную точку ЭКРАНа. Его катер должен был проскочить в узкую открывшуюся горловину невидимого сверхпрочного сплошного поля до момента, когда взорвется термоядерный реактор супердредноута. Поэтому он держался на таком расстоянии, чтобы запускать в него торпеды не имело смысла. Но что-то пошло не так. Серафим понял это, когда страшный удар расплющил катер, а вместе с ним и пилота. То ли торпеды все же были пущены и достигли своей цели, то ли взрыв реактора произошел на долю секунды раньше расчетного времени…
На этом месте своих воспоминаний Серафим очнулся. Открыв глаза, с удивлением понял, что он лежит полностью под водой, лицом вверх. Ему это очень не понравилось. Он хотел всплыть, но не смог пошевелить даже пальцами. При этом Серафим обнаружил, что он продолжает свободно дышать, моргать глазами, словно находится на воздухе. Боли не было – совершенно никакой! Его пробуждение заметили, и непонятно откуда идущий, но очень знакомый голос Рыжей бодро произнес: «Добрый день! Не волнуйтесь, все в порядке. Вам надо просто захотеть всплыть наверх и выйти из регенерационной ванны. Четко сформулируйте ваше желание – и все получится».
Серафим удивился: «Как-то все это очень странно». Но решил следовать совету Рыжей – и у него действительно все получилось.
Вскоре Серафим лежал на широком топчане, а стоящие с двух сторон роботы-ассистенты помещали на его тело, казалось, бесконечное количеством датчиков и приборов. Рыжая довольно улыбалась: «Мы снимем и проанализируем все параметры вашей жизнедеятельности». Привыкший к принятым у военных экспресс-обследованиям, Серафим недовольно пробормотал: «Зачем их так много? В армии было по-другому». В ответ он получил обворожительную улыбку: «Нам нужны ВСЕ данные. Процесс этот довольно длительный, поэтому вы снова уснете». Серафим недоуменно уставился на медсестру: «Но я же только что проснулся, я и так долго спал! Я хорошо себя чувствую, мне надо выписываться из вашей лучшей в галактике клиники, у меня есть важные дела». Рыжая вздохнула: «Больной, не препирайтесь с лечащим врачом! Я лучше знаю, что и как делать. Вы не спали, а долго и очень напряженно работали – вы вспоминали! А вот теперь наконец-то недельку отдохнете, и пока вы будете находиться в состоянии покоя, мы получим всю нужную нам информацию и подправим то, что надо, там, где надо». Последнее, что успел подумать Серафим, было: «Это врач, а я ее принимал за медсестру… Интересно, не обиделась ли она? Я бы, наверное, обиделся…»
Через неделю Серафим и Петр снова ужинали в ресторане на крыше госпиталя. Время было приблизительно такое же, как и в прошлый раз. И те же самые юноша и девушка почтительно стояли у стойки, внимательно наблюдая за кузенами, старательно делая при этом вид, что заняты своими неотложными делами.
Петр с подозрением смотрел на брата:
– Ты какой-то сонный, сам на себя не похож…
– Доктор сказала, что через день все будет в норме. Но не обращай на это внимания: я в полном порядке, так, небольшая усталость. Лучше скажи, что там с Земной Конфедерацией?
– Сегодня утром был подписан договор о безоговорочной капитуляции. Создано переходное правительство, цель – объединение Перфициды и Земли. Возглавляет его Президент Межпланетного Союза Перфициды Карпатый Юлий Святославович. Ну, ты с ним знаком. Работа предстоит огромная, я тоже в нее вовлечен.
– А почему в новостях об этом ничего нет? И почему ты не на Земле? – удивился Серафим.
– Ну, потому что сегодня день неподходящий – 13 мая.
– Это из-за суеверия, что ли? – Серафим от изумления вскочил и начал описывать круги вокруг стола.
Петр засмеялся:
– Да успокойся ты! Просто так получилось. На Земле полным ходом идет работа, подписываются всякие соглашения на уровне премьер-министров, адмиралов и так далее. А я к тебе прилетел, на тебя посмотреть.
Серафим остановился, задумчиво посмотрел на брата:
– Только не ври, что только посмотреть – я тебя хорошо знаю. Что еще от меня требуется?
Петр смутился:
– Понимаешь, есть предложение сделать тебя главнокомандующим объединенного космического флота…
– Нет! – резко возразил Серафим. – Даже не пытайся меня уговаривать! Наелся я войны знаешь по какое место?!
– Но твой талант, твои знания! Президент хочет тебя видеть на этом месте.
– Нет! По поводу знаний можете быть спокойными. Через пару дней заберу свои записи, соберусь с мыслями – и надиктую все, что знаю. Думаю, за неделю управлюсь.
– За неделю? – переспросил Петр.
– Да. А может, и дольше. Быстрее не смогу, меня отправляют на Минералку. На долечивание какое-то время придется выделать.
– На какую Минералку?
Серафим рассмеялся:
– Сразу видно, что ты весь ушел в государеву работу, от жизни оторвался. Минералкой все называют планету Якурото. Там лучшие минеральные воды, целебный горный воздух и растения, выделяющие умопомрачительные объемы фитонцидов и прочих полезных веществ. Вот потом, а это где-то через месяц, если тебя так сильно волнует мое будущее, мы о нем и поговорим. Но про военную карьеру не заикайся! Ни маршалом, ни офицером, ни даже советником не пойду! Это мой окончательный ответ.
…Братья встретились на орбите Земли, на личной яхте Президента, который висела на расстоянии тысяча километров от поверхности. Петр, похоже, торопился, и сразу повел Серафима к… его катеру. Серафим не мог прийти в себя от изумления, гладил поверхность, придирчиво осматривал все внутри – это был его катер! Но как так?! Ведь он сгорел в термоядерном взрыве? Петр похохатывал: «Ни о чем меня не спрашивай. Я сам ничего не понимаю и не знаю. Наши «соседи» тебе его подарили, персонально». На главный космодром Земли катер буквально упал – спуск занял всего две минуты, и они успели перекинуться только парой слов. Спустившись на серую поверхность – то ли бетон, то ли какой-то полимер, Серафим удивленно замер. Он ожидал увидеть вереницы самых разномастных антигравов (на Землю разрешалось садиться только им). Но космодром был девственно пуст.
– Почему так? – Серафим растерянно повел руками. – Почему никого нет? Что случилось?
– Случилось воплощение мечты главного героя современности, в одиночку уничтожившего боевой флот Земной Конфедерации, – воздев руки вверх, напыщенно провозгласил Петр. После чего уже обычным голосом объяснил. – Помнишь, ты говорим, что хотел прилететь на Землю один, пешком пройти по взлетной полосе… Вот оно, свершилось!
– Брось паясничать! – обиделся Серафим. – Пошли быстрее. Стыдно: люди ждут вылета и посадки, а тут мы мешаемся, гуляем.
– Придется до конца выдержать марку, – сокрушенно покачал головой Петр. – Посмотри, окна космопорта облеплены людьми, которые приветствуют своего героя!
– Ты это серьезно?!
– Нет, конечно. Никто ни о чем не знает. Просто произошел какой-то глупый мелкий сбой у искусственного интеллекта – чего только на свете не случается. Не торопись, успеют люди улететь и прилететь.
Серафим недовольно сопел:
– Ну, тогда объясни, зачем ты меня на Землю вытащил?
– Потому что ты никогда здесь не был. Хочу тебе показать колыбель человечества. Ты, кстати, не забыл, что подписал бумаги о том, как распорядиться предоставленными тебе участками?
– Не забыл. На разработку. Ты мне объяснил, что вынут грунт и все, что находится ниже, продадут, взамен оставят какой-то инертный материал. Кстати, – засмеялся Серафим, – это, наверное, сделает меня невероятно богатым?
Он ожидал, что Петр подхватит шутку, но тот остался очень серьезным:
– Да, ты очень богат. Ты сейчас один из самых завидных женихов и на Земле, и на Перфициде. Помнишь, сколько тебе выделено участков?
– Семь, – растерянно пробормотал Серафим.
– А на размеры, конечно, внимания не обратил? Тогда напомню: два участка размером двести на двести метров, пять – километр на километр. Разработка – это выемка всего, что входит в эту площадь, на безопасную глубину, то есть почти до магмы. Но давай я тебе все объясню во время обеда – есть очень хочется. Покажу тебе космопорт, там много чего необычного. Ты лучше расскажи, как прошло лечение на этой… Минералке…
Пришлось выполнять просьбу Петра. Краткого рассказа хватило как раз до входа в космопорт. Внутри оказалось действительно очень много интересного. Эскалатор, неспешно несущий их на второй этаж, показался Серафиму немного круче, чем положено такому механизму. Вместо ответа на вопрос о безопасности Петр резко подался назад – и словно уперся во что-то: «У каждого человека на эскалаторе индивидуальное защитное поле». Серафим тоже резко наклонился, но вперед – и встретил упругую стену.
Нигде не было общего освещения, по воздуху на разной высоте плавали светящиеся шары, причем там, где шли, сидели и стояли люди, их было больше, пустые участки находились в полумраке.
– Вот здесь расположены рестораны, – сказал Петр, сворачивая в бесконечно длинный коридор. – Смотри внимательно. Вот первый зал.
Здесь они остановились. Увиденное Серафима не впечатлило, уж очень напоминало недорогой ресторан на Перфициде: самые обычные столы и стулья, официанты в белом, в дальнем конце – зона, где готовят блюда.
– Ну как? – хитро спросил Петр. – Ничего необычного? Это по меркам Перфициды. А здесь это ужасно дорогой ресторан. Знаешь, что на Земле стоит больше всего? Назову по мере убывания: земельные участки, труд человека, собственное жилье, натуральные продукты и натуральные материалы. А здесь работают люди, блюда готовятся из натурпродукта, на виду у посетителей. Мебель не просто натуральная, она вся из массива дерева. Цены зашкаливают, поэтому ресторан полупустой. Мы можем себе позволить здесь обедать, но пойдем дальше.
Во втором зале простые, изготовленные явно из искусственных материалов столы и стулья стояли намного ближе друг к другу, между ними катались роботы-официанты. Петр объяснил:
– Тоже знакомая нам картина. Недорогие синтезированные продукты, кухня скрыта от посетителей, которых очень много из-за невысокой цены, ведь на Землю прилетают не только богачи. Да и нет смысла показывать кухню – это пара высокопроизводительных автоматов. Поэтому площадь зала намного больше.
На третий зал Серафим смотрел с удивлением:
– Это ведь точная копия кафе на Перфициде! Недорогая мебель, система самообслуживания – вон народ с разносами ходим, выбирает блюда, автоматическая касса. Мне это не мерещится?
– Нет, – засмеялся Петр, – это реальность. Понимаешь, мы – победители, входим в моду на всей территории Земной Конфедерации. Это, так сказать, первая ласточка. Самое интересное, что здесь готовят блюда из доставленных с Перфициды продуктов, наши повара, по нашим рецептам и традиции. Поэтому обедать здесь достаточно дорого. Но людей, как видишь, много. Не хочешь поесть домашней пищи?
– Нет, это я буду делать у себя на родине. А сейчас, раз уж мы на Земле, хочется чего-нибудь земного, и чтобы с экзотикой.
– Тогда нас ждет четвертый зал. Он, кстати, самый дорогой. И самый посещаемый.
Братья остановились у входа в зал.
– Так, что ты видишь здесь необычного для себя? – поинтересовался Петр.
– Ну… По площади он самый большой. Столы стоят довольно далеко друг от друга. Причем и столы, и стулья не однотипные, вижу одиннадцать вариантов мебели. Некоторые места отгорожены, и эти изгороди, или как правильно их называть, гармонируют с мебелью. Три места полностью отгорожены каким-то балдахином. Ну, это все вроде понятно. А вот что за столбики стоят на пустых местах, ума не приложу.
Петр довольно улыбался:
– Сейчас увидишь, что это такое. Давай не будем заходить вглубь зала, вот у самого входа есть свободное место.
Серафим согласился, и они подошли к матово-серому столбику диаметров около полуметра и высотой порядка 80 сантиметров.
– Это – посадочное место, – начал объяснять Петр. – Смотри, как оно работает.
Он поднес руку к столбу, почти коснувшись его. «Здравствуйте, Петр Викторович, – раздался приятный женский голос. На сколько человек накрывать стол?»
Серафим ошалело смотрел на эту странную, в виде усеченного столба, конструкцию – где здесь мебель? А Петр распоряжался: на двоих, блюда закажем у стойки бара, сейчас выберем вариант стола. При этом с интересом косился на брата. Потом повернулся к Серафиму:
– Выбор обстановки за тобой. Протяну руку.
На движение руки столб отреагировал появлением виртуального экрана и словами: «Здравствуйте, Серафим Владимирович». Экран увеличился, на нем высветилось несколько иконок с изображениями разных столов с двумя стульями.
– На каждой странице по четыре комбинации. Листая и выбирай, за каким столом и на каких стульях или креслах хочешь сидеть. Там, по-моему, 40 вариантов.
Серафим выбрал. Столбик мгновенно окутался защитным полем, которое начало мягко отодвигать братьев в сторону.
– Пошли, выберем себе на обед какие-нибудь особенные блюда, – скомандовал Петр.
У стойки бара они провели минут двадцать. Оказалось, что Петр знаком с обоими барменами, они втроем долго обсуждали меню, каких-то знаменитых землян, в знак протеста против победы Перфициды ушедших в изгнание, какие-то непонятные и не интересные Серафиму земные события.
У входа в ресторан братья пораженно застыли. Зал неузнаваемо изменился. Прежними оставались только несколько балдахинов. На краю, там, куда должны были сесть братья, стояла изгородь из толстой, плотно подогнанной лозы. В середине находился квадратный, грубо сколоченный деревянный некрашеный стол, по обе стороны – плетеные, но уже из более мелкой, чем в ограде, лозы, стулья.
Практически весь остальной зал был утыкан точно такими же, из дерева и лозы, столами, стульями и изгородями.
– Это где ты такой удачный вариант нашел, что он всем понравился? – откашлявшись, спросил Петр.
– Было 60 вариантов. Я выбрал первый с конца.
