Павел Грюнмайер "Снегурка. Новая сказка"

Распусти ему завязки,

пусть срывает в крике связки,

пусть бродит, как горсть дрожжей,

сказку делает пышней!

Ваня голову поднял

и ухват с дороги взял,

льдинку к синяку приложил

и судьбе своё предложил:

«Вот сворю супец к утру

и невест своих спасу…

Без ночи ль бывает утро?

Иль, что писано – всё мудро?

Без беды ль бывает рай?

Сам прикидывай, вникай…»

У двуглавого орла -

золотые два крыла,

золотые две ноги,

клюва два, две головы.

Клювы цепкие блестят,

когти острые звенят,

брови грозные, что рожь,

глянешь в них – по коже дрожь…

Этот славный древний герб,

был щитом от разных бед -

от набегов, от пожаров,

от финансовых ударов,

потому, как и Орлица,

двухголовая жар-птица,

государство охраняла,

так как вольною летала

над лесами, городами,

расписными деревнями…

А теперь наоборот,

заклевал сей герб народ,

потому, как ключник злой,

в тайный, скрытый терем свой,

заточил лишь для себя

силу вольного орла –

двухголовую Орлицу,

златокрылую жар-птицу…

Та, как в клеточку попала,

всё неволею отдала

силу, власть, блеск, красоту,

самозваному царю.

Ну, а тот, как мак расцвёл

Хищным профилем – орёл!

Даже там, в небесных сферах,

где сомнений нету в верах,

равновесие качнулось,

к кутежам перевернулось.

И решили в небесах:

«Эй, так может быть и крах

и не только там внизу,

но и здесь у нас, вверху.

Пусть орёл с жульём не дружит,

пусть он правде снова служит.

МЕСЯЦ с СОЛНЦЕМ,

братца два,

Русь будите ото сна

и ищите-ка того,

кто исправит это всё!»

Стрелки часиков, жужжа,

закружились в кружева,

льдинок тонких карусель

погнала в леса метель.

Под протяжный свист пурги,

в направлении судьбы,

мягким соболем скользя,

сказка наша подползла

прям к Ивановой избе -

Что-то будет в декабре.

Неспроста видать она

в тень укрылась у крыльца.

Знать, случаться непременно,

мировые перемены,

иль хотя бы к Рождеству

сено схватится в стогу.

Спит Иван, тепло на печке,

лёд блестит по краю речки,

будто белый ряд зубов -

Хорошо, коль много снов.

Днём всё видно и в яви,

но не схватишь глубины

символов богатый смысл,

а вот Ночь нам чистит мысль.

Значит так, скажу тебе,

быль то, правда, иль во сне,

но рассказывали мне -