Мухин тоже вцепился в пакет и потянул на себя. Так они тянули каждый на себя, пока пакет с треском не лопнул, и мусор высыпался прямо на мостовую. Следующие полчаса Мухин с Фенимором убирали улицу. Потом сели в самолет и покатились к набережной. Мухин решительно хмурился и делал вид, что обиделся.
– Ну вот, – сказал Фенимор. – И мусор вынесли, и улицу заодно убрали. Утро началось с полезных дел…
Тут Мухин сделал резкий вираж, чуть не снес красный пожарный гидрант и проехал мимо кованой ограды, за которой уже сидели собаки.
– Знай наших! – и с этими словами он выбросил на них несколько очистков.
Собаки в ответ залились лаем, но самолет уже вовсю рулил к набережной мимо домиков с черепичными крышами.
На набережную доехали быстро, разве что потом провозились целый час, налаживая к самолету лыжи. У днища «Шмеля» появилась сложная конструкция из лыжных креплений, веревочек и клейкой ленты. А когда лыжи наконец были приделаны, Мухин завел двигатель.
Мотор взревел, и «Шмель» понесся прямо по воде к Калининграду.
Вслед им с изумлением оборачивались чайки, а Мухин время от времени выкрикивал:
– Берегись, справа по борту акула! Слева по борту пиратский корабль! Прямо по курсу неопознанный плавающий объект!
Фенимор вертел головой, чтобы не прозевать опасность, но всякий раз обнаруживал либо песчаный островок, либо небольшую рыбешку, либо бутылку, плававшую на волнах.
Но спорить с Мухиным было бесполезно.
Таинственный мост
До открытия музеев оставался еще целый час, и «Шмель» катался туда-сюда по реке мимо высоких каштанов и старых домов. Утреннее солнце ярко искрилось в воде, а по берегам спали лодки и катера, накрытые брезентом, как одеялами.
– Какое замечательное утро, – сказал Фенимор. – Знаешь, у меня предчувствие, что с нами случится что-то необыкновенное!
– Например, у моего самолета отрастет новое крыло, – предположил Мухин. – Или оно вдруг свалится на нас прямо с неба.
– Это вряд ли.
– Тогда я не знаю, что необыкновенного может произойти… – он повернул в протоку и спугнул стайку воробьев.
Но тут же Мухин сбавил скорость и изумленно прошептал, показывая на берег:
– Гляди, Фенимор! Лодка дышит и шевелится…
Фенимор даже привстал от удивления. Он всякое видал и знал, что у самолетов, кораблей и корзин бывает свой характер, но чтобы лодка шевелилась – это было уж слишком. Но в следующую минуту брезент и вправду всколыхнулся и зашевелился. А потом из-под него высунулся кот.
– Жаль, – вздохнул Мухин. – А такое событие могло бы быть…
– Не расстраивайся, – усаживаясь на место, ответил Фенимор. – Что-нибудь интересное с нами тут непременно произойдет.
И они порулили дальше.
– А красивый город, – заметил Мухин.
– Очень красивый, – согласился Фенимор. – А это что за домик?
– Где?
– А вон, у берега. Маленький дом с башенками.
– Из красного кирпича? Вижу!
– Подрулим поближе?
– Есть подрулим поближе! – бодро ответил Мухин и заложил такой крутой вираж, что вокруг «Шмеля» взметнулась туча сверкающих брызг.
И тут с берега внезапно раздался голос:
– Сбавьте скорость! Пожалуйста!
От неожиданности Мухин так резко затормозил, что они с Фенимором чуть не вылетели из самолета.
– Слышал? – тихо спросил пилот.
– Слышал, – тоже негромко ответил Фенимор.
– А то я подумал, что мне показалось…
На берегу в этот ранний час было пусто. Даже кустов не росло, в которых кто-то мог бы прятаться. Только прыгали по траве воробьи и неторопливо ходили голуби.
«Шмель» между тем продолжал по инерции двигаться вперед, и вдруг ткнулся носом во что-то. Остановился.
– Мистика, – произнес Фенимор. – Ничего не понимаю!
Самолет качался на волнах, его хвост медленно разворачивало течением, но нос по-прежнему будто упирался в невидимую стену.
– А! Я, кажется, понял! – воскликнул Мухин и даже подскочил на сиденье. – Ну да – все ясно, как белый день! Ты знаешь про Саргассово море?
– Читал, – ответил Фенимор. – Но сам в тех краях не был. А причем тут Саргассово море?
– А притом! Это же море, сплошь заросшее водорослями, – взволнованно продолжал Мухин. – Корабли попадают туда, путаются, застревают, не могут плыть дальше и остаются там навечно! Ни туда, ни обратно, понимаешь? Я даже книгу читал – «Остров погибших кораблей» называется…
– Но это же фантастическая книга, – возразил Фенимор.
– Ничего не фантастическая! – возмутился Мухин. – Да там все в деталях описано, очень даже правдоподобно! Вот и здесь какой-то кусок Саргассова моря, и мы угодили прямо в лес таких хищных водорослей! – Мухин схватил гаечный ключ. – Ну я просто так не дамся! Держись, мерзкая тина!
Фенимор перегнулся через борт и глянул в воду. Водоросли там, конечно, какие-то колыхались, но не больше и не гуще, чем в любой другой реке, и сквозь них просвечивало каменистое дно. Такие даже бутылку не удержат, не говоря уже про целый самолет.
– Да нет здесь Саргассова моря. И не водоросли же нам кричали, – Фенимор оглядел реку.
Обращаться было как будто не к кому, но обратиться было необходимо, чтобы прояснить ситуацию. Поэтому он откашлялся и вежливо спросил у пустого берега:
– Почтенный! Вы меня слышите?
На берегу тоже откашлялись и ответили тонким надтреснутым голоском:
– Слышу, уважаемые путники.
Фенимор с Мухиным переглянулись.
– Не скажете ли, с чем мы столкнулись?
– С опорой моста, – ответил голос. – Я бы предупредил заранее, но смотрел в другую сторону и не сразу заметил ваше удивительное транспортное средство… Если возьмете чуть левее, то спокойно пройдете мимо опоры.
Фенимор с Мухиным снова переглянулись.
– Что-то не вижу никаких признаков моста, – сказал пилот. – Похоже, Фенимор, нас просто дурят.
– Однако мы и вправду на что-то налетели. Погоди… – и Фенимор обратился к пустой реке и домику из красного кирпича: – А не привидение ли вы?
Невидимый собеседник подумал немного и признал:
– В некотором роде. Видите ли, когда-то здесь был мост, а потом его снесли. Но мост был такой важный, старинный и много чего повидавший, что воспоминание о нем живет и по сей день. Его помнят и корабли, и моряки, и местные жители…
– Кажется, я понял, – сказал Фенимор. – Так получается, что от таких сильных воспоминаний он начал становиться как бы настоящим?
– В некотором роде, – снова согласился голосок. – А я уже не один год служу смотрителем моста и обитаю в этом вот доме. Увидеть и меня, и мост можно только по ночам в свете звезд. И не далее как этой ночью мне пришлось мост развести – сюда, представляете ли, проходил «Летучий голландец», неведомо как заплывший… то есть, я хотел сказать – зашедший в наши воды. И так как вы, уважаемые путешественники, тоже не совсем обычные люди, вы и натолкнулись на мост. Вот.
– Спасибо за разъяснение, – серьезно сказал Фенимор.
– Всегда пожалуйста. Теперь, если вы не против, я пойду спать. Притомился я что-то с этим «Голландцем»…
– Конечно, – ответил Мухин. – Спокойной ночи… В смысле – спокойного дня, почтенное привидение.
– Я смотритель моста, – поправил голосок. – Всего наилучшего.
Мухин с Фенимором зачем-то подождали еще, но невидимый смотритель больше ничего не говорил. Тогда Мухин осторожно завел двигатель, они свернули влево и спокойно проехали по реке. Ехал «Шмель» медленно, чтобы не врезаться еще в какой-нибудь невидимый мост или дом.
Но теперь вокруг была самая обычная река.
– Послушай, Фенимор, – сказал Мухин, – а нам точно не померещилось?
Фенимор пожал плечами.
– Как знать… В такое удивительное утро все может быть!
Музей янтаря и Музей океана
Музей янтаря стоял на берегу озера. А на самом озере стоял пришвартованный к прибрежным камням «Шмель».
Строго говоря, про самолеты не очень-то принято говорить «пришвартовался». Швартуются корабли. Но так как «Шмель» временно работал кораблем, то про него тоже можно.
Итак, «Шмель» стоял на озере и отражался в озерной глади. А еще там отражались Фенимор с Мухиным, которые сидели, свесив ноги к воде, и ели бутерброды. На крыле «Шмеля» стоял термос с чаем.
– Ты случайно не потерял наше письмо? – спросил Мухин.
Фенимор аккуратно собрал крошки, чтобы не запачкать салон самолета.
– Нет, – ответил он. – Держи.
И тут же на башенке тонко звякнули часы. Музей открылся.
Под кирпичной аркой заскрипели и распахнулись ворота, приглашая пройти к старинной башне через мощеный двор.
– Чует мое сердце, где-то рядом таракан, – решительно заявил Мухин. – Сидит и ждет меня. Думает, наверное – где же замечательный пилот Мухин? Когда же он, наконец, за мной прилетит? Ты как считаешь, дружище?
– Считаю, что в таком месте любая диковина найдется, – ответил Фенимор. – Вон их кругом сколько!
А вокруг точно уже начались диковины – вокруг музея стояли разные кованые штуковины, прямо из таинственной кузницы, а еще горки и пирамиды из камней.
– Предлагаю тоже оставить след в истории, – сказал Фенимор. – Соберем какую-нибудь композицию? Например, горку вокруг того дерева. Или круг из камней, а внутри тоже камень, только побольше.
– Можно и горку, – согласился Мухин. – Я хоть и человек техники, но искусству не чужд. Но сначала – дело.
Друзья предъявили на кассе рекомендательное письмо кота Мура и прошли в музей.
А янтаря-то в музее и вправду оказалось превеликое множество.
– Ты только посмотри, что творится, – восхищенно прошептал Мухин, – а я-то думал – смола и смола… На что она годится? А она… она, оказывается, на все годится!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69246802&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
