– Понятия не имею.
– А погиб он, милая моя, от того, что кто-то забрал его душу. – Начальник Управления внимательно рассматривал меня, ожидая реакции.
– Сожалею. – Я была спокойна как удав.
– Объясни мне, пожалуйста, – подошел ко мне вплотную Мердок, – почему никто и слыхом не слыхивал о таком способе умерщвления до тебя и твоего меча? И почему после твоей ссылки в Запретный мир убийства прекратились? Но вот ты вернулась. Не проходит и недели, как история повторяется.
– Так вы подозреваете меня в том, что я принялась за старое? – От ужаса, я вновь принялась величать Мердока по-старому. – Но ведь вы были со мной все время, не оставляя ни на секунду…
– Но спали-то мы в разных комнатах, – с сарказмом подколол меня Хранитель. – Что мешало тебе ночью выбраться из дома, телепортироваться к Дитону и убить его? Днем ты доказала мне, что магические способности не окончательно покинули тебя.
– Но зачем мне все это? – Только сейчас я начинала осознавать весь масштаб бедствия, в которое угодила.
– Ты испугалась, что Дитон может уговорить меня или императора в нецелесообразности твоего пребывания в Пермире, и решила таким образом устранить помеху в его лице. – Логика Мердока была безукоризненна.
– Однако я должна была осознавать, что, выбирая такой способ убийства, в первую очередь бросаю тень на себя, – пыталась я слабо отбрыкиваться под тяжестью неопровержимых улик.
– А ты и рассчитывала, что из-за очевидности тебя станут подозревать в последнюю очередь, – хищно усмехнулся Мердок. Теперь мне стало понятно, почему он считался одним из опаснейших моих врагов и почему я в свое время ему проиграла.
– Но это же неправда, – растерянно проговорила я, устремив на мучителя умоляющий взгляд. – Ты же сам видел, что я полный профан в магии. Я курицу не смогла из трактира заказать, а тут телепортация и убийство… И потом, куда же я тогда спрятала меч? Можете обыскать меня и мою комнату – вы не найдете там оружия.
– Ты могла ломать комедию весь вчерашний день, – разбил мои последние доводы Хранитель. – Очень умно, сначала показать, что ничего не смыслишь в колдовстве, а потом устранить неугодного человека. Тем более, Силы-то на это требовалось чуть-чуть, ребенок бы справился. Городская стража даже не почувствовала беспокойства, как, впрочем, и жетон несчастного. А меч и сейчас может быть при тебе – в личном пространстве. К сожалению, проверить это, как и опровергнуть, совершенно невозможно.
– Почему же тогда я не сбежала сразу после преступления? – выдвинула я робкий контраргумент.
– Испугалась погони, – ответил Мердок. – Ты бы тем самым самолично расписалась под своим участием в этом деле. А так оставалась слабая надежда, что следствие пойдет по ложному пути.
– Я протестую! – только и оставалось мне заявить. – Верите вы мне или нет, но я не убивала Дитона. Более того, я даже позабыла о его существовании сразу же, как мы покинули императорский дворец.
– Успокойся, Элиза, – сменил гнев на милость Хранитель. – Я тебе верю.
– Но зачем тогда этот допрос? – меня продолжала колотить мелкая дрожь негодования.
– Чтобы ты поняла, в какую передрягу угодила, – не стал лукавить Мердок. – Отныне ты должна во всем слушаться меня и подчиняться мне и всегда быть под рукой.
– Минуточку, – вмешалась в разговор Бима. – Обоснуй, почему ты так уверен в невиновности Элизы. Лично мне показалось, что ее доводы не блещут убедительностью, скорее наоборот. Будь моя воля, я изолировала бы ее от общества на время проведения следствия.
Я затравленно оглянулась на добрую старушку, которая так ловко ранее прикидывалась моим другом.
– Думаю, что тайный недоброжелатель Элизы ждет от нас именно такого решения, – примиряюще пожал плечами Мердок. – По каким-то причинам ему стало выгодно устранить Элизу из Пермира. Не вижу резона помогать ему в этом.
– Бима права, – неожиданно вмешался молчавший до сего момента Дрион, буравя меня злобным, подозрительным взглядом. – Я не вижу ни одного аргумента в пользу Элизы, все улики против нее.
– Извольте, – начальник Управления издевательски поклонился своим подчиненным, – я приведу вам по крайней мере три аргумента, почему Дитон пал не от рук нашей милой гостьи. Во-первых, я не верю, чтобы Элиза так быстро адаптировалась после Запретного мира. Да, она была выдающимся магом, но тысячелетие в таком жутком месте заставит любого из нас сломаться. Во-вторых, вряд ли Дитон спокойно сидел бы и ждал, когда смерть настигнет его. Он был на редкость сварливым типом и поднял бы такой шум при виде Элизы с мечом, подкрадывающейся к нему, что не только соседи, но и охрана городских ворот всполошилась бы.
– Его убили со спины, – возразила Лионора. – Он мог просто не заметить злоумышленника.
– А это третья причина, – мягко прервал ее Мердок. – Я очень хорошо знал Элизу. Она была жестокой, властной, своенравной – согласен. Но не подлой. Все ее жертвы пали в честном поединке, лицом к лицу. Ради маленького, противного гнома она не поступилась бы принципами.
– В твоих доказательствах много огрехов, – констатировала Лионора. – Ты сам прекрасно это понимаешь.
– Есть еще и четвертая причина. – Чуть повысив голос, начальник заставил ее замолчать. – Она перевешивает все остальные. Но пусть пока останется тайной. А вам напомню – в Дареоре действует презумпция невиновности. Каждый человек считается невиновным, пока не будет доказано обратное. Обвинять человека только на основании его не вполне безупречного прошлого – это не достойно вас, коллеги. Для особо сомневающихся скажу, что я беру освобождение Элизы под личную ответственность. Думаю, император одобрит мое решение.
– Я поставлю его в известность. – Девушка с сожалением посмотрела на антимагические оковы. – Ты сильно рискуешь, Мердок.
– Знаю, – обезоруживающе улыбнулся начальник Управления. – Но без риска жизнь была бы так скучна.
Я терпеливо дождалась, когда с меня снимут блестящие браслеты, и выжидающе уставилась на Мердока. Мастера тем временем неторопливо расползлись по своим кабинетам, и мы остались вдвоем.
– В чем дело? – смущенно заерзал Хранитель под моим взглядом.
– О, мой господин, – почтительно склонила я голову, – на каком расстоянии прикажите следовать за вами отныне? И прикажите ли вы проводить мне ночи на коврике около вашей двери?
– Я подумаю над твоим предложением, – ядовито проговорил Мердок. – Думаю, коврик – слишком шикарно для тебя. Гнилая рисовая подстилка будет как раз. Конечно, и кофе в постель каждое утро. Как договаривались еще в Запретном мире.
Я поперхнулась от возмущения, не ожидая такой наглости.
– А если серьезно, – продолжил тем временем мужчина, – то сейчас не время для шуток. Когда об этом узнают во дворце, большой свары не избежать.
– Император вновь меня сошлет? – жалобно ужаснулась я. – Подальше от греха?
– Милорн так не поступит, – поспешил меня заверить Мердок и тут же добавил мрачным тоном: – Но Совет Мудрейших поднимет панику. Да и бургомистр возмутится, как-никак столичный начальник. Тут же вспомнят все предупреждения и доводы против твоего возвращения. Даже голосовавшие «за» подумают, что зря поверили нам. Император будет сопротивляться изо всех сил. Но убийства продолжатся, в этом я не сомневаюсь, и ему придется пойти на уступки.
– Меня вновь отправят в Запретный мир? – повторила я вопрос, внутренне содрогаясь от возможного ответа.
– Маловероятно, – скривил губы Мердок. – Скорее, заточат в башне. А настоящий убийца по какой-то причине только этого и добивается. Там я не смогу защищать тебя.
– Значит, я обречена? – понимающе понурилась я.
– Нет, – расхохотался Мердок при виде моей унылой физиономии. – Значит, нам нельзя сидеть на месте. У нас есть три дня на раскрытие преступления, может больше, все зависит от таланта императора вести переговоры.
– Тогда чего же мы сидим, – встрепенулась я, словно боевой конь, услышавший звуки трубы. – Вперед!
– Согласен, – неторопливо выбрался из-за стола Мердок. – Но сначала позавтракаем. Не думаю, что голод – хороший советчик, а спешка – хороший помощник в таком щекотливом деле.
Мы сидели в трактире уже битый час. Конечно, я никогда ранее не участвовала в расследованиях, но все же почему-то мне казалось, что этот захватывающий процесс должен протекать более динамично. Однако мой неожиданный господин и повелитель неспешно смаковал обжигающий кофе с пирожными, которые так и таяли во рту. Стоит ли говорить, что едой он наслаждался в гордом одиночестве. Я нетерпеливо ерзала на стуле, пытаясь дождаться окончания его завтрака и не сойти с ума от ожидания.
– Извини. – Наконец я решилась подать голос, когда Мердок заказал еще одну порцию десерта. – Я не хочу отвлекать тебя от скромной трапезы, но, кажется, ты сам не так давно говорил, что у нас очень мало времени.
– Говорил, – равнодушно признал Мердок. – Однако твоя жизнь не повод отказывать себе в маленьких радостях.
– Вот спасибо! – пожалуй, чересчур громко возмутилась я, заставив нескольких посетителей обернуться на шум. – К чему тогда вообще вся эта суета? Сдай меня страже, и никто не будет отвлекать тебя от завтрака, а также от обеда, ужина и всех остальных приемов пищи.
– Интересная мысль, – согласно кивнул Хранитель, сладко потягиваясь. – Пожалуй, в следующий раз, когда ты попадешь в подобную передрягу, я так и поступлю.
Я обиженно засопела и уставилась в окно. На улице бушевал ветер, гоняющий по пустынным улицам нечаянно сорванные зеленые листья, лепестки цветов и городскую пыль. Третий день в Пермире – загадочном, непонятном, а чувство такое, будто провела здесь целую вечность. И прошлое уже подернулось дымкой забвения.
– Хорошо, – неопределенно протянула я, ни к кому не обращаясь.
– Что – хорошо? – переспросил Мердок с набитым ртом, неспешно дожевывая очередную булочку.
– Просто хорошо, – не стала вдаваться я в объяснения. Сердце вдруг защемило сладкой печалью. Так бывает в конце тяжких испытаний. Оглядываешься назад, понимаешь, что этот жизненный этап пройден, и становится безумно жаль чего-то. Ты не жалеешь о прошлом, но с какой-то робостью вглядываешься в невозмутимое лицо будущего.
– Добрый день, Мердок, – прошелестело рядом, прервав мои размышления. Я оглянулась и невольно отшатнулась, едва не упав со стула. Возле нашего столика возникла неимоверно тонкая, колеблющаяся в полусумраке помещения фигура в длинном сером плаще. С головы странного создания сполз капюшон, и моему взору открылся голый зеленоватый затылок с какой-то непонятной татуировкой.
– Не стоит привлекать внимание, – заметил Мердок, небрежно щелкая пальцем. Вокруг столика неярко замерцала завеса бликов.
– Спасибо, – невнятно проговорило существо и обернулось в мою сторону. Я зажала себе рот, пытаясь сдержать возглас удивления.
Огромные желтые глаза с узким вертикальным зрачком, будто выворачивающие душу наизнанку, длинная, морщинистая шея, теряющаяся в складках одеяния. И все это принадлежало гигантской рептилии.
– Рада встречи, Элиза, – вывело меня из ступора тихое шипение.
– Познакомься с Мастером трансформации – Лиарой, – заметив мое недоумение, с легкой улыбкой представил незнакомку Мердок.
– Бывшим Мастером, – поправила его та и вновь вперила свой немигающий взор в мою несчастную особу. – Элиза была последним делом, за которое я взялась по личной просьбе императора.
– И что же вы со мной делали? – недоверчиво спросила я. Мой язык отказывался по-дружески обращаться к непонятному существу на «ты», как было принято в Пермире.
– Я стирала твои мысли, воспоминания – словом, твою личность, – мирно склонила голову набок Лиара. – Ты была… занятным… человеком… со странными… мечтами…
– Спасибо за комплимент, – огрызнулась я. Неприятно осознавать, что кто-то шарил в твоей памяти, бесцеремонно копаясь в самом сокровенном. По-моему, этой сомнительной чести покопаться в закромах моей несчастной души удостоилось слишком много народу в этом городе. Трибуналы, теперь еще и Мастер трансформации выискался. Тоже мне нашли проходной двор.
– Не злись, Элиза, – мирно произнес начальник Управления. – Уничтожение воспоминаний – неприятная процедура, но необходимая. Лиаре поручили столь щекотливую операцию, поскольку она являлась абсолютно беспристрастным участником процесса по твоему делу. Вряд ли тебе было бы приятнее сознавать, что в твоей голове похозяйничал я. А Лиара с честью хранит твои маленькие секреты и большие тайны. Поверь мне.
– Надеюсь, – холодно заметила я. Неприятного осадка стало меньше, но он не спешил полностью растворяться.
– Я слышала о печальном происшествии, в котором заподозрили твою подопечную, – игнорировала сарказм в моем голосе рептилия, вновь поворачиваясь к Мердоку. – Во дворце сейчас идет настоящая битва за ее голову.
– Вот как? – заинтересовался Мердок. – И кто побеждает?
– Пока доводы императора выглядят более убедительно, – нехотя признала Лиара и облизнула губы длинным раздвоенным языком. – Он достойно держит оборону. Но Милорн не сможет долго сопротивляться. Как только в Пермир прибудет глава Совета Мудрейших, судьба Элизы будет предрешена.
– Ну предположим, Верховный Старец явится дня через три, – загадочно улыбнулся Хранитель. – Уж я-то об этом позаботился. Но интересно, какие варианты решения запутанной ситуации видит придворное общество?
– Стандартные, – пожала плечами Лиара. – Изолировать Элизу от мира, весьма вероятно – подвергнуть допросу с пристрастием.
– У вас в ходу пытки? – подпрыгнула я на стуле от возмущения. – Я протестую! Под пытками я, пожалуй, признаюсь, что была главной причиной всех войн на Земле и распространителем чумы в Средневековье.
– Ты виновна в более серьезных преступлениях, нежели пара кровопролитных заварушек в Запретном мире, – резко прервал меня Мердок. – Не беспокойся, Лиара имела в виду повторное сканирование твоей памяти.
– Я против! – захлебнулась я словами от негодования. – Никто не вправе вмешиваться в мою частную жизнь!
– Элиза! – медленно чеканя слова, остановил мое словоизлияние Хранитель. – Когда встают вопросы безопасности империи, проблемы сохранения тайны личной жизни отходят на второй план. Поверь, будь у меня хоть капля сомнения в том, что ты каким-то боком причастна к данному делу, тебе пришлось бы как миленькой рассказать всю историю своей трудной судьбы. И не Лиаре, а лично мне, причем с радостью и великим удовольствием. Но я уверен в твоей невиновности.
– Вот спасибо! – с преувеличенным восторгом высказалась я. – И чем только я заслужила подобную милость?!
– Не паясничай, – строго одернул меня Мердок. – Даже я не смогу спасти тебя от повторного унижения, если запахнет жареным. Против мнения большинства не пойдешь. Мне и так пришлось применить все свое влияние и могущество, благодаря чему, собственно, ты еще не в темнице. Беда в том, что меня не очень-то любит придворное общество.
– Неудивительно, – подала голос рептилия, смирно дожидающаяся конца нашей перепалки. – Ты многих в свое время остановил на пути стремления к власти.
– Грешен, каюсь, – весело захохотал мужчина, видимо вспомнив что-то из прошлого. – Приходится сейчас платить за бурную молодость.
– Я-то тут при чем? – мрачно пробурчала я. – А нельзя, чтобы сканировали только тот кусок памяти, который относится ко времени совершения преступления? Пожалуй, на такую уступку обществу я бы пошла. Вы бы убедились, что я невиновна, и оставили бы меня в покое.
– Нет, Элиза, – улыбнулся одними уголками губ Мердок. – Память – эта такая загадочная вещь. Либо ты читаешь ее целиком, либо не трогаешь вовсе.
– Все ясно, – пригорюнилась я. – Будем искать преступника в таком случае.
– Какие еще будут приказания? – иронично подколол меня начальник Управления. – Обожаю, когда кто-нибудь забирает бразды правления из моих рук, тем более с таким уверенным видом. Правда, обычно именно мне приходится вытаскивать новоиспеченного командира из всевозможных неприятностей, в которые он не замедлит вляпаться.
– Спасибо за доверие, – привычно обиделась я.
– Всегда пожалуйста, – пожал плечами Мердок.
– Забавно за вами наблюдать, – неожиданно подала голос Лиара. – Словно ранее вы и не были заклятыми врагами.
– Скорее, заклятыми друзьями, – поправил ее Хранитель.
– Как будет угодно, – равнодушно обронила Лиара. – Тем не менее глядя на Элизу, я почти не узнаю в ней прежнюю властительницу… магии и меча.
– Тысячелетие, не забывай, тысячелетие в Запретном мире, – попытался оправдать меня Мердок.
– Не тебе мне объяснять, что души не меняются, – возразила Лиара. – Без сомнения, я вижу перед собой старую, очень старую душу… Но… Чуть более мягкую, чуть более озорную, чуть более… наивную, что ли. Ты уверен, что именно Элизу вытащил из Запретного мира?
– Абсолютно, – сухо обронил Мердок. – Кого-кого, а уж ее я бы узнал из тысяч безликих созданий. Или ты сомневаешься в моем могуществе?
– Мне легче усомниться в реальности мироздания, чем в твоей оплошности, – неловко отшутилась Лиара.
– Замнем этот разговор, – великодушно сменил тон Хранитель. – Что-то моя подопечная заскучала.
– Да нет, – встрепенулась я, заметив, что он поворачивается ко мне. – Просто интересно наблюдать за вашим разговором. Глядишь, так что-нибудь запретное и выведаешь ненароком.
– Элиза, – мягко пожурил меня мужчина, – давно надо уяснить, что для опасных тем существует телепатия. Иной раз и у стен есть уши, а подчас и глаза.
– А разве мысли нельзя подслушать? – задала я глупый вопрос, ожидая услышать смех в ответ.
– Можно, – серьезно ответил мне начальник Управления и с загадочным видом подмигнул. – Правда, это государственная тайна, и за разглашение ее тебя могут упечь за решетку лет так на пятьсот.
– Не надо меня пугать, – недоверчиво протянула я. – И так уже пуганая.
– Не хочешь верить – не верь. – Лиара блаженно зажмурилась, поймав в плен своих жутких зрачков лучик света. – Но Мердок никогда не будет шутить в вопросах ответственности и наказания.
– Обалдеть, – не выдержала я. – Тогда что вы сидите здесь со своим хваленым мастерством, вместо того чтобы разыскивать настоящего преступника и спасать ни в чем не виновную меня от заключения? А вдруг он уже убил очередную жертву, а вы бездействуете?
– Что за глупости, Элиза, – насмешливо возмутился моим предположениям Мердок. – Поверь, ни секунды не будет потеряно в результате чьей-то халатности или лени. Насчет преступлений не беспокойся. Вряд ли злодей настолько глуп, чтобы выходить на дело, когда любой житель империи может лицезреть твою радостную и цветущую физиономию в трактире на главной площади Пермира. Это оградило бы меня от подозрений. Он начнет вновь убивать только тогда, когда около тебя не будет свидетелей для подтверждения алиби и невиновности. Так что советую тебе всегда быть у меня на виду. А еще лучше – на виду сразу тысячи незаинтересованных людей, так, на всякий случай.
