Прошептал Царевич слова нужные, золотой поясок, Царевной дареный, змейкой золотой обратился. Змейка в сокровищницу юркнула и вскоре то, что нужно нашла и кольцом бережно обвила.
Оказалось, что это ларец махонький, меньше Царевниной ладошки. Узорами медными, серебряными и золотыми украшен, мелкими камнями драгоценными переливается. Мал, да удал, видно, раз такую ценность важную для трёх сестёр – Царевен имеет, которые в драгоценностях купаются, отказа ни в чём не знают, только света белого не видят.
Любопытно, что там. И Царевна глядеть не запретила. Открыли… На салфетке парчовой… три жёлудя… цвета медного, серебряного и золотого.
Более ничего из сокровищницы брать было не велено. Всё это чужое, злом добытое и для белого света непригодное. На том логово Змеиное и покинули.
Радости предела не было, когда Царевна их живыми и весёлыми увидела. За руки Царевич и Царевна взялись и друг другу пообещали, что свадьбу тотчас сыграют, как корону Царю батюшке вернут. На веки вечные супругами станут.
Как пришло время из Царства выходить, Царевна сказала Жёлудь золотой из ларца добыть. Оземь его бросила и Царство Золотое свернулось, в золотую бусину обернулось и в жёлуде уместилось. Подняли Жёлудь, обратно в ларец положили и к Свету Белому пошли.
По дороге других двух Царевен с собой пригласили, Царства Серебряное и Медное в жёлуди превратили и в ларец определили.
Радуются сестрицы друг другу, счастья – море. Все свободны. Вольному воля.
Подошли к тому месту, где в колодец спускались. Верёвку подёргали. Братья уж заждались. Подняли Царевен одну за другой…
Братья дар речи потеряли. Красоты такой отродясь не видали. Про корону то и запамятовали. Если б сами Царевны про неё и про младшего Царевича не напомнили, так в ошеломлении и стояли.
Вот и корона наверху. Но что-то у братьев глаз «дурной» становится и думы нехорошие: – «Им теперь с такими сокровищами сам Царь батюшка будет кланяться. А так вся слава младшему достанется».
А Царевич младший на дне колодца сидит, ждёт, когда братья верёвку спустят. Видит, откуда-то в колодец вода прибывает. Но он надежды не теряет.
Вот и верёвка. Схватился, его наверх тянут. Вот- вот достанут. Но верёвка вдруг обрывается, Царевич вниз летит, а колодец водой наполняется. Так под воду и ушёл.
У Царевен радость на печаль и плач сменяется.
Это братья, сговорившись, верёвку подрубили. Брата родного сгубили. Теперь всё им достанется.
Очнулся Царевич. Лежит на дне. Вроде дышит, а ведь в воде. За это время к чудесам уже привыкать начал, а понять не может, что это значит.
А где же Кот? Воду они не любят? Неужто, родимый, утоп?
А кот, когда Царевич сорвался, за коряги уцепился, что в колодце торчали. Да лапой одной, Царевича пытаясь удержать, за пояс золотой схватился. Пояс развязался и в лапах остался. Кот к змейке золотой обратился и за помощью её отправил, а сам ещё крепче в коряги вцепился.
Вот видит Царевич, Русалка к нему плывёт. Это помощь идёт. Лицо знакомое. Это она «чудо-рыба-птицу» им дала, которая к колодцу привела.
– Здравствуй Царевич. Вот это дела. Одолел, значит, Змея лютого. Спас Царства наши, сестриц моих младших освободил, а сам в беду угодил? Что ж, теперь ты гость мой. Я- Царевна Царства Жемчужного. Царство своё тебе покажу, а потом на свет белый провожу.
В Царстве Жемчужном рыбы диковинные важно плавают, дерева подводные сиянием жемчугов украшены, кораллы драгоценные кругом и дворец посреди всего перламутром переливается. А Царевна сказывает:
– И я когда-то Царевной земной была. Змей меня в этом Царстве запер. Лишь в лунную ночь с сестрицами своими русалками могу на берег, где Лукоморье, выходить, босыми ногами землю ощутить, хороводы водить. Обещай мне, ежели помогу тебе вернуться, меня на Белый Свет вывести. Тогда Змеиное заклятье перевернётся, русалка снова девицей обернётся.
Дал Царевич слово крепкое.
Тут Царевна Жемчужного Царства щит попросила, который Царевичу одна из сестёр подарила. Как лодочку его перевернула и коньков морских запрягла. Сели они в «лодочку» и поплыли резво.
Только Царство покинули, попросила Царевна ларец, что за пазухой у Царевича спрятан. Слово сказала… и Царство скрутилось, в жемчужину превратилось. Положил Царевич жемчужину в ларец.
А с Царевны в тот же миг заклятье спало и хвост русалочий в ноги превратился.
Подплыли к «колодцу», что на Белый Свет» ведёт. Тут Кот их увидал, дурным голосом закричал, чуть от радости не сорвался, чуть не упал. И Царевич от радости чуть не плачет, не чаял друга верного увидеть: «Живо-о-ой, значит!»
А пояс змейкой золотой уже к Царевичу обратно вернулся и до самого верха ямы протянулся, лестницей золотой обернулся.
Выбрались друг за дружкой на Свет Белый. Воздухом не надышатся, травой зелёной не налюбуются.
Отправились все вместе в Царство – Государство.
Им казалось, день прошёл с тех пор, как Царевич с Котом по злой воле братьев, в колодец упали. А уж год минул. В Царстве Жемчужном время другое. А они того не знали.
Братья старшие теперь семейные, на Царевнах Медного и Серебряного Царства женились.
А Золотого Царства Царевна всё тужит. Царевичу своему избранному верность хранит, никого не привечает, ни с кем знаться не желает.
Царь, как старшие сыновья с победой, короной да Царевнами вернулись, воспрял, приободрился, помолодел даже. По младшему сыну попечалился, да успокоился. К Царевне Золотого Царства посвататься пытался даже. От ворот поворот получил, но обиды вроде не затаил. Ещё на что-то надеется.
А тут вдруг младший Царевич с котом явились. А с ними ещё – Царевна Царства Жемчужного. Братья в смятении. Царь в удивлении. Сыну радёшенек, что живёхонек.
А на Царевну глянул, за сердце схватился и замер. Царевна, будто родная сестрица, похожа на покойную жену его – Царицу. Только моложе и краше, статью и поступью величава.
Быть ей Царицей. Так Царь – Отец решил. Вскоре предложение сделал и согласие получил.
– А что же Царевич младший и Царевна Золотого Царства? – вдруг нетерпеливо спросила Яга. Сказкой чудесной заслушалась. – Что с ними было дальше?
– А что Царевич? Братьев, от счастья его переполнявшего, простил. На Царевне Царства Золотого, ненаглядной своей, женился.
Только в Царстве не остался, а вместе с Царевной и Котом вскоре в путь отправился.
Отправились они к морю синему, где Лукоморье.
На берегу излучины ларец отворили и три жёлудя посадили. Вырос дуб волшебный: корни медные, ствол серебряный, листья золотые.
Все три Царства, со всеми сокровищами, рядом раскинулись. Пояс золотой, змейкой витой, в цепь златую, на дубе том, превратился. К дубу и трём Царствам вход защищает, зло не пропускает. Рядом всегда Кот Учёный гуляет. Сказки складывает, сочиняет, а потом их рассказывает.
Царствуют там Царь и Царица (бывшие младший Царевич и Золотая Царевна).
Мир царит в Царстве том, гармония во всём и любовь безмерная.
* * *
Дослушала Луна сказку волшебную эту и поплыла дальше, историю чудесную поведать свету. А Кот, Яга и Домовой сказку чудесную в сундучок для сохранности определили, «спокойной ночи» друг другу пожелали и до утра о делах и заботах забыли.
Сказка про злую Хозяйку и добрую Хозяюшку
В уютной избушке на лесной опушке, собрались вечерять, чай с малиной похлебать, сказку новую послушать и над ней поразмышлять Домовой чинно место своё занял, чаю ароматного отпил, пирогом закусил, глянул важно на Кота с Ягой и узелок с волшебными сказками открыл. И Луна уже в окошко нетерпеливо глядит, звёзды перемигиваются, в избушку свой свет изливают, сказку ждут. И начал Домовой свой сказ…
* * *
Был я тогда ещё начинающим Домовым. Только недавно определился, в дом переехал. Хозяйка в доме оказалась женщина добрая, работящая и непростая. Много чего ведала, знала, знахаркой слыла, людям советами и добрым словом помогала. К Домовым относилась с уважением, кормила вкусно, место за печкой чистое и хорошее отвела. Оттого и я к ней со всем душевным расположением. Злую нечисть в дом не пускал, за порядком следил, с живностью домашней дружил.
Дом этот на окраине большого села стоял. А село как раз между двумя Царствами находилось. Ни в одно, ни в другое Царство мимо нас ни пройти, ни проехать. Кругом леса и болота. И простой люд, и купцы с товарами, и знать богатая, а то и семейства Царские у нас по селу проезжали. И село процветало. На ярмарки широкие со всей округи съезжались. Хорошо люди в селе жили, дружно.
А на другом краю села дом купеческий стоял. Богатый дом, из себя будто терем расписной. Хозяин на службу царскую принят был и уехал ехал вместе с семьёй. А в доме новые жильцы появились. Точнее, хозяйка и прислуга её. Из знатных была, а откуда явилась неясно. Собой красива, душой черна. Кикимора, да и только.
Сначала к ней, было, женихи свататься начали. И с нашего села, кто побогаче, и с Царств соседних. Да только замечать селяне начали, что женихи куда-то исчезают. Поговаривали, что она их испытывает, задания разные даёт. А если не выполняют, куда-то пропадают. В лесах да в болотах, видно, потому как, никто их потом не находит. Так и не осталось больше желающих замуж её звать.
Но характер злой да натура дурная покоя ей не давала. Что удумала!? Дорогу перегородила и всех проезжавших испытывать начала. Скучно ей, видно, стало. Кто границу, что с теремом её рядом, пересекает, должен загадки ей загадывать. Да такие, чтоб она отгадать не могла. Иначе беда. Ежели обоз большой или купцы с охраной, она им вроде не препятствует. Но стоит им с её домом поравняться, то колесо с телеги укатится, то ось сломается, то кони взбрыкнут. Нечистое место стало. А если одинокий путник, то всё… пропал человек.
По всей округе молва шла о том, что эта баба дурная творит. Про меж соседей вражду сеет, жён с мужьями ссорит, путникам проезжим каверзы учиняет. Дурную славу дом её приобрёл. Мимо уже ходить боятся.
А однажды под вечер слышу, что в нашу избу скребётся кто-то и будто плачет. И не по человечьи, а по-особому, по-нашему. Отпер я лаз, через который сам на двор выбирался, а там Ерошка, домовёнок из того терема. Ревё-ё-ёт. «Не могу», – говорит, -«больше, в том дому проживать. Она, хозяйка, всяку нечисть непутёвую в дом понавезла. Сама всё колдует по злому. Не по-хорошему в дому. На моём месте Шишига ейная хозяйничает. Меня забижать начали.»
Домового до такого состояния довести, чтоб он дом родной покинул и слёзы лил, это ж какую зловредность и дому вредительство учинить надо!? Ни до, ни после о таком безобразии не слыхивал.
Начали думать, как Хозяйку эту приструнить и дом от нечисти избавить.
А моя Хозяюшка волшебству доброму обучена была. Посоветовались мы с ней. В человеческих характерах она лучше нас, домовых, понимает. Самой ей разбираться с энтой Кикиморой не с руки, но тоже за мир в округе переживает. Людей, покой потерявших и молодцев, сгинувших, сильно жалко. Вот и придумали её же способом с ней совладать. А для этого надобно было, чтоб к ней опять жених какой-нибудь свататься сподобился.
На ту пору к Хозяюшке – Ведуньюшке Купец знатный приехал. Из Царств соседних товары привозил и к ней заезжал. Ей ткани шелковые, отрезы на платья, да утварь всякую доставлял. А взамен снадобья целительные, по заказам государевым, забирал.
При нём этот разговор и произошёл. Молодцев окрестных в опасность ввергать не стали. А Купец -молодец, смельчак и удалец сам вызвался помочь в деле таком непростом.
Думали, думали, как поступить и придумали. Открыла Хозяюшка моя, книгу старинную, что у них в роду передавалась. Там волшебства всякие, заговоры и случаи чудесные описаны. Нашла, что нужно.
Три дня травы готовила. Первый день светлой лунной ночью на озере чистом, второй день ночью безлунной непроглядной у болота вязкого, а на третий день на рассвете во чистом поле. Приготовила всё по писаному.
Снадобье это мне, Домовому, надлежало выпить, чтоб в горошину превратиться, лежать у Купца за пазухой и подсказки давать, коль помощь понадобится. Ведь Хозяйка терема явно колдовству обучена и Домового чужого вдруг увидит ненароком. Да и нечисть её домашняя скаверзничать может. На третий день снадобье силу потеряет и горошки снова станут Тимохой и Ерошкой. Ерошку, в виду сильного потрясения и переживаний, решено было сначала у себя приютить, обогреть, подкормить. Но он отсиживаться отказался:
– Что ж я, сидя у печи объедаться буду. Мой дом спасают, а я в стороне остаюся? Нет уж, я с вами. Глядишь, пригожуся. Отъедаться потом стану. Сначала на Злыдню найдём управу.
И вот наступил день нужный. Купец кафтан самый лучший и дорогой надел. С простолюдином то энта Кикимора «теремнАя» и разговаривать не сподобится. Всё обговорили, всё обсудили. Нам с Ерошкой снадобья дали и стали мы двумя горошками. Положил Купец горошины за пазуху, посидели на дорожку и пошёл Купец с Хозяйкиного благословения до того терема.
* * *
– А ведь я историю эту слышала, Старый ворон когда-то давно её сказывал. – вдруг вмешалась Баба-яга. -И Хозяюшка твоя мне знакома. Девочкой махонькой как-то в лесу заблудилась, да на мою избушку наткнулась. Пожила у меня, уму-разуму, премудростям разным училась. Рада я, что такой Ведуньей хорошей стала.
– Раз история эта тебе известна, сказывай далее с этого места. – ответил Домовой.
– Что ж… Сказываю…
* * *
Явился красавец Купец на двор к Хозяйке Терема расписного. Тот час слуги ей доложили. Увидала она в окно жениха нового. Думала, видать, всех уже извела. Ан нет, один остался. Нет чтоб приветить, накормить, напоить, а потом уж слово молвить. А она давай над ним насмехаться:
– Ах, красавец-Купец, где твой дворец, где твоя свита, где с богатством ларец?
А он ей обходительно так, вежливо:
– Услыхал, что краса-девица в тереме расписном живёт. Не ест, не пьёт, замуж хочет, жениха достойного ищет, который её под венец поведёт.
Ох, взбеленилась:
– Что?!!! Не ест, не пьёт?! Да вас, женихов, что соломы в хлеву. Кто сможет такую загадку загадать, чтоб я не знала, за того и пойду. Коль у тебя «ума палата», давай, загадай. Только потом на себя же пеняй.
– Есть у меня загадка такая. Где вычитал не помню. Тебе послушать предлагаю.
– Ну-у, ежели вычитал, наверняка её знаю. Разрешаю передумать, сдаться и навсегда в эту сторону дорогу забыть. А то смотри, головы не сносить.
Купец ей отвечает:
– Загадаю наудачу. Ну, а ежели не отгадаешь, замуж выходишь и из этих краёв навсегда уезжаешь. Вот моё слово. А теперь слушай:
«Есть три брата. Каждый на своём месте и всё равно вместе. Всё время изменяются и при этом сами собой являются. Старшего все знают. Со средним каждый день знакомятся. С младшим все знаться хотят, но никому его не догнать.»
Это первая будет, а есть и вторая:” лежат два горошка не в лукошке. Как с тем младшим братом встретятся, тотчас перевернутся, собой обернутся».
– Что за загадки такие ты мне придумал!? – раскричалась злая Хозяйка. Да тут же и примолкла, поняла, что сама же себя и выдала. Не доводилось ей такие загадки слышать и разгадки ей неведомы.
Купец её и подловил на этом.
– Ага, нет ответа у тебя, Красавица. Теперь слово своё держи, за меня замуж выходи. Я хозяин знатный, терем твой мне глянется, да и ты красавица.
– Ишь ты, хозяин нашёлся, – злится Хозяйка Терема. И тут, видно, схитрить решила… и говорит так притворно ласково:
