Юлия Николаевна Гусева "Сердце Творца"

Сердце Творца
Юлия Николаевна Гусева

В продолжении фэнтези-саги всё измерение окажется на грани уничтожения.Кто-то желает изгнать Иномирцев, некогда великую расу, сотворившую богов. И в это же время словно из небытия возвращается могущественный злодей, которого считали давно погибшим.Герои вступят в тяжелейшую битву со злом, чтобы спасти мир, который любят всем сердцем, как и Творец, сотворивший их.

Юлия Гусева

Сердце Творца

Эпизод 1: Сердце Творца

Часть 1: Утраты

Пролог

Однажды в беспробудной тьме возникли всполохи света. Достаточно маленькие по космическим меркам, но вполне жизнеспособные. Вся их цивилизация стала именоваться лю?цис. Они созидали новые формы жизни, наблюдали за ними и их эволюцией.

Чужаки из астральных путей принесли люцис заражённые запретные знания, которые искажали всю их сущность. Тёмный яд знаний сводил некоторых люцис с ума, они восстали против своих же собратьев.

Так началась война между заражёнными (дахри) и обычными люцис. Из-за того, что они все бессмертны и бесформенны, война была лишена какого-либо смысла. И к враждующим фракциям во время очередного боя пришёл неизвестный. По выражению лица он был очень огорчён, а затем без какого-либо труда объединил всех люцис в одну нестабильную субстанцию. Мощная энергия вырывалась из-под его рук, но он очистил её от яда запретных знаний, после чего начал всё заново.

Всё повторилось вновь. Тьма. Всполохи света. Начало новой нации. Её последующая гибель. Что бы ни делал Фанет, но конец цивилизации происходил каждый раз независимо от его решений и благих помыслов для спасения творений. И тогда он решил бездействовать.

Вновь всё повторилось. Те люцис, которые подверглись яду знаний из чужих земель, вскоре сами охладели к войне со своими незаражёнными собратьями. Шло время, они соединялись в одну энергию, – арура, – пока не стали осознавать себя совершенно другой цивилизацией – Дахри’люцис.

Арура даровала каждому представителю уникальный облик, а в последствии неизменяемое имя. Взамен арура забирала у Дахри’люцис нескончаемое время, дарованное им Фанетом для созидания; когда приходил срок, они превращались в огромное облако чистейшей великой энергии и переходили в другое пространство. Чтобы сберечь память о себе, Дахр’люцис массово стали производить искусственные сердца.

Для работы сердец они создавали уникальных помощников, обладающих собственным разумом, но те были обречены стать заключёнными в этих сердцах.

Дахри’Люцис жили, дружили меж собой и с другими цивилизациями, умирали. Всё было подчинено естественному порядку вещей, пока в пространство Фанета не явился Уроборос. Змей принёс гибель творениям Фанета. Этот день Дахри’люцис никогда не забудут.

Страшный рёв, а затем и яд змея лишил почти всех первородных Богов физического облика. Их мир окрасился в тёмный и красный цвета. Катаклизм разрушил весь мир. Те немногие, которые спасались бегством через врата в другое пространство, лишились всего: родины, дома, друзей, себя, а точнее ясного рассудка. Уходя последним, Самоцвет закрыл врата. Он стойко выдержал тёмный огонь. А если бы задержался ещё немного ради других собратьев, то определённо бы сгорел.

Этот кошмарный день отпечатался на душе и в сердце каждого Дахри’люцис. Их спаслось немного, около двух процентов от всего населения. Никто из выживших до сих пор не оправился после такой катастрофы, уничтожившей их родной мир.

Бесформенные сущности Дахри’люцис кочевали по пространствам, пока однажды им не перегородил дорогу Хранитель в чёрном балахоне и острой косой в руке. Это был Смерть. Переговоры между ними длились долго. Смерть не уступал чужакам место, высказывая своё волнение, что они, как и Астралы, уничтожат остатки его мира. К ним явилась Жизнь и добродушно разрешила беженцам стать дорогими гостями их пространства.

Смерть негодовал, когда чужаки следовали за Жизнью.

– Тебе эти бедолаги важнее нашего собственного мира, истреблённого Астралами? Я тебе страшно отомщу, жена. Так отомщу, что сравняю их жалкие душонки с землёй космоса! – произнёс про себя Смерть, когда около него уже никого не было.

Дахри’люцис расселились кто куда. Они приняли предложение Жизни именоваться по здешним законам пространства. Так они стали Иномирцами – сущностями, пришедшими издалека и потерявшими родину.

Иномирцы начали творить собственные измерения. Они вырвали из себя сердца, размещали рядом с собой, питая им каждый своё измерение. Всё у них шло тихо, гладко, пока Уроборос снова не вернулся.

К тому времени у Иномирцев были рождены первые творения, герои, предназначенные защищать их на такой случай. Они все вместе, включая Хранителей пространства, сражались против Уробороса, и он пал под их натиском. Тогда один из Иномирцев, Творец, поместил тело змея в чёрную дыру, чтобы он не возродился вновь.

Никто из Иномирцев не догадывался, что Уроборос оставил своё потомство змеелюдов – нагов. Они жили внутри него, потому как там для них существовал целый мир. Уроборос вырастил внутри себя новую жизнь и взял под свою защиту. Путешествуя по пространствам и пожирая всё, он кормил своё потомство. Когда его кожа истлела, а кости обнажились, наги пообещали Отцу, что воскресят его бренное тело. Дух Уробороса молча ждал своего часа, но ему не суждено было полноценно ожить вновь.

Глава 1: Одни в огромном тёмном мире

Это Чудодейство – одно из множества вселенных в измерении Творца, добродушного любящего Иномирца. Вселенная расположена почти у самой восточной границы измерения, отчего некоторые боги в насмешку окрестили Чудодейство новым “Чудодальным Путём”, имея в виду запретную для всех зону, где расположена галактика Млечный Путь. О Чудодействе никто из богов не знал, пока вселенную не взял под управление Силва, основав собственный Пантеон – Элирий.

За двенадцать смертных лет Силве удалось создать настоящий рай, с точки зрения людей.

Основное население Пантеона – ангелы. Как ни странно, богов в Элирие было значительно меньше. Но здесь рады всем, хоть ангелам, хоть богам, хоть людям. Последние бывали в Элирие дважды, когда землевладелец Лорей, обычный ангел без великой родословной, перенимал опыт смертных в аграрной области. Такое тесное общение с людьми, среди сводов законов Ордена Великих Божеств, считалось настоящим божественным грехом, одним из семи.

За безопасность Элирия можно не волноваться. Иркалагор, огромный красный дракон, добровольно стал жить в Пантеоне верховных богов Силвы и Айлы, хотя подумывал вернуться на свою огненную планету. С другой стороны, он не мог нарушить обещание, данное очень давно. Помимо него основную роль защитника Элирия выполнял Люцифер, действующий Архистратиг, в подчинении которого находилась вся армия боевых ангелов Пантеона.

Семья Сильвасов жила благополучно. У Силвы и Айлы к этому времени подрастал шестилетний сын Кадзоку. Мальчик рос в родительской любви и заботе. Это ничуть не мешало восхищаться своим некровным дядей, мечтая однажды служить в армии под его началом, постигать трудный путь магических боевых искусств и становиться настоящим мужчиной.

Чем популярнее становился Элирий у богов, тем сложнее приходилось не только Департаменту правопорядка и защиты граждан, но и самому Люциферу. Если ангелы привыкли к верховному серафиму, то боги не могли понять, как Силва позволил ему, – пусть и побратиму, – руководить армией и быть своим главным помощником. Ещё больше масла в огонь подливал Орден Великих Божеств, что дал Силве право основать собственный Пантеон; они подослали в Элирий агента, чтобы исполнить приказ начальства: устранить Силву и переизбрать другого бога на роль государя.

И всё бы дальше так и шло, пока Люцифер не распознал в одном из богов лазутчика Ордена, им оказался Квирин. Квирин поселился только два месяца назад, но сумел каким-то чудом снискать доверие у верховных богов. В речи Квирина промелькнула никем не замеченная фраза: «Взрастить новые ценности, а прежние – долой». Люцифер внимательно следил за Квирином и его опасения вскоре подтвердились. Когда он собрал доказательства, что бог не тот, за кого себя выдаёт, он пришёл в зал совета богов, где как раз находился Силва.

Конечно, боги возмутились таким бесцеремонным поведением серафима. Поднялся шум, а когда Квирин призвал богов убить всех ангелов, тогда Люцифер вспылил. Силва вмешался в конфликт, когда побратим и Квирин вцепились друг в друга мёртвой хваткой, а брызги крови появились на стене и на полу.

В одну из летних ночей две крылатые фигуры устремились ввысь. Леденящий ветер хлестал Архистратига в лицо, но серафим будто не чувствовал его и летел всё выше. Незадолго до этого он оставил глазную повязку на столе в своих покоях, устав от неё. Он вместе с Иркалагором, летящим рядом, проходил облака насквозь. Огненный Зверь заранее принял свой истинный колоссальный размер, и Люцифер на его фоне казался не больше человека. Всё вокруг было подобно туману. Лицо серафима стало слегка влажным, но взлетев достаточно высоко, Люцифер воспарил над целым миром. Он с ностальгией вспоминал те дни, когда учился летать, это одни из немногих приятных воспоминаний.

Его походная одежда ещё не успела отсыреть за время полёта.

Иркалагор сделал вокруг воспитанника петлю, разгоняя облачный туман, и завис на одном месте, мерно взмахивая своими гигантскими крыльями.

– Вот мы и на пороге дома, – громко сказал Иркалагор, поднял голову, вглядываясь в мерцание тусклых звёзд. – Не жалей, что тебе пришлось многое и многих оставить позади. Полетели.

Иркалагор, подобно небесному хищнику спикировал вниз, исчезая в тумане облаков. Серафим интуитивно понял, что старый дракон ещё что-то хотел сказать, но не мог для этого пересилить самого себя.

На золотом оперении Люцифера то и дело появлялись капельки влаги, и тут же срывались порывами ветра, подобно росе. Снизившись достаточно, он потерял из виду Иркалагора, но чувствовал его присутствие совсем рядом: аура и магия дракона очень могущественны сами по себе. Иркалагор же летел ниже воспитанника, всё ещё тая надежду на примирение с ним. Он думал, что совместный полёт поднимет настроение Люциферу и даст ему возможность ненадолго забыть о роли “тени” для побратима.

Через несколько минут они оставили облака позади и внизу раскинулись поля Лорея, крупного элирийского землевладельца. Вся возделываемая земля приобрела голубовато-серебристый цвет, ночное светило так окрасило её, показавшись из-за облаков. В силу своей особой любви к земле, Лорей взял на себя ответственность за продовольствие в Элирие, выращивая на полях фрукты и овощи. Но сам он особенно любит заниматься селекцией цветов, а самые лучшие и прекраснейшие экземпляры оставляет у себя дома, семена которых потом передаёт верховным богам.

Иркалагор взмахнул крыльями сильнее, поднявшись так, что его голова оказалась почти на уровне воспитанника. Что-то шмякнуло о левое крыло Иркалагора. Дракон почувствовал запах крови, повернул голову и увидел падающую птичью тушку.

– Я это вылизывать не стану. Что за птицы-самоубийцы нынче пошли? Мало того что не смотрят, куда и на кого летят, так и мешают полёту другим крылатым. – проворчал старый дракон, чем позабавил серафима, на лице которого появилась улыбка.

Они плавно повернули вправо, в сторону столицы, откуда начали свой полёт.

– Ты не раз мог убить меня, завладеть телом и жить как все. Почему вдруг стал опекать? – спросил Люцифер, заговорив иначе, чем обычно. В его голосе Иркалагор не услышал привычной строгости, а таким смягчённым тоном он говорит с друзьями или с родными.

– По той же причине, почему ты не убил Уллра и усыновил, когда нашёл его в сожжённой человеческой деревне. День нашей первой встречи многое изменил во мне. Тогда я не подозревал, что такой шкет станет мне как родной. Кхм. Посмотри на меня. Да, у тебя такой же ясноокий взгляд, как и у Люциды, твоей дорогой матери. Полетели на вершину Магнолии.

Задушевный разговор серафима и Огненного Зверя на вершине горы вдруг прервал гул портала, возникшего посреди тёмного неба, где подобно светлячкам мерцали звёзды. Из портала вывалилась маленькая фигура, а за ней следом появились громадные реликты – ожившие порождения ненависти и злобы богов. Фигура падающего ослабшего крылатого существа не шевелилась, тогда как реликты разевали свои пасти и пытались съесть свою скромную добычу. Архистратиг не мог просто смотреть на это со стороны. Он полетел к ним, чтобы уничтожить реликтов и спасти ангела с перебитым крылом, который мог вот-вот умереть.

Убив каменных гигантов, серафим подхватил короткостриженую женщину. Иркалагор вскоре подлетел к ним, посадил на спину, а затем полетел к замку.

Глава 2: Полуночный разговор

Ишимиэль, спасённая Архистратигом херувим, устроилась работать помощницей библиотекаря Сафии в замке. Как она думала, работа не трудная, а оплата весьма внушительная. Сафия поручала Ишимиэль разнообразную работу, а сама всё своё время проводила за… А чем вообще занята её начальница? Ишимиэль ни разу не видела, чтобы Сафия хоть пальцем пошевелила, пока сидит за своим столом и зевает от скуки.

Длинный каменный мост с тёмно-зелёной крышей, выходящий прямо из библиотеки, соединял замок с самой высокой башней в Элирие, которую совершенно недавно начали обустраивать на одинокой скале. Видимо, в древности гора была целой и с течением времени раскололась на две части.

Люцифер стоял на мосту, наблюдал за городом с высоты, здесь он мог немного отдохнуть от тяжёлых взоров богов.

Дверь из библиотеки неслышно приоткрылась. Новая помощница библиотекаря украдкой посмотрела на Архистратига. У Ишимиэль очень короткая стрижка, кажется, ей не впервой менять свой образ. А также у неё необычайно красивые нежно-лиловые глаза, ни один ангел-элириец не мог похвастаться таким цветом глаз.

Ишимиэль почувствовала, как её сердце сильно-сильно бьётся. “Давай, Иши, ты справишься. Нужно всего-то сказать спасибо.” – бойко подумала она, но так и не решилась подойти к Архистратигу, чтобы поблагодарить за своё спасение.

Правый выколотый глаз Архистратига был спрятан под тёмной повязкой, он ни при ком не снимал её. Ишимиэль поистине очарована серафимом. Сколько она видела ангелов, но ни один не был так прекрасен. Ишимиэль робко опустила взгляд, а затем через несколько секунд вновь посмотрела на Архистратига. Но его не оказалось на месте, он улетел. Херувим огорчённо вздохнула: снова не успела поблагодарить. Целую неделю пытается подойти к нему и сказать самые простые слова благодарности, да никак не выходит.

Ишимиэль увидела кружащееся перо, которое уносило ветром. Она поспешила поймать его. Добежав, женщина протянула руку и чуть не перевалилась через перила, успевая поймать горячее золотое перо серафима. “Ой, жжётся! Архистратиг воистину удивителен!” – подумала Ишимиэль и спрятала перо, надеясь сберечь его для себя на память.

Следующим днём Ишимиэль помогала своей начальнице распаковывать коробки с книгами и записывать в архив выходные данные. Работы оказалось много и Ишимиэль осталась после рабочего дня, чтобы открыть последние пять коробок. Женщина зажгла новую свечу и поставила её в канделябр, убрав восковые остатки предыдущей расплавленной свечи.

Сонливость одолела её. Женщина внесла в список книгу в тёмно-коричневой обложке, отодвинула канделябр с горящими свечами от себя подальше и уснула прямо на длинном столе.

Во сне она бежала, пробиралась через колючие кусты, но Хидарт разрубал все препятствия на пути катаной, неустанно преследуя свою беглую жену. Херувим больше не могла с ним жить, не могла больше ежедневно терпеть боль от ударов крепких кулаков. Хидарт ускорился, догнал беглянку и накрепко вцепился руками в её горло. Ишимиэль наяву сжала рукой чернильную ручку, которую не положила перед тем, как уснуть. Она пыталась сопротивляться, но не могла своими силами полноценно противостоять мужу.

Свечи догорали в канделябре, стоящем на столе перед уснувшей помощницей библиотекаря. Дверь в читальный зал медленно отворилась и в библиотеку зашёл Архистратиг. Он увидел Ишимиэль, над головой которой вились тёмные туманные облака – кошмары. Люцифер подошёл к ней, внимательно изучил кошмары и слегка коснулся рукой туманных облаков. В них появился сильный вихрь, а затем они “очистились”, стали хрустальными и прозрачными. Он с уверенностью мог сказать, что такая интересная женщина, как Ишимиэль, не должна страдать от ночных кошмаров.

В детстве ему приходилось питаться чужими снами и кошмарами, их вкус и текстура отличались от привычной для всех пищи.

Люцифер обвёл взглядом беспорядок на длинном столе: совсем новые книги лежали как попало. До утра времени много, ему спешить всё равно некуда. Он аккуратно взял из руки Ишимиэль чернильную ручку, а также журнал со списком книг, лежащий под её локтями; сел напротив женщины и беззвучным заклинанием передвинул большую коробку с книгами ближе к себе, начав вносить рукописи в архив.

Через некоторое время Ишимиэль проснулась и не узнала собственную квартиру: да она же уснула прямо в библиотеке! Женщина резко поднялась, стул со скрипом отодвинулся, она поморгала и с удивлением обнаружила перед собой спокойного, сосредоточенного Архистратига, который взялся за непривычную для самого себя работу.

– Не мучили кошмары? – тихо спросил Люцифер, не отрываясь от внесения новых записей.

– Немного, – честно ответила Ишимиэль, не зная, садиться ли ей или стоять перед верховным серафимом. – М-м, простите, это моя работа…

Люцифер глянул на неё светлым янтарным левым глазом.

– Утром Сафия нагрузит тебя ещё больше, а коробки с книгами так и останутся стоять. То, что я тебе помогаю, пускай останется секретом только между нами.

Ишимиэль несколько секунд молча смотрела на Архистратига. Ей было стыдно, что она не смогла самостоятельно выполнить поручение своей начальницы. Женщина подвинула стул обратно и села, провинившись глядя в сторону.

– Нравится жить в Элирие? – поинтересовался Люцифер.

– Да, очень. – охотно ответила Ишимиэль. – Если бы не вы, я не смогла бы узнать, как здесь замечательно. Спасибо.

Ишимиэль расплылась в благодарной улыбке.

– Мне лишь повезло оказаться в нужном месте, в нужное время. Почему ты так на меня смотришь?

– У вас очень необычный цвет глаз.

– Наследие предков и моей матери.

– На моей родине есть поверье, если встретить кого-то с янтарным взглядом – это к великой удаче. И действительно, мне очень повезло, что вы спасли меня от реликтов. Вы ведь тоже нездешний?

– Да, в каком-то смысле.

– Почему вы ушли из родного мира?

– Хотел жить. Есть те, кто меня на Циэле не принял.