Валерий Белов "Собака из лужи лакает небо. Философская лирика"

На Землю посланный за нами присмотреть
(Нам, глупым, мёд бы пить его устами),
Сын предпочёл мучительную смерть,
Чем принимать участие в бедламе.

Его встречали Будда и Аллах,
Узнать, как мы себя ведём на воле,
Но мрачно констатировали факт,
Что вышел человек из-под контроля

И, поклоняясь праздной чепухе,
На праведное слово корчит рожи.
Чья радость в греховодной шелухе
Увещевать таких – себе дороже…

Что сбились мы с предписанных путей,
Когда-нибудь, заблудшие, ответим…
Всё суета, но в этой суете
Рождаются и плачут чьи-то дети,

И гибнут чащи, и клянёт свой хлев
От голода охрипшая бурёнка,
И впитывает губкой чёрствый хлеб
Слезу с ресниц невинного ребёнка…

Похоже, сотворивший нас Старик
Не ожидал такой метаморфозы.
И прав у Бабеля был Мендель Крик —
Кому бы в морду дать за эти слёзы?

2004 – 2013

С криком мы приходим в мир,

а уходим молча

…Не всё нам в тряпочку молчать, пора о вечном прокричать!

С криком мы приходим в мир,
А уходим молча,
В ночь, протёртую до дыр,
Взгляд сосредоточив.

Знать ответ бы наперёд
У немого рока.
– Неужели мой черёд?
Как же так, до срока?..

Кто-то въедет в мир иной
Прямо на лафете.
Кто-то с вечера хмельной
Примет смерть в кювете.

Шумные по пустякам,
Люди-человеки,
Мы тогда наверняка
Замолчим навеки.
К ритуалу немоты
Нас принудят силой,
Даже если я и ты
Это не просили.

Слов невысказанных жгут
У венца творенья
Отчекрыжат, отсекут
Ножницы в мгновенье.

Что сомкнуло два кольца,
Жизнь прервав мгновенно?
У Создателя-творца
Спросим непременно.

Ухмыльнётся Строгий лик.
И по нашей части
Буркнет в бороду Старик:
«Что, не накричался?»

Скажет ангелам своим:
«Люди – те же дети,
Им – давай поговорим,
Даже после смерти…

Вот ещё один клиент.
На простом погосте
Неуместен монумент —
Камнем обойдётся.

Невелик певца улов
В мире созиданья.
Черканите пару слов
Прочим в назиданье».

Эпитафия… Итог
Этого страдальца —
Ляжет камня поперёк
Надпись: «Он старался!»

Для грядущей славы, брат,
Этого в избытке.
Важен ведь не результат,
А его попытки.

Шевельнётся чуть свеча,
Колыхнётся пламя…
Нам бы лучше помолчать,
Как в плохой рекламе.

Мы ж шумели и шумим
Колосками в поле.
Всё, о чём здесь говорим, —
Лёгкий бриз не боле.

То не ветер-суховей,
Не комбайн грохочет,
То над жатвою своей
Ангелы хохочут.

Ждёт при жизни нас успех,
Оттого и спешка.
Да не минует нас всех
Божия усмешка.

Камо грядеши, человече?

Публично признанный герой
Иль осуждаемый предатель,
Все движимы одной мечтой —
Добавить в мире благодати,
Чтоб похвалил его Создатель
За то, что, на судьбу не ропща,
Себя отдал он пользе общей,

Высоких помыслов службист…
Из ничего слагаясь в нечто,
По ленте Мёбиуса жизнь
Идёт, замкнув знак бесконечность,
Нулями ограничив вечность…
Камо грядеши, человече?
И на вопрос ответить нечем.
Как след теряются вдали
Сплошь обезличенные лица.
И бесконечности нули
Пустые вперили глазницы
На всех, сумевших отличиться.
Тех, чей удел пылиться в списках,
Что выбиты на обелисках.

Уж так ли два нуля пусты?
Героев бывших в них излишки.
Среди насущной суеты
Их было слышно, даже слишком…
А впрочем, все они пустышки,
Гремевшие как погремушки,
От коих пользы на осьмушку…

Где бесконечность – два нуля
У беспредельности столетий,
На обелиск лишь бросив взгляд,
Толпой шагают те и эти…
Куда, зачем? – Им не ответить.
Камо грядеши, человече
По ленте Мёбиуса вечной?

Стрелки на циферблате вечности

У вечности часов три стрелки есть —
Для человека, общества, астрала.
Родился, вырос, был и вышел весь…
Для звёзд сто тысяч лет – ничтожно мало.

У времени единый циферблат.
Жизнь человека – стрелкою секундной,
И если вовсе стрелку ту убрать,
Немного потеряет мир подлунный.

Вселенские часы не сбавят ход,
Когда минутной стрелкой, словно щёткой,
Очистит пред собою горизонт
Господь, чтоб перспективу видеть чётко.

Секунды ветер сгонит мошкарой,
Формации и все их достиженья
Исчезнут за ближайшею горой,
Минутным обернутся наважденьем.

Закончится завод. В одних трусах
Спросонья Некто стрелки циферблата
Подправит, вздёрнет гири на часах