– Ох, это не так-то просто объяснить – задумчиво произнес Робин – В научном сообществе эта цивилизация считается мифом, так как каких-либо вещественных доказательств ее существования сохранилось крайне мало, лишь пара окаменелостей и упоминаний в текстах других цивилизаций, но даже они весьма спорные. Лишь небольшая группа ученных, в числе которых был и ваш отец, всерьез верят в то, что на территории западной части СНГ, задолго до возникновения на ней славянских племен, существовала цивилизация под названием Энаи. Её приблизительный возраст около восьми тысяч лет до нашей эры, что делает ее в четыре раза старше шумерской, аккадской и майской цивилизаций»
– Я, конечно, была троечницей по истории. Но даже мне это кажется полным бредом – со скепсисом высказалась я.
– Согласен с вами. Но знаете, за время своей работы лингвистом я сталкивался, с такими невероятными фактами, переворачивающими всю нашу историю вверх дном, что сам факт существование этого народа, мне не кажется чем-то невероятным. Но вот те мифы, что этому народу приписывают, я, как и большинство моих коллег, считаю полной чушью.
– И что же такого им приписывают?
– Все дело в том что, как я уже сказал, информаций об этом народе осталось очень мало, а человеческий разум больше всего на свете боится того чего не знает. И всегда стремиться заполнить все ему неизвестное. И когда не получается заполнить фактами, то в ход идет воображение. Поэтому некоторые фантазеры выдвинули теорию о том, что в прошлом это была очень развитая цивилизация, которая по уровню своего технического развития превосходила не только своих современников, но даже и нас самих. Чего только они не описывали: и строительство невероятных сооружений, и изобретение лазера, и создание неизвестного по сей день сплава металла, и открытие нового химического элемента, которого нет даже в таблице Менделеева, и что самое главное им даже приписывали, способность путешествовать во времени!» – возмущенно перечислял Робин, по лицу которого читалась явная смесь насмешки с негодованием: – «В этой теории говорилось, о том, что они поклонялись времени как высшему божеству»
– Под какой дурью надо быть, чтобы такое придумать? – возмущенно спросила я.
– Как ни странно, ваш отец всерьез в это верил – сообщил Робин. После чего был ошарашен моим истерическим смехом.
– Знаете, у моего отца, конечно, было много недостатков: он был упрямым, бесчувственным, эгоистичным, вспыльчивым. Но он был одним из самых, если не самым умным человеком, которого я знаю – со злостью в голосе, говорила я – А теперь вы говорите, что он пожертвовал своей карьерой, семьей, состоянием, а теперь и жизнью, ради бредней о человечках стреляющим лазером и путешествующими во времени!?
После слов Робина, я была просто в неописуемой ярости, я никогда не воспринимала деятельность отца всерьез, но верила, что он реально занимался важным и ответственным делом. А оказывается, он тратил свою жизнь на глупые ничем не подтвержденные сказки! Это просто не укладывалось у меня в голове.
«И ведь он был не один такой» – говорила я про себя: – «Ведь получается, другие тоже верили в эти россказни и шли за ним»
– Поверьте, я сам был такого же мнения обо всём этом, когда Александр впервые обратился ко мне – сказал Робин, пытаясь успокоить меня. Но я была сейчас так зла, что это не помогало.
– Знаете, сейчас я даже рада, что мой отец уже умер, ибо будь он жив, я бы убила его собственными руками! – в гневе выпалила я.
– Я понимаю ваши эмоций, но все же ему удалось убедить меня, что его теории не столь уж фантастичны. Ведь, в конце концов, он был первым, кому удалось найти сохранившиеся строения этой цивилизации.
– Я знаю об этом, также как и о том, что его раскопки закончились полной жопой – угрюмо ответила я.
– В этом вы правы, но как он мне написал в своем последнем письме, совсем недавно ему удалось обнаружить еще один храм Энаев, и те фотографии, что он смог прислать мне оттуда… были просто поразительны.
Затем Робин вытащил, из внутреннего кармана пиджака, бумажный свернутый конверт и кинул его на стол.
– Вот прочтите, думаю, вам будет интересно.
– А я думала, что на сегодня откровения уже закончились – устало подметила я, взяв конверт, и развернула его.
В нем лежало письмо и фотография какого-то темного круглого помещения. Стены, которого были украшены яркими, непонятными иероглифами, по краям помещения были расставлены колонны, от которых отходили металлические трубы, что переплетались под потолком, а потом соединялись с массивным пьедесталом, стоявшим в дальнем центральном углу.
Отложив фотографию, я взяла в руки письмо, в нем говорилось:
Здравствуйте доктор Лэнгли. Я прекрасно понимаю ваш скепсис, с которым вы отнеслись к моим исследованиям, и потому отправил вам фотографию в качестве доказательства. Убедительно прошу вас, не кому их не показывать и не рассказывать о нашей переписке, боюсь, что они могут попасть в плохие руки. Как я вам уже писал в прошлом письме, благодаря тексту и карте, обнаруженными мной под Тихийским мужским собором, я смог найти еще одно строение Энаев. Судя по схожей конструкции строения, я предположил, что это здание также было их храмом. Но куда меньшим, по сравнению с тем, что я находил под монастырем. Однако его близкое расположение к большому храму и то, что он находился на юго-востоке от него, подтверждает мою гипотезу о том, что в прошлом, на месте Тихийского парка находился главный культурный и научный центр Энайской культуры.
Пусть вы уже видите храм на фотографии, но никакая фотография не передаст того поразительно космического чувства неизведанного, которое я ощущаю когда нахожусь в нем, как будто ты попадаешь в другой, ранее неизведанный мир, это необыкновенное чувство первооткрывателя хоть как способно мне возместить все то, что я потерял следуя к своей цели. Но я не намерен, на этом останавливается. Исходя из тех сведений, что я получил, изучая карту. В Тихийском парке находится еще, несколько таких же храмов и я собираюсь их отыскать. Проблема заключается лишь в том, что язык Энаев крайне сложен, а я недостаточно силен в переводе других языков. Ибо к глубочайшему моему сожалению, мой верный единомышленник, что ранее помогал мне в переводе текстов, уже давно скончался. И потому перевод теперь идет слишком медленно. Я смог перевести лишь треть всего текста, что я нашел в большом храме. И потому мне нужна ваша помощь, я знаю, что вы превосходный специалист по древним языках, и уверен, что вместе мы сможем перевести текст оставленный Энаями, и возможно это приведет нас к решению загадки этого народа и того что он хотел нам сказать.
Я понимаю что вы, как и большинство моих коллег, считаете мои идеи вздором, но, как вам известно, Николая Коперника, также как и его последователя Галилео Галилея, в свое время тоже считали безумными. Посему я надеюсь, что вы все же прислушаетесь к моим доводам и в скором времени приедете в Тихийск.
С нетерпением жду вашего ответа Александр.
P.S. Помните, я рассказывал вам про свой медальон? Так вот мне пришлось, на время отослать его к своей дочери, так как у меня появилось подозрение, что моими исследованиями заинтересовались нехорошие люди. Эта вещь слишком важна, что бы ею рисковать. Пока я не буду озвучивать свои подозрения, дабы не быть голословным, но скажу, что это могут быть крайне богатые и могущественные люди. Надеюсь, что во мне говорит всего лишь паранойя, но все же я начинаю опасаться, не, сколько за свою жизнь, сколько за то, что результаты исследований могут попасть в чужие руки. И хотя мне искреннее не хочется отсылать столь дорогую мне вещь, которая была у меня столько лет, но что-то внутри меня говорит о том, что это будет правильно. Я никогда бы не написал этого, не зная, что мое письмо пройдет через надежные руки. Мне пришлось отослать его единственному человеку, который мне по-настоящему дорог. Надеюсь, что этим дополнением я не отбил у вас желания приехать сюда, впрочем, будучи наслышан о вашей тяге к приключениям, полагаю, вас это только раззадорит. В любом случае жду вас, чтобы наконец-то лично пожать вам руку.
– Единственному человеку, который мне по-настоящему дорог – вновь прочитала я эти строки, и, прослезившись, отложила письмо.
– Вот же урод! – сквозь слезы произнесла я – За всю мою жизнь, он впервые жизни произнес эти слова, и где? В письме какому-то постороннему человеку!
– Полагаю, что вашему отцу, нелегко выражать свои эмоции – прокомментировал Робин.
– Так вот значит, зачем вы сюда пришли! Вы знали про медальон! – внезапно догадалась я.
Робин положительно кивнул головой:
– Именно так, Александр в подробностях описал мне его и то, что он послал его именно вам – пояснил Робин.
Теперь, когда я поняла, что врать нет смысла, я рассказала все Робину.
– Это правда, неделю назад я, как обычно возвращалась с работы, и к своему удивлению обнаружила конверт, на мое имя лежавший прямо у меня под дверью. Сначала я подумала, что это чья-то шутка, но когда открыла конверт, то увидела в нем письмо и медальон, который мой отец носил, не снимая, все то время что я его помню. Я была крайне удивлена, увидев, что это письмо послал мой отец, я ничего не слышала о нем уже столько времени, и думала, что он уже давно забыл про нас. Но куда больше меня напугало содержание этого письма. В нем говорилось:
«Здравствуй Валерия. Извини, что отвлекаю тебя от твоих важных дел. Но я вынужден обратиться к тебе с одной маленькой просьбой. Полагаю, ты знаешь этот медальон, что лежит в одном конверте с этим письмом. Я нашел его очень давно, еще, когда ты была совсем маленькой, и он стал одной из моих самых первых крупных находок и единственной, которой я не отдал в музеи, а оставил у себя, в качестве талисмана. Это вещь очень важна для меня, но из-за некоторых обстоятельств, я не могу больше оставлять ее у себя. Потому у меня нет иного выбора, кроме как попросить тебя оставить ее у себя на время.
Будь с ней очень бережной, ведь помимо моего личного талисмана этот предмет является еще и древним артефактом Энайской цивилизаций, обладающий огромными возможностями и значением для Энайской культуры. Поэтому прошу тебя, спрячь ее, никому не показывай и уж тем более никому не рассказывай о ней.
С любовью, твой отец.
P.S. Знаю, что это письмо тебя наверняка встревожит, но не беспокойся у меня все в порядке. Не нужно отвечать на это письмо, и уж тем более не надо пытаться приехать сюда. Я объясню тебе, когда все закончиться.
P.S.S. Передавай привет маме.
P.S.S.S. Хотя нет, лучше не говори ей о том что я тебе писал. Для ее же блага.
– Да уж, Александра не назовешь, заботливым отцом – прокомментировал Робин.
– Это точно – подметила я – Знаете спустя пять лет, после того как мы общались в последний раз. Видеть перед собой такое вот послание, поначалу действительно вызвало у меня острое желание приехать к отцу, и избить его чем-нибудь тяжелым.
– И вас это письмо ни разу не встревожило? – удивленно спросил Робин.
– Конечно, встревожило. Когда первые эмоций прошли, я не на шутку испугалась и совсем не знала, что и делать. Сперва я думала, как-то связаться с отцом, но как я и говорила ни телефона, ни тем более страниц в социальных сетях у него не было. Ну а письма, без его «надежных» каналов у нас идут месяц, а то и дольше. Как он и просил, я никому не рассказала не о письме, не о медальоне, даже маме я ничего не сказала, чтобы в лишний раз не волновать ее. Но все же, я очень беспокоилась об отце и собиралась приехать к нему на неделе, прежде разобравшись со своими делами. Но не прошло и недели, как на утро мне позвонили из полиции и сообщили о его смерти.
– Но в полиции, вы об этом тоже ничего не сказали?
– Я хотела все рассказать, но посмотрев в жадные глаза следователя, когда он расспрашивал меня о недавних связях с отцом, я почувствовала, что тут что-то неладно и солгала.
– Думаю, тут вы правильно сделали – произнес Робин, после чего вежливо спросил – А можно мне взглянуть на него?
Понимая, что уже отпираться бессмысленно, я решила выложить все карты на стол и сняла медальон, висящий у меня на шее и скрытый под белым халатом. По размерам он был небольшой с очень маленькое блюдце, а шириной с фалангу пальца, но при этом удивительно легкий. Покрашенный ярким золотой краской немного померкшей от времени. По его краям были вырезаны шестью отверстий в виде шестигранника, а по центру изображено жуткое призрачное лицо с ярко выраженными большими глазами.
Робин с нескрываемым удивлением смотрел на медальон.
– Да этой вещи, возможно, несколько тысяч лет, а вы носили его на груди как красивую безделушку? – возмутился Робин.
– Откуда я знала, сколько лет этой штуке? Мой отец вообще полжизни проносил ее на своей шее. И я решила, что носить ее при себе будет более надежно – простодушно ответила я, протягивая ему медальон – По крайне мере, у меня было хоть что-то, что напоминало мне о том, что у меня есть отец.
Но Робин уже не слушал меня, так как был слишком увлечен рассматриванием медальона. Он держал его крайне осторожно, как будто это был кусок хрусталя, и с неописуемым восторгом рассматривал каждую деталь.
– Поразительно, невероятно, невообразимо, немыслимо! – проговаривал он про себя, с интересом рассматривая амулет.
– По-моему ее лучше у вас забрать, пока вы не начали называть ее «прелестью» – пошутила я.
Только тогда Робин, как будто выйдя из транса, вновь вспомнил о моем присутствии:
– Прошу прощения Валерия, просто поймите, для меня как для историка, эта вещь воистину удивительна.
– По-моему, это просто красивый медальон со странным орнаментом, что в нем необычного?
– Ну, во-первых, материал, из которого он сделан. Этот металл довольно прочный, но при этом необычайно легкий, словно этот медальон сделан из пластмассы, но при этом крепкий как железо. Я никогда такого прежде не видел – ответил Робин – Во-вторых, эти странные выемки, вряд ли они предназначены лишь для красоты, судя по многочисленным царапинам по краям, у них была какая-то практическая функция. И в-третьих, это странное лицо, я не могу понять, откуда, но оно кажется мне знакомым, а эти глаза,…есть в них что-то загадочное, необычное. В любом случае теперь, я начинаю понимать, почему ваш отец хотел спрятать эту вещь, уж больно много в ней загадок. Но все же я пока сомневаюсь, что она действительно принадлежит к так называемой цивилизации Энаев, в конце концов, слишком уж хорошо оно сохранилось, тем более в таком влажном климате, как у вас. Ни один современный металл не способен продержатся так долго, чего уж тут говорить о предмете на заре человечества.
Я промолчала, так как его слова мне не говорили практически ничего.
– А можно ли попросить у вас, одолжить этот великолепный медальон, на дальнейшее изучение? – неловко попросил Робин.
Я догадывалась, что он вскоре об этом попросит. И я была в твердой уверенности, что ни за что ни отдам ему единственную память о моем отце, тем более, что я практически ничего не знала об этом человеке:
– Нет, простите, думаю, что вряд ли я смогу вам его отдать – твердо ответила я.
– Понимаю, вы меня совсем не знаете, вам трудно мне доверять – понимающе говорил Робин, но по его взгляду я видела, что он был расстроен. Мне стало даже немного неловко.
– Дело не только в вас, отец оставил эту вещь мне, и я не могу позволить себе отдать ее в чужие руки – неловко оправдывалась я.
– Ничего страшного – вежливо отмахнулся он – Думаю, я и без медальона смогу найти ответы на все эти вопросы.
– Но даже если принять тот факт, что убийца моего отца также как и он, гоняется за легендами о супер человечках, что это в итоге нам дает?
– Пока ничего – пожал плечами Робин – Но визит к вам уже ответил мне на многие вопросы, в частности теперь я точно знаю, что ваш отец догадывался об убийцах и о том, что они ищут. И если я продолжу поиски, то смогу узнать, кем он был и чего хочет.
– И что вы планируете делать теперь? – поинтересовалась я.
Робин ненадолго задумался:
– Я думаю, что стоит самому посетить квартиру Александра. Возможно, я смогу там найти что-нибудь полезное, на что полицейские не смогли или же не захотели обратить внимание.
– Но ведь она опечатана, полицией – возразила я.
– Я знаю – невозмутимо произнес Робин.
– Я, конечно, не самый законопослушный гражданин, но даже я понимаю, что не стоит лезть в опечатанную территорию, в которой еще ведется расследование.
Робина мое замечание лишь насмешило:
– О, мисс Валерия, да если бы я всегда слушался указания полиции, я бы не раскрыл ни одного своего дела – насмешливо ответил он, резко поднявшись со стула – Думаю прямо сейчас туда и пойду, хотите, можете пойти со мной?
Такое приглашение стало для меня неожиданностью.
– Кто я! – удивленно спросила я – Нет уж спасибо, у меня совсем нет желания, снова возвращается в участок, уже в виде подсудимого, с меня этого дерьма уже хватит. Тем более у меня еще куча дел, мне нужно сейчас съездить к нотариусу, потом в морг разбираться с документами…
– Что же, тогда не буду вам больше мешать – добродушно прервал меня Робин. Он заметно повеселел после нашего разговора, и буквально был переполнен энергией.
– Спасибо вам за то, что уделили мне время, наш разговор открыл мне глаза на многое, и теперь это дело стало мне по-настоящему интересным – сказал он напоследок, пожимая мою руку.
– Вам тоже спасибо, за познавательную беседу Робин, сообщите мне, если узнаете что-то новое – вежливо ответила я.
– Все непременно! – пообещал он, после чего захлопнул за собой дверь.
После того как он ушел, я в задумчивости подошла к окну и вытащила из кармана пачку сигарет марки Lethal dose. И сделав пару затяжек, я наблюдала за тем, как Робин выходит из подъезда и идет в сторону отцовской квартиры. А в моей голове тем временем, ураганом проносилась тысяча мыслей. Я поверить не могла, сколько всего я узнала за один час.
И об английском профессоре, и о странностях смерти отца, и о непонятных действиях полиции, и о древней цивилизации, которую изучал отец, и об его открытиях. И вся эта информация и крутилась и вертелась у меня в голове, и я совершенно не знала, что со всем этим теперь делать. Я понимала, что стоило бы просто выбросить все это из головы и вернуться в реальную действительность, оставить все это расследование полиции и спокойно заняться своими делами. Но как я не пыталась, мои мысли все время возвращались к этому английскому доктору, и к тому, чем же могут обернуться его поиски, сможет ли он найти ответы на свои вопросы самостоятельно? Ведь мой отец был крайне своеобразным человеком и о многих его причудах доктор совсем не знал, в отличие от меня.
«Нет, Лера, хватит думать об этом!» – сказала я сама себе, громко ударив по подоконнику: – «Ведь любому же понятно, что это безумие, если его увидят полицейские, то его просто скрутят и посадят в КПЗ, а потом депортируют, вот этим все его расследование и закончится. Так что пора заканчивать думать глупости, отцовские долги сами собой не наследуются»
Тогда я быстро нацепила на себя легкую кожаную куртку, поверх шерстяной зеленной кофты, натянула на ноги джинсы и белые кроссовки, после чего вышла из квартиры и спустилась на улицу.
Но несмотря ни на что, сомнения все никак не хотели покидать меня. Что-то заставляло меня вновь и вновь возвращаться к мысли о Робине и моем отце. Ведь доктору удалось задеть самую главную мою слабость, мое любопытство, это чувство мне всегда было сложно унять.
Я села за свой скутер и на миг прикрыла глаза.
«Спокойно Лера, просто сконцентрируйся и выкинь все эту дурь из головы» – думала я про себя: – «Оставь все эти в игры в детективов тем, кто реально в них разбирается, тем более, что тебя сейчас ждет не менее увлекательное занятие. Слушать старого скрипучего скрягу, рассказывающего о том, сколько долгов оставил наш отец на моих с мамой плечах, ведь это же намного интереснее, правда?»
И после недолгих раздумий я раскрыла глаза, зажала педаль газа, и отправилась в путь.
– Так вот как ты впуталась, во все это – с насмешкой произнес Горнах.
– А этот доктор Лэнгли, весьма интересный персонаж, очень странно, что нам известно о нем так мало – с интересом прокомментировал Лейстерен.
– А мне вот что интересно – произнес Мийлтерн – Валерия скажи, а ты никогда не задумывалась о том что было бы, если бы ты знала, о том чем все закончиться, до того как впустила этого человека на порог своего дома?
– Никогда задавалась таким вопросом – решительно ответила Валерия.
– Почему же?
– А какой в этом смысл? Я впустила его и это уже произошедший факт, зачем раздумывать о том, что могло произойти, если я все равно ничего не смогу изменить?
– Думаю, один из присутствующих в этом зале, с тобой не согласиться – сказал Лейстерен, повернув свою голову в сторону Исхода. Но тот лишь неловко отвернул от нее взгляд.
Глава 5
Тихийск, ворота мужского монастыря иконы божьей матери.
