Артем Буряк "Дети Кронарха. Путь Наследника"

– В этот ужасный день наш город понесет вторую преждевременную потерю за многие годы его существования. Первой, как вы знаете, стала наша почтенная Владычица Нира, погибшая от рук этого дикаря! – В рядах свидетелей казни пошел недовольный ропот. – Сегодня умрет не своей смертью изменник Джоджо! – Толпа в миг стихла. – Прежде чем магистры испепелят его, мы должны предоставить убийце последнее слово. Это может быть раскаяние в содеянном или последняя воля, которая поможет сделать твою смерть не такой напрасной. Ты можешь просить о чем хочешь, но если просьба будет невыполнимой, ты останешься ни с чем. – Квент сделал жест, предоставляя мне возможность говорить.

– Спасибо магистры и жители города за возможность проститься с вами. – Я начал свою «предсмертную» речь, хотя уже был почти уверен, что она не будет таковой. Я знал, что мне предоставят последнее слово и за ночь продумал всевозможные варианты просьб и завещаний. – Я совершил ужасный поступок и раскаиваюсь в нем. Мне нет прощения, я понимаю это и вижу свою смерть заслуженной. Может ли всемогущий магистрат предоставить мне возможность проститься с моим старым другом из моего племени? – Не сразу, но Квент ответил мне:

– Это возможно. Мы разыскали твое племя и можем ненадолго переместить сюда любого его члена.

«Разыскали мое племя? Да вы даже не представляете, где находится гора Торо! Глупые порождения напуганного мозга», – подумал я, уже достаточно хорошо представляя принцип работы своего подсознания.

– В таком случае я хотел бы в последний раз увидеть лучшего друга детства – Тодо, и пусть у него будет тот камешек моего любимого цвета, который я ему подарил.

Сначала не произошло ничего необычного. В воздухе повисла мертвая тишина, будто все пространство вокруг ожидало ответа магистра. Вдруг это самое пространство дрогнуло, как водная гладь после упавшего в нее камня. Магистр Квент, как главная фигура, начал беспорядочно размахивать руками быстрее и быстрее. Внезапно он застыл и покрылся трещинами, словно был сделан из камня. Но трещины эти поползли дальше, за пределы его тела по воздуху, земле, горе и ушли далеко в небо. Все вокруг покрылось непрерывно расширяющимися разломами. Вначале их заполняла лишь черная пустота, но затем она кипящей смолой хлынула внутрь пространства. Я опомнился и побежал. Хватка подсознания ослабла, и я почувствовал, что становлюсь сильнее. Оторвавшись от земли, я ринулся в небо и полетел. Не зная, что ждет меня в темноте, я с яростным криком устремился в ближайший разлом. Меня тут же обволокла липкая, тягучая жижа. Она попала в глаза, нос и уши, вызывая постепенно нарастающую боль в этих местах. Потом я начал задыхаться и открыл рот. Жижа хлынула в легкие и пищевод, разрывая мое тело изнутри невероятным давлением. Голосовые связки издали протяжный глухой стон в груди, и я растворился в темноте…

Всю ночь я думал о природе подсознания, сопоставляя знания из уроков Ниры и фактов, полученных на личном опыте. Я предположил, что подсознание – безграничный набор разнообразной информации, полученной в жизни. И пусть здесь она не систематизирована и беспорядочна, но все равно подчиняется логике, иначе я не попал бы в копию города Кромена, а сразу оказался бы в дикой пустоверти. Следовательно, чтобы выбраться, нужно нарушить логику подсознания, поставить ему невыполнимую задачу, но так, чтобы она казалась ему выполнимой. Как часть меня, оно помнит все, что со мной происходило, больше меня самого. И оно знает, что в детстве у меня был друг Тодо, с которым я играл в слова, делился своими переживаниями и радостями. Я действительно подарил ему красивейший в мире камешек «нового» цвета. Только я никогда не видел ни Тодо, ни камешка. Он был моим воображаемым другом в детстве, потому что со мной не общались другие дети в племени – ведь меня в лесу нашли, а общаться с такими всегда было плохой приметой. А камешек пришлось подарить, потому что я так и не смог придумать новый цвет, представить его, а потом назвать своим именем, как мне мечталось. Я посчитал, что выполнил задачу и камешек был просто «несуществующего» цвета. Даже интересно было: нарисует ли подсознание моего Тодо и тот самый цвет. Не получилось. Зато теперь я неизвестно где и в каком состоянии, но точно еще жив, хоть и ничего не чувствую, только мыслю и все. Попробовал пошевелиться, но не могу понять – двигаюсь или нет. Пытаюсь напрячься как можно сильнее, бежать или лететь, но ничего не выходит. Вдруг меня озарил свет восходящего солнца. Я стремительно удаляюсь от земли и лечу прямо в черное, пестрящее яркими звездами небо. Но по-прежнему ничего не чувствую, что странно – от такой скорости и высоты дух бы захватило. Управлять собой в этом состоянии оказалось чрезвычайно просто. Подумал, представил – сделалось. Я замедлился и повернул обратно. Вот гора и полукольцо Кромена, вот пирамида, но я вылетел не отсюда. Я вылетел из пещеры сразу за городом, совсем рядом с городской стеной. Вход закрыт тяжелой дверью, рядом стоит человек в одежде магистра, активно размахивает руками и что-то объясняет толпе народа. Тут собралось человек сто, вернее, сто семнадцать, ведь как только я захотел узнать количество, цифра сама появилась в сознании.

– Я знаю, что вы волнуетесь. Я знаю, что все это странно, но Нира велела ничего не предпринимать.

Кто-то из толпы громко заговорил:

– Она уже совсем выжила из ума, эта Нира! Привела дикаря, начала его учить, убила и пропала куда-то. Теперь собаки попрятались по щелям и скулят, коровы перестали давать молоко, птицы вообще начали умирать. Мы требуем, чтобы вы сожгли тело! Дух дикаря бесится, надо успокоить его навечно!

Толпа начала одобрительно гомонить. Я не стал слушать, что ответит охранник, и поспешил в пещеру. Пройдя сквозь дверь, я увидел ниши, вырезанные в стенах. Все они были пусты, кроме одной. На деревянном настиле лежит тело, укрытое белой простыней. Пройдя сквозь нее, я увидел себя. Труп лежит уже несколько дней, кожа приобрела сине-серый оттенок, но процессы разложения тело не тронули из-за низкой температуры. Я бы испытал невероятный ужас, если бы мог чувствовать. В попытке что-либо сделать я нырнул в голову своего тела и пожелал оживить его. Но ничего не произошло. Тогда я начал метаться внутри тела в поисках подсказки и заметил странную вещь: жизненные процессы остановились, но все клетки были не мертвые, а лишь находились в состоянии оцепенения. Все химические реакции в организме очень сильно замедлились, отчего можно было решить, что я умер. Похоже, Нира отправила мое тело сюда, чтобы еще больше уменьшить скорость обмена веществ, а сама ждет или готовится к моему приходу. Она предупреждала, что я могу умереть, но, раз уж я жив, надо самому придумать, как ожить до конца. Проникнув в свое тело, я попытался как-то воздействовать на сердце, нервную систему, но результата не последовало. Тогда я вспомнил, как учился входить в состояние хин – отключал чувства. Но сейчас у меня совсем нет чувств, кроме одного – чувства сознания, существования. Это должно быть страшновато, но надо попробовать отрешиться даже от этих чувств. Я попытался, но ничего не вышло – закрыть глаза полностью не получалось, чувство собственного бытия в этом облике ощущается так остро, что вся информация, все знания вокруг впитываются сознанием, притягиваются им, словно магнитом. Тогда я подлетел вплотную к своему телу и попытался коснуться его. Рук у меня не было, но под действием воли я смог ощутить прикосновение. Оно было не на физическом уровне, но на другом. Не собираясь копаться в природе этого ощущения, я мгновенно почувствовал сдвиг с мертвой точки в вопросе своего пробуждения. Сосредоточившись на этом прикосновении, я сумел сконцентрироваться только на нем, отрешившись тем самым от бытия. Новое ощущение моментально поглотило меня, я словно потерял сознание или почти потерял, ощущения начали меняться, появилась немота, окоченение, скованность. Острота существования исчезла, скорость реакции, быстрота сознания снизились и затуманились.

Чувствительность возвращалась медленно. Слабое сердцебиение разбудило кровоток, ткани организма внезапно вернули себе подвижность и свободу, которой обладали до окоченения. Сначала появились покалывания в кончиках пальцев, затем холодок в конечностях, постепенно переходящий в жуткий холод во всем теле. Температура в пещере, мягко говоря, весенняя, но вскоре я начал согреваться. По крайней мере мне так показалось. Кровоток понемногу реанимировал организм, и я смог открыть глаза. В пещере темно, а на мне лежит простыня. Конечности все еще деревянные, но достаточно скоро я смог шевелиться. Каждое движение отзывалось нестерпимой болью, но недолго. Примерно через полтора часа я встал на ноги. Волочась, как старый калека, я подошел к выходу из пещеры. Дверь оказалась тяжелой, но не запертой, и мне пришлось толкать ее изо всех сил, чтобы отворить. Толпа все еще терзала моего охранника вопросами и требованиями. Кое-кто даже перешел к угрозам:

– Мы сейчас свяжем тебя и все сделаем сами! Ну, хватит упираться, не бойся, если отступишь, мы скажем Нире, что ты до последнего сдерживал нас, но не смог сопротивляться такому количеству народа. В последний раз прошу, пусти нас к дикарю! Мы не боимся ваших магистерских фокусов. – охранник прятал руку за спиной, а в его ладони горел подозрительный белый огонек.

– Я в сотый раз повторяю, вам не следует вмешиваться в дела Совета и Владычицы. Мне велено охранять, и я буду выполнять свою работу. Это мой долг гражданина, а вы все потому и не станете магистрами, что не можете усвоить значение этих слов – «долг» и «гражданин»!

– Да кому нужны ваши принципы? У нас всего хватает, обошлись бы и без вас. Один дикарь уже захотел стать одним из ваших, и как он теперь себя чувствует? – с нескрываемой усмешкой спросил толстый сапожник.

– Ты можешь спросить его об этом сам. – Раздался сильный, спокойный женский голос. Нира незаметно подошла к толпе и, не сбавляя хода, проследовала ко мне. Она быстро ощупала меня своими волшебными теплыми руками и в местах прикосновения ее пальцев тут же спадал холод и по телу разносилось ощущение возвращения жизни. Я уже почти доковылял до охранника, но толпа меня еще не заметила. При виде правительницы гомон сразу прекратился, а в руке охранника пропал огонек, и он припал на одно колено.

– Ты молодец, Шако, что не пустил никого к Джоджо. Я скажу твоему наставнику, что ты поступил достойно. Можешь идти. Шако кивнул и ушел прочь.

– Что до вас, неспокойные горожане, вам нечего опасаться. Перестав шуметь и раскрыв пошире глаза, вы можете увидеть своего друга Джоджо в добром здравии и по-прежнему слышать вой собак, который вас напугал. Как видите, причина необычного поведения животных кроется не в том, что произошло с этим молодым человеком три дня тому назад. Мы разберемся с этим очень скоро, а теперь прошу нас извинить. Как вы понимаете, моему ученику нужно восстановить силы, он получил очень трудный урок.

Нира взяла меня под руку и повела в город. Недовольные молча смотрели нам вслед. Никто ничего не сказал, не сделал. Когда мы подошли к вратам города, навстречу уже спешили два послушника. Перед тем как они схватили меня под руки, Нира дала мне небольшой пузырек и велела дома выпить его содержимое. Послушники быстро и бесцеремонно дотащили меня к кровати и усадили. Быстро простились и убежали из дома, да так, будто им еще десятерых таких, как я, нужно разнести по домам. Я выпил из пузырька и почти мгновенно уснул.

***

Свет разделился на множество частей, потоков, слоев. Они долго перемешивались и утончались, пока не появился мир, не успокоился и не стал единым. Тонкие струны его протянулись от края до края и каждая из них определила пространство. Пространство мира сделалось сложной музыкой, трезвучия которой играли независимо, но дополняя друг друга. Свет перестал быть белым, появились миры, в которых был свой свет, своя правда. Как и звуков их стало три. Первый – самый тяжелый, низкий и медленный, красный мир. Только самое тяжелое, попадает сюда, только медленное и тягучее. Сила этого мира в неторопливости и мощи, всяк быстрый и нетерпеливый будет испытывать здесь муки и страдания.

Второй мир стал средним, зеленый мир. Он связан с верхним и нижним, но он спокоен и не отличается мощью, не отличается слабостью. Как и все среднее, он самый большой и разнообразный, он впускает в себя всего больше и всего легче. Срединность зеленого мира дает ему возможность порождать и распределять. Его ноты могут слышать все, кто может слышать. Его струны доступны каждому, кто в нем рожден. Зеленый мир – то, что осталось от древнего Бога.

Третий мир самый жгучий, самый мощный и самый легкий. Только легкое поднимается туда и больше не опустится никогда. Его ноты самые высокие, а цвет синий. Вибрации струн так часты, что здесь рвется и горит все тяжелое и злое. Единственное место, где мир синий, а свет белый, потому что его слишком много. Ничто его не сдерживает, не служит препятствием. Попав сюда, забудешь о слабости и страданиях, это последняя ловушка древнего Пращура, которую он делать не хотел. Это был дом его потомка, но он опустел раньше, чем дом отца. Когда опустеют оба трона, они исчезнут. Останутся только миры, которые заполнятся теми, кто услышит музыку. Теми, чей голос будет вторить мелодии света.

Глава 5

Разбудил меня один из служителей храма. Утро уже не раннее – видимо, мне дали побольше времени для отдыха. Человек в белом балахоне попросил в ближайший час явиться в храм. Его от других послушников отличает вышитый синий круг на груди, в то время как у других храмовников, которых я повидал, одежды однотонные: белые или бежевые. Я поблагодарил его, и он удалился. Недолго думая, я быстренько умылся и легко перекусил – не стоит опаздывать, когда приглашают явиться в самый большой храм в мире. У моего домика ждут два послушника. Я сразу узнал того, кто меня разбудил, значит, они ждали меня все это время, о чем я совсем не подумал. Хорошо, что я быстро собирался, неприятно осознавать, что по твоей вине чья-то работа останавливается.

– Здравствуйте… брат Джоджо, – приветствующий меня человек, видимо, не совсем понимает, как следует обратиться – Мы здесь, чтобы сопроводить вас в «Зал наречения», пожалуйста, следуйте за нами. Послушники развернулись и не торопясь проследовали к храму. Пройдя по улицам города, мы оказались у знакомых ворот. Походка у послушников особая – неспешная, с опущенной головой, и капюшон обязательно должен закрывать лицо, чтобы горожане не могли определить, кто именно сейчас перед ними – тут все друг друга знают, и лишние разговоры и отвлечения им ни к чему. Люди вокруг заняты своими делами, снуют туда-сюда, но никто не смотрит в нашу сторону, и мне это странновато. Особенно после недавних событий.

Мы прошли в храм, и я снова оказался в длинном коридоре. По обеим его сторонам расположены более десятка дверей, каждая из которых ведет в еще неизвестную мне область этого загадочного сооружения. Наконец, мы добрались до нужного помещения, а как только мы к нему подошли, двери распахнулись и нам навстречу выскользнула Нира, аккуратно притворив створы за собой:

– Дун, Реко, спасибо за помощь. – Она кивнула послушникам и обернулась ко мне. – Доброе утро, Джоджо. Надеюсь, ты хорошо отдохнул от недавнего урока?

– Да, Наставница, спал крепко, – фальшиво улыбнулся я, – но у меня появилось много вопросов.

– Я понимаю, но с вопросами придется подождать. Мне с трудом удалось уговорить Совет провести обряд наречения, а он необходим как можно скорее. Мне очень тревожно и неспокойно, возможно, времени у нас совсем не осталось.

Ее голос быстр, но не суетлив. Я подозревал, что теперь мое любопытство не будет удовлетворено по первому требованию и, кажется, начал понимать почему. Одно из самых больших отличий мудрецов – терпение. Если предоставить слишком много важной информации неподготовленному к ней человеку, может произойти катастрофа. Нира обучит меня лучше кого бы то ни было и расскажет все, что мне нужно знать, только в свое время. Я понял это совсем недавно, и начал пытаться сдерживать свое любопытство, пускай это весьма мучительно для меня.

–Ты молодец, Джоджо. Кстати, так тебя больше не будут называть здесь. Обретя хин, наши братья и сестры обретают и новую жизнь, а значит – новое имя, вернее истинное.

– Истинное? – не понял я.

– Да, истинное. Истина – самая суть вещей. Когда Создатель задумывал и творил этот мир, у каждой вещи появился свой образ. Этот образ является истиной. Хотя со временем облик вещи или предмета может измениться, замылиться, обрасти ложью и материей, истина остается неизменной. С людьми тоже так. Часто некрасивые внешне или злые напоказ люди внутри являются самыми прекрасными и добрыми. Но у каждого явления в этом мире есть имя. А все истинные имена были даны Создателем на самой заре…

– Но, наставница, меня же не было на самой заре. – перебил ее я, позабыв о правилах приличия.

– Да, тебя еще не было. Но были атомы и молекулы, из которых ты состоишь, не так ли?

– Так… – неуверенно ответил я.

– Ну вот. Позже ты обо всем узнаешь. А сейчас нам нужно сюда. – Нира показала большим пальцем себе за спину, в сторону зала, из которого она только что вышла.

– В храме всегда есть жрица с особым даром – слышать глас Мараны, который вещает только истину. Как правило, это женщина, у мужчин такой дар очень редок. Сейчас ты пройдешь в особый зал, в котором Слышащая почувствует колебания твоей души. Созвучия этих колебаний сольются в звуки и слова, которые станут твоим истинным именем. Эти звуки не одинаковы всю твою жизнь, но после укрепления духа они уже не меняются. Бывает так, что слышны несколько имен, и тебе придется выбрать одно, ты сам поймешь какое. А теперь ступай, вы будете в зале одни, никто не должен помешать процессу. – Нира легонько подтолкнула меня в сторону зала.

Я осторожно открыл дверь и вошел внутрь. Предо мной возникло круглое помещение из белого и черного камня, увенчанное куполом из блестящего металла. Купол расписан странным орнаментом, переходящим в линии и вырезы на стенах, которые, переплетаясь причудливым образом, сходятся в центре зала. Видимо, именно там должен стоять я. Напротив входа расположилось каменное кресло, также уходящее ножками в пол. Высокая спинка его также покрыта непонятными узорами. В кресле, подперев подбородок рукой, сидит и смотрит на меня Слышащая. Белый балахон ничем не отличается от одеяний других обитателей храма, и лишь желтый капюшон, скрывающий часть лица, выделяет ее. Вид слышащей несколько обескураживает. Я думал, что мне предстоит особенная церемония, которая происходит далеко не каждый месяц, но жрица не показывает особой значимости происходящего. Лицо ее красиво, как у всех жриц, но заспанно, волосы растрепаны и небрежно торчат из капюшона, ложась на плечи, грудь и живот. Похоже, волосы ей мешались, и она отмахивалась от них, забрасывая на плечи и за спину. Кажется, что ее оторвали от важного дела и заставили сидеть здесь, чего ей совсем не хотелось. Не зная, что нужно делать, я попытался поздороваться.

– Доброе утро, жрица Мараны. – как только я заговорил, женщина встрепенулась и зашикала на меня.

– Тише, тише, встань в круг, не шевелись и не шуми, говорить здесь следует мне.

Я послушно встал в круг, стараясь более не раздражать Слышащую. Она снова приняла позу скучающего человека. Постояв пару минут, я пришел к выводу, что это не быстрая процедура. Еще через пятнадцать мне совсем наскучило стоять не шевелясь, отчего я начал переминаться с ноги на ногу. Задумчивая, будто уснувшая фигура Слышащей напоминала каменное изваяние. Кажется, она источает некую неуловимую энергию, пронизывающую, открывающую тайны и эта энергия подсвечивает воздух легкой желтизной. Вдруг, ее рука опустилась на подлокотник, она резко подняла голову, и я увидел большие синие глаза храмовницы. Они воспылали ярким небесно-голубым светом, а потом купол зала сперва слабо, а затем все сильнее начал светиться подобно восходящему Солнцу – от красного до белого цвета. Белый свет побежал струями по специальным желобам и устремился ко мне. Как только струи вырисовали свой узор и скрестились в круге подо мной, я почувствовал мощное колебание пространства. Могучая сила сковала мое тело, запрещая шевелиться, и медленно подняла меня над кругом. Глаза Слышащей продолжали сиять. Кажется, она видит меня насквозь, и становится непонятно, почему ее называют Слышащей, а не Видящей. Ее губы слабо шевелились, она что-то говорила, но я не мог расслышать слова. Все лицо и тело жрицы тоже начали светиться. Она выпрямилась на кресле, свет от узоров подо мною, соединился со светом, льющимся из жрицы. Через несколько мгновений световые вспышки и яркости начали стихать, пока полностью не пропали. Глаза слышащей погасли, и я обнаружил, что на самом деле они серо-зеленые. «Могучая сила» аккуратно поставила меня на место, и Слышащая обратилась ко мне:

– У тебя очень редкая комбинация имен, юноша. Насколько мне известно, дух человека вибрирует в одном диапазоне, изредка в двух. Но у тебя целых три созвучия, а следовательно, три имени. Сейчас я их назову, и ты должен выбрать одно из них, оно должно приятно звучать для тебя и понравиться больше всего. Это понятно?

– Да, все понятно. Но можно прежде задать вопрос?

– Задавай. У меня на сегодня дел не осталось.

– Что будет, если я выберу не правильно?

– Все имена правильные, они твои. Разница лишь в пути, который ты выберешь.

– Хорошо, а как вы заставили зал светиться? Меня даже в воздух подбросило! Все тряслось: воздух, стены, мое тело. Неужели свет может такое сотворить?

– Ничего свет не творил. – раздраженно ответила Слышащая. – Это я подняла тебя в воздух, а колебания – лишь последствия световой фокусировки. Зал Наречения фокусирует солнечный свет через прозрачный кристалл, установленный внутри купола на крыше. Излучение равномерно распределяется в зале и подается на человека со всех сторон. Свет вступает в резонанс с излучениями твоего духа, что усиливает вибрации и позволяет услышать даже самые потаенные имена. Но с тобой и так все ясно. Твои имена так шумят, что их можно услышать из любой точки Кромена. А теперь я могу их назвать, наконец?

– Да, конечно. – смущенно ответил я.

Жрица села ровно, пригладила одежду и поправила волосы. Похоже, она должна называть имена согласно определенным правилам.

– Три имени, три судьбы ожидают тебя, человек. Выбери одно и стань нареченным магистром, сыном Создателей и надеждой мира. Твое имя Боргот, Илан, Волод – выбирай! – жрица замолчала в ожидании ответа. Она говорила быстро, четко выговаривая слова. Но я ощутил странную неприязнь к происходящему. Это должно было быть совсем не так. Такой важный момент в моей жизни был подпорчен небрежным и безразличным отношением жрицы, что огласила список имен.

Тем не менее произошло нечто важное. Каждое имя отозвалось гулким эхом где-то глубоко внутри меня. Они все мне нравятся и я не знаю, какое выбрать. Повторяя их в уме, я начал терять правильный ход мыслей. Нельзя просто выбирать наугад, нужно разобрать каждое имя и понять, какое мне следует носить. Боргот – что-то страшное, даже мерзкое, но мне нравится, что оно вызывает страх. Могучий магистр должен устрашать, чтобы его воспринимали всерьез, чтобы уважали. И потом, это уже мое имя, оно звучит во мне, значит я и есть Боргот. Но я и Волод тоже. Это имя помягче, полегче, оно более пластичное и текучее, как вода. В нем словно скрыта мягкая, но мощная сила. Будто море, которое способно вспениться штормовыми волнами, разрушающими скалы. Я никогда раньше не видел море, лишь слышал о нем на уроках Ниры. Это имя тоже нравится мне, оно похоже на предыдущее, и в тоже время очень отличается. Но есть и третье имя. Оно совсем другое, не похожее на остальные. Но я не могу разглядеть в нем ничего особенного, кроме того, что я уже слышал его раньше…

– Долго мне еще ждать!? – перебил мои размышления раздраженный голос жрицы.

– Илан, я выбираю это имя!

Я закричал под действием внезапного воодушевления и встретил холодный блеск уже карих глаз. То ли Слышащая искусно меняет их цвет, то ли это побочный эффект ее работы.

– Я прекрасно слышу вас, юноша, кричать совершенно незачем. Теперь вы магистр Илан, хотя вряд ли вы забудете свое мирское имя. – Уголки губ Слышащей немного раздвинулись. – Теперь ступайте, магистр, вас ждут новые обязанности.

Я поспешил покинуть Зал наречения. Все пережитые процедуры будоражили мое сознание, неизвестность их глубинного назначения, ощущение скрытых смыслов вновь породили во мне необъяснимую тревогу. Нужно как можно скорее попасть к Наставнице.

На этот раз у дверей меня никто не ждал. Значит, из огромного храма придется выбираться самому. Дорогу в лесу найти гораздо проще, чем здесь, в запутанных лабиринтах. Пока я пробирался по бесконечным коридорам, мне не встретилось ни одного человека. Хитросплетения коридоров сперва показались нераспутываемыми, но это оказалось не так, и я быстро вышел наружу. У ворот тоже никого. Я поспешил к обители Ниры, чтобы поскорее рассказать о случившемся. По дороге почему-то вспомнились те немногие друзья, которые повстречались мне в Кромене. Трован, например… Но все заняты своими делами, работой. Тров вообще вернется только через пару недель – рыбаки ищут новые рыбные места.

Нира ожидала меня в своей сфере. Я впервые увидел ее такой усталой, измотанной. На полу валялись книги и камни с полок, в помещении был ужасный беспорядок.

– Представьтесь пожалуйста. – Нира необычно прохладно смотрела на меня.

– Магистр Илан готов продолжить обучение! – обстановка в сфере быстро сменила мое настроение. Встревоженность помещения передалась и мне.

– Ты еще далеко не магистр и, кстати говоря, магистры исследуют мир сами, а не бегут к учителям. Процедуру наречения мы провели заранее.

Нира выглядит очень строго, даже зло. Ее обычно идеально ровные покровы были измяты и немного выпачканы.

– Я чувствую приближение опасности, скорого несчастья. Настолько скорого, что мы можем не успеть закончить твое обучение, потому я уговорила Совет наречь тебя.

Она пару секунд помолчала и продолжила говорить:

– Имя твое мне нравится. А сколько имен объявила слышащая?

– Три.

– Это не очень хорошо. Тебя ожидало целых три судьбы, одну ты выбрал. А почему именно это имя?

– Не могу точно сказать. Словно, я где-то его слышал раньше. Возникло ощущение, что меня называли так раньше или должны были звать… В любом случае, мне оно понравилось больше других.

– Уже лучше. Но все равно, три судьбы – это много. У всех на моей памяти, кто когда-либо нарекался, было только одно имя. У Грогара – два… Вижу, что ты ожидал совсем не такого завершения своего испытания, но положение ухудшается. После того как ты отправился на поиски хин, некоторое время все было хорошо. Но через восемь часов ты начал гаснуть. Я пыталась помочь, потратила много сил, но ты совсем померк. Я не могла в это поверить и велела тайно пронести тебя в новую пещеру для продуктов. Там достаточно холодно, и заходят туда очень редко. Но кто-то все же узнал наш секрет. Сначала реакции горожан не было. Но когда начались странности, во всем тут же обвинили нас. Ты уже слышал про зверей и птиц. Точно сказать не могу, но это я могла оказаться причиной странного поведения животных. Я ведь жрица Жизни, моя связь со многими живыми существами на километры вокруг очень сильна. Живое всегда чувствует и остро отвечает на любые нарушения в равновесии жизненных сил. А я оказалась в сильном опустошении, потратив много фиры на поддержание твоей жизни. Одно время ты как будто справился, мне даже почудилось, что ты наблюдаешь за мной со стороны. Но это ощущение быстро улетучилось. Твое тело жадно впитывало живительную энергию, но баланс жизни никак не восстанавливался. Моих сил хватило бы на дюжину умирающих, но не хватило для тебя. Жизнь в тебе едва теплилась. По всем правилам юного Джоджо следовало признать умершим, но я не собиралась сдаваться, ведь Создатели не могли обмануть. А я верю, что это они послали тебя к нам. Пришлось перерыть все сохраненные знания, чтобы найти хоть что-то полезное. Сохранилось очень мало полных рецептов зелий, которыми люди когда-то продлевали себе жизнь, молодость. Они бы могли помочь тебе, но удалось найти только один сомнительный перечень ингредиентов. Пока я разыскивала нужные травы и соли, Шако охранял тебя от недовольных горожан. Он очень хороший человек и послушник, таких становится все меньше. Сейчас это уже не важно, но сбор трав затянулся. В здешних местах нужные растения уже отошли и за ними пришлось отправляться очень далеко. Я очень боялась опоздать, в последний раз подобные чувства терзали меня еще во времена падения Экзона. Уже будучи в городе я поняла, что ты жив и возвращаешь силы. Мне было очень радостно от этого, но и очень страшно. То, что ты выжил, доказывает причастность к этому Создателей, и к твоему появлению тоже. А это значит – мои опасения и беспричинные тревоги не напрасны. Разрушитель Экзона вернется…

Нира замолчала. Я не мог придумать ничего, что было бы уместно сказать в данной ситуации и потому тоже молчал. Скрытые переживания Ниры передавались и мне, но что за ними стояло, могла прояснить только наставница.

– Мое положение в Совете и среди жителей города сильно ухудшилось. Теперь всем известно о многочисленных нарушениях мною правил, которые я сама требовала соблюдать всех без исключения. Граждане больше не ценят мое слово, а Совет… Совет и так уже давно не тот, каким должен быть, а теперь он и вовсе непредсказуем. Они не верят мне, считают, что мой рассудок помутился. В тоже время мои действия действительно выглядят со стороны очень необычно. Я не могу заставить людей верить в тебя так, как верю сама. Мне вообще претит мысль о насилии в любом виде. Теперь твоя очередь. Поведай мне, пожалуйста, что с тобой приключилось в глубинах этой головы. – Нира легонько потрепала меня за волосы.

Я рассказал все, что запомнил, кроме места, где Нира собиралась выйти за меня замуж. Этот момент я почему-то упустил. После увлекательного рассказа она некоторое время прохаживалась по сфере, осмысливая услышанное.

– Это удивительно. Базовые умения становятся редкими. Раньше в хин могли входить даже дети, а теперь эта способность есть только у тебя и получил ты ее буквально ценой собственной жизни. Похоже, мир все еще изменяется. Означает ли это, что Создатель все еще его совершенствует? – Нира вопросительно посмотрела на меня.

– Не обращай внимание, просто мысли вслух. – она заметила, что ее вопрос меня смутил. – Пусть весьма необычным способом, но ты получил способность хин. Теперь ты можешь отключать сознание от своего тела и направлять его куда вздумается. Для окружающих будет казаться, что ты просто спишь. Отныне и здесь, и дома экспериментируй с этой способностью, развивай ее. Пытайся уменьшаться и увеличиваться. Загляни внутрь молекул и звезд, мышечных и нервных клеток. Учись управлять материей у нее самой. Теперь наши уроки будут проходить в беседах. Ты будешь рассказывать мне о своих экспериментах, а я буду объяснять все и направлять тебя как смогу. Пусть я женщина, но мужские силы мне тоже подвластны, основы я смогу преподать.

Нира встала со своего места, немного походила по комнате, наверное, размышляя о том, как лучше построить дальнейшее обучение. Затем подняла на меня свои синющие глаза и продолжила урок.

– Самый большой секрет Храма Двух Начал в том, что в нем уже двести семнадцать лет не ведется традиционное обучение магистров. Для него нужен хотя бы один человек способный к хин, а таких давно нет. Конечно, магистры не сняли с себя обязанностей по отношению к горожанам. Они помогают в ремеслах, помогают заболевшим. Но это не продлится долго. Скоро магистры, владеющие хоть какой-то силой, умрут, и что тогда? Совет и горожане медленно деградируют, люди становятся все глупее и невежественнее, потому что знания слишком глубоко спрятаны, чтобы их добыть, нужно иметь очень большое упорство. Современное обучение послушников напоминает игру «угадай что показываю», по- другому не скажешь. Магистры, обладавшие хин, не становятся моложе. Даже Тира и Квент, хоть и выглядят молодо, но находятся в возрасте, которого не каждый достигнет. Не знаю, может они открыли рецепт зелья вечной молодости, но уж точно не зелья вечной жизни. Послушников сейчас не зря берут только самых сообразительных, ведь другой не ухватится, не поймет. Наша работа и наука становятся какой-то магией…

Нира замолчала. Полминуты она смотрела куда-то в пустоту и потом снова продолжила говорить:

– Используй хин. Разбирайся в том, как устроена неживая материя, ищи не только видимое, но замечай невидимое. Используй знания физики и химии, которые я тебе дала. Запомни, в форме духа возможно почти все, а может быть, вообще все, просто способ для некоторых воздействий и форм сохранения энергии еще не найден. Тебе нужно очень много практических знаний, чтобы ты сам понял, куда тебе следует идти дальше. Теперь ступай домой и выполняй свою задачу. Когда возвращается Трован?

– Не знаю точно, наверное, через пару недель.

– Хорошо, потрать это время на основы. Практикуйся столько, сколько сможешь, но научись скрывать свою способность. Будет лучше, если о ней никто не будет знать. Теперь ступай, если нет вопросов ко мне. – Вопросов было много, но от волнения я их все забыл. Все, кроме одного.

– Да, наставница, есть один вопрос. Перед моим испытанием хин, вы говорили, что «немногие обладают такой способностью». Сейчас вы сказали, что эта способность есть только у меня. Так что, я правда единственный? – Нира глубоко вздохнула.

– Я могла становиться духом дольше остальных магистров в городе. Чуть более двухсот лет назад эта способность ушла. Другие братья и сестры, которые моложе двухсот двадцати лет, знают о ней только из рассказов и книг. Но нельзя исключать, что где-то в мире есть подобные тебе. Возможно, кто-то сам освоил или от природы наделен хин. Нельзя исключать, что сильнейшие из нас еще живы и могут видеть, как ты. Например, Грогар. Так что я не могу однозначно ответить на твой вопрос.

Я уже собирался уйти, как вдруг Нира остановила меня. Ее серьезное лицо было прекрасно, как и всегда, но в глазах читалась грусть, усталость. Былая сила и уверенность в себе, которые всегда окружали наставницу и питали меня, теперь утратили свои чары.

– Есть еще кое-что… Должна извиниться перед тобой. Способ, который я использовала для облегчения твоего урока, на самом деле опаснее, чем я говорила. У нас очень мало времени, а то, что ты выпил, чтобы быстрее отключить чувства – это был яд. Прости меня, Илан, я так слепо верила своим ощущениям, что убила тебя. Ты жив, ты вернулся, но мне нестерпимо стыдно за свой поступок.

Нира встала передо мной на колени и опустила голову. Я испугался, но смог собраться с духом и ответить:

– Я не держу зла и прощать мне вас не за что. Вы уже дали мне очень многое, за что я безмерно благодарен, и уверен, что это только начало. Яд не убил меня, все получилось так, как вы планировали, а значит – ошибки нет. Я доверю вам свою жизнь еще хоть тысячу раз и всегда буду точно знать, что все получится, потому что вы моя наставница.

Нира улыбнулась, встала с колен и обняла меня:

– Спасибо тебе, дитя. – произнесла она, поправила мою разорванную, а потом зашитую рубаху, посмотрела в глаза. Я не могу долго выдерживать этот пронизывающий взгляд, отчего отвернулся, попрощался и убежал выполнять урок.

Не обращая внимания на шарахающихся прохожих, я стрелой примчался домой. Целительные руки Ниры окончательно восстановили мои силы, ноги несли так же легко, как раньше. По пути в голову лезли мысли о ее словах, странностях в городе и необычном уроке с воскрешением, но больше всего мне не терпелось поскорее опробовать хин. Ворвавшись в дом, я выпил залпом кружку воды и сел на стул, чтобы отдышаться и настроиться на грядущее занятие. Именно в этот момент я наконец смог понять и по достоинству оценить свое удивительное положение. Суматоха, спешка, бесконечные уроки не давали мне остановиться и подумать о собственном существовании здесь, в реальности, а не в мечтах о навыках магистра, будущих достижениях. Я сижу в собственном маленьком домике, где есть где поспать, посидеть, всегда есть еда и вода. Теперь я знаю, что мой маленький домик специально обработан магистром, чтобы в нем было не холодно и не жарко. В единственной маленькой комнате есть все, что раньше мне обеспечивал целый лес. Тут уютно и безопасно – непозволительное богатство для любого жителя лесов. Если бы я не мечтал стать магистром, то это стало бы пределом для меня. Был бы ремесленником или рыбаком, как Трован. Делал бы свою работу и просто жил дальше. Но это тупик, не вершина, а лишь конец пещеры, где можно остаться навсегда, либо повернуть назад. Уроки Ниры открыли мне путь много дальше и интереснее. А теперь, когда я перевел дух, можно продолжить путешествие. Я резко встал со стула, чтобы подойти к кровати, но услышал легкий хруст ткани. Это надорвался грубый шов на груди. Похоже, видение, в котором Нира рвала мою рубаху, было реальностью. Часть сознания прорвалась в хин, но подсознание еще не было побеждено и устранило разрыв. Надо будет заказать у портных новую рубаху, а пока, я лег на кровать, чтобы попробовал стать духом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69303559&lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.