– Кьяра! А ты что – связала парня и изнасиловала его?! – не унимается Огневорот.
– Зачем же? Просто села сверху… – пожала плечами полуорчиха, а через секунду до неё дошло. – Погоди, ты щаз намекаешь, мол, я такая страшная, что он ни за что не стал бы любиться со мной по собственной воле?! Чтоб ты знала, я взяла его после того, как он меня поцеловал! В губы, как принято во всяких там принцессьих сказках!
Клыкастая воительница даже показала пальцем на свой рот для убедительности.
– А я так вообще отговаривала его влюбляться в меня, – с улыбкой сказала Полночь. – Разве мне, старой даме, нужно всё это ребячество? Я же только по кровушке. Но Эдрик был очень настойчив в своём желании заполучить меня. И, как оказалось, не зря – я ему такие штуки в постели показала, на которые вы, в принципе, не способны… О-хо-хо!
– Ну, Ольгу можно не спрашивать… – махнула рукой Биби. – Если он даже вампира заставил ноги раздвинуть, то покувыркаться со служанкой – это вообще как за здрасьте…
– А вот здесь я не стану молчать, госпожа Огневорот, – твёрдо сказала моя Оля. – Да, вы правы, нравы в нашем набожном королевстве такие, что «за здрасьте». Но господин Эдрик другой! В его нежных руках я чувствовала себя любимой женщиной, а не девицей для плотских утех. Он был так ласков и обходителен, что в какой-то момент я ощутила себя знатной госпожой в объятьях кавалера. Если бы все хозяева так любили своих служанок, то даже аристократки записывались бы в горничные!
– Горы великие! Зачем ты это сказала?! Я теперь ещё больше завидую!
Кьяра даже похихикала с того, как сокрушается Биби. Но затем парад признаний закончился, и в беседке повисла звенящая тишина.
– Я просто в шоке… – тихо сказала «добитая» Гвин. – И с этим человеком я хотела связать свою жизнь…
– А что, уже передумала? – деловито спросила Полночь. – Брось, принцесса! Все знают, что у каждого короля полно фавориток и бастардов. Да и у королев, княгинь там всяких, есть свои фавориты, любовники, интрижки на стороне. Спокойно выходи за Эдрика, мы тебе и слова поперёк не скажем. Только помни, что в постели ты у него не одна… А перед народом можете играть в благочестивую семью, сколько угодно.
– На дальнем юге богатые правители вообще держат при себе по десять-двадцать жён. Гарем называется… – вставила Кьяра. – Я слышала, что один из таких целый гвардейский полк себе сформировал из собственных детей… И это не наложницы, а именно жёны. У них там своя прислуга, богатства, влияние при дворе… Кто мне скажет, почему я сейчас это вспомнила…
– О, Небо! Неужели вас это устраивает?! – вскочила со своего места Гвин. – Вы, правда, согласны вот так делить одного мужчину?! Может, вы себе уже календарь составили – кто по каким дням греет ему постель?! Мири?!
Принцесса так резко обратилась к жрице, что та аж подпрыгнула в своём кресле.
– Ну ладно, они! Но ты-то! Ты же сосуд чистоты и нравственности – тебя это не смущает?!
– П-прости, Гвин… – пролепетала блондиночка. – Но я т-так сильно люблю Эдрика, что…
– Позволяешь ему любить всех остальных?!
– М-меня всю жизнь воспитывали, что л-любить надо всякого ближнего… Э… Эдрик – он же не просто приласкал всех нас… Он сначала каждой помог… Спас, дал новый дом, надежду… Он, хоть и не священник, но действует как настоящий жрец – дарует всем любовь и спасение. Да, это грешно, когда дело доходит до любодеяний… Но, согрешив с ним, я даже не потеряла свой дар… Разве это не чудо?
– О-о-о, Небо…
Гвин снова упала в кресло и закрыла лицо ладонями. Остальные девушки тактично промолчали, давая ей время прийти в себя. Первой нарушила паузу Кьяра.
– Хороший пикник получился… Многое обсудили… – пробурчала полуорчиха. – В жисть бы не подумала, что буду сидеть с девками и вести дамские беседы… Но у вас тут ещё то поле боя! Того и гляди, вцепимся друг другу в глотки…
– Нет, конечно же, нет… – принцесса подняла красное лицо из плена ладоней. – Вы всё так же остаётесь моими друзьями. Спасибо, что были честны со мной. Так, наверно, и должны разговаривать настоящие подруги – без интриг и притворств. Горькая правда лучше, чем сладкая ложь…
– Так мы всё ещё подруги или уже соперницы? – деловито уточнила Полночь. – Ты всё ещё любишь Эдрика, или нам вычеркнуть тебя из «календаря»?
– Я… Я не знаю… Мне надо подумать… Мне надо поговорить с Эдриком, заглянуть ему в глаза… Я ведь считала, что чувство, возникшее между нами, даровано только нам двоим. А он, оказывается, может так с любой… Это меняет всю картину. Я ни за что не соглашусь делить своего возлюбленного с кем-то ещё. Не понимаю, почему вы так спокойно к этому относитесь…
– Давай я тебе объясню, – Шиель наконец отошла от своей колонны и приблизилась к креслам.
Она положила руку на спинку седалища Гвиневры и продолжила.
– Принцесса, ты говорила, что выбирала из пяти принцев, но все они оказались «не такими». Ты весьма богата, знаешь об этом? И я сейчас не про золото, а про возможность выбирать. Оглянись – вокруг тебя сидят женщины, которым жизнь не дала особого выбора. Мы не могли рассчитывать даже на одного «принца». И когда наконец появился мужчина, которому мы оказались по-настоящему небезразличны, никто из нас особо не перебирал, соответствует он нашим идеалам или нет.
– Шиель… – начала было Гвин.
Но эльфийка наклонилась прямо к её лицу и продолжила.
– В моём племени за меня уже решили, чьей я буду женой и от кого рожать. Вариант партнёра остался только один – скажем «спасибо» герцогу Зельскому. А с Эдриком я по зову сердца, как и он со мной. Поэтому я собираюсь наслаждаться тем недолгим временем, которое могу провести с ним. Даже если другие эльфы осудят эту связь. Даже если он может так с любой из нас.
– Судьба отвела нам так мало времени вместе… – картинно всплакнула Полночь. – Он ведь смертный, даже до девяноста лет не доживёт… А мне что потом делать?
– Вы, хотя бы, красотки… – пробурчала Кьяра. – А от меня даже пьяные разбойники шарахаются… И мне тоже, знаете ли, хочется, чтобы мой мужик был интересный и забавный, а не просто гора мышц с пипиркой между ног.
– Всё-всё, хватит, – встала с места Мирильда. – Гвин вас поняла. Она всё правильно сказала – ей сейчас надо поговорить с Эдриком. Это единственное, что имеет значение.
– А если она поговорит-поговорит да и заберёт себе твоего ненаглядного мечника, что тогда будешь делать? – спросила жрицу гномка.
– Я доверяю Эдрику, – ответила Мири, снова положив ладонь на грудь. – Без доверия не может быть любви. Я знаю, что он не бросит меня, если обещал беречь.
– Святая простота… – вздохнула Биби. – Нельзя же так слепо верить мужикам…
– Тогда зачем вообще нужны любовь и брак? – резонно спросила жрица. – Сношайтесь тогда, как дикие звери, без доверия и веры друг в друга. У животных, кстати, один самец и множество самок – это норма.
Девушки снова напряжённо замолчали. Но тут подала голос Ольга.
– Ой, смотрите! – крикнула она, показывая пальцем на пруд. – Какая красота!
А там по воде плавают два чудесных белых лебедя. И самец ещё так красиво заигрывает с самкой… Они так замечательно смотрятся друг с другом… Извечный символ любви, романтики и крепкого брака.
– Ну хоть кто-то в этом замке создаёт одну пару на всю жизнь… – мрачно прокомментировала принцесса и встала с кресла. – Ладно, если никто больше ничего не хочет сказать, думаю, можно считать наш пикник оконченным.
– Ты злишься, Гвин? – аккуратно спросила Мирильда.
– Нет, конечно. Я не злюсь. Меня раздирает ярость, – спокойно ответила королевская дочка. – Но не принимайте это на свой счёт. Весь мой гнев адресован одному бессовестному парню с мечом, который посмел играть с моими чувствами…
– Ты его казнишь? Посадишь за решётку? Отберёшь титул? – уточнила Биби.
– Пока ещё не знаю… Начнём с серьёзного разговора, а там посмотрим, как он будет оправдываться.
– Раз уж мы закончили, можно я это доем? – вставила Кьяра, имея в виду угощения.
– Погоди наедаться, – осадила её Ольга. – Вечером же будет полноценный пир в честь приезда принцессы.
– Если будет, – подчеркнула воительница. – А то мне кажется, что мы все соберёмся, а кусок в горло никому не полезет. С таким-то раскладом…
Я перехватил меч и взмолился ему в мыслях.
«Рита, что делать?! Это катастрофа!»
«Не мои проблемы, – холодно прокомментировал клинок. – Сам заварил кашу, сам и расхлебывай. А то как драться, так Рита. Колдовать – Рита. С бабами вопросы решать – тоже Рита?! Нет уж, увольте!»
«Но ведь ты же сама подначивала меня с ними переспать!»
«Да, но я не говорила трахать всех сразу! А кто тебя за язык тянул обещать принцессе свадьбу? Не-не, тут без меня, Эдрик».
«Дай хотя бы совет! А то я сейчас сгоряча опять наделаю дел! Мне срочно нужен трезвый голос разума!»
«Вот тебе мой совет: езжай-ка ты в Ордамаск и приступай к поискам Эрвизитора. Оставь своих красоток тут, пусть остынут, а когда вернёшься, всё само собой как-нибудь образумится».
«Ага… Отличная идея, – кивнул я. – У всех будет время успокоиться и подумать».
«Но с принцессой лучше поговори сейчас, – настояла Рита. – Если ей всё это не нравится, то просто разорви вашу помолвку. Одна баба с возу – кобыле легче. У тебя и так целый гарем…»
***
Взмыленный влетаю в бывший кабинет герцога, который я ранее полностью отдал под нужды своего управляющего Эрнста Арбоцвингергайстера. Вау, я даже запомнил его фамилию! Он уже который день занимается организационными вопросами в моих землях, тоже когда-то принадлежавших герцогу Зельскому. С этим дядей в очках хозяйственные дела уверенно сдвинулись с мёртвой точки. Его мне, кстати, принцесса привезла.
– Эрнст! Срочно! – кричу.
– Что такое, ваша милость?! – помощник с готовностью оторвался от своих бумажек и подскочил с кресла.
– Сядь! Так. Если что, мы с тобой уже час обсуждаем наши хозяйственные дела. Давай, рассказывай мне, какова обстановка на сегодняшний день. Полный отчёт!
– Эм, в какой области, сэр?
– Во всех! Начинай с главного…
Я уселся на обычный стул, стоящий у стены, и напустил на себя деловой вид.
– Так, э… Хорошо, – быстро собрался Эрнст, снова зарывшись в своих бумагах. – Я внедрил систему дискретного налога, уже отправил новые требования в ваши деревни. Старосты с радостью восприняли мою идею. Им кажется, что платить оброк они будут меньше, но в масштабах года он получится больше. Уже через четыре месяца, я представлю вам первые радостные цифры…
– Шикарно. Дальше, – отрезал я.
– Мы с господином Хрофтом Лубанем закупили почти всё, что нужно для минимальной жизнедеятельности замка, но у нас кончаются деньги… Надо дождаться первой прибыли, или же вы получите какую-нибудь награду от короля, или организуете удачный поход…
– Учту. Что по людям?
– Штат слуг в замке набран на сорок пять процентов. Солдат и стражников тоже продолжаем вербовать, но половину из них, по вашему приказу, приходится отправлять в лагеря возле леса Торквием…
– Да. Эти люди должны следить, чтобы никто, кроме эльфов, не подходил к лесу. Даже крестьяне не должны ходить туда за хворостом. Шиель обещала потренировать новобранцев в стрельбе из лука, а Кьяра – поднатаскать в ближнем бою.
– Она уже одному бойцу сломала нос, а второму вывихнула руку, господин… Солдаты жалуются…
– Я поговорю с нашей драчуньей. А новичкам передай, чтобы не пытались с ней заигрывать. Это опасно. Я на себе испытал и скажу тебе…
И тут в дверь кабинета деликатно постучали.
– Войдите! – крикнул я, стараясь скрыть страх за деловым тоном.
Створки открылись, и в комнату чинно вошла принцесса Гвиневра, а за ней её рыцарь-адъютант, сэр Эдриан ди Вельт – молодой светловолосый красавец с завидной выправкой, в парадном доспехе и с мечом на поясе. Её Высочество улыбнулась нам, но взгляд её мечет молнии. Эти прекрасные синие глаза полны затаённого гнева и не обещают мне ничего хорошего…
Эдриан посмотрел на меня вполне буднично. Значит, ещё ничего не знает ни о нашей помолвке, ни обо всём остальном. Иначе тоже уничтожал бы меня взглядом. Ранее он не раз говорил мне, что я принцессе не пара и даже мечтать о близости с ней недостоин.
Мы с помощником, естественно, встали со своих мест при виде таких гостей.
– Ваше Высочество, – сказали почти одновременно, склонив головы.
– Трудитесь, господа? – «лучезарно» спросила Гвиневра.
– Работы невпроворот, – так же фальшиво улыбнулся я.
– Умнички. Но я вас ненадолго прерву… Эрнст, можешь оставить нас? Забери бумаги с собой, если нужно.
– Конечно, миледи, – поклонился счетовод.
Оперативно собрав расходную книгу, чернильницу и пару свитков, он вышел из кабинета, а принцесса вальяжно заняла его место в роскошном кресле герцога.
– Как у вас дела? – спросила она, прожигая меня взглядом.
– Эрнст – просто находка. Всё наладил в два счёта, как вы и говорили, моя госпожа. Я ваш вечный должник, – отвечаю, присаживаясь обратно на стул.
– К чему эти пафосные фразы, Эдрик? Мы же друзья, а не чопорные аристократы.
– Извини. Стараюсь действовать по протоколу…
Сказав это, я стрельнул глазами в сторону Эдриана. Он-то следит, чтобы всё было честь по чести – никто не должен фамильярничать с принцессой. Даже герой королевства.
– Эдриан, оставь нас. Подожди за дверью, – неожиданно повелела Гвиневра.
– Но, госпожа… – попытался возразить рыцарь.
– Всё в порядке. Мы просто поговорим. Будь рядом.
Телохранитель нехотя кивнул и бросил на меня строгий взгляд, напоминающий о том, что с принцессой нельзя вести себя неподобающе. А прикосновение к ней карается отсечением той части тела, которой я рискну дотронуться до королевской дочери. О, Эдриан! Друг! Впервые в жизни я не хочу, чтобы ты нас оставлял!
Но рыцарь закрыл дверь снаружи, а принцесса продолжила беседу тем же «дружелюбным» тоном.
– Я поговорила с отцом насчёт нашего с тобой плана, и он оказался не против. Ты ему очень понравился, Эдрик. Но папа подтвердил, что ты должен быть, как минимум, графом, чтобы просить моей руки, иначе придворные не поймут. Они и так будут против, но с более высоким титулом этот вопрос вполне решаем…
Её Высочество сообщает, вроде бы, радостные для нас обоих новости, но ни во взгляде, ни в голосе нет ни капли прежней теплоты. Такая Гвин мне совсем не нравится. Я чувствую себя провинившимся вассалом на допросе. Нет, не хочу так…
– Остаётся открытым вопрос твоего нового подвига, за который тебя можно будет возвести в графы, – вальяжно продолжила принцесса. – Если бы мы сейчас с кем-нибудь воевали, то это было бы проще простого – одна выигранная битва и вуаля! Но без большой угрозы трудно найти достойное деяние для графского титула. Опять же, нельзя, чтобы дворяне подумали, что у короля внезапно появился любимчик…
Она явно ждёт, когда же я распушу перья и радостно заговорю о свадьбе. Чтобы потом предъявить мне за «гарем». Но я отказываюсь играть в эту игру с надменными масками. Мне больно видеть принцессу такой.
– Гвин, послушай, – перебиваю не в силах больше терпеть её лицемерную речь. – Сегодня я становился невидимкой и подслушивал у беседки. Я знаю, о чём вы говорили с девчонками…
– О… Надо же… Ты меня очень выручил, Эдрик. Теперь мне не придётся сгорать от стыда, пересказывая тебе этот унизительный разговор.
Принцесса тут же расслабила спину, откинулась в кресле, отвела свой прожигающий взгляд в сторону и поднесла руку ко рту. В общем, стала искренней. Обнажила свою внутреннюю боль. Мне даже показалось, что её глаза вот-вот наполнятся слезами, но она сдержалась.
