Миша Димишин "Темные ночи. Роман"

Стоя спиной к спальне, он начал перебирать в буфете посуду и намеренно уронил кофейную турку.

Алла Петровна проснулась от шума затарахтевшего по полу медного сосуда. Открыв глаза, она прислушалась. В доме было тихо. Она вылезла из-под одеяла и на цыпочках вышла в гостиную. К ней спиной у буфета стол Ашот. От неожиданности такой встречи обнаженная женщина вскрикнула, схватила с пола кофточку, пытаясь ей прикрыться. Ашот повернулся на её окрик, и они оказались лицом друг к другу.

– Извините. Бога ради, извините, – поднял руки Ашот, разглядывая Аллу Петровну.

– Вы не заперли входную дверь. Я не знал и зашел, – отвернулся Ашот.

Алла Петровна поспешно сгребла с пола свои вещи и убежала в спальню.

Спустя четверть часа они сидели в гостиной. Ашот приготовил всем кофе. Алла Петровна, не поднимая глаз, мелкими глоточками пила горячий напиток. Славик бросал на Ашота гневные взгляды, но тот не реагировал, оставался добродушным и безмятежным.

– Я еще раз извиняюсь. Подумал, вы куда-то ушли, а дом не заперли. Хотя у нас тут все свои, – простодушно оправдался он за свою как бы мелкую оплошность.

– Мы из-за дождя вчера не уехали, – потупясь, проронила Алла Петровна.

– Да. Вода сильный шел. Водопад. А у меня тут куры во дворе. Приехал посмотреть, может какой утонул, – поднял ладонь Ашот.

Он по-прежнему рассуждал о мотиве своего бестактного появления, будто это имело какое-то значение. Но Аллу Петровну доводы циника не успокоили.

– Мы сейчас уедем, – объявила она хозяину жилища.

– Зачем? – удивился Ашот, – Мне на работу. А вы оставайтесь. Или что-то не понравилось? – сально улыбнулся он Славику, но тот не ответил, а лишь с ненавистью посмотрел в глаза наглецу.

Допивать кофе Алла Петровна не стала, поднялась и направилась к выходу. Ей хотелось как можно скорее покинуть злополучный дом, где еще несколько часов назад ей было так хорошо.

На работу Киру привез водитель мужа. Сразу она выяснила что Вадим приезжал на Пищекомбинат и забрал свой Газик. Это было странно, но Ашота никто не видел, а рассказать, чем закончилось вчерашнее происшествие, мог только он.

Славик задерживался, но Кира и не ждала его прямо с утра. Более того, она разрешила ему приехать на работу после обеда.

Тем не менее Славик появился. Он заглянул в кабинет начальницы и хотел войти, но Кира его остановила. Его растерянный вид ей не понравился, и она решила сама выяснить, что не сложилось из её задумки.

Кира позвонила в гостиницу Алле Петровне, та сразу ответила.

– Аллочка Петровна, доброе утро, – бодро поприветствовала она москвичку, – Извини, что мы с Леонидом Семеновичем вчера не поехали к Ашоту. Лёня уперся и ни в какую. Дождя испугался.

– Да, ничего. Просто так вышло…, – виновато начала объяснять Алла Петровна, – Мы там задержались, а Ашот приехал.

– Ну, так и что? Задержались. Кому какое дело? – беззаботно отреагировала Кира на удрученный тон Аллы Петровна, но сама при этом напряглась.

Ашот не должен был возвращаться в свой сельский дом. Она поручила ему оставить там гостей одних, а он зачем-то приехал и, судя по настроению Аллы Петровны, сотворил какую-то пакость.

Кира хотела привязать к себе московскую гостью тайной измены мужу. События приятного и одновременно опасного, где гарантом секрета была бы она – Кира. А выходка Ашота это подпортила. Алла Петровна напугана и расстроена. Какая уж теперь дружба. Может даже отомстить Кире. Решит для себя, что это Кира во всем виновата, и дел с ней лучше не иметь. Любая мелочь может испортить отношения, а то, что утворил Ашот, совсем не мелочь. Это, как если в тарелку супа из осетрины с потолка упадет таракан. Есть такое уже не хочется. Вот так и Алла Петровна не захочет дружбы с Кирой.

Это она ей и озвучила:

– «Очень неловко получилось. Будут теперь всякое говорит. Я решила уехать».

Кира про себя выругалась на Ашота. Из-за него москвичку придется успокаивать. Вариант не лучший для хороших отношений.

– Да ерунда. Никто ничего говорить не будет, – попыталась переубедить её Кира, – Даже не бери в голову. Тем более из-за этого уезжать.

– Нет-нет. Я решила, – добавила твердости Алла Петровна.

Кира поняла – телефонные уговоры успеха иметь не будут, и применила другую тактику: встретиться лично.

– Ну, если решила, – согласилась она с москвичкой, – Хотя зря. Я Славу пришлю, он тебя отвезет.

– Я, пожалуй, сама доберусь, – дрогнул голос у Аллы Петровны.

Кира улыбнулась. Славик выполнил «задание» на отлично: Алле Петровне жаль с ним расставаться.

– Не выдумывай, – по-свойски урезонила она гостью, – Я тоже подъеду. Мы же не попрощались.

Алла Петровна возражать не стала. Кира повесила трубку, у нее появилась идея, и она вызвала к себе главбуха.

Спустя четверть часа она вошла в номер Аллы Петровны. Та уже собралась, сидела за столом, и у кровати стоял чемодан.

– Всё-таки решила ехать? – улыбнулась ей Кира.

– Да. Дочка звонила. Муж через два дня приезжает, – пояснила Алла Петровна, будто её отъезд вызван семейными обстоятельствами, и расстроенно добавила, – Очень вышло как-то…, – прикусила она губу.

– Ты из-за Ашота? Так он уже и забыл, – рассмеялась легонько Кира.

– Ну, как забыл? Будет теперь всем рассказывать…, – не договорив, замолкла Алла Петровна, – Боже! Что я наделала? Если муж узнает…, – едва не заплакала она.

Кира посмотрела на нее с состраданием и улыбкой одновременно. Теперь она знала, как ей вернуть дружеские отношения с москвичкой.

– Во-первых, ты ничего ужасного не сделала. А во-вторых, пока есть я, Ашот и пикнуть не посмеет. И потом, есть документ, доказательство, что вас со Славой вместе не было, – объявила она несчастной женщине, присев к ней за стол.

– Какое доказательство? – с надеждой спросила Алла Петровна.

– Настоящее. С печатями, – Кира вынула из сумочки бухгалтерский бланк и передала москвичке.

– Путевка, – начала читать Алла Петровна, – Убытие: Сочи. Прибытие: Батуми. Водитель: Вячеслав.., – не дочитав документ, в растерянности произнесла спасенная женщина.

Кира забрала у нее листик, и пояснила:

– Он в Батуми был. Туда-назад 900 километров. Вернуться мог только сегодня.

Алла Петровна не могла поверить собственным глазам. Она разбиралась в документах, водительских путевках тоже, и то, что ей сейчас показала Кира, была даже не соломинка для спасения утопающего, а железобетонное доказательство, стопроцентное для нее алиби. Сочинская подруга снова её выручила.

Лицо у Аллы Петровны посветлело. Кира ей улыбнулась, сняла трубку телефона и набрала номер.

– Я в бухгалтерию звоню, – пояснила она, – Сейчас сама всё услышишь.

Дозвонившись, Кира отвернула трубку от уха так, чтобы и Алла Петровна слышала разговор.

– Алло, Вера Павловна, что там по путевке Славика в Батуми, – подмигнула Кира московской подруге.

– Всё в порядке. Бензин я списала. Оплатила за сутки проживания два пятьдесят, – доложила начальнице бухгалтер, – Что-то не так? Вы путевой лист из отчета взяли.

– Нет, всё так. Путевка будет у секретаря, – положила трубку Кира.

– Слышала? Документ подшит в финотчет. Супер-доказательство для любого мужа, – улыбнулась она Алле Петровне и мягко спросила, – Может, не поедешь?

– Нет, я уже решила и дочери сказала. Поеду, – поднялась московская гостья.

Кира пожала плечами – мол, каждый может делать, как ему это угодно.

Алла Петровна хотела взять свой чемодан, но Кира упредила её – чемодан понесет она.

Быстро добрались в аэропорт. Алла Петровна купила билет. Тут же объявили регистрацию на рейс, и она прошла к стойке. Славик и Кира остались одни.

– Ты что-то грустный, – посмотрела на него Кира.

– Ашот скотина. На рассвете приехал, – раздраженно проронил Славик, – У Аллы Петровны будут неприятности.

– Ничего не будет, – наблюдая за московской гостьей, пояснила водителю Кира, – Ты был в командировке. Думаешь, зачем я тебе путевку в Батуми оформила?

Славик оценил благородное решение начальницы и хотел ей об этом сказать, но Алла Петровна прошла регистрацию, отошла от стойки, и с гостьей нужно было попрощаться.

– Чуть не забыла вам подарок, – Кира вручила москвичке небольшой пакет,

Алла Петровна взяла пакет, поблагодарила и робко подала руку Славе. Он на секунду растерялся, не зная, как поступить, потом пожал ей руку.

Процедура прощания окончилась. Алла Петровна пошла на посадку, а Кира и Славик – к выходу из аэропорта.

Проходя мимо продавцов цветов, начальница остановилась, посмотрела на загрустившего Славика.

– Слав! Да ты влюбился! – задорно произнесла она.

Без особого разбора Кира купила букет роз и передала его Славе.

– Догоняй. Еще успеешь.

Славик схватил букет и побежал к секции выхода на посадку. Алла Петровна уже подошла к её двери. Он окликнул её в последний момент, и она задержалась.

– Это Вам, – вручил ей розы Слава.

Алла Петровна на мгновение смутилась, но тут же огоньки радости вспыхнули у нее в глазах. Он поднялась на цыпочки, поцеловала Славика в щеку и прошла в зал отлета. Наблюдавшая за этим начальница Общепита улыбнулась.

Славик и Кира вернулись к машине.

– Сейчас поедем в МВД, я там недолго, – распорядилась Кира, – Потом где-нибудь пообедаем.

Повеселевший Славик с готовностью кивнул начальнице и открыл ей дверь Волги. Волшебница Кира, как и всегда, устроила всё наилучшим образом.

В зале ожидания Алла Петровна открыла подарочный пакет Кира. В нем лежала коробочка ей любимых духов Эсти Лаудер. Алла Петровна сладостно вздохнула.

На скамейку подсела пожилая женщина.

– Отдыхали в Сочи? – поинтересовалась она у Аллы Петровны, – Понравилось?

– Да… Сочи прекрасен! – бережно убрала в пакет духи аристократка в норковой шубе.

***

Кира зашла в здание МВД. Дежурный доложил начальнику, и она направилась к кабинету Ткаченко.

Повод для визита Кира выбрала самый простой: хотела лично поблагодарить Николая Сергеевича за найденную шубу. В качестве благодарности она захватила с собой бутылку дорогущего коньяка. Он почти год стоял в мини-буфете её кабинета в качестве антуража. Кто-то из блатных принес Кире в подарок этот коллекционный экземпляр сорокалетней выдержки. Стоила такая бутылка как зарплата профессора – рублей четыреста. Но дружба с начальником МВД стоила много больше. Жилиться не стоило. Кира хотела между делом, в процессе беседы, узнать у него подробности ночного вызова его сотрудников на Пищекомбинат.

Она открыла дверь в кабинет, Ткаченко любезно пригласил её проходить.

– Пришла Вас поблагодарить, – присела Кира на ближайший стул за общим столом.

– Это что-то новое в нашей практике, – легонько рассмеялся Николай Сергеевич, – Обычно ко мне с жалобами или доносы приносят.

– Нет, кляузы писать я не стану, – прищурила глаза Кира, – Вы моей москвичке шубу нашли и вернули. Сегодня улетела, – выставила она из сумочки на стол бутылку коллекционного коньяка.

– Ну, это лишнее. Шубу просто так вернули. Без нашего участия, – начал рассматривать странную бутылку Ткаченко.

– Без милиции ничего не возвращают, – со значением произнесла Кира и в виде дополнения спросила, – Ваши, кстати, вчера ночью к нам на комбинат приезжали. Чем там всё закончилось?

– А ничем, – вернул бутылку на стол Ткаченко, пояснив что у него язва, и врач запретил ему пить крепкий алкоголь.

– По вчерашнему звонку я оперативника позову. Он Вам расскажет.

Николай Сергеевич нажал кнопку селекторной связи. С той стороны ответили.

– Володя, зайди ко мне, – коротко произнес Ткаченко в микрофон селектора, отключил связь и повернулся к Кире.

– Раз Вы уже приехали, познакомьтесь с нашим опером. Его из Краснодара перевели. Рестораны, столовые, бары теперь по его части будут. Надеюсь, вы сработаетесь. Толковый парень.

В кабинет вошел оперативник Володя, остановился у стола. На вид ему было лет двадцать пять. Три звездочки на его погонах соответствовали званию старшего лейтенанта, что вполне подходило его возрасту.

– Познакомься, – учтиво показал на именитую посетительницу Ткаченко, – Кира Юрьевна, начальница нашего Общепита. Шубу ты её московской знакомой искал. Хозяйка спасибо тебе передала.

Ткаченко взял со стола коньяк и вручил оперативнику. Тот принял бутылку и с интересом начал рассматривать на ней этикетку.

– «Спасибо» на словах достаточно. Ничего другого не положено. Коньяк дорогой. Я этикетки собираю. У этого редкая.

Володя хотел вернуть бутылку на стол, но Ткаченко его остановил.

– Вот и отлично. Значит, будет тебе этикетка. В виде поощрения от начальства. Так допускается.

Старший лейтенант на секунду замялся, азарт коллекционера пересилил другие доводы, и он оставил бутылку себе.

– А что за вызов был ночью на комбинат питания? Хозяйка интересуется, – простецки спросил оперативника Ткаченко.