– Я тут за сестрой приглядываю. Лекцию хорошо Лев Анатольевич прочитает.
– Больно он у вас крикливый, – поморщился Панкратий. – Могу я вас чем-нибудь угостить?
– Не стоит затруднять себя. Я в стороне постою и дождусь, когда сестра нагуляется.
– И что потом?
– Мы пойдем домой.
– А как же проверить, подействовала ли на нас ваше убеждение? Да, я шучу, – сказал он. – Всего лишь старая привычка. Но если вы расскажете о вашем объединении, то я буду признателен.
Не знаю, меня он не пугал. Лиза увлеченно болтала с молодым человеком. Она была на виду, поэтому я согласилась отойти в сторону барной стойке.
– Я не пью, – сразу предупредила я.
– Один бокал вина – это традиция. Можно сказать, что дань уважения. Мы пьем кровь, а люди вино. В этом нас что-то роднит и сближает.
– Но тогда я допивать не буду.
– Ничего страшного. Это ведь повод занять руки, спрятаться от неловкого вопроса и взять паузу, чтобы придумать ответ. А еще, чтобы мужчина к женщине не приставал, – добавил он с улыбкой.
– А как это удерживает?
– Если начнешь приставать, то обязательно на платье ей прольешь, или себя испачкаешь, – ответил он. Рассмеялся. – Это шутка.
– Хотя частично в шутке есть правда. Можно же вино вылить в лицо нахалу.
– Думаете, это остановит? Когда есть цель, то никакие пятна не останавливают, – ответил он. – Так что у вас за сообщество?
– Тех, кому некуда пойти вечером, – сказала я, пригубив вино. Оно пахло виноградом. Стоило сделать глоток, как сразу по телу разлилось приятное тепло. – Лев Анатольевич снимает салон за свои деньги и приглашает всех желающих слушать его лекции.
– Мне кажется вы довольно здравомыслящая девушка. Могу я быть с вами откровенен?
– Смотря какая будет откровенность?
– Ничего пошлого. Всего лишь вопрос по поводу вашего оратора. Зачем ему это? Фанатизм или политика?
– Не задумывалась об этом. Если бы ему нравилось только внимание, то он не повел бы нас сюда. Без обид, но это не самое лучшее место для молодежи.
– Вот и я об этом думаю. Чего он добивается?
– Не могу сказать. Для меня он всего лишь человек, который красиво говорит и предоставляет салон для бедняков. Сейчас же даже танцы платные. А после работы иногда хочется куда-нибудь сходить.
– А где вы работаете, если не секрет?
– На вязальной фабрике.
– Благородно.
– Нет. Другого выхода не вижу, вот и работаю, – пожала я плечами.
– Еще один личный вопрос, если вас не оскорбит. Это просто для полноты картины. А почему не выйти замуж? Уверен, что даже без посещения салонов можно познакомиться с молодым человеком. Хоть с соседом.
– Большая пошлина на замужество. Нужно приданное. Наверное, вы слышали про закон для бедняков, чтобы мы не плодили себе подобных?
– Слышал, но как-то не подумал, что молодежь будет ходить по кабакам и читать лекции о том, в чем они не разбираются.
– Теперь мне стало любопытно. Можно вопрос? – спросила я, сделав еще один глоток вина.
– Конечно.
– В чем мы ошибаемся?
– В грязи. Она ничем не отличается от чистоты, – ответил Панкратий.
– Почему вы так думаете?
– Тут уже будут сравнения не для милого разговора с молоденькой красоткой.
– Все равно расскажите. Нужно же выслушать каждую из сторон, – сказала я, чувствуя интерес. Мне действительно было интересно разговаривать с этим мужчиной. – А то пока я только лекции Льва Антатольевича слушаю.
– Хорошо. Но пройдемся по краю. Видишь вон там сидит девушка в золотом платье? Она разговаривает с мужчиной. Смеется ее шуткам.
– Вижу.
– А теперь посмотри на другую девушку, которая пришла с вами. В светлом платье, которая также улыбается. Смеется шуткам мужчины, который ей что-то рассказывает.
– Это моя сестра, Лиза.
– Замечательно. А теперь скажи, какая между ними разница? Одну вы считаете грязью, а другую ставите в ранг чистого создания, но при этом между ними нет разницы.
– Согласна. Чистота и невинность, как и наивность, проходя быстро.
– Вот об этом я и говорю, – сказал Панкратий. Задумчиво потер подбородок. – Нужно будет поговорить с администрацией и устраивать какие-нибудь мероприятия с бесплатным входом. А то так мы скоро получим воинственную армию настроенных фанатиков.
– Это было бы здорово.
– Армия фанатиков?
– Танцы и общение, – ответила я, не заметив, как во время разговора выпила половину бокала. Панкратий тем временем смотрел на Льва Анатольевича.
– Может его какая-нибудь вампирша обидела? Что-то он на нас сильно зол.
– Этого я уже не знаю, – ответила я, чувствуя легко головокружение. – Коварное у вас вино. Если выпью больше, то точно до дома не дойду.
– Я вам всегда найду место у себя в комнатке, – улыбнулся он, показывая клыки.
– Думаю, что обойдусь. Но спасибо за вашу любезность. Мне пора домой.
Я попыталась отойти от барной стойки, но у меня закружилась голова. Чуть не упав, я вернулась к ней. Вцепилась в столешницу, боясь упасть.
– Первый раз вино пила? – ласково спросил Панкратий.
– Да. Не надо было этого делать.
– Почему? Такой опыт нужно иметь в кармане, чтобы знать, как может быть коварно вино.
– И вампиры, – сказала я.
– Не без этого, – ответил он, улыбнувшись. И его улыбка мне совсем не понравилась.
Глава 2
Я посмотрела по сторонам. В зале что-то изменилось. Лев Анатольевич хотел сбежать, но его остановили около двери. Какой-то вампир повалил Инессу на стол и задрал ей юбку. Кто-то целовался. Кто-то из вампиров нагло лез в лиф платья, чтобы достать грудь девушке, с которой общался. Я хотела подойти к Лизе, но Панкратий меня остановил.
– Ничего с вами не случится. Поиграемся немного и отпустим, – ответил он, беря меня за руку.
– А если мне такая игра не нравится? – спросила я, пытаясь придумать, как быть.
– Так ты даже не играла, чтобы так категорично судить, – ответил Панкратий. Потянул меня к себе. – Иди сюда. Я тебя всего лишь обниму и поцелую.
– Потом укусите.
– Не обязательно. Для начала всего лишь поцелую.
– Сказал кот мышке.
– Ты не мышка, – приобнимая меня, сказал Панкратий. Наклонился к моим губам. Я внутренне сжалась. – Ты меня так боишься?
Его голос был вкрадчивым. Мягким. Как будто это меня могло подкупить. Перед глазами все плыло. Я старалась не смотреть в сторону зала, где поцелуи доходили до предела откровений.
– Я же тебя всего лишь поцеловать хочу, – прошептал он, наклоняясь к моим губам. Я только крепко их сжала. Его губы все равно накрыли мои. Ласковый, обманчивый поцелуй. Мягкие губы. И аромат от них приятный. Сладкий. Виноградный. Как будто он тоже пил вино. Стоило ему отстраниться от моих губ, как я отвернулась, замечая, как вампир кусает стонущую Инессу в паховую артерию.
Все происходящие было развратным, пошлым, противным. Я не знала куда деваться от всего этого.
– Не смущайся. Это все естественно. Грязь и любовь часто ходят рука об руку, – прошептал Панкратий. Поцеловал в щеку. Прикосновения его губ вызвали растерянность. Я не могла его оттолкнуть, хотя очень хотела. Он что-то шептал мне на ухо. Я это не понимала. Голова кружилась. Нарастала паника.
– Довольно! – резкий окрик Лизы заставил его оторваться от меня. – Отпустил ее!
– Или что? – спросил Панкратий. Насмешливая улыбка. Оскал. Он все еще продолжал меня обнимать, но теперь заинтересованно смотрел на Лизу. Я почти физически чувствовала его интерес к ней и это пугало намного больше.
– Мы уходим.
– Ты не ответила, что мне сделаешь, если я не отпущу твою сестренку.
Она метнулась к стулу. Схватила его и опустила на голову Панкратию. Тот вроде успел подставить руку. Но я этого уже не заметила. Лиза схватила меня за руку и потащила к выходу, где дорогу перекрывали два амбала. Краем глаза я заметила, как Лев Анатольевич целуется с вампиршей.
– Пропустите их, – сказал Панкратий, который похоже все это время шел следом за нами. Лиза обернулась. Я поворачиваться боялась.
Вот мы на улице. Свежий вечерний воздух смешивался с дымом от самоходных колясок. На губах все еще привкус вина. На глазах слезы.
– Далеко живете? – спросил Панкратий.
– Не твое дело.
– Заканчивай дерзить. Это хоть и выглядит забавно, но раздражает, – недовольно сказал Панкратий. – Ты ее как до дома потащишь? Ее же совсем развезло. Упадет по дороге.
– Не ваше дело!
– А вот возьму и сделаю его своим. Пойдем, подвезу вас. И без споров. А то быстро научу, как со старшими разговаривать.
– Один уже научил, – хмыкнула Лиза.
– И чего ты с ним сделала? – спросил Панкратий.
– В комнате привязала к кровати. Легковерный, – ответила Лиза.
– Ну-ка. Давай. Рассказывай, – развеселился Панкратий.
– Извините, но разве я похожа на дуру? Когда увидела, чем все пахнет, то сказала тому, что давно не невинна. Ну и пошли мы с ним поиграть.
– Коварная, ты штучка, Лиза.
– Иначе не выживешь, – уже серьезно, сказала Лиза. Я же споткнулась. Чуть не упала.
– А ты ее сама хотела вести, – сказал Панкратий.
– Я нормально могу дойти, – пробормотала я.
– Заметил, – ответил Панкратий. Мы подошли к коляске. Я попыталась в нее забраться, но рука соскользнула. – Стой, ты. Вон, теперь руку поранила. Я же не устаю.
Под ногами ушла земля. Я схватилась за мужчину, боясь упасть второй раз. Он держал меня крепко. Слишком сильно. Какие-то слова. Он стал снимать мою перчатку. Глубокая ранка была вдоль запястья. Он к ней наклонился. Слизнул кровь.
– Перестаньте, – возмутилась Лиза.
– Зато не понадобится обрабатывать, – ответил Панкратий. – Ей полезно, а мне вкусно.
Он обнял меня. Я чувствовала, как его язык скользил по ранке, слизывая кровь. Но при этом боли совсем не было. Вместо нее по телу разливалось приятное тепло. Его ухо было совсем близко. Я что-то ему прошептала. Потом вроде рассмеялась. Он продолжал меня обнимать, слизывая кровь с ранки. Коляска куда-то ехала. Я чего-то бормотала. А потом уже оказалась в кровати. Спряталась под одеялом и попросила, чтобы меня не беспокоили. Финал вечера из памяти стерся.
Особенно возвращение домой. Его я не помнила окончательно.
– Кто же с вампирами пьет? – насмешливо спросила Лиза. – Еще и на голодный желудок!
