– Не знаю. У меня другой план. Ты сыграешь роль лодки.
– Ха! Вот как! Что ж, на испытаниях я показывал неплохие результаты в плавании… обгонял все известные модели дроидов…
– Так ты нашёл дорогу в порт?
– Да.
– Веди!
* * *
От точки нынешнего расположения товарищей до пассажирского Мурманского порта вела только одна большая и широкая улица, полная важных объектов, защищённых внешним видеонаблюдением. На Земледельческих картах она была помечена как «131172», но в реальности носила, конечно же, совсем иное название. Это затруднило её поиски, но не оставило их безрезультатными. Найдя «131172», товарищи свернули на неё и пошли по ней вниз буквально бегом. Комитетчики следовали за ними по пятам, уже не особо-то скрывая своего присутствия, видимо, догадавшись, что их раскрыли, и соблюдая дистанцию лишь затем, чтобы не развязать перестрелку в неподходящем месте.
– Миша, стой! Там шлагбаум! Закрыто! – крикнул вдруг Фейрис, указывая на железную дорогу – границу между городом и пассажирским и торговым портами.
– Это для машин! А мы пройдём! – самоуверенно воскликнул Михаил, но за шлагбаумом тут же промчался поезд, и товарищи были вынуждены на несколько секунд остановиться среди также ожидавших поднятия шлагбаума автомобилей. За это время преследователи успели серьёзно сократить отрыв.
Лишь только увидев, что состав «закончился», принц и дроид перепрыгнули шлагбаум. Им и вскоре выбежавшим за ними вдогонку «охотникам» громко просигналили, но обеим сторонам погони на это было решительно всё равно.
Вот и грузовой порт. Контрольно-пропускной пункт для автомобилей, со шлагбаумом и с будкой охраны. Предъявлять дежурным «ключ от всех дверей» – «настоящие» удостоверения ФСБ, уже не было времени, и товарищи просто перескочили очередной шлагбаум, как и предыдущий. Вдогонку им раздалась отборная ругань и выстрел, но относительная темнота бегущим покровительствовала. Подбежавшие к КПП «охотники» большей частью устремились за «объектами», а меньшей частью, предъявив документы, разъяснили ситуацию в свою пользу и потребовали от дежурных поднять по тревоге весь вооружённый персонал. В порту завыли сирены, отовсюду раздался лай разгневанных собак, но товарищей это всё уже мало волновало – они достигли ближайшего пирса и, собравшись с духом, спрыгнули в воду…
* * *
Принц, прижавший дипломат к груди, стоял на дроиде, как на сёрфинговой доске. Михаил грёб всеми конечностями, грёб так быстро, что, казалось, превратился в одну большую турбину от гидроплана. Совершая сейчас эту опасную переправу, он понимал, что рискует гораздо больше, чем когда-либо в своей жизни. Случайного попадания жидкости через нос на внутренние механизмы дыхания хватило бы, чтобы вызвать серьёзный сбой. Случись такое посреди залива, Михаил бы безвозвратно утонул, но делать нечего – сзади уже доносился гул катеров, и любое промедление могло обернуться провалом побега.
Изначально товарищи планировали пересечь залив наискосок, чтобы добраться до звездолёта, минуя берег, но огромная скорость, с которой они плыли, внесла свои коррективы. Михаил, как истинное живое существо, борясь с течением, постепенно начал уставать. Железные мускулы дроида с каждой секундой всё больше слабели, и он, чувствуя это, вытащил голову на поверхность и что есть мочи прокричал:
– Фейрис!!! Я больше не могу!!! Поплывём напрямик!!! Так в два раза ближе будет!!!
Ответа не последовало. Михаил счёл это за знак согласия и сменил курс. На самом же деле принц, отвлечённый шумом воды, ветром, начинавшейся грозой, только что полившим дождём и рёвом лодочных моторов, его попросту не расслышал, и был очень удивлён, когда увидел, что дроид собирается причаливать.
Выбравшись на берег, товарищи спрятались в ближайшем кустарнике, достали бинокль и стали наблюдать за своими преследователями. Сверху их прикрывало большое, раскидистое, совсем не свойственное для северных широт, но всё же стоявшее здесь дерево, так что капли дождя обзору не мешали. Катера, прочёсывавшие залив, судя по символике оказались военными. На корме у каждого из них был закреплён танковый пулемёт. На палубах стояли отряды по меньшей мере по десять человек. Командиры, как заметил Фейрис, были вооружены настоящими бластерными автоматами, что исключало для товарищей превосходство в технологиях.
Вдруг кусты зашелестели. Михаил возился, пытаясь что-то достать из внутреннего кармана.
– Фейрис! – шёпотом позвал он. – Держи!
Принц отложил бинокль и посмотрел на друга. Дроид протягивал ему один из своих бластеров.
– Зачем, Миша?
– Возьми-возьми! Пригодится! Пришьёшь кого-нибудь! Не всё же нам бегать! – подстрекал Михаил.
Фейрис нерешительно потянул руку за оружием. Внутри него отчаянно боролись две его сущности: миротворец и солдат, жалость и безжалостность. Первый советовал тихо ретироваться, избегать человеческих жертв, второй буквально требовал взять бластер, не колеблясь расстрелять всех противников и только потом героически покинуть поле боя. Как ни странно, эти противоположности очень быстро пришли к компромиссу – договорились атаковать людей только в случае нападения с их стороны. Уже ничуть не страшась, принц забрал оружие и, на всякий случай, заранее снял его с предохранителя. Бластер, даже утеплённая резиной ручка, был как будто только что из морозилки и, помытый солёной водой, блестел в искусственных лучах, долетавших на этот берег с противоположного. Фейрис рассмотрел на его корпусе пять перечёркнутых длинной линией палочек и тяжело вздохнул, предчувствуя, что скоро тут должны будут появиться шестая, седьмая, десятая… Принц отчётливо и с большим отвращением представил, как сгустки плазмы, вылетавшие из этого малюсенького дульца ещё при прежнем хозяине, прожигали пятерым людям кожу, мышцы, кости, лишали их жизней… При мысли о костях его внезапно осенило. Эту битву можно было запросто выиграть хитростью!
– Миша, друг, нам не придётся сражаться! – объявил Фейрис, словно сбросив камень с души. – Мы можем замести следы и преспокойно скрыться, как это делают настоящие Земледельцы!
Дроид был явно недоволен таким предложением, но поделать ничего не мог – принц настаивал.
– Инсценировка смерти, да? Ты точно хочешь её использовать? – спросил Михаил, когда Фейрис уже полез в дипломат. – Лично я бы не против… Постреляться с людьми! Потом, если что, сбежим…
– Если мы не используем инсценировку, они продолжат наши поиски. Они примерно догадываются, куда мы высадились, и их больше сотни. А на подмогу придёт ещё тысяча! Сам подумай, долго ли мы сможем скрываться?
– Ладно, ты прав… Ты нашёл комплект?
– Да! Вот он!
Принц достал из набора класса «S» специальный теплонепроницаемый плащ и мешочек с имитацией различной человеческой ткани. Затем он вышел из укрытия и прошёлся по берегу, оставляя материал из мешочка на видных местах. Вернувшись к Михаилу, Фейрис отыскал в дипломате особую сверхмощную гранату, со всей силы бросил её в центр намеченного круга и сразу же накрыл себя и товарища плащом.
Взрыв, казалось, был слышен во всём Мурманске вместе с пригородами. После огненной вспышки и грохота поднялся даже небольшой «взрывной гриб». Ещё не успел он рассеяться, а все катера, как по команде, уже устремились в его сторону. На единственном пригодном для причала участке берега хватило места только одному из них, а остальным, чтобы не мешались, было приказано залечь в дрейф неподалёку. Сошедший с катера отряд первым делом осмотрел гигантскую воронку, оставленную гранатой. Найти заранее разбросанные вокруг неё синтетические «останки» было легко, а вот отличить их от настоящих – невозможно. Дополнительно проверив все окрестности при помощи лучших Нибируанских тепловизоров и не найдя абсолютно ничего с размерами и температурой человека, солдаты посовещались и решили прекратить поиски. Земледельцы, скорее всего, самоуничтожились или же ловко скрылись, драгоценный чемоданчик с уникальными шпионскими устройствами не достанется теперь ни одной из спецслужб – с такими выводами земляне вернулись на катер.
Принц и дроид наконец-то вздохнули свободно. Угроза миновала. Можно было спокойно продвигаться к «Соколу», не опасаясь удара со спины. Весело смеясь над агентами Комитета, товарищи поднялись с земли, отряхнулись от налипших на одежду листьев и торжественно пожали друг другу руки в знак обоюдного уважения и благодарности. Своими слаженными совместными действиями они не только красиво ушли от преследователей, но и сохранили при этом их жизни, драгоценные, как и у всякого мыслящего существа. На радостях Фейрис даже пообещал наградить Михаила высшим Нибируанским орденом – орденом «Амадеуса восьмого», выдававшимся за исключительные заслуги перед расой. Спасение представителя королевской династии как раз входило в список этих «исключительных заслуг», так что свидетельства принца должно было быть достаточно. Однако дроид от награды категорически отказался, напомнив другу:
– Если ты расскажешь, что я тебя спас, то тебе придётся объяснять, где и когда это произошло. А ведь ты сам говорил: никто не должен знать, что мы побывали на поверхности!
Ещё немного поколебавшись, Фейрис согласился оставить свою затею с орденом, но всё равно заверил, что при первой же возможности щедро отблагодарит Михаила. Дроид возражать не стал, и они двинулись в путь, подшучивая над выпавшими на их долю нелёгкими испытаниями. И интуиция, и теория вероятности, и даже сам здравый смысл подсказывали им, что запас приключений на сегодня исчерпан.
Как же они ошибались!..
Глава 10
Приятная встреча
Гроза всё никак не унималась. Дождь лил уже не как из ведра, а как из пожарного брандспойта. Молнии ежесекундно полосовали небо, громы сотрясали воздух, а ураганные порывы ветра сбивали товарищей с ног, заставляя их идти всё медленнее и медленнее. Деревья, особенно молодые, гнулись к земле всей своей кроной и тут же резко выпрямлялись обратно, точно катапульты, метающие снаряд. По низу стелились вихорки из оторванных листьев и упавших веток. Грунт, уже успевший разбухнуть на несколько сантиметров вглубь, по ощущениям казался непролазной болотной топью. Подобного ненастья принц не видел даже в обучающих фильмах для Земледельцев. На Нибиру, где погода была управляемой и регулировалась из ГлавМетЦентра, стать свидетелем такой бури было невозможно, поэтому Фейрис очень гордился, что наблюдает этот разгул стихии из самого его эпицентра. Целый миллиард неоатлантов никогда не увидят ничего похожего, а он, как настоящий первопроходец, идёт без страха и сомнения, не различая дороги, ориентируясь только на внутренний компас своего спутника. Что могло быть прекраснее для истинного романтика! Принцу не хватало только того, кто мог бы разделить его восторг. Михаил, несмотря на наличие души, оказался совершенно не в состоянии разглядеть в этом природном хаосе особое очарование.
– Красиво только то, что упорядочено! – перекрикивал ветер дроид. – А покажи мне здесь хоть что-нибудь, подчиняющееся математическим канонам!
Фейрис не мог спорить, когда каждое открытие рта оборачивалось залетевшим листиком или сотней капель дождя. В спокойную погоду он бы непременно заявил, что Михаил ошибается, что гармония – это не только порядок, и привёл бы неопровержимый пример: море. Оно вечно меняется, в нём чередуются приливы и отливы, шторма и штили, тёплые течения встречают холодные, невозможно сделать две абсолютно одинаковых фотографии его постоянно движущейся воды, и при этом никто не возьмётся отрицать, что море прекрасно. Так же и с космосом: звёзды не выстроены в ровные ряды, галактики не летят параллельно друг другу, ни одна туманность никогда не достигнет полной симметрии, а даже если и достигнет, то пробудет таковою лишь мгновение, поскольку вселенная не может остановиться в своих преображениях, избрав себе конечный, «идеальный» облик. «Так что вот так, друг мой! Красивым может называться и абсолютный порядок – творение человека, и абсолютный хаос – творение природы!» – так бы Фейрис закончил своё не случившееся выступление.
Минут через десять товарищи почувствовали под ногами асфальт, и дальнейший поход уже не представлял для них особых трудностей. После грязной слякоти бездорожья пройтись по ровному, умытому дождём шоссе было невиданным наслаждением.
– Почти дошли! – воскликнул дроид, подбежав к знаку у обочины. – Полкилометра!
– Обнадёживает, – сказал принц, разглядывая потертую, старую надпись с названием посёлка и числом «0,5». Вдалеке уже мерцали отблески крыш знакомых зданий.
– Слушай, а зачем нам вообще… тащиться так далеко? – спросил вдруг Михаил. – Давай вызовем «Сокол» сюда! Пусть сам прилетит к нам!
– Ты не думаешь, что будут свидетели? – засомневался Фейрис, но, оглядевшись вокруг и увидев лишь кромешную тьму и бушующий ливень, решил всё же рискнуть.
– У кого пульт? – засуетился принц, внезапно осознав, что совсем не помнит, куда убирал предмет.
Дроид обыскал себя и с ужасом обнаружил пульт управления «Соколом» в кармане своей куртки…
– Фейрис… У нас проблемы! – сказал Михаил, протягивая устройство Фейрису.
Принц сразу понял, что в «Сокол» они сегодня не попадут. Пульт был сломан, его экранчик «заплыл» жидкостью и не загорался от нажатия кнопок. Несколько минут пребывания под водой и «добивающее» действие дождя предсказуемо вывели механизм из строя.
– Как это… случилось?.. Как он вообще оказался у тебя?! – повысил голос Фейрис.
– Вроде, тебе некуда было его сложить… Дипломат забит, а в твои карманы он не помещался… Ты отдал его мне!
– И ты забыл о нём, когда переплывал Кольский залив?!
Дроид только развёл руками.
– Уж извини, что я так торопился тебя спасать…
– Прости. Я не хотел, – спохватился Фейрис. – Сможешь починить?
– Точно не сейчас. Скорее всего, завтра. Ему нужно просохнуть. Под дождём я его разбирать точно не буду!
Принц нахмурился и поднял взгляд на небо.
– Но погоди… Где же нам тогда ночевать?!
Михаил пожал плечами. В посёлке, где произошла высадка, не было ни одной, даже самой простой гостиницы – это товарищи выяснили ещё днём. А идти обратно в Мурманск, пока там оставались сотни «охотников»… было смерти подобно. Приходилось смириться с мыслью, что на всю ночь они останутся под открытым небом.
– Ладно, не раскисай! Кажется, по дороге в Мурманск я видел у обочины какую-то беседку, – попытался подбодрить друга дроид, и они оба двинулись дальше.
Пройдя магазин «Продукты», казавшийся во тьме ночи какой-то древней заброшенной избой, товарищи зашли в посёлок. Тот не подавал в столь поздний час никаких признаков жизни и, если бы не свет редких дорожных фонарей, в молчании своём был бы весьма зловещим. Чем ближе товарищи подходили к улице, на которой стоял небезызвестный дом с красной крышей – Лизин дом, тем сильнее Фейрисом овладевали странные чувства. Это было не то волнение, не то страх, не то стеснение, в необычных пропорциях перемешанное с радостью и ликованием. Сердце принца забилось учащённо. Все его мысли сейчас вертелись вокруг одной определённой точки, но у него никак не получалось понять, какой именно. Его пугало собственное состояние.
– Миша! – не своим от тревоги голосом позвал Фейрис. – Стой!
Дроид оглянулся и спросил:
– Что такое?
Вместо ответа принц поставил дипломат на землю и снял с руки часы со считывателем эмоций.
– Надень, – попросил он друга. – Пожалуйста. Очень надо.
Михаил не стал углубляться в подробности и послушно нацепил прибор на запястье.
– Теперь закрой глаза.
– Они могут показать нечто, что тебя скомпрометирует? – поинтересовался дроид.
– Не знаю. Но на всякий случай закрой.
– А говорят, от друзей секретов нету… – сказал Михаил и зажмурился.
Фейрис постарался сосредоточиться на одолевавшем его чувстве. Это ему удалось. Тогда он поднял набор класса «S» и вытащил оттуда свёрнутый в свиток листок бумаги, подаренный ему сэром Октавианом в дополнение к часам. Бумага была залакирована, поэтому принц не боялся держать её под дождём. Расправив свиток, он собрался с духом и посмотрел на циферблат.
Циферблат светился пурпурным…
Фейрис всё никак не решался отвести взгляд к списку, чтобы узнать значение этого оттенка. Лишь только оправданный вопрос Михаила: «Долго ещё?» заставил его опустить глаза на бумагу. Напротив пурпурного кружка в списке жирным шрифтом было написано:
«Влюблённость».
– Бред!!! – взревел принц и в сердцах перекинул свиток через ограду в чей-то огород. – Эта штука сломалась! Снимай их, Миша, утилизируем!
Он сорвал часы с руки дроида так сильно и резко, что Михаил от неожиданности ойкнул и открыл глаза. Фейрис занёс прибор над головой и с размаху бросил его на асфальт. Считыватель эмоций отскочил, будто резиновый, и подкатился к ногам своего хозяина. Тот, хоть и понял, что часы сверхпрочны, не удержался и со всей силы наступил на них. Ничего, кроме боли в ступне, это не принесло. Тогда принц отошёл назад, достал свой бластер и навёл его на прибор.
– Подлежит утилизации, – произнёс он в тоне приговора.
– Не горячись, друг! – спокойно посоветовал дроид, даже не шелохнувшись. – Я, конечно, не знаю, что конкретно они тебе показали, но ведь это очень высокоточный считыватель! Товарищ министр не подарил бы тебе хлам. Почему бы не допустить, что они сказали правду?
– Это не может быть правдой. Мы… общались… меньше десяти минут…
Михаил в доли мгновения догадался, каких «мы» имел в виду его товарищ.
– А! Ха-ха! – воскликнул дроид, потирая руки. – Если не ошибаюсь, пурпурный! Да, точно, мы же её дом сейчас пройдём! Ну-ну, Фейрис четвёртый, попадёт тебе от Земледельцев!
Дуло бластера неожиданно развернулось в сторону Михаила.
– Ты молчишь, – проговорил принц. – Или замолчишь навсегда. Ты прекрасно знаешь, для Земледельца любовь к землянке – расстрельная статья! Если обо мне пойдёт такой слух… Это крест на всех моих мечтах!
– Я – могила! – поклялся дроид, не отпуская с лица ехидную улыбку. – Если ты не станешь переходить установленную грань, всё будет замечательно! Мне, если честно, даже в радость, что тебя посещают столь благородные чувства! В твоём возрасте положено думать… совсем о другом, ха-ха!
Тут Фейрис не удержался и выстрелил. Раскалённая плазма, разогнанная до сверхскоростей, пролетела у Михаила над левым ухом и опалила волосы на виске.
– Да я ж пошутил!.. – пролепетал тот, осознав, что друг сейчас специально промахнулся с пяти шагов.
– За такие шутки… в зубах бывают промежутки! – процитировал принц любимую дядину фразу.
– Оправдываешь титул… – с уважением произнёс дроид. – А часики ты всё-таки не тронь. Они не виноваты, что ты настолько влюбчивый.
Не зная, как расценивать подобную себе характеристику – как комплимент или как порицание, Фейрис промолчал и, нагнувшись, надел считыватель эмоций обратно на руку.
– Зря ты, конечно, всё это затеял… – сказал Михаил, когда принц наконец-то спрятал бластер обратно в куртку. – Она – землянка, ты – неоатлант, вам априори нельзя быть вместе…
– Я не специально, оно само собой! – перебил его Фейрис. – Это просто подсознание!
