Андрей Буторин "Воплоэны 2. Полторы королевы"

– Вот да, – вспорхнула, сделала круг над моей головой и снова уселась на плечо фейона.

Я вспомнила, как король Гетодута со смешным именем Охломон подхватил речь уставшего Ниротуба. Теперь оказывается, специально «уставшего». Наверное, хотел выяснить, кто из коллег-королей самый шустрый, от кого в случае своей слабости или потери бдительности следует ожидать ножа в спину. Конечно, шустрость Охломона можно было объяснить всего лишь молодостью, избытком энергии, но все-таки на него стоило обратить более пристальное внимание. Как и на хитрого старика Ниротуба.

Поблагодарив Агашу, я отправилась искать Мареона. В бывшем кабинете Вилеона его не оказалось, нашла я его в банкетном зале спорящим с пожилым оформителем. Ну да, молодые бы не осмелились возразить гилену. А этот смог. Низенький, толстенький, лысый, он был похож на сердитого Колобка:

– Ваше подвеличество! Но это неприемлемо! Шарики! Что они будут символизировать? Что ваш брак, простите за крамолу, это мыльный пузырь, который скоро лопнет?

– Что это две тысячи пузырей, которые устанут лопаться раньше, чем лопнем мы, – сказала я, входя в зал. – А еще, что нашей любви никогда не сдуться. И ведь я уже это вам говорила.

– Ну я не знаю, – развел руками Колобок. – Над нами будет смеяться все королевство.

– А смех вообще продлевает жизнь, – сказала я. И обратилась к мужу: – Ви… То есть, Марик, могу я с тобой поговорить наедине?

– О чем, дорогая? – поднял гилен длинные темные брови.

– О королях и капусте, – хмыкнула я, вспомнив О. Генри. – Я же сказала: на-е-ди-не.

– Идем, любовь моя, – взял меня под руку Мареон и обернулся к оформителю: – Шарики!

И когда мы вышли в широкий пустой коридор, я сказала любимому:

– Под подозрением два короля.

Я пересказала Мареону разговор с Агашей, сообщила, какие выводы сделала фейона. Любимый надолго задумался. А пока думал, я невольно им залюбовалась. Волосы почти черные, короткие, как и у Вилеона, но аккуратные, не топорщатся, как у того, в разные стороны. Длинные темные брови, сведенные у переносицы красивого, тонко очерченного носа, усы и короткая борода – тоже темные. Но больше всего мне нравились у Мареона глаза, которые меня покорили еще при первой нашей встрече: зеленовато-коричневые, они, казалось, притягательно светились.

– Интересно, – сказал наконец его подвеличество. – Охломон мне тоже показался непростым человеком, таким, знаешь, себе на уме. А Ниротуба я, как и ты, посчитал простачком. Теперь и сам вижу, что напрасно. И все-таки я не уверен, что они по меня… под короля роют. Скорее бы здесь стали что-то вынюхивать, а не отправлять наблюдателей в Такудал.

– В такую даль? – переспросила я.

– И в такую даль тоже. Но вообще Такудал – это название королевства, в котором родился… Вилеон.

– Ты раньше не говорил. И он тоже, – улыбнулась я.

– А к чему было говорить? Я бы сам с удовольствием все позабыл. И он тоже, – с невеселой улыбкой повторил за мной Мареон.

– Но ведь там могилы предков.

– И что? Родителей я и так всегда помню, а могилы – это условности. Там всего лишь прах, из которого все мы пришли и в который опять превратимся.

– Живы братья. Ладно старший, но младший тебя любит.

– Его я тоже помню. Забыть хочется другое… Впрочем, давай сейчас не будем об этом.

– Давай, – кивнула я, вспомнив, что пришлось пережить любимому. И это я еще не знала всех подробностей. – Тем более мы еще не договорили про наших королей. Ты говоришь, они стали бы то, не стали бы это… А что если точно узнать?

– Пойти к ним и спросить? – усмехнулся любимый.

– Нет, конечно. Но ведь у тебя… И у тебя тоже, кстати, но у Вилеона особенно, есть наблюдатели. Отправить их во все шесть королевств… пусть даже только в Монгерон и Гетодут, что-то да узнают.

– Наблюдателей мало, особенно в гилении. Да и королевских, таких, чтобы смогли выведать подобные секреты и самим при этом остаться нераскрытыми, тоже можно по пальцам одной руки сосчитать. Рисковать ими, не будучи уверенным, что это того стоит, я не буду. К тому же… – Мареон запнулся, и я его подтолкнула:

– Что? Договаривай! Или это военная тайна?

– Вообще-то да. Не то чтобы прямо военная, но государственная точно.

– Такая секретная, что и королеве знать не положено? – почувствовала я укол обиды.

– Королеве можно, – улыбнулся любимый. – Но ты не королева. Даже пока не гилена.

– Мне воплотиться в королеву? – буркнула я.

– Не надо, я пошутил. Да и тайна это такая, что ты должна догадаться сама.

– А если я не… – все еще ворчливо начала я, но тут и правда догадалась: – Ты хочешь сказать, что наши наблюдатели в шести королевствах и так уже есть?

– Ну конечно. Правда, они там не для того, чтобы узнать, кто роет под короля Заромара. Вернее, они там для того, чтобы узнавать все: как полезное для нас, так и потенциально вредное или подозрительное. Так что узнай они, что против меня что-то замышляется, уже бы доложили.

– Могли и не узнать. А оно замышляется.

– Могли. Но ситуация такова, и ее не изменить.

Мареон, завершив в гилении срочные дела, перевоплотился в короля и вернулся в столицу – там дел тоже хватало. А я решила задержаться здесь, хотелось поразмышлять в тишине, да и дворец гилена мне был ближе по сердцу, чем королевский – к тому я не успела толком привыкнуть.

Я вышла в дворцовый парк и стала прогуливаться по его посыпанным розовыми камешками дорожкам. Ходила и соображала, как удостовериться в том, затевают что-то короли против Вилеона, или нет. Хотя бы как-то узнать, кто именно из них отправил своих наблюдателей в Такудал – на одном потом было бы проще сосредоточиться.

Вдоль дорожек были расставлены большие вазоны из белого камня с красивыми, изумительно пахнущими цветами. Я залюбовалась одними – синие, как небо, они поднимались из земли на едином стебле, а потом расходились на отдельные стебельки и тянулись к настоящему небу ярким пышным соцветием. И тут меня осенило. Если представить, что цветы – это короли, которых пусть и не так много, то корень у них все равно один. Так же, как и корень нашей проблемы! Вместо того, чтобы собирать сведения по шести – или даже по двум – королевствам, можно все выяснить в одном только месте – на родине Вилеона. Наблюдателя, даже всего одного, нужно отправить туда, с наказом найти собирающих информацию шпиков. А узнать, кто их послал, – дело техники.

Я чуть было не помчалась искать перемещателя, чтобы срочно рассказать Вилеону о своей идее, но меня пригвоздила к месту новая мысль. Если и правда с наблюдателями такая напряженка, то ведь отправиться в Такудал могла бы и я… Ну а что? Я – воплоэна, могу перевоплотиться так, что буду серой мышкой, не привлеку ничье внимание. И я – актриса, смогу вести себя естественно, не вызывая подозрений.

Все бы хорошо, если бы не сразу несколько «но». Первое: Вилеон меня ни за что не отпустит, а удрать втихаря не получится, это очень далеко, только дорога туда-обратно займет уйму времени. Второе: по этой же причине не могу надолго все тут бросить – я все-таки королева. И тут же третье: скоро свадьба с гиленом, а я могу не успеть вернуться. Кстати, надо все же узнать, насколько это далеко и на чем туда можно добраться. Потому что перемещателя мне Вилеон точно не даст. Да и какой смысл просить, если он меня не отпустит в принципе. А без его приказа никто меня перемещать не станет – будь я хоть королевой, хоть владычицей морскою.

Но и оставить все, как есть, бросить эту затею я уже не могла. Потому что чувствовала, знала: любимому угрожает опасность! Этого уже было достаточно, чтобы я начала действовать. Но стоило помнить еще и о том, что Вилеон был теперь королем, а значит, опасность угрожала всему Заромару. Мне не нужна была слава спасительницы королевства, но если решая свою личную проблему я заодно решу и государственную – почему нет? Вдруг понравится.

Эх, вот бы я сама умела перемещаться! Смоталась бы по-быстренькому, все разузнала, любимому доложила, а там пусть дуется, пусть ругает – победителей не судят. Но воплоэнов-перемещателей не бывает. Или бывают? Как бы узнать, не вызывая подозрений?

Иногда получается, что когда решаешь какую-то задачу, подсказки выскакивают сами, порою там, где их не ждешь. Может, это знаки судьбы, а может, просто случайности, на которые и внимание-то обращаешь потому только, что об этом думаешь. Короче говоря, перед тем как отправиться в королевский дворец, я зашла попрощаться с Агашей, и застала у нее Юлиону.

Вернее, я услышала ее голос, еще не входя в комнату. Служанка жаловалась фейоне:

– Я вас с Усечкой очень люблю, днями бы с вами сидела. Но теперь, когда Анель стала королевой, я больше не ее служанка. Я вообще теперь служу сразу всем! Так, наверное, думает наш управляющий, Костомеон. Юлиона, поди туда, Юлиона, сделай то, Юлиона, принеси это. Но я же не Милонена, бывшая служанка его величества! Господин Вилеон привез ее с родины, она при нем чуть ли не с детства. Даже странно, что он не забрал ее в королевский дворец. Хотя вроде как звал, но та отказалась, привыкла, мол, к этому месту, не хочет на старости лет что-то менять и будет служить новому гилену, Мареону. Но скажу тебе, Ага, она хоть и старая, но такая шустрая, что и мне за ней не угнаться. Говорят, она бывает чуть ли не в нескольких местах одновременно! Так вот, я так не умею, пусть Костомеон сам скачет туда-сюда, если ему нужно. А я скоро стану служанкой госпожи Куреанны, будущей гилены, Анель обещала замолвить за меня словечко. Скорее бы!

Я помнила, что Юлиона не знает о воплоэнах, она была ответственной, трудолюбивой служанкой, одной из немногих местных, кого Вилеон, став гиленом, взял работать во дворец. Но будучи порядочной и доброй, она была все-таки простой женщиной, которую секреты перевоплощений, меняющие облик хозяева могли если не напугать, то вызвать растерянность, помешать работе. И Юлиону не стали посвящать в тайну воплоэнов. Для нее я-Анель и я-Анна были по-настоящему разными людьми. Как и Милонена, которая, тоже являясь воплоэной, была для нее лишь служанкой, шустрой настолько, что почти могла находиться в нескольких местах сразу.

Я уже взялась за ручку приоткрытой двери, как меня посетила внезапная мысль. А что если старая воплоэна и правда могла это делать? Ведь слухи не возникают на пустом месте, что-то под ними всегда есть. Вдруг Милонена использовала свой удивительный дар, чтобы лучше исполнять обязанности и буквально поспевать повсюду?

И все же я открыла дверь. Вошла, вежливо-отстраненно поздоровалась с фейоной и ее внучкой, скупо улыбнулась бывшей служанке:

– Это вы Юлиона? Наслышана о вас от ее величества. Меня зовут Куреанна, можно просто Анна. Вы согласны помогать мне, когда я стану гиленой?

– О, да, госпожа! – поклонилась служанка. – С радостью. Мы только что говорили об этом с госпожой Ага.

– Юлиона! – взмыла вверх и закружилась Агаша. – Не зовите меня госпожой, а то обижусь!

– Лучше обидитесь вы, чем меня накажет ее подвеличество за панибратское обращение к гостям.

– Я еще не подвеличество, – подняла я руки. – И никого не собираюсь наказывать, тем более за нормальные человеческие отношения.

– Я не человек! – подлетела ко мне феечка. – Ты же знаешь, Ан…

– ..на, – быстро вставила я, понимая, как собралась назвать меня сестренка. Не хотелось вводить Юлиону в ступор, она и так уже выкатила глаза:

– Ага! Вы называете ее подвеличество на «ты»?..

– Стоп! – вновь вскинула я руки. – Повторяю, я пока еще не подвеличество. Не нужно раньше времени так меня называть, сглазите. И ко мне можно обращаться на «ты», кроме разве что официальных приемов. А еще, Ага, ты больше человек, чем некоторые из бескрылых прямоходящих. Анель… в смысле, ее величество королева мне о тебе много рассказывала. А теперь, дамы, позвольте вас покинуть.

– Позволяю, – великодушно разрешила фейона.

Мне позарез нужно было встретиться и поговорить с Милоненой, бывшей служанкой моего мужа. Конечно, это могло кончиться плохо, в том смысле, что она расскажет Вилеону о нашей беседе на столь необычную тему. Тот сразу поймет причину моего интереса. Она ведь и впрямь лежит на поверхности: если Милонена, будучи воплоэной, могла перемещаться, то почему бы не уметь это делать и другим, в частности, мне? Может быть, я просто не умею, а она подскажет, научит. Но если об этом узнает Вилеон, учить меня будет он. Только не перемещению, а послушанию. Представляю, как он запаникует! Может быть даже приставит за мной тайную слежку. Или вообще открытую – скажет, что королеве положена охрана, и все тут. Конечно, переместиться можно и на глазах у охранников, но это уже будет выглядеть открытым неповиновением. Мне бы так не хотелось. Но и разговор со служанкой был очень важен. Поэтому я все-таки решила рискнуть.

Я оглянулась: не смотрит ли кто, куда направляюсь? И пошла уже было по коридору в нужную сторону, как вдруг замерла, огорошенная новой мыслью. Почему я только что оглядывалась? Да потому, что рассуждения об охране встрепенули мое подсознание: а что если та уже ко мне приставлена? Конечно, со стороны Вилеона было бы свинством об этом не предупредить, но он, погруженный в дела и проблемы, мог просто-напросто забыть или посчитал это само собой разумеющимся. Как бы то ни было, мне требовалось точно узнать, следят ли за мной.

Я шмыгнула в ближайшее ответвление коридора и стала выглядывать: появится кто или нет? Простояв минут пять, увидела лишь пару человек из прислуги. Конечно, это могли быть и переодетые охранники, но такой вариант выглядел уже откровенной паранойей. Скорее всего, если наблюдение и велось, то мой трюк разгадали и тоже спрятались – такое дело дилетантам не доверят.

Почему-то теперь я почти уверилась, что тайная охрана у меня все-таки есть. Как бы узнать не почти, а наверняка? В голову пришла новая идея. Я бегом бросилась прочь из дворца. Не оглядываясь, пронеслась по центральной дорожке парка, свернула на боковую, а потом, пробежав с десяток шагов, быстро прыгнула в кусты и, затаившись, присела. Осторожно раздвинула веточки и внимательно стала смотреть.

– Добрый день, Анель! – Раздавшийся над самым ухом голос заставил меня подскочить.

Я завертела головой, но никого не увидела. Вокруг были только кусты и небольшие деревья. Деревья! Ну конечно же! Как я могла забыть про необычных ученых, привезенных Вилеоном с далекой родины? Конечно же, теперь я разглядела, что все четверо – Каштан, Драцена, Яблоня и Липа – были здесь.

– Здравствуйте, – негромко сказала я. И охнула, когда до меня вдруг дошло: – А как вы узнали, что я Анель?! Я ведь…

– В другом обличье? – закончила за меня Драцена.

– Как бы да.

– Для нас как раз это сложнее понять, – подхватил Каштан. – Мы же видим не глазами, как вы. У нас их вообще нет. Мы, так сказать, зрим сразу в корень.

– И видим сейчас Анель, – добавила Липа. – Но как бы в другой кожуре.

– Хочешь яблочко? – встрепенулась Яблоня.

– Спасибо, не сейчас, – ответила я, чувствуя, как слюной наполняется рот. Ядреную кислость этих яблочек я запомнила навсегда, от одного воспоминания мозги прочистились. И очень кстати, тут же пришла в голову дельная мысль: – Так вы видите насквозь всех воплоэнов?

– Можно сказать и так, – качнулась драцена.

– Тогда вы, может быть, знаете, кто из них может перемещаться?

– Все могут, – сказала Липа. – Даже мы, хоть мы и не воплоэны.

– Все?! – подпрыгнула я. – И даже вы?.. А почему тогда я не умею?

– Умеешь, – удивленно промолвил Каштан. – Ты даже сейчас переместилась – вверх-вниз.

– Тьфу ты, я не то имею в виду. Не двигаться в принципе, а мгновенно перемещаться из одной точки в другую.

– Для этого есть перемещатели, – осторожно заметила Липа. – Разве я не права?

– А кроме них?

– Лично я не видела, – закачала Липа ветвями.

Остальные деревья тоже сказали, что подобного не припоминают.

– Но мы же сами перемещаемся… в смысле, передвигаемся, так себе, – заметил Каштан. – Дальше этого парка, считай, нигде не бываем. Так что наши наблюдения можно не брать в расчет. А ты почему спросила? И от кого прячешься? Кто-то за тобой перемещается?

– Прячусь от слежки, – созналась я. – Вряд ли кто-то за мной перемещается в том самом смысле, но мне захотелось проверить, не приставлена ли ко мне охрана.

– Зачем здесь охрана? – удивилась Драцена. – И дворец, и парк находятся под магической защитой, посторонние сюда не зайдут. И если бы к тебе приставили охрану, то сказали бы.

– Вы уверены?

– Безусловно.

– Можешь взять яблочки, – предложила Яблоня, – и угостить охранников, если приставят. Железо им пойдет на пользу.

Поблагодарив, я вежливо отказалась, подумав, что охранникам нужнее другое железо, остро заточенное. От этих же кислющих яблочек они лишь на какое-то время будут дезориентированы, что вряд ли можно назвать пользой в их суровой и опасной службе.

Итак, я получила кое-какие сведения, но они были явно неполными. Если с охраной я почти убедилась, что напридумывала лишнего, то насчет перемещений неперемещателей вопрос оставался открытым. Нужно было или рискнуть и сходить к Милонене, или забыть об этой идее вовсе. Но как такое забудешь, ведь это единственный шанс помочь мужу, не ставя его об этом в известность. Что, конечно, звучит не очень правильно, зато еще как правильно по существу. Во всяком случае я так считала, а к себе я обычно прислушиваюсь. Короче говоря, я решила рискнуть.

Хоть я больше и не думала, что за мной наблюдают, все-таки шла по коридорам дворца, оглядываясь через плечо. Слежки я не заметила, но вспомнила, что вообще-то наблюдение за мной ведется. Точнее, не совсем уж наблюдение в прямом смысле, но по крайней мере мое местоположение может в любую минуту определить Сашуля, ведь ее намагиченный «навигатор» в одной из жемчужин моей волшебной фенечки так и остался. Но это ладно, на всякий случай пусть будет, тем более даже если вдруг Вилеон заинтересуется, где я нахожусь и спросит у моей подруги, та не станет выяснять, в чьей я конкретно комнате, скажет просто, что в гиленском дворце, и вопрос будет снят.

С этими мыслями, немного себя успокоив, я подошла к двери комнаты Милонены. Занесла руку, чтобы постучать и подумала вдруг: а что я скажу? Зачем пришла? Вот так сразу и брякну: «Вы умеете перемещаться?» Как-то некрасиво, словно уличать собралась. А что еще сказать? «Ой, простите, я ошиблась дверью, переместите меня, пожалуйста, в другое место»? Вот почему я такая разиня? Нет чтоб сначала подумать, а потом уже делать! Впрочем, я еще ничего и не сделала, можно думать, сколько влезет.

Но я не успела.