– Ты не знаешь, какой ад там был, – поднял глаза Сигизмунд. – Двадцать тысяч против пяти. У нас просто не было шансов удержаться, Маттоми. Если бы не героическая атака командующего кавалерией Саликара по центру и верховного инквизитора Гедемина, Железное Королевство уже маршировало бы под Арком.
Раздался доселе не звучавший шероховато-скрипучий голос арпа:
– Когда-с, в бой идёт сам Король-с, трудно остановить наступление.
– Ладно. Я понимаю, Шэх… просто до этого непобедимая армия оказалась… в ступоре.
Инквизитор поднялся, держа запечатанное послание и серебро. От умирающего ватира ему больше ничего не нужно, но добить стенающего монстра ему не даёт что-то глубоко сидящее внутри наитие. Он плюнул на землю и развернулся, быстрым шагом уходя к лошади.
Маттоми посмотрел на ватира. Ему показалось усмешкой, что недобитый враг всё ещё жив. Фламберг должен был убить козлистого монстра, но он выжил. В «награду» за здоровье и тягу к жизни, охотник решил удостоить того.
– На, живи, – сказал Маттоми, опустив руку и на землю плюхнулась склянка с плескающейся алой жидкостью, и тут же потянулся за Сигизмундом. – Господин инквизитор! А вы не ничего не забыли!? Мы не воины веры и одного благословения нам мало в награду. Нужно ещё святого серебра… золото лучше, но и серебро сойдёт.
– И как же вы его используете? – спросил инквизитор, держа чёрный кошель с монетами.
– Святое серебро не так щепетильно к святости тех, кто его использует… и как, – ехидно улыбнулся Маттоми.
– Богохульник! – Сигизмунд едва-едва сдержался, чтобы не сломать челюсть Маттоми… а ведь ему так хотелось снести это гнусное выражение лица.
– Ничего того, за что бы мне потом пришлось исповедаться, – уже более сдержанно произнёс охотник, чувствуя, что его товарищ пихает в бок, прося смягчиться.
Инквизитор просто передал деньги и залез на коня. Перед тем, как пуститься до ближайшего алтаря телепортации, он тихо произнёс:
– Искренне надеюсь, что мы больше никогда не встретимся, Маттмаэль из Речного.
– И тебе не хворать.
Они остались вдвоём, если не считать хрипящего и захлёбывающегося кровью ватира. Арп посмотрел на охотника и прошипел, довольно членораздельно говоря:
– Нам-с больше нечего тут делать.
– Ты правильно говоришь, мой сгорбленный друг. Пойдём пить? Я лично хочу сегодня отметить наш успех пивом… а ты… я не знаю, подают ли в Ад’Балоре грибную настойку или что ты там пьёшь?
– Ты-с побереги печень, мой пьющий друг. Нам нужно явиться к Старшине охотничьих.
– Да ты прав! – хлопнул по плечу арпа Маттоми. – Только главное, чтобы при виде тебя местные не наложили в штаны.
Оставив поле ристалища, два охотника направились в ближайшее поселение, разросшееся из освобождённой крепости. Дорога не представляет особой опасности, ибо расчищенная войсками нового порядка, она потеряла своих прошлых властителей – нежить, бандитов и монстров. Ныне же двое идут и наслаждаются вечерней природой.
Маттоми, посматривая на деревья и кустарники, чувствует свежесть наступающей ночи. Грудь наполняется холодным воздухом, овеянным чудесным ароматом трав и коры. В мыслях молодого охотника одна пульсирует сильнее всего вопрос – «сколько ещё пройдёт времени, прежде чем закончится это побоище?». Охотник с неприязнью вспоминает тот момент, когда в Арке сообщили о том, что война продолжится с новой силой, ибо врагу пришло несметное укрепление… а за этим объявлением герольд заявил, что на фронт будет стянут ещё и Аркский легион вместе с штурмовой бригадой Ост-Эндеральской компании, чтобы не дать врагу прорваться. Несчастного мужчину освистали и закидали всем чем можно. Сыны и дочери Арка не могли поверить, что Союз снова и снова забирает их верных детей в смертельное противостояние, а в ответ практически никаких результатов. Часть горожан стала высказывать мнение, что всё это напоминает политику Святого ордена, который с поразительным бесчувствием отправлял роты солдат в смертельную бойню с монстрами и нежитью. Для страны медленно наступают хоть и спокойные, но полные пугающей неопределённостью и напряжённостью дни.
Двое вскоре дошли до поселения, что разрослось возле старой крепости Святого ордена, давным-давно бывшей центром сердцеземской провинции. Ад’Балор встретил их деревянной стеной, высотой в три метра, которая защищает гражданскую часть селения. Охотник, подступая к вратам, рассматривал сине-голубые флаги на которых красуется геральдический серп и вспоминал, как слушал рассказы о героическом наступлении лорд-рыцаря Диваля, возглавлявшего группировку войск Баронства Фермерского Берега. Он и его армия форсировали реку и набросились на Сердцеземскую армию Железного Королевства, вступив в кровопролитные сражения за восточную часть провинции. Стремительными атаками тяжёлой латной кавалерии, мужеством воинов и неуклонностью солдат, а также поддержке наёмников и Святого ордена врага удалось разгромить в неостанавливаемом наступлении. И ныне над сими землями развивается флаг Баронства, а делят её не менее десяти рыцарей.
– Стоять! – крикнул стражник, чей табард помимо флага баронства и несёт геральдику двух скрещенных клинков – символ властителя этого феода. – Именем барона и лорд-рыцаря Диваля, стойте! – две алебарды опустились, устрашающе сверкнув полотнами лезвий в пламени фонарей.
– Виват барону, мой друг, – махнул Маттоми, вынимая свинцовую печать и протягивая стражнику. – Я из Гильдии охотников, мы к нашему местному старшине. Давай не артачься и пропускай. Нас ждёт таверна и её милые посетительницы.
– Виват, подданный! – подняли алебарды стражники, но не расступились. – Приказом лорд-рыцаря не велено никого впускать или выпускать после захода солнца. Ждите до завтра.
– Ох, а вам разве не доводили, что охотники имеют беспрепятственный доступ в город? – сделав лицо посерьёзнее и голос официальнее, настаивает Маттоми. – Там личные договорённости с баронами и рыцарями. Не, не слышали?
– Нет, не слышал, – лицо кирпичом, голос грубый – вот и готов образ стражника, который никогда не пропустит их.
– И это… тоже? – спросил второй охранник врат, показывая на арпа.
– Так это самый главный охотник! Без него Гильдия, как без рук и без ног.
– И всё же, вас никто не пропустит сегодня. Вам придётся ждать до завтра, – неумолим стражник.
Маттоми знает, что такое положение продиктовано тем, что несмотря на восстановленную власть цивилизации, в этом региону кишит множество агентов Железного Королевства. Враг ещё не добит, а значит бдительность и осторожность, подозрительность и принципиальность не могут быть отложены. Охотникам придётся согласиться, их не пропустят и даже целый кошелёк с серебром не убедит стражников отворить врата, а суровые лица воинов ещё сильнее убеждают дельцов Гильдии в бесполезности попыток пройти.
Кивнув, Маттоми разворачивается и уплетает в сторону небольшого постоялого двора.
– Наверное его и построили, чтобы содержать таких бедолаг как мы, – показав на приземистое строение, с соломенной крышей, с улыбкой произнёс Маттоми.
– Не знаю-с, – прошипел арп, – мне бы в моё-с логово. Тёплая влажная пещера-с с родичами куда лучше этого.
– Да ладно. Пойдём… напьёмся, – толкнул Шэхкаца парень. – И как ты так научился говорить по-нашему? То помню, как месяц тому назад ты что-то невнятно лепетал, а сейчас прям полиглот. Любого килейца заткнёшь.
Арп ничего не ответил. Они спокойно и в тишине стали идти к продолговатому длинному зданию с маленькими кривыми окошками, от которого тянет алкоголем. Толкнув дощаную дверь пара оказалась в тёмном, томном помещении, сильно задымлённом и пропитанным ароматом алкоголя и жаренного мяса. За покосившимися столиками сидит всего пара человек, кто-то припал губами к трубке, кто-то допивает пиво. Местный бард забился в углу и предался сну, прижавшись к лютне.
Спустившись по паре ступеней, они оказались у барной стойки, где кружку натирает полная женщина, поверх платья которой повис засаленный серый фартук.
– Чего вы хотели, достопочтенный путник и…
– Не нужно его обзывать, – присаживаясь, оборвал её Маттоми, став строго требовать. – Я знаю, что вы хотите назвать его тварью или уродом. Но не нужно этого делать.
– Хорошо, как пожелаете. Так что вы хотите? Есть, пить или вам нужна постель?
– Пока что мы остановимся на двух кружках самого лучшего вина. Две пинты, и не скупитесь на количество и качество! – хлопнув в ладоши, воскликнул Маттоми и швырнул монеты; на барной стойке сверкнуло серебро, раздался приятный уху звон.
– Вы щедры, господин, – сгребая три лиры, широко улыбнулась хозяйка и отправилась в погреб.
– Конечно! Это же не ваши медные пенни[1 - Пенни – валюта Баронства, равная 0,4 эндеральского медяка.]!
Присел и арп на стул. Из сморщенных ноздрей носа, что словно вплюснут в лицо раздался тяжёлый вздох. Он понимает, что лишь толстая мантия защищает его от насмешек, оскорблений или даже агрессии окружающих.
– Нас всё так же ненавидят-с, – с грустью в хриплом сипливом голосе обозначил факт арп. – Мои сородичи-с вынуждены-с гнуть-с спины в шахтах за еду-с и воду. Нас гонят, не дают жить в гордах-с, отводят-с места в пещерах-с. А вчера отказали в покупке хлеба-с мне.
– Ты же понимаешь, что эндеральцы во многом консервативные люди. Все эти изменения для них очень… болезненны. Сначала низложение Святого ордена. Пойми, хоть он и был никчёмен, как мёртвому припарки, но он был основой старой жизни. Потом война, наплыв аэтерна, а сейчас вона – куча арпов перешла на сторону Союза. Естественно люди едва ли не в панике.
– Понимю-с.
– Расскажи, Шэх, так как оно у вас произошло? Я наслышан историй тысячу, но за месяц в Гильдии так и не успел особо проникнуть в суть истории. Ах, зараза! А ведь я присоединился к охотникам почти за полгода, когда… сколько вас там было?
Хозяйка поставила две пинты, доверху наполненных вином, и отошла в сторону, занявшись своими делами. К губам охотников прильнула алая пьянящая жидкость, дурманящая нос пьяным терпким ароматом.
– Две тысячи из пяти выживших… Наши шаманы услышали-с великий зов. А потом быть расколу-с. Многие хотели идти на него, шаманы звали на юг-с. Но нас не пустили. «Великий ворон» устроил бойню-с. Всех, кто хотел покинуть Железное Королевство он перебил с помощью-с своих слуг, – арп на этот раз сделал глоток намного больше, пытаясь хмелем залить боль памяти.
Шэхкац закрыл кошачьи глаза, предаваясь мысленным образам минувшего. Месяц тому назад, когда шаманы услышали единый зов, пришедший во сне, арпы поднялись во главе со своим царём. Они заявили, что великий дух, который их сюда и призвал, зовёт теперь далеко на юг и что они вынуждены покинуть Королевство. Естественно, в агонизирующей стране, которая только что получила подкрепления, никто не собирался и воли давать серым сгорбленным существам. Им пригрозили заключением, уговаривали остаться, сам король общался с ними, призывая помочь в войне за угнетённых и отверженных. Воевать из тридцатитысячного населения арпов никто не собирался. Но не новая фигура, которая быстро вокруг себя собрала множественных сторонников – высокий рослый аэтерна в чёрном облачении, скрывший лицо за плотной маской. С ним пришли многочисленные неримские наёмники из числа людей и гоблинов, которые слушались лишь его. Когда ему рассказали о неповиновении арпского населения, он лишь сказал, что сам уладит эту проблему… способом, известным ему не понаслышке.
Быт арпов не отличался роскошью или изысканностью – они большую часть времени проводили в пещерах под Фогвиллем и в окрестностях, жили обычаями предков, проклятыми долгие века назад, ели, пили и ждали наказов шаманов к пути. Шэхкац был в их числе – он как раз собрался жарить крысу, чтобы потом разделить трапезу с сородичами, как вожди племени стали готовиться к путешествию. Шэхкац был вдохновлён – он мог послужить великому духу, своим бренным убогим телом и малым разумением. Ведь ничего не стоило перейти на новое место службы, следовать туда, куда просит любимый бог, одаривающий их своей защитой и покровительством.
«Ведь всё наше через него… он наше божество и любовь его для нас – всё», – этой мыслью согрел себя Шэхкац, отгоняя холод отчаяния.
Ничего не предвещало беды, как к ним явился «Великий ворон» с десятью тысячами наёмников, спустившись прямо в пещеры. И он решил проблему радикально – сталью и огнём. Наёмники залили арпской кровью пещеры, обратив оружие против беззащитных, против шаманов-провидцев и разрушая тотемы. За одну только ночь было перебито десять тысяч арпов… умерли и его друзья, и соплеменники. Все те, к кому он испытывал тягу, в чьей любви мог найти утешение своей убогой жизни, все они погибли под ударами мечей.
– Шэх, – толкнул Маттоми арпа. – Чего ты задумался? Давай пить, – охотник прикоснулся к кружке, допив до половины кружки.
– Там были-с мои друзья-с… шаман-с Грох меня спас. Он умер, а я жив. Если бы не он, мы бы сейчас не сидели и не разговаривали.
– Да, ты рассказывал, что он тебя толкнул в дальнюю яму, а сам принял бой, уработав целый десяток наймитов… так давай помянем его светлую память, – поднял кружку Маттоми.
– Шурскх Цка’Укка хэше арбарра, – произнеся на арпском, стукнул о кружку Маттоми своей Шэхкац.
– Чего? Это я захмелел или ты заговорил на другом языке?
– По-вашему – «пусть дух великий примет его в раю».
– А что у вас там в раю? Мне просто реально интересно, – допил вино охотник и широко улыбнулся, потянувшись. – Как там у вас отдыхают?
– Мы все живём там одной большой семьёй, а отец нам сам великий дух. Мы любим друг друга как братьев и сестёр, охотимся на полях, где не кончается зверь и собираем золотые коренья.
– Тогда пусть на охоте ему попадётся самый жирный кабан, а в земле корень с кулак тролля!
– Выпьем, – допил вино и арп, почесав после длинными когтями бледную лысую голову.
Маттоми никогда не забудет тот день. Он только как полгода встал на путь охотника в Гильдии и получил задание – прочесать линию соприкосновения владений врага и Союза в поисках группы ватиров. Им в помощь отправились легионеры с мечами и арбалетами. Вроде бы лёгкая прогулка… если бы не тысячи арпов, которые шли через поля сражений. Не в боевых порядках, без оружия, израненные и залитые кровью… не для боя они пришли, а искали помощи у тех, с кем ещё вчера бились на передовой. Маттмаэль никогда не видел, как рыдают арпы, как грустят и предаются горю; впервые в жизни он услышал леденящий арпский рёв по убитым сородичам, никогда до этого он не перевязывал этим существам раны, и не поил голодных и жаждущих монстров.
«Почему всё так повернулось? Почему же этому двинутому Высокому Сенату не было дела до них?»
Далее их судьба не менее драматична. Приказом сердцеземского гарнизона их расселили по фортам и крепостям легиона, помогая армии в её хозяйственной жизни. Местные власти тоже наложили лапы на бедный народ, запихивая их в шахты и на поля, желая выжить из них как можно больше. Священники Единого конечно просили отнестись с осторожным милосердием к беженцам, но жажда наживы практически задушила голос милости. Для Маттоми народ Эндерала, переживающий подъём, мало изменился, оставаясь таким же жестоким, что и при Ордене.
– Печальная история на самом деле, но давай теперь о приятном… как тебе Гильдия? Рад, что вырвался из уборщиков форта?
– Ты же меня считай-с спас-с. Хотя… за полмесяца-с при Легионе я освоил вашу грамоту, но…
– Ты лучший лучник, которого я когда-либо видел! Мало кто попадёт в зайца, но чтобы прямо в глаз! Да ты прям как старик Лорам Водорез, но только с луком.
– Мне больше нравится история о «лучнике из степи».
– Ай ты книголюб. Уже прочёл то, что стянул у библиотекаря в форте?
– Не-с украл-с. Я ему-с три-с крысы отдал. Честный обмен.
– Но он ведь не знал, что с тобой меняется.
– Его согласие и не нужно было-с. Крысы слишком хороши.
Оба примолкли, снова заливая в себя вино. Томная атмосфера в таверне, тишина прерывались сопениями, хлюпаньями и чавканьем людей. Тихий пьяный говор о высоком или обсуждение женщин с политикой переплелось с треском дров в дальнем камине. Никто особо на них не обращает внимания, что только на руку охотникам… Маттоми не хочет выбивать зубы или лить кровь буйным посетителям, которые попытаются что-то предъявить арпу, как то было в других трактирах. Посмотрев на костяшки, неделю тому назад мявшие чью-то морду он сжал и разжал кисти.
«Что я тут делаю?» – спросил себя Маттоми, вспоминая, что его путь из Речного начался с обычного контракта на зверя. Бывший торговец лёгкими доспехами и кожей, оставил дело купца, ибо оно больше не приносило дохода. А он остро нуждался в деньгах… они пошли бы на лекарства для больного отца и выкупу за родовое поместье, заложенное за долги. Сначала охота на волка-людоеда, в которой он проявил себя как отменный лучник, а затем предложение вступить в Гильдию, где его ждёт работа, а также отличное вознаграждение. В итоге чреда заданий свела их с инквизитором в Серодцеземье, который пытался изловить проворного посыльного.
Губы Маттоми тронула лёгкая улыбка, пальцы коснулись медного простого кольца на указательном пальце. Подарок от матери, греющий душу.
«Ради чего? Неужто всё стоит так дорого в этом мире?»
– Рышхари, – неожиданно заговорил арп, отпив ещё вина. – А они тоже теперь правят?
– «Ры-ца-ри» – вот правильно. Да, ты прав, теперь Баронство здесь единственная власть… раскроив землю на феоды барон щедро раздал её, как будто это куски пирога. Идиот, а когда они начнут бунты поднимать, его-то хватит холодок, а задница на троне заёрзает.
– А кто до них тут всем заправлял?
– Железное Королевство. Их ставка располагалась в Ад’Балоре и понадобилось не менее недели, чтобы вычистить всю гнусь из его подземелий.
– А до них?
– Само собой! – хлопнул в ладоши Маттоми. – Мама-анархия здесь всем заправляла до Королевства! Не было никого, кроме стай зверей, банд и нежити. Полное самовластье, чтобы его!
– А Святой орден-с? Он же здесь тоже правил?
– О-о-о-о! Ну ты и про времена какие вспомнил, когда я ещё ходил под стол и ютился у мамки на руках, – Маттоми проглотил кусок рыбы, положенной ему хозяйкой трактира. – Ад’Балор действительно был центром всего Сердцеземья. Как я помню из прочитанного, тут находился мощный гарнизон Хранителей и штаб полка аркской стражи, вместе с администрацией провинции, – Маттоми откусил ещё кусок рыбы, запив вином.
– Богато жили тут-с?
– Представь себе регион, где полным-полно леса, вечно-зелёные луга, реки, полные рыбы, шахты с золотом и серебром. Это была житница Святого ордена из которой он получал неплохой достаток. Сердце страны, которое славилось достоянием и относительным спокойствием. Если верить прочитанному, то назначение сюда на управленческие посты из Храма солнца было наградой за верную службу, – Маттоми опустил руку в кисет и швырнул на свет факелов что-то круглое и блестящее, кошачьи глаза арпа услышали звон меди и увидели монету с солнцем и деревом на двух сторонах. – Им дали право даже чеканить собственную монету. Сборщики ресурсов, надзиратели и налоговые мытники были постоянной свитой при хранителях здесь, а наместник Сердцеземья был третьим лицом в провинции после тручессы и Великого магистра и назначался не меньше чем из третьих сигилов. Представь себе, что провинция имела и свой Совет хранителей, которые решали местные вопросы, – Маттоми отпил ещё вина, чуть посмеявшись. – Хорошее было время. Процветание, мир и благоденствие.
– Интересно, а что же погубило-с всё это-с?
– Их попросили отсюда нищета Ордена и безумная политика Натары. Она разорила страну, а вместе с ней и армию. Большая часть хранителей была отозвана в Арк, гарнизоны уменьшены. А потом последовало сущее…, – матернулся Маттоми. – Стали закрываться лесопилки, рыболовецкие промыслы и шахты. Ресурсы и люди изымались для Арка. Вскоре всё северное Сердцеземье наводнилось толпами бандитов из бывших обитателей, варварами с севера, и поднимающейся нежитью. Зверья расплодилось – страшное количество. А вскоре и центр провинции пал.
– Как же это было?
– В битве у реки Шенно Святой орден потерпел поражение. Они пытались остановить наплыв варваров с севера, но изнурённые войной с нежитью, они ничего не смогли сделать. Армии не удалось в битве за мост удержаться, и они отступили. Ад’Балор с его восхитительной системой укреплений взяли сходу, не утруждаясь на осаду, – мужчина ещё отпил вина. – Если верить рассказам, они там устроили побоище, и даже жившие там маги не спасли положение.
– Сколько-с жил-с в Фогвилле, не слышал об этом-с.
Они снова припали к кружкам, с жадностью поглощая пенистое вино. Истории о Сердцеземье утомили Маттоми, как он уже собирался обратиться к держательнице таверны, чтобы взять за пару монет место для ночлега, как позади раздалось цоканье сапог. Обернувшись, он увидел чуть выше среднего роста мужчину, поверх рубашки которого переливается расшитый золотом роскошный тёмно-красный камзол. Высокие сапоги-ботфорты закрывают штанину прям под колено. Пальцы сияют парой колец, округлое лицо веет хитростью, утопая в полутьме таверны. На его поясе висит длинный кавалерийский меч и громыхатель – пороховой пистолет.
– Доброго вечера, госпожа, – голосом крепким обратился мужчина к держательнице. – Вы знаете город?
– Госпожа, – слегка покраснела женщина. – Ну, гуляла пару раз по нему.
– Где мне найти рыцаря Бертрана?
– Боюсь, мой милый и опрятный друг, попасть в город вы не сможете, – вмешался Маттоми. – Стража никого не пустит, так что завтра навестите своего друга.
– Вы недооцениваете силу монеты, силу нашей власти. Я – представитель интересов Компании, а значит предо мной все двери открыты.
