И меж грудей, как взор богини,
Луны серп гладкий воцарён.
Бокал наполнил мне росток,
Кроваво-красный жизни сок. Его исток
Меж спелых ног, из лона, нежного, излился.
В начале, мрачном, возродился.
Твоя набухшая утроба –
Вдова, воровка и обманщица
Твоя улыбка – крышка гроба,
И вечная проказница.
Твой род – утопленник в вине,
Его стон боли слышен мне,
Тебя мы, грезящие, чтим,
И символ истины храним.
Разденься – мрачная обитель,
Всех устрашённых судьб губитель,
Возьми своё вино-проклятье!
И пей, за тёмное зачатье.
Пей и устами прикоснись,
К прохладе, стылой, павших ниц,
Перед тобой, как пред царицей,
Последней, ставшей, проводницей.
Коса клинком вознесена,
Бессмертна сталь обнажена,
И вкус на лезвии таков –
В нём крики душ и кровь богов.
Сначала весело, игриво, потом – тоскливо и уныло
Пиши пьяным – редактируй трезвым"
Такое правило, на вооруженье взяв,
Я сразу сделался немного пресным,
Себя на рюмку рому променяв.
До редактуры дело так и не дошло,
Сказал я сгоряча: "да к чёрту всё пошло!"
Моя душа – повесилась в саду,
Куда, бездушный, я теперь пойду?
Во тьме
Как сложно страннику предаваться дню,
Как представать перед солнцем, свечи – огню.
Человечность сияет во тьме,
И, о творец, больше нигде.
Праведность кается, окруженная вырождением,
Бесы молятся, увитые снисхождением;
Босх в раздоре культур забыт,
Последний гвоздь гроба давно забит.
Рай потерян, ад недостижим,
Нам блукать среди Лимба серых вершин,
Без монеты, и лодочнику нечего дать,
Нам судьба под движеньем планет увядать.
Мы цветы – проросшие средь могил,
И в бессмертии тянемся к ликам светил…
Маяковский
Маяковский утер святой пот
Свой! Оглянулся на мир и вот,
Он, раскрыт, как рубаха трупа,
Сочленением ребер, созвучием сердца звука!
Стук окончен и не зовет в дорогу,
Стул прикручен холодной дланью к полу;
Над протянутой вверх головой повисла глазастая лампа,
Как исхитриться, чтоб там, вместо лампы моя голова поникла как рампа?
В театре глухом....
"Мне хочется быть странной, абсурдной строкой…"
Мне хочется быть странной, абсурдной строкой
В повести Кафки, с многоточием, а не с запятой
В конце своём. И обязательно на немецком,
Чтоб думали все, что знаю язык, а не просто, на светском
Балу красуюсь. Чтоб читали и пропускали
Мимо ушей, как смысл между строк теряли
Любители, состязаясь с мастерами,
А те, едва замечая, вполоборота, словами;
И на выдохе: «Ладно, оставим ведь бесполезно»
И на вдохе: «Абсурд есть абсурд и как-то не лестно
В нём увязая, спорить с отъявленными дураками!»
А мне нипочём, я проза, не ставшая стихом!
Я слово, без запятой, с многоточием как с крюком!
И после трёх точек, наверное, обращаюсь во что-то
В скорлупе с лапками. Как верно заметил кто-то:
«Проснувшись однажды утром, после беспокойного сна…»
Очутившись в мире, где вода, (как и многие здесь) жаждет дна!
Где о времени судят по наличию стрелок на часах, что есть брак
Где дома, повёрнуты окнами к солнцу (и смотрят), как будто там враг!
