– А я с тобой хотел сначала поговорить.
– О чём?
– Ну, например, почему полез в капсулу, не согласовав со мной действия?
– Не знаю. Наверно боялся за ребят.
– Как думаешь, почему они там оказались?
– Не знаю. Может кокон фантом какой навёл, чтобы заманить туда. Например, типа, кто-то тонет. Очнутся – узнаем.
– Да. Главное, чтобы очнулись, а то странный у них сон – специалисты говорят, вроде как в коме, хотя все физиологические параметры тела в норме.
– А почему не привлекаете того, кто снял кокон с Алексея?
– Ну, во-первых, у меня с ним нет прямой связи. Он приходит, когда захочет или, когда посчитает нужным. А потом, я так понимаю, у него есть свои дела. Хотя, если бы была такая возможность, то обязательно обратился.
– А кто он?
– Олег, кончай развивать эту тему. Отчёт сделал, ну и иди – тебя Кузьмич в подвале ждёт. Мне тоже надо работать.
Да, не получилось у меня сегодня спилить от Кузьмича. Пошёл дышать вековой пылью.
Глава 23
Странно как-то сегодня на эти бумаги смотрел, словно находился в состоянии засыпания. И вот тут-то и увидел в тексте ту самую фразу с кубка, а рядом с корешка книги. Мне ещё показалось, что они словно жирным шрифтом выделены, поэтому стали заметны на фоне других слов. Сфотографировал на планшет, чтоб не потерять и пошёл в другой конец длинной комнаты к Кузьмичу, чтобы показать лист с фразами и для сравнения фотографии из монастыря. Кузьмич, ни слова не говоря, скопировал лист и фото к себе на планшет и сказал, что план на сегодня выполнил и могу топать домой – на диванчике полежать. Какой диванчик. Просто уверен, что Юнатов опять заставит отчёт писать по поводу моей находки, поэтому решил сам подняться к нему, за одним узнать, как там дела с ребятами.
Пришёл как раз вовремя: Григорий и Алексей сидели в приемной Юнатова, сказали, что через полчаса будет совещание. Спросил их про Юру и Костю. Они ответили, что ребята очнулись, чувствуют себя более-менее и сейчас в больничке строчат отчёты. Ну как же без отчётов? Ну куда же мы? Вот и я сейчас его же родимого писать буду. Ёлы-палы – второй отчёт за день – сплошная бюрократия.
Присев к краю стола, кратко описал найденный лист, фразы и то, что все материалы передал Кузьмичу. Добавлять размышлений не стал.
– Краткость сестра таланта – услышал над ухом голос начальника, – Наконец-то, Олег, ты начинаешь писать по существу, без демагогии, а то я устал уже читать ваши эпистолярии.
Совещание началось только тогда, года пришли Юра и Костя, на вид немножко бледные, но ничего так – бодренькие. Чёрт, даже с обнимашками получилось – так мы были рады, что они живы и здоровы. Кроме нас, здесь присутствовала команда Сомова и заместитель Юнатова. Начальник сказал, что в связи с возникшими обстоятельствами, мы выбились из графика, поэтому после совещания, через час, с вещами, прибыть на площадку №3.
Далее, он, не зачитывая отчёт ребят, кратко сказал, что третий игрок обнаружился, поэтому сейчас ясно, что за нами наблюдают оба потока плазмы, и если одна пытается помочь, то вторая – предпринимает попытки узнать, что нам известно, как о ней, так и её преследовательнице.
– То, что, ребята оказались живы и не пострадали, говорит о том, что она не собирается причинять нам вреда, пока мы не начнём против неё активных действий. Кстати, надо учесть, всем участникам данного проекта, что ребята попались на уловки фантома, принявшего облик их родственников, которым потребовалась срочная помощь. Запомните, что никто из ваших родственников не знает, где мы расположены и как к нам добраться, засеките на носу: у вас не может быть родственников здесь, как и знакомых из прошлой жизни. Хотя, если бы не этот случай, мы неизвестно, когда бы узнали, что находимся под её пристальным наблюдением. Вопросы есть? Вопросов нет. Всё совещание закончено, жду на площадке №3. Время пошло.
Глава 24
Летели в вертолете, с посадкой на дозаправку, часов восемь, пару раз пересекали грозовой фронт, так что устали от тряски и оглохли. Приземлились под утро, рядом с посёлком, где жил дед Алексея. Кругом висел плотный туман – в пяти шагах ничего не видать, сыро, промозгло. Обрадовались, когда через пятнадцать минут подъехал крытый брезентом КамАЗ. Предпринял попытку спросить начальника, когда будет перекус. Сомов за него ответил, что ехать долго, так что можем поесть прямо сейчас, вытянул из-под лавки длинную сумку и раздал всем по пайку. В запаянном пакете была пластиковая бутылка-тюбик с водой, пакет сушёного мяса, галеты и маленькая баночка с чем-то похожим на густое какао. Трясясь на рытвинах грунтовой дороги, проглотил завтрак, так и не почувствовав его вкуса, подумал, что такая еда ни о чём, но минут через пять пришло чувство сытости и даже настроение поднялось. Интересно, что они в него добавляют, чтоб таким малым количеством смог утолить голод?
Меня беспокоил вопрос, почему не пошли к деду Алексея, а поехали сразу в тайгу? Спросить не мог: Алексей сидел у кабины водителя, а я почти у заднего борта. Наконец, когда доехали до места, узнал, что деда Алексея в селе не было, поэтому и поехали сразу к нему на работу, в заказник. Но и тут, на центральной базе, его не оказалось: он ушёл с обходом и вернётся только к вечеру. Взяв одного из лесничих в проводники, поехали за ним следом. Догнали его только к обеду. Он расположился на перерыв, на одной из стоянок. Дед обрадовался встрече с Алексеем, но, когда узнал зачем мы тут и куда идём, категорически отказался помогать, сказав, что бабка с него взяла клятву никогда и никого туда не водить, даже если она попросит. Юнатов с Сомовым ушли посекретничать, чтоб обсудить ситуацию, а Алексей разговорился с лесником, который нам помог найти деда. Оказалось, что он обязан его бабке своей жизнью и готов нам помочь, тем более, что про чёрный берег он не только слышал, но и там бывал, поскольку каждый год там непонятно что горит и оттуда начинается пожар на весь лес.
Когда Юнатов и Сомов вернулись, Алексей обрадовал их, что есть проводник, и они дали команду грузиться в машину. Дед Алексея с нами не поехал, и только помахал рукой, пока мы не скрылись за поворотом. Добирались до места ещё часа четыре, пока не стемнело. Лесник предложил тут заночевать, а завтра утром спуститься к берегу. Ночь прошла без приключений, спали кто в машине, кто в палатке. Утром налегке, пешком стали спускаться по достаточно крутому склону вниз. Чем ближе были к месту, тем больше всё кругом походило на пожарище, ни тебе травы, ни кустов, кругом чёрная обгорелая земля. Наш провожавший сказал, что нам ещё повезло: в это время пожаров не бывает, а то до того места даже на лодке не добраться. Наконец, оказались на берегу.
Странное место: песок здесь от пожаров спекся и превратился в чёрное стекло, гладкое и скользкое. Алексей стал выкладывать из рюкзака рыболовные снасти, но похоже не на рыбу, а на крокодила, судя по размеру крючка. Группа Сомова разошлась охранять периметр, Юнатов присел на складной стул. Алексей позвал нас и объяснил ситуацию, что охотиться мы будем на огромного сома, поэтому придётся поднапрячься, чтобы его вытащить. Принцип ловли такой: он насадит на огромный крючок с зазубринами припасённый подтухший кусок мяса, закинет в воду и когда сом клюнет, мы будем тащить веревку, привязанную к крючку до тех пор, пока тот не окажется на берегу, и он ему не отсечёт голову. Впрягшись в веревку, на которой были сделаны специальные зацепы для рук, стали ждать, пока сом клюнет на брошенный кусок. Чтобы спровоцировать сома, Алесей стал раскручивать веревку, чтобы от мяса пошли круги по воде и распространился запах.
Прошло уже три часа, мы устали от напряженного ожидания, а он сволочь не клевал и не клевал. Усевшись на берег, чуть ли не дремали от свежего ветерка и шума реки. Вдруг веревка резко дёрнулась и нас потащило к воде: на скользком берегу трудно было упираться, но слава богу подоспел Сомов и ухватив Юру одной рукой, другой накинул на него веревку и побежал, что есть мочи к ближайшему дереву, обежав его он упёрся ногами в ствол и стал тянуть верёвку на себя, через секунду к нему присоединилось ещё двое из его команды и я почувствовал, что мы остановились. Тянуть сома оказалось трудно: он делал рывки, то напрягая, то ослабляя веревку, крутился на месте так, что верёвка ходила ходуном, наконец он устал, да и похоже сильно поранился крючком, потому что вода у берега приобрела красноватый оттенок. Ну в общем тащили мы его ещё полчаса и когда, его голова показалась из воды, я готов был бросить верёвку и бежать куда подальше от этого жуткого зрелища. Губы у него были порваны, пасть полуоткрыта с обнажёнными рядами зубов и весил он, на мой прикид, не меньше 300 кг. Когда его туловище оказалось на берегу, Алексей взял топор с длинной рукояткой и шарахнул им по шее. С трёх ударов он отсёк ему голову, но хвост продолжал биться о берег и меня чуть не вытошнило от такого вида. Затем Алексей этим же топором распорол его брюхо и достал из желудка небольшой чёрный камень, наподобие булыжника. Он промыл его в реке и принёс Юнатову, чтобы тот увидел то, зачем мы прибыли сюда. Покрутив в руках камень, Юнатов передал его Сомову, тот подбросил его, оценив таким образом вес, посмотрел на него под разными углами зрения и сказал, что он согласен, что это древний компас – солнечный камень, правда странно, что чёрного цвета. Обычно такими пользовались древние мореходы, но откуда он в этих местах – не понятно, кроме того не ясно как им пользоваться.
Алексей взял камень у Сомова, положил на ладонь левой руки, поднёс узкой плоскостью к лицу и посмотрел вдоль его широкой площадки. Было видно по глазам, что он что-то увидел, потому что зрачок его двигался из стороны в сторону, словно следил за неким двигающимся объектом, который мы не видели. Наконец отведя камень от лица, он сказал, что видит след плазмы, уходящий за горизонт: она здесь была, но её прогнала защита этого места, поэтому – удалилась, теперь, пока камень в его руках, она близко к нам не подойдет и на километр.
Юнатов приказал скинуть остатки сома в реку, всё тут прибрать и возвращались к машине. На обратном пути заехали на стоянку к деду, но его там не было – ушёл дальше, оставив только записку Алексею, которую тот, не читая, убрал в карман и ни с кем не разговаривал всю обратную дорогу. А я обдумывал объяснение Алексея, почему его бабка спрятала камень в соме: они падальщики, глотают всё, что ни попадя, даже своих погибших соплеменников, поэтому если в таком глухом месте испокон жили сомы, то проглоченный камень никуда отсюда не денется.
Глава 25
Когда летели обратно на вертолёте, впервые решил рассмотреть команду Сомова, хотя понятно, что с нами была только малая её часть. Удивлению моему не было предела, когда обнаружил, что у них в составе есть женщина. Её не заметил потому, что они ходили в одинаковой форме и все в затемнённых смарт-очках, я принял её за худощавого пацана, тем более, что она всё делала с ними наравне, помалкивала, как и остальные, и никак не обращала на себя внимание.
Конечно, на базе порядки Юнатов завёл драконовские, вернее монастырские, никаких там шуры-муры и прочее. Оно и понятно, что здесь вопросы решаются не простые, но ведь мы оказались тут не по воле сердца, а в силу обстоятельств, а интересно она по какой причине? Вообще-то, сейчас только задумался, что на базе женщин видел раз-два и обчёлся. А у Сомова, насколько помню, ребята говорили, есть семья, знают ли они чем он занимается и вообще, когда он успевает их видеть – он же всё время в командировках? Неужели и я тут останусь навсегда? Хотя, конечно, здесь интересно, но очень непривычно: за последние дни, только сейчас задумавшись, понял, такого наслушался, насмотрелся и узнал, о чём даже предположить не мог раньше – голова кругом.
Прилетели на базу вечером. Юнатов потребовал, чтобы прислали ему отчёты через час, но мы, первым делом, рванули в столовую, чтобы успеть поужинать, всё-таки целые сутки питались всухомятку. Договорились, что через два час встречаемся у меня, почему у меня: ну так сложилось, с самого начала.
Когда ребята собрались, попросил Алексея показать чёрный камень и научить пользоваться – интересно же. Он сказал, что, по словам бабушки, камень будет слушаться только его, но я не поверил и вызвался первым. Положив камень мне на левую ладонь, Алексей приподнял её так, чтобы глаза был с ней на одной прямой и сказал, чтобы смотрел не на камень, а в пространство над ним. Сначала, как и обещал Алексей, ничего не было, подумал, что действительно, камень слушается именно его, но потом заметил, как в воздухе над камнем появились вращающиеся круги, словно пружину растягивали и сжимали, сначала плавно, потом быстрее, быстрее, и вот её самой уже не видно, но над поверхность камня появилось изображение нашей базы, словно квадрокоптер снимает её сверху, потом изображение увеличилось, появилось изображение моего коттеджа, затем стены его стали прозрачные, как на рентгене и я увидел нашу группу, столпившуюся около меня с камнем и на заднем плане человека, который за нами наблюдает, но контуры у него не такие чёткие, как наши, а размытые и он точно шестой в комнате, а нас должно быть пятеро.
Мгновенно отвёл камень от лица, начал озираться, ища того – шестого, но в комнате нас было пятеро. Ребята спросили, что случилось, но я решил им пока ничего не говорить, может показалось. Остальные тоже попробовали посмотреть камень, но ничего не увидели. Ещё немного поболтали, и разошлись по домам. Уходя последним, Алексей внимательно посмотрел на меня и спросил, что же всё-таки я видел? Вкратце пересказал, он очень удивился, но поверил мне.
Зажег спичку и по периметру обошёл коттедж, как учила мама. В одном месте спичка затрещала и разлетелась на две части. Зажёг другую – тоже самое, третью – опять разлетелась. Всё верно: тут кто-то был, но кто? «Эй, Юнатов, ты же за мной наблюдаешь, ты то видел, что на камере или нет?» – подумал я и пошёл перекусить это дело на кухню. Минут через тридцать пришло сообщение от начальника: он просит сообщить, что произошло, когда я взял камень в руки, ну я и послал ему краткий отчёт. Значит, что-то на камере зафиксировали, слава богу, а то я уж подумал, что у меня глюки.
Глава 26
Утром, на совещании, Юнатов сообщил, что пока мы вчера развлекались с камнем, за нами в комнате наблюдал объект, который пока не идентифицирован, но есть его, пусть нечёткое, изображение. Картинку с камеры вывели на поверхность стола, но, к сожалению, никто их нас не опознал его. Юнатов предположил, что это тот самый объект, который с ним вошёл в контакт и он же освободил Алексея из кокона. Алексей тем временем стоял в углу комнаты и осматривал с помощью камня окружающее пространство, поэтому никак не отреагировал на слова. Юнатов попросил меня его подменить, чтобы тот посмотрел на запись. Оторвав взгляд от камня, Алексей сказал, что всё чисто, но вот в левом верхнем углу периодически всплывает какое-то пятно, может просто помеха от напряжения глаз. Приняв от него камень, положил его на ладонь и зафиксировал зрение на его поверхности.
То, что увидел, поразило меня: никакая это не помеха – там, в противоположном углу кабинета, стоял тот, кого видел вчера в комнате, а немного левее, откуда-то из-за горизонта действительно выплывало пятно, но оно было чёткое, больше похожее на клубок плазменных вращающихся нитей, и двигалось в сторону того, кто за нами наблюдал. Не зная, что делать, я буквально выкрикнул: «Смотри, влево». Он, услышав меня, развернулся и сместился назад, клубок плазмы буквально пролетел у него перед лицом и мгновенно скрылся за горизонтом. Да, что, чёрт побери, происходит! Теперь клубок вылетел справа и попытался ударить незнакомца с этой стороны, но за секунду до столкновения, тот словно растворился в воздухе.
Когда отвёл камень от лица, увидел уставившиеся на меня лица товарищей и Юнатова, типа «чего – орал-то?». Мой рассказ развеселил Юнатова, потирая руки он прошёлся вокруг стола, со словами: «Лёд тронулся, присяжные заседатели… Лёд тронулся». Не понимая, чего он веселится и к чему фраза из «Двенадцати стульев», мы ждали разъяснений, но начальник вызвал специалистов, попросил Алексея передать им камень, чтобы они сделали на его основе – аналог, а нас – пока не покидать кабинет. Сам же он с ними удалился, как только специалисты расставили по периметру кабинета шары на треногах, и как прошлый раз произвели хлопок, после которого кабинет погрузился в фиолетовый свет, и затем забрали камень у Алексея. Сдвинув стулья кругом, чтоб отгородиться от непривычного света, решили обсудить ситуацию. Первым начал Алексей.
– Значит след на реке и тот клубок, что я видел – это плазма, которая отвечает за уничтожение.
Я добавил.
– А тот, кого я видел вчера в комнате и сегодня – судя по всему неизвестный гость Юнатова, или, как сказала правильная плазма, – манипулятор. И судя по всему они с чёрненькой – не друзья.
– А где тогда правильная плазма, которая создавала кокон? – спросил Костя
– Не знаю. И почему Олег видит манипулятора, а я – нет?
Попробовал объяснить.
– Может всё дело в настройке, ведь даже клубки плазмы мы видим с тобой по-разному: ты размытое пятно, а я – именно тонкие, разноцветные, световые линии, скрученные в клубок. Может дело в зрении? У тебя какое?
Алексей ответил, что у него -1, т.е. норма. А вот у меня – дальнозоркость.
– Может всё дело в этом – подытожил я.
Оказалось, что дальнозоркость только у меня. У Григория с Юрой была даже небольшая близорукость. Это ещё больше упрочило меня в мысли, что дело не в камне и не кому он принадлежит, а в зрении, поэтому и вижу больше, чем Алексей.
Костя предложил использовать очки, чтобы создать искусственную дальнозоркость, тогда все смогут пользоваться камнем. На что Юрий вполне разумно сказал, что если получится специалистам воссоздать компьютерную модель камня, то этого и не потребуется – можно будет проводить поиск всех этих энергий с помощью смарт-очков.
– Верно, верно. – раздалось у нас за спиной. Это, неизвестно, когда подошедший начальник, фактически закончил наш междусобойчик.
– Завтра, крайний срок, послезавтра, – вам выдадут устройства, чтобы сами могли контролировать пространство вокруг… Команде Сомова тоже загрузят программу в очки, так что нам главное день простоять, да ночь продержаться. Хотя не понятно, почему плазма, создававшая «коконы», не выходит на связь?
С этими словами он передал камень Алексею, но тот протянул его мне, сказав, что так надежнее. Честно говоря, перспектива целый день таскаться с камнем перед лицом – меня не особо радовала, кроме того, что надо было с ним ходить по базе, так ещё и есть, ну и прочие надобности справлять. И не дай бог, что пропущу мимо глаз. Да уж подвезло, так подвезло. Перехватив мой взгляд, Юнатов сказал:
– Я тут немного подумал и решил, чтоб наш малец Олеженька не замаялся, выдать вам очки для имитации дальнозоркости: будете по очереди с камнем тренироваться.
Господи услышал мои мысли, вернее Юнатов, спасибо ему, спасибо, ещё бы от Кузьмича освободил – цены бы ему не было. Но Юнатов умеет занять людей делом, он придумал нас всех отправить в подвал к Кузьмичу, чтобы мы ему помогли с какой-то важной работой. Да он нас просто решил изолировать от всех. Ни хрена себе, целый день в пыльном царстве Кузьмича… Судя по лицам ребят, никого это не обрадовало.
Глава 27
Кузьмич встретил нас с ухмылкой, сказав, что ему нас очень не хватало. Раздав видавшие виды серые халаты, отправил в дальний угол своего хранилища, разгребать кладовку. Ничего себе кладовочка – метров двадцать на двадцать, заваленная под потолок всяким хламом, который нужно было аккуратно оттуда выносить и раскладывать по стеллажам, согласно указанию Кузьмича, усевшегося на стуле у двери с огромной амбарной книгой на коленях. Я так понимаю, это была перепись всех тех «сокровищ», что хранились в кладовке. Да нам тут можно месяц таскать не перетаскать.
– Ну что, родимые, встали в цепочку? Поехали… №1- доска ручной росписи из села…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69337699&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
