Заложники Анталийской клятвы
Миранда Конлесс
В столицу Конр Киллиан Алантэ, тайный агент разведки Дорвадора, возвращается героем. Но Киллиан не герой, он Отступник. Именно так и именно с большой буквы. Люди считают, что развалины Анталийской крепости стали для Аррихарда, безжалостного мага и завоевателя, могилой. Дорвадорцы похоронили свой самый страшный кошмар, каменный народ и рунийцы – верного лидера. А Киллиан знает, что мир может спать спокойно, пока никто не прознал о его ошибке. Спустя семь лет клятва снова сводит бывшего шпиона с Аррихардом. И даже зная, что тот придёт, Киллиан оказывается не готов. Реальность противоречит воспоминаниям. Привычный уклад летит в бездну, а в душу закрадываются сомнения. Мог ли маг измениться за эти годы? Или это просто опасная игра?
Миранда Конлесс
Заложники Анталийской клятвы
Черный ферзь
Не торопясь, он подошел к окну и отдернул тяжелую бархатную штору.
Вид из комнаты в башне завораживал: небо почти полностью закрывали кучерявые облака, тускло светило солнце, вдалеке качался смешанный лес. Вблизи мрачного замка, за крепостной стеной и земляным валом, разворачивалась бойня. В решающей битве сошлись две армии. Большая часть одной состояла из големов – двухметровых монстров из глины и камней и каменных монолитных фигур. Против них стояли насмерть рыцари и вчерашние крестьяне, ожидавшие боевые машины.
У дорвадорцев оставался последний шанс. Еще немного, и големы прорвались бы внутрь королевства. Соседняя страна, Руния, как и некоторые другие, уже склонилась перед невероятными машинами смерти, но Дорвадор и Осталия продолжали противостоять Аррихарду.
На лице мужчины у окна появилась кривая недобрая улыбка. Аррихард задернул занавеску и отошел к столу. Там, среди писчих принадлежностей и горы бумаг, стояла шахматная доска. Часто, чтобы не держать все в голове, он размещал фигуры и передвигал их только себе понятным способом.
В приемной послышались тяжелые шаги, но постучать в обитую железом дверь воин не успел.
– Входите, Герцог! – опередил его раскатистый голос хозяина кабинета.
Немолодой командир в приемной, услышав приказ, наоборот, остановился. Наткнувшись на сочувствующий и насмешливый взгляд секретаря, восемнадцатилетнего юноши, преодолел себя и зашел внутрь.
– Надеюсь, что хоть у вас хорошие новости! – требовательно воскликнул Аррихард. Другие семь командиров, руководящие людской частью его армии, не сказали ничего утешительного.
– Кен, подкрепление для Филиппа Первого разбито. Остальская кавалерия не подойдет к сроку, – отрапортовал Герцог, склонив голову. Страх ушел, его заменила серьезность, с которой командир относился к своему делу.
– Замечательно, – широко улыбнулся Аррихард и переставил белого коня на шахматной доске на несколько клеток назад. – Вы хорошо справились со своей задачей. Дайте людям немного отдохнуть, а потом отправляйтесь в столицу Рунии.
Герцог поклонился и, не проронив ни слова, закрыл за собой дверь. Аррихард вновь подошел к окну, отодвинул ткань и посмотрел на поле. Армия Дорвадора наконец выставила свое главное оружие – камнеметные катапульты. Убить каменного или голема на поле боя можно одним-единственным способом – разбить на куски летящим булыжником или киркой. Вернувшись к шахматной доске, он выдвинул вперед две белые ладьи, а затем навстречу им – двух черных слонов и коня.
– Юстимара ко мне! – крикнул секретарю, а сам открыл ящик стола, в котором лежал лист с древними закорючками.
Знакомые буквы расплывались и никак не хотели складываться в слова. Он протер глаза, но ничего не изменилось. Внезапно Аррихард услышал тихий бой настенных часов, что никогда не висели в этом кабинете. Картинка перед глазами померкла. Сознание уплыло куда-то вдаль. В голове образовалась странная пустота.
Он проснулся, но долго не решался открыть глаза. Вслушивался в звуки за окном, принюхивался к ароматам, что витали в воздухе. Уловив гул толпы и цокот копыт, разочарованно вздохнул и открыл глаза. Поморгал, убедился, что выбеленный каменный потолок не выдумка и не иллюзия. Наконец потянулся и сел.
Всю спальную комнату залило солнечным светом, хотя часы еще не пробили и половину седьмого. Поднявшись с постели, быстро умылся, накинул светло-коричневый халат и присел в кресло у окна.
Комната походила на ту, в Антале, но было несколько существенных отличий. Например, кровать. Если ему вновь снилось прошлое, как в этот раз, то, проснувшись, бывший повелитель големов всегда глядел на потолок, а не осматривал комнату. В Анталийской крепости он спал на резной кровати с балдахином, полупрозрачным и светло-желтым, а здесь не мог позволить себе такую роскошь. Здесь он легко попадал из спальни в кабинет, а в старинном замке приходилось идти по длиннющему коридору.
Позвонив в колокольчик, Рихард вызвал прислугу и приказал подать чай, а через два часа накрыть завтрак в столовой.
Не прошло и пяти минут, как на столике появился чайник с кружкой, свежие газеты, письма и пригласительные. За несколько месяцев слуги привыкли к его ранним подъемам.
В столице Дорвадора, Эссейе, Аррихард, или, как он теперь привык называть себя, Кен Рихард Ламанд, поселился в начале лета. Наладить новую жизнь и открыть свое дело оказалось непросто. Он пробыл в Северных горах два года. Добывал золотую руду. Денег хватило на собственное дело и трехэтажный дом в центре города. На первом этаже оборудовал книжную лавку, второй оставил для себя, а на третьем разместил хранилище, помещения для прислуги и обустроил свободные комнаты для гостей. Иногда он скучал по просторным коридорам и большим залам, но со временем привык.
Практически все время Рихард посвящал книжному магазину. Закупал книги, поддерживал связи с торговцами и заключал договоры. Даже Королевской библиотеке помог обзавестись двумя редкими фолиантами о магических ритуалах.
Он допил чай, отложил в сторону газету и переоделся в светлый костюм. Решив, что для завтрака слишком рано, направился в кабинет.
По привычке остановился у порога. Кабинет ему нравился, хотя иногда казался неуютным и неудобным. Деревянные темные панели на стенах, шкаф, заставленный разрешенными и запрещенными книгами, письменный стол из орешника с множеством ящиков. На широком белом подоконнике стояла каменная шахматная доска с фигурами из белого и черного мрамора. Те, как обычно, были расставлены в непонятном порядке. Рихард подошел поближе, взял черного ферзя и грустно улыбнулся.
Фигура в его руках была единственной изготовленной не из мрамора, а из зеленоватого змеевика. Эта фигура на поле – он. Рихард Ламанд. Владелец книжной лавки. Однако на шахматном поле в оставленном и забытом кабинете Анталы она представляла Аррихарда.
Усмехнулся, осознав, что вновь провалился в воспоминания. Рихард вернул фигуру на прежнее место и невольно залюбовался бликами на отполированной поверхности.
Присев за стол, стал разбирать документы. Требовалось ответить на некоторые письма торговцев из других стран.
Несмотря на ранний час, Рихард не мог спокойно работать: через приоткрытое окно доносились радостные голоса, смех прохожих и песни менестрелей. Несколько раз он порывался встать и узнать, что происходит, но ничего так и не предпринял. На все его так и не прозвучавшие вопросы ответила постучавшаяся в дверь экономка.
– Что-то случилось? – Рихард оторвался от бухгалтерской книги.
– Кен Рихард, – немолодая полная женщина переступила порог кабинета, – не знаю, как у вас в Криспате относятся ко всему этому…
– Нонна, в чем дело? – Ламанд оставил расчеты в покое, приготовившись к не самым приятным известиям.
Известия последовали. Правда, приятные они или нет, каждый решал сам.
– Ровно семь лет назад, в четырнадцатый день осени, наша армия одолела Великого Злодея, – торжественно произнесла женщина. – Обычно все празднуют. А я забыла вам сказать.
– А, так ты про праздник? – выдохнул мужчина. Про то, что дорвадорцы сегодня отмечают его поражение, он даже не вспомнил.
Выслушав в первый раз длинную историю, кишащую ужасами про монстров из глины и камня, про кошмарного человека, не знающего жалости и милосердия, Рихард поразился выдумкам дорвадорцев. Обратить человека в камень, окунуть в лаву, разорить города и деревни, рассыпать людей пылью одним лишь взглядом… Такому ужасу он бы радовался в случае победы. Нет, конечно же, на поле боя и на той войне творилось всякое. Но даже у его жестокости был предел. Особо приближенные об этом знали.
Женщина кивнула. В государственные праздники всей прислуге полагался выходной.
– Я понял тебя, Нонна, – наконец сказал Рихард, бросив задумчивый взгляд на шахматную доску. – Передай всем, что они свободны. Но раз ты напомнила мне об этом так поздно, пусть повар не забудет про завтрак и оставит что-нибудь из закусок для ужина.
– Благодарю, Кен Рихард, – женщина улыбнулась. – А Лути тоже освободите? А то бедняжка пришла на работу аж за час до положенного срока.
– Поглядим, – серьезно пообещал Ламанд и задумался о помощнице из магазинчика. – А пока попроси накрыть на стол и для нее тоже.
С Лутерцией дела обстояли чуть сложнее, чем с прислугой. Девушка попросилась к нему три месяца назад, когда он только открыл магазин. Во время первой беседы призналась, что разругалась с родителями и сбежала. Живет в городе у брата. А единственный шанс остаться в столице и игнорировать волю отца – найти работу. Лутерция всегда улыбалась, но Рихард знал – ее не оставили в покое.
Все дни девушка старалась проводить в книжной лавке, лишь изредка уходя сразу после закрытия. На вопрос, не страшно ли ей возвращаться в темноте, Лути только отрицательно качала головой.
Рихард же в свою очередь относился к ней с некой теплотой. Все-таки без ее помощи пришлось бы туго. А еще девушка являлась своеобразным мостом, связующей нитью между ним и дорвадорцами. Именно она в свое время рассказала ему про цеха и гильдии, про то, какие книги здесь ценятся и как выгодно сотрудничать с коллекционерами. Лутерция оказалась истинным знатоком дела. Она разбиралась даже в том, у каких издательств стоит брать книги, а у кого нет.
Лутерция поднялась на второй этаж в столовую. Шаги, приглушенные мягким ковром, заставили Рихарда направиться туда же. Когда он вошел, девушка уже сидела за накрытым столом, слева от его кресла. Садиться во главе, чтобы и дверь, и окна оставались с разных сторон, но не за спиной – старая привычка Аррихарда. А избавиться от старых привычек бывает крайне сложно.
– Доброе утро, Лути, – поздоровался Рихард. – Что привело на работу в столь ранний час? Тоже спешила мне напомнить, что сегодня у всех выходной?
Под веселым взглядом девушка приветливо улыбнулась, но затем весь ее радостный настрой сошел на нет.
– Кен, вы закрываете на сегодня магазин? —разочарованно произнесла она. Праздничный день девушка рассчитывала провести в приятном обществе книг, а не дома, сидя в комнате и ожидая свидания.
– Да. – Рихард приступил к завтраку. Сегодня, как и всегда по понедельникам, повар приготовил омлет с сыром и зеленью, горячие тосты и вафли с шоколадом. Чайничек со свежезаваренным жасминовым чаем тоже ждал своего часа.
– А… Может, у вас есть для меня какое-нибудь поручение? – в голосе Лутерции печаль смешалась с надеждой. Чтобы унять возникшую тревогу, она тоже сосредоточилась на еде.
Пару минут слышался лишь стук столовых приборов.
– Кен Рихард, хотите, я вам покажу город? Вы ведь раньше не посещали нашу ярмарку.
– Лути, тебе совсем нечем занять выходной день? – не выдержал наконец Ламанд.
За годы завоеваний он привык, что люди больше всего ценят родных и друзей. Их они готовы защищать из последних сил. Про каменных и говорить нечего – преданность вместо крови текла по их жилам. Поведение помощницы он понимал с трудом.
– Совсем, – тихо вымолвила девушка.
Они вновь замолчали.
– Город ты мне показывала в Последний день лета и в день равноденствия. Как у вас празднуют День Освобождения от Великого Злодея? – осторожно поинтересовался владелец магазина, решив пойти девушке навстречу.
– Королевская ярмарка, спектакль к тому же…
– Спектакль? – тут же переспросил Рихард. – Есть желание пойти?
– Разумеется! – оживилась Лутерция. – Его ставят лишь на праздник. И каждый год добавляют что-то новое.
– Значит, сходим. – Рихард отложил нож с вилкой в сторону и разлил по чашкам чай. – Билеты ведь еще продаются?
– Билеты можно купить на месте – Большой театр открывает кассу прямо перед началом. Если не успеем, посмотрим постановки бродячих трупп.
– Мы попадем в Большой театр. – Рихард уже загорелся идеей. Вдохнул аромат напитка и зажмурился, пытаясь представить спектакль ко Дню Победы над Великим Злодеем. Интересно, что про него там покажут?
– Да и по городу пройдемся, – добавил, выплывая из тумана мыслей и возвращаясь в реальность. – Мне нужно кое-что купить.
Примерно через час они вдвоем уже стояли у крыльца магазина. Ярко светило солнце. День выдался по-летнему теплым. На Лути было светлое легкое платье. Кен Рихард для прогулки по городу выбрал костюм цвета мокрого песка и прицепил к поясу ножны, спрятав их за полами камзола.
– Куда направимся? – он оглянулся по сторонам. Рихард знал всего несколько районов, что окружали его магазин. Остальные украшали мысленную карту Эссейи белыми пятнами.
– Можно выйти на центральную площадь. Там больше всего магазинов и лавок.
– Думаю, хорошая идея, – поддержал девушку Ламанд, и они направились вперед по неширокой полупустой улице.
Книжный магазин находился в центре, недалеко от площади, которая вскоре показалась между зданий.
– О! Это же Кил! – радостно воскликнула спутница и бросилась к молодому человеку, что разговаривал у трактира на углу улицы.
Мужчина, конечно же, сразу ее заметил. Прервал разговор и сделал несколько шагов навстречу.
Рихард смотрел на счастливую пару. Статная фигура дорвадорца, что закружил хрупкую девушку в объятиях, скрыла ее из виду. Когда молодой человек отпустил Лутерцию, Рихард вгляделся в его лицо. Пораженно замер на миг, а затем бодрым шагом двинулся вперед, радуясь, что вышел сегодня в город. Рядом с Лутерцией стоял человек, что заставил его взглянуть на жизнь под другим углом. Перевернул его мир.
Белый король
Когда Рихард подошел ближе, Лутерция и Килли, так бывший повелитель каменного войска именовал когда-то мужчину, уже беседовали.
– Добрый день, – поздоровался Рихард и наткнулся на цепкий взгляд бывшего секретаря. Но стоило Килли посмотреть на Лути, как холодность в черных глазах сменилась теплотой и весельем. Вот только виделось в глазах и еще что-то. Именно это придало Рихарду уверенности, что начатое придется завершить сегодня. Хочешь или нет, а выбор сделан.
– Кил, это мой начальник, Кен Рихард Ламанд, владелец книжного магазина, – Лутерция представила Рихарда прежде, чем он успел сказать что-то еще. – Кен, Конр Киллиан Алантэ, мой друг детства.
Дорвадорцев легко различали на балах и приемах. Только они использовали приставки перед именами. Короткие, три или четыре буквы, для мужчин, чуть длиннее для женщин. Кен, Конр, Конара, Каэнэ. Вначале, как приезжему, Рихарду сильно резало слух. Потом свыкся. Запомнил простое правило. Если последняя буква приставки «н» – перед тобой глава рода. Если добавилось «р» – сын, если «э» – дочь. А когда приставка заканчивалась на «а» – жена.
– Рад знакомству, – чуть склонил голову Киллиан, хотя по положению был выше. Но титул лишь титул, сын маркиза знал об этом как никто другой. В любом сословии встречаются как достойные люди, так и те, кто заслуживает смерти.
А Рихард словно увидел мальчишку в другом свете. Конр – наследник маркиза. Титул сразу после герцога. Вот как, значит… Чего и следовало ожидать. Каменный засмотрелся, вглядываясь в столь знакомые забытые черты. Коротко подстриженные волосы аристократа под светом солнца казались бронзовыми, но среди прядей, как Рихарду на миг показалось, блеснули седые волоски.
