Екатерина Копейкина "Саркастичный шафран"

– Спасибо, Нэнси.

И я погрузился в пучину рутинных обязанностей. Но кто я такой, чтобы жаловаться! Я люблю свою работу, свою семью, свою жизнь в конце концов. А что еще нужно для счастья нормальному тридцатипятилетнему американцу? Ах да, я, безусловно, люблю свою Родину. Боже, благослови Америку!

Когда я вернулся домой, меня уже ждал традиционный праздничный сюрприз: в доме был выключен свет, везде было пусто, а семья и гости спрятались в одной комнате, засев там со всей едой и подарками. И, разумеется, при моем появлении сразу же включилось освещение, из стереодинамиков полилась музыка, а комната наполнилась моими любимыми фруктовыми ароматами. Всем остальным оставалось только кинуться меня поздравлять и пожимать мою тридцатипятилетнюю руку. Не обошлось и без острых шуточек на мой счет: «Что Стив, у тебя еще не последний год? А что ты мне оставишь в наследство?», «Хотел подарить тебе пять лет, дружище, но потом вспомнил, что уже купил запонки», «За полжизни ты так ничего и не успел, Стивен Адамс. Подумаешь, дом, рестораны! И когда ты за ум возьмешься, я тебя спрашиваю?!». В общем, гости развлекались как могли, им даже моя помощь не понадобилась.

Из ресторана привезли ужин: множество блюд на любой вкус, в том числе и приготовленных мною. Дайана была распорядителем вечеринки, она это все организовала и теперь не давала веселью зачахнуть. Дети поначалу крутились среди гостей, не расходясь по своим комнатам, но им быстро наскучило общество моих старых друзей, и они предпочли телешоу домашним посиделкам. Все было, как и должно быть, все по плану.

Гости продолжали подтягиваться. Кто-то приходил только на минутку, другие застревали надолго, отчего становилось еще веселее, ведь им тут же наливали, и грех было не присоединиться. Изрядно набравшись, мы плясали под хиты нашей молодости, пели под караоке, создали виртуальный салун прямо в гостиной и хорошо постреляли, вышли на видеосвязь с моими многочисленными иностранными знакомыми. Это оказалось забавным!

– Там опять кто-то пришел, дорогой, – шепнула мне жена, возвращаясь из холла. – Спрашивают тебя.

Нечего делать, пришлось оторваться от веселья и идти встречать новых гостей. Впрочем, те люди, что дожидались у входа, были мне совсем незнакомы. Я их точно не приглашал. Оба были в одинаковых черных костюмах, из тех, что никогда не выйдут из моды, и всем своим серьезным видом сильно смахивали на спецагентов.

– Мистер Адамс, это вы? – удостоверился один из них.

– Всегда полагал, что да.

Мой легкомысленный ответ их не впечатлил, и второй человек в черном просветил мою радужку. Заглянув в карманный компьютер, он молча кивнул.

– А вы собственно кто? – спросил я, пока они возились с определением моей личности.

– СКПЖ. Служба контроля над продолжительностью жизни (LECS. Life Expectancy Control Service).

– Ой, в таком случае, вы, наверное, ошиблись. Дело в том, что у нас стариков нет, ребята, – неожиданно весело ответил я. (Да, не надо было налегать на бренди).

– Здесь нет ошибки, мистер Адамс, – покачал головой один из «агентов» и принялся цитировать отрепетированный текст. – Вынуждены сообщить вам, что в этом году истекает срок вашего существования. Вы можете завершить свои дела и прервать свою жизнедеятельность любым приемлемым для вас способом в течение трехсот шестидесяти пяти дней с момента первого предупреждения. То есть, с сегодняшнего вечера. Рекомендуем вам привести в порядок все бумаги и оформить завещание, если данные меры еще не были предприняты. Напоминаем вам, что в течение последнего года прекращается оказание медицинской помощи доживающему и истекает срок выплаты ему пособий. Доживающий также не может быть принят на новое место работы, хотя оставляет за собой право покинуть старое. Он также имеет право перемещения, но поездки разрешены только в те страны, с которыми подписан Международный договор о Правилах Жизни Гражданина. Вы можете обратиться в СКПЖ за дополнительными разъяснениями и с целью продления срока проживания, оплатив необходимое количество лет по установленному курсу. Согласно пункту четырнадцатому Международного договора лицо, не способное или не желающее прервать свой жизненный цикл по истечении последнего года и игнорирующее предупреждения Службы контроля, подлежит ликвидации.

Я слушал эту монотонную речь, потеряв способность к своей собственной. Абсолютное непонимание смешалось с животным страхом и огромным количеством выпитого спиртного… Боже, это ведь происходит не со мной, правда?

Спорить с этими людьми было бесполезно. Сколько я ни уверял их, что это ошибка, мне так никто и не поверил. Посоветовав мне обратиться в Службу контроля, они поспешили ретироваться. Видимо, я произвел на них впечатление неуравновешенного психа. Хотя они, конечно, были неправы: мне даже хватило терпения вежливо отправить гостей по домам и ничего не рассказать жене, чтобы ее не беспокоить. Вот какой я сдержанный! Впрочем, уснуть этой ночью мне все равно не удалось.

Наутро я решил во всем разобраться и был готов покончить с этой историей раз и навсегда, поскольку для меня не оставалось никаких сомнений, что произошло всего лишь досадное недоразумение. Может быть, у меня есть полный тезка (Стивен Адамс – не так уж оригинально…), который уже прожил положенные семьдесят, а то и больше, и оставаться живым с его стороны уже невежливо. А я еще такой молодой, в самом расцвете сил!

Позвонив Нэнси, я предупредил ее, что сегодня не появлюсь на работе со всеми вытекающими из этого последствиями. В конце концов, зачем мне еще нужны секретари и заместители? Но в город я все-таки отправился. И вскоре уже парковал серебристый «Форд-Флайинг» около нью-йоркского офиса LECS.

В приемной меня встретила молоденькая секретарша в белой форме с эмблемой в виде спирально закрученной нити на груди.

– Добрый день, мистер Адамс, чем я могу помочь? – обратилась она ко мне. Сначала я несколько растерялся от такой осведомленности, но вовремя вспомнил, что в таких солидных организациях личность сканируется уже на входе. Не моя вина, что я редко бываю в подобных местах.

– Скорее, доброе утро, – заметил я, после бессонной ночи ощущая себя разбитым. – У меня возникли некоторые проблемы с последним годом. К кому я могу обратиться?

– Какого рода проблемы?

– Мне кажется, что произошла ошибка в его установлении.

– В таком случае, вам нужно в кабинет 14-А, мистер Адамс. Заполните анкету посетителя, пожалуйста.

Секретарь подвела меня к компьютеру для клиентов, чтобы я собственноручно ввел все необходимые данные. Что ж, я и не рассчитывал обойтись без бюрократии. Закончив с анкетой, я мог спокойно отправляться в указанный кабинет. Стены пожелали мне хорошего дня, и я решительно зашагал к двери с номером 14-А.

– Приветствую вас, мистер Адамс. Проходите и чувствуйте себя как дома, – тоном хорошего психоаналитика поздоровалась со мной еще одна барышня, уже постарше.

– Думаю, вы уже знаете о моей проблеме, – начал я.

– Безусловно, вы ведь указали ее в анкете.

– И что вы можете сказать по этому поводу?

– Я проверила ваш счет, мистер Адамс. Там действительно нет непрожитых лет. У вас наступил последний год.

– Но у меня ведь оставалось еще ровно тридцать пять!

– Насколько мне известно, годы с вашего счета регулярно отправлялись на другие счета. Перевод происходил по всем правилам, с указанием пароля и личного номера, знать который может только владелец. Вы никому не сообщали его, мистер Адамс?

– Конечно нет. Боже мой, нет! Даже своей супруге.

– В таком случае ничем не могу помочь. У нас не было никаких сомнений, что это происходило с вашего ведома.

– Скажите, а нельзя ли как-нибудь установить, кто же получал годы с моего же счета?

– Счета в СКПЖ имеют анонимный характер и не вскрываются до тех пор, пока не истекает их время. Поэтому вряд ли возможно узнать конкретные личности. К тому же, это были счета швейцарских служб, то есть мы не можем разглашать даже номера, к сожалению. Предполагается, что отправитель сам знает, кому он дарит годы своей жизни.

– Но я ведь НИКОМУ НИЧЕГО не дарил! – не сдержался я. – ВЫ можете это понять?

– Могу я дать вам совет, мистер Адамс? – все тем же спокойным голосом прервала меня работница СКПЖ. – Возьмите себя в руки, иначе я буду вынуждена вызвать охрану.

Я вышел из кабинета совершенно убитый. Какой-то мерзавец украл у меня тридцать с лишним лет жизни! По его вине я теперь должен покончить с собой! У меня еще дети не выросли! А этот тип? Зачем ему столько «халявы»? Все равно столько не живут! Даже с разрешением.

Только ненависть к негодяю, похитившему мою жизнь, помогала мне оставаться на ногах. Я даже смог выдавить из себя улыбку, проходя мимо молодой секретарши. Когда я уже был на пороге того, чтобы послать все ко всем чертям и застрелиться, меня осенила еще одна идея. Ты же состоятельный человек, парень! Купи себе новые годы!

Я вернулся к столику в приемной.

– Скажите, мисс, а где тут у вас можно пополнить личный счет? И что для этого требуется?

– Пройдите в кабинет 34-С. Для оплаты необходим электронный паспорт.

Чудесно! Через пять минут я уже отыскал нужную мне дверь. Работником LECS на этот раз оказался афроамериканец примерно моего возраста.

– Добро пожаловать! – широко улыбаясь, воскликнул он, едва я вошел в кабинет.

– Э-э… Спасибо, – ответил я. – Дело в том, что у меня последний год и…

– Уже? А выглядите так молодо! Наверное, хорошо сохранились, – пошутил он. Хотя кто его знает…

– Я сам об этом узнал только вчера. На своем тридцатипятилетии, – я решил уточнить для ясности. В моем состоянии было не до чувства юмора.

– Тогда ясно, – кивнул мой собеседник. Наверное, подумал, что я транжирил свои годы направо и налево, а теперь спохватился и прибежал сюда.

– Хотите пополнить счет пока не поздно, верно? – очередной раз улыбнулся он.

– Да, да. Именно за этим я и пришел.

– Хотите кофе? – неожиданно спросил он.

Я утвердительно кивнул. Столешница раскрылась, и на свет показались две чашки ароматного эспрессо. Я сделал небольшой глоток и был несколько разочарован: у меня в ресторане все-таки лучше!

– А я ведь вас узнал! – весело объявил мне темнокожий парень. – Мистер Адамс, хозяин «Адамс», не так ли?

– Хм, приятно, когда тебя узнают в лицо, – удивился я. – Я ведь не телезвезда.

– Правильно! Вы приносите пользу в отличие от этих шоуменов. И что, у вас, правда, закончились годы?

– Как ни странно, да. Кто-то методично переводил их на свой счет.

– Какой кошмар! Ладно, посмотрим, что можно сделать, – сказал СКПЖист и уткнулся в экран монитора.

Через некоторое время он снова посмотрел на меня. Надо сказать, взгляд показался мне сильно виноватым.

– Знаете, мистер Адамс, у меня для вас плохие новости.

Я внутренне подобрался.

– Проблема в том, что закон не предполагает возможности покупки лет из других штатов. А штат Нью-Йорк… слишком населен. И почти никто не хочет расставаться с жизнью, в основном хотят обратного. И богатых людей тоже достаточно много, чтобы… раскупить все свободные годы. Вы понимаете, что я имею в виду, мистер Адамс?

– Что у вас ничего нет для меня. Да, я понимаю.

Парень заметно сник.

– А вы случайно не знаете, – спросил я, – что будет, если я умру и вдруг выяснится, что это был вовсе не последний год? К примеру, найдут виновного…

– Тогда ваш счет восстановят, и, так как вы покинули мир раньше срока, семье выплатят компенсацию. Стандартный случай, когда не доживают свое.

– Хоть что-то. Жаль только, никого так и не найдут… – вздохнул я и направился к выходу.

– Подождите, мистер Адамс, – остановил меня голос за моей спиной.

Я нехотя развернулся.

– Вы должны попробовать вот что…

Уже через полчаса я сидел у барной стойки одной из дешевых и безвкусных забегаловок и пил какую-то дрянь, которую настойчиво пытались выдать за пиво. Не могу сказать, что это доставляло мне особое удовольствие, в конце концов я мог точно так же коротать время у себя в ресторане, причем не издеваясь над своим организмом, а поглощая что-нибудь более приличное. Но выбирать в моем случае не приходится…

– Иссчо один стакан, пожаллста… – криво улыбнулся я бармену. Изо всех сил я старался казаться нетрезвым, хотя на самом деле не так легко пьянею (сказывается многолетняя практика заядлого дегустатора).

Получив очередной стакан, я обмакнул палец в белоснежную пену, облизал его и громко икнул. Забрал свое пиво и, артистично пошатываясь, направился к свободному столику.

Направиться-то направился, но постарался туда ни в коем случае не попасть. Мне сейчас требовалось завести разговор с лысым парнем у окна, поэтому я сделал вид, что ошибся и нахально приземлился на соседний стул.

– О! А ты кто? – воскликнул я, «заметив» соседа.

– Э, да ты здорово накачался, – спокойно заметил он.

– Правда? Да не… И ващще это мне по фигу.

– Что? Проблемы?

– Ага, – кивнул я и еще раз икнул. – Но скоро их не будет.

– Что, неужели критический год?

Разговор пока развивался по плану. Я действительно хотел навести его на эту тему.

– Так достань себе еще годы, приятель. В чем проблема? Только не болтай, что у тебя нет денег. Костюмчик больно дорогой.

– Да деньги есть! Много! – я развел руки в стороны, чтобы показать насколько много.

– Тогда что? – с любопытством посмотрел на меня собеседник. Похоже, мне удалось его по-настоящему заинтересовать.

Я придвинулся поближе и прошептал ему на ухо:

– Годов нет… Го-ди-ков. Эти, как их, эскап-пэжисты считают, что покупать… ик… годы можно только в своем штате. А тут их нету!

– Да, попал ты, мужик. Приспичило еще пожить и такой облом. Уже последний год, в твоем-то возрасте… И как ты докатился до этого?

– Честно? Да не знаю я. Пропали мои годы, украла… ик… какая-то сволочь.

– Ну, ты даешь! – недоверчиво взглянул на меня этот бритый тип. – Первый раз слышу, что годы можно друг у друга тырить.

– Значит, можно, – доверительно покивал я. И поскольку все еще находился в непосредственной близости с собеседником, то неожиданно уткнулся ему в плечо и начал задушевно рыдать:

– И-и… кому я теперь такой нужен? У меня жена молода-ая и детки ма-алые. Что они скажут, когда за папой дяди-лексы придут? Кто их теперь кормить бу-удет?

– Ты это кончай, братан, – немного смущенно отодвинулся от меня парень. – Ты же им в наследство че-то должен оставить… И еще, есть у меня кое-что для тебя. Кредитка с собой?

– Ага.

– Ну, тогда подымайся, поехали со мной. Побазарим в другом месте.

Честно говоря, я немного боялся ехать куда-либо с этим человеком. Да что там немного… Но с самого начала я предполагал, что все будет именно так. В конце концов, я не ввязался бы в подобную авантюру, если бы мне было что терять. Но негр из ЛЕКСа доходчиво дал мне понять, что моя единственная надежда – это разговориться с этим лысым уголовником, который всегда сидит за одним и тем же столиком по данному адресу, и дать ему понять, что я не опасен. А то мало ли, вдруг я какой-нибудь коп или лекс… Но теперь все улажено, и мне уже предложили поехать «побазарить», значит, скоро все закончится. Либо продадут мне нелегальные у. г., то есть «условные годы», либо убьют, если я им чем-то не понравлюсь. Но я сам напросился. А что делать? Человеку, доживающему последний год, выбирать не приходится.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69367288&lfrom=174836202) на ЛитРес.