Я решаю вести себя так же, как он. Повернувшись к нему, беспечно бросаю:
– Да я просто угорал! Ну мы же сегодня веселимся, брат! А что? Тебе можно, а мне нельзя?
– ДТП с гайцами на краденой тачке – это, по-твоему, угарнуть? – цедит он сквозь зубы. – Не беси меня, брат! Я видел, что ты сделал. Помог чёртовой Рязановой свалить в туман.
Значит, видел…
Предпочитаю промолчать и собраться с мыслями, уставившись в окно.
Что будет дальше?
Ночь в камере при любом раскладе.
Нет, потом нас по-любому отпустят, конечно. Такие вопросы наш отец умеет решать даже на расстоянии. Его пока нет в этом городе, он прибудет только к бою Тимура. А это будет только через семь дней. Но его гнев не имеет срока давности, увы. Мне в любом случае придётся ответить за свой проступок…
Короче, дело не в гаишниках, а в моём отце.
Нас привозят в участок. Составляют протокол. Разрешают сделать один телефонный звонок. И, конечно, нашему отцу звонит Тимур. Специально ставит на громкую связь, чтобы сотрудники отдела слышали их разговор.
– Привет, па… – начинает мой брат заискивающим тоном. – У нас тут проблемки.
Сначала в трубке стоит гробовая тишина, а потом отец рявкает:
– Говори!
– Короче, мы чужую тачку разбили, – начинает тараторить Тимур. – Если быть точнее, патрульную машину.
– На чём? – недоумевает отец.
А вот это самый интересный момент разговора. Тимур выдыхает:
– На угнанном камаро.
Мужик, который составляет протокол, выглядит так, словно сейчас заржёт в голос.
Папа молчит. Чуть ли не пару минут. Потом устало произносит:
– Скажи номер участка, я разберусь.
Тимур поворачивается к гаишнику, подносит телефон к его лицу и тот диктует номер отделения. В трубке больше не происходит ничего, видимо, отец сразу отключается.
У нас забирают телефоны и часы, отводят в камеру. К счастью, мы тут одни. Как только за нами закрывается дверь, Тимур вмазывает мне в плечо и рычит:
– Ты – идиот! У меня бой скоро! Меня могут нахрен выгнать! Ты об этом не подумал?
– Ты мог уехать с Леркой, я не просил тебя оставаться!
Я тоже говорю на эмоциях, которые, вообще-то, почти всегда умею контролировать. Но сейчас не тот случай.
– Уехать? – ошеломлённо переспрашивает Тимур. Потом цедит сквозь зубы: – И куда бы я уехал? Как я мог своего идиота-братишку оставить одного расхлёбывать дерьмо, которое он же и создал?!
– Заткнись! – осаживаю его. – Я накосячил, я бы и отдувался. Один. Без тебя!
Отвернувшись от него, подхожу к шконке. Брезгливо присаживаюсь.
– Ты хоть понимаешь, что подставил нас обоих из-за тёлки? Да ещё из-за Рязановой! – выплёвывает брат, скривившись.
– Ты тут ни при чём, – спокойно отвечаю я, наконец взяв себя в руки. – В случае чего, это я угнал камаро. Ты по-любому попадёшь на свой бой!
Тимур криво ухмыляется и ядовито бросает:
– Ясно. Ради Дашки возьмёшь вину на себя и с радостью отгребёшь от отца.
Молча киваю.
Пусть будет так.
***
Примерно через час нас выпускают. Отец решил всё очень быстро, ещё до наступления утра. Как только мы получаем наши айфоны обратно, он звонит Тимуру. И брат на этот раз не включает громкую связь, поэтому я не знаю, о чём они говорят. Брат ограничивается сухими ответами типа «да, я понял» или «да, я тебя слышу».
Закончив разговор с отцом, Тимур вызывает такси, и мы едем в гостиницу. Сообщение от Лерки на моём телефоне, в котором говорится, что она уже в номере, меня немного успокаивает. А вот всё остальное…
– Отец сказал, что разберётся с нами, когда приедет, – небрежно бросает Тимур, когда мы покидаем такси. – Надеюсь, к тому моменту его отпустит.
Но мы оба знаем, что этого не произойдёт.
Эй! Ведь он мне даже не звонит! Все вопросы всегда решаются через Тимура. Он называет его сыном, а меня – только по имени. Давно пора признать, что отец меня не любит!.. Потому что надежд его не оправдываю.
Мы с братом удручённо молчим, пока заходим в отель, пересекаем фойе и замираем у лифта. На часах половина второго. Вся гостиница давно спит. Хотя нет, не вся…
Краем глаза вижу движение на лестнице. Будто кто-то хотел спуститься вниз, но передумал и рванул наверх. И, кажется, я знаю, кто это!.. Успел разглядеть её стройный силуэт и одежду.
Довольно странно видеть её и здесь, в этом отеле. Похоже сама судьба снова сталкивает нас вместе!
Двери лифта открываются, Тимур заходит внутрь. Я остаюсь на месте.
– Ты не едешь? – хмуро спрашивает брат, прежде чем нажать на кнопку.
– Нет, у меня дела, – говорю незаинтересованно, делая шаг назад.
Взгляд брата переполняет ярость.
– Только не говори мне, что Рязанова здесь, в этом отеле!
Пожимаю плечами:
– Откуда мне знать, – разворачиваюсь и направляюсь к лестнице, бросив через плечо: – Да я просто поднимусь пешком до номера.
Тимур выкрикивает мне в спину:
– Мы живем на пятом, бро! Смотри, ноги не сотри!
Очень остроумно, вашу мать!
Конечно, Тим всё понял…
Глава 5
Даша
Господи!
Ответьте мне кто-нибудь, что это было?!
Что вообще в головах у этих Соболевых? И зачем Артём это сделал? Они же просто уехать могли… Но он зачем-то врезался в гайцов.
Я так переволновалась сегодня… Машка привезла меня в отель и провела со мной целый час, но я всё ещё не могу успокоиться.
Подруга уже уехала. Мамы здесь нет. Она осталась в другом отеле за тридцать километров отсюда. Именно там будет строиться новый объект, и она все мои каникулы будет в разъездах. Правда, поклялась, что выкроит один день, чтобы провести его со мной.
Я не обижаюсь, нет. Всё прекрасно понимаю. Она вся в работе. Но иногда мне так одиноко…
Так и не уснув, решаю спуститься вниз и посетить бар. Ничего спиртного, просто выпить колу. Не дожидаясь лифта, иду по лестнице. Когда спускаюсь уже по последнему пролёту, слышу в фойе у лифта знакомые голоса и сразу же замираю на месте. А потом быстро несусь по ступенькам обратно вверх.
Моё сердце буквально выпрыгивает.
Ну этого просто не может быть!!
Братья Соболевы здесь? Вот чёрт!
Из всех отелей именно этот, да? Из всех городов они припёрлись именно сюда? Почему не Гавайи или Бора-Бора, например?
Пульс барабанит в ушах. Сквозь этот гулкий стук я всё же слышу, что двери лифта закрываются. Однако кто-то поднимается по лестнице. Слева от меня открытая дверь номера, и я без раздумий забегаю в него. Неожиданно совсем близко раздаются чьи-то шаги. Кто-то входит следом за мной и включает свет.
Ладно хоть, номер пустой, и мы ничей покой не потревожили…
– Даш, выходи! Я тебя видел!
Его голос звучит очень близко. Так же, как и шаги.
Я посильнее вжимаюсь в боковую стенку шкафа. Это единственное место, где я успела спрятаться.
Не хочу! Не хочу говорить с ним! Не хочу видеть его! Какого чёрта он вообще здесь делает?
– Рязанова, я не стану играть в долбаные прятки! – раздражённо бросает Артём, исследуя гостиную.
Потом проверяет ванную комнату. А я стою в каком-то метре от него. Ему достаточно лишь заглянуть за шкаф. И, кажется, сейчас он меня найдёт.
Затаив дыхание жду… сама не знаю, чего. Я ведь вполне свободный человек и просто могу уйти. Он же ничего мне не может сделать, верно?
Его шаги теперь звучат немного дальше, возле окна. Я выглядываю из-за шкафа и вижу широкую спину Соболева. И решаюсь сбежать, пока он стоит ко мне спиной.
На цыпочках выныриваю из своего укрытия и шмыгаю в прихожую, а потом и за дверь номера. Бегу по коридору второго этажа. Нужно бы пойти к себе, но я боюсь, что он последует за мной, поэтому решаю сначала сбить его со следа.
Спустившись вниз, перехожу на шаг. Относительно спокойно прохожу через фойе в ресторан. Маневрирую между столиками. Там, впереди, вроде бы находится служебное помещение, и, возможно, есть запасной выход. Если я совсем покину территорию гостиницы, Артём подумает, что я здесь не живу.
Вот же чёртовы осенние каникулы! Угораздило меня именно сейчас встретить именно его!
Пока никто не видит, распахиваю дверь и попадаю в узкий коридор. Здесь пахнет сыростью и пищей. Справа, в отдалении, слышны голоса и звон посуды. Наверняка там кухня. Я иду налево.
По пути мне не попадается ни одной живой души, а через пять минут становится даже немного страшно.
Во-первых, потому что освещения здесь ничтожно мало. Да и мрачные холодные стены вызывают крайне неприятное чувство. Решаю повернуть обратно… Вот только кто-то хватает меня сзади и прижимает к себе спиной.
– Ох!! – срывается с моих губ.
Сильные руки смыкаются на моём животе. И раздаётся хриплый шёпот возле виска:
– Ну что, попалась?
– Отпусти меня, Артём!
От всего пережитого голос садится. Пытаюсь разжать его пальцы и выбраться из кольца сильных рук, но у меня не выходит.
– Отпустить? Ты, должно быть, шутишь? Сама судьба свела нас здесь!
Он всё же отпускает меня, но только для того, чтобы развернуть лицом к себе.
– Нет, Рязанова, не отпущу. У нас с тобой есть незаконченные дела.
– У нас нет с тобой никаких дел! – тут же парирую я.
Да, мы учимся в одной частной школе. И с недавних пор он почему-то помешался на том, чтобы сделать мою жизнь чертовски сложной. Прямо проходу не даёт. Но это не значит, что нас что-то связывает.
– Нет, есть! – упрямо заявляет он.
– Какие дела, Артём? – устало вздыхаю я. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Ничего, кроме моей ненависти, ты не получишь!
Он и его брат-близнец творят такую дичь в пансионе… В общем, они просто отвратительные избалованные придурки, которым всё сходит с рук.
– От ненависти до любви один шаг, – ухмыляется Артём.
Он держит меня за руку, ещё и наши пальцы переплетает. Я ошеломлённо смотрю на наши руки, а потом в его глаза.
