Мои ноги были ватными, пока я еле-еле перебирала ими, идя по пустому школьному коридору. Я добралась до угла и медленно, чтобы не воткнуть кость себе в лёгкое, спустилась по стене вниз, затем вытянула перед собой ноги и вздохнула, чувствуя боль, разносившуюся по всему телу.
Был поздний вечер и на улице значительно потемнело.
Все, кроме меня, уже давным-давно покинули школу. Я пропустила несколько последних занятий, прячась в одной из кабинок уборной после того, как компания ребят решила, что будет весело потолкать меня между собой, как футбольный мяч, и заснула там.
Я так устала.
Мои глаза закрылись не в силах держать веки открытыми, и я не знала, как в ближайшие часы должна буду добраться до дома.
Сейчас я жалела, что мне исполнилось шестнадцать, и я должна была сама отвозить себя в школу. Мне нравилась некая свобода, но конкретно сейчас водитель бы не помешал.
Каждый шаг и вздох давался мне настолько тяжело, что я была готова кричать, но не могла. Меня бы отвели к медсестре, а затем позвонили родителям и ничем хорошим бы это не закончилось. Меня бы только обвинили в том, что я была слабой и не могла вытерпеть элементарную боль.
Я положила руку на живот и делала медленные вздохи, ощущая подрагивание внутренних органов.
Как долго это будет продолжаться?
Несколько слезинок выкатилось из под моих опущенных век, но мне не стало от этого легче.
Мне нужно было встать и добраться до своей машины, пока уборщица не нашла меня здесь.
Я опёрлась рукой на стену в попытке встать после короткой передышки, но внезапно позади меня послышались шаги нескольких человек. Я плюхнулась обратно на пол и замерла, надеясь, что тот, кто шёл сюда, не заметит меня в темной углу коридора, и закрыла глаза, молясь об этом.
Боже, я такая жалкая. Хотелось смеяться.
Я впилась ногтями в кожу на бедре, не прикрытой юбкой, когда шаги прекратились, и я почувствовала на себе чей-то взгляд, потому что моя щека запылала от него.
Я даже не успела открыть глаза, как раздался голос:
– Нет, Джулия, – тихо прорычала Талия.
Твою мать…
Мои веки распахнулись и в поле зрения оказались две девушки.
Джулия смотрела на меня, в то время, как Талия смотрела на неё и крепко сжимала её руку, не позволяя подруге отодвинуться от неё ни на миллиметр.
– Она бросила нас, – напомнила она ей. – Не мы её. Значит, она может прекрасно обойтись без нас и сейчас. Пошли, – дернув девушку, закончила она.
Но Джулия разочаровано посмотрела на неё и аккуратно вытащила ладонь из её хватки, а затем приблизилась ко мне.
– Аврора? – прошептала девушка, слегка наклоняясь в мою сторону.
– Уходи, – отрезала я, не позволяя ей заглянуть в мои наполненные слезами глаза.
– Идём, Джулия, – напористее произнесла Талия.
Боже, забери её отсюда. Не позволяй ей смотреть на меня.
Я проглотила ком в горле, когда Джулия присела рядом со мной на корточки, и я опустила глаза, чувствуя, как слезинка прокатилась по моей щеке.
Чертова предательница. Мне было больно плакать, и я не хотела этого делать. Особенно сейчас.
– Мы видели, как они… – девушка замолчала, не заканчивая своё предложение.
– Боже, – вздохнула Талия. – Толкнули пару раз. Она не фарфоровая, Джулия. Перестань.
Джулия шикнула на неё, на секунду повернувшись в её сторону, а затем снова перевела своё внимание на меня.
– Почему ты пропустила занятия? – поинтересовалась она.
Из меня вырвался смешок, который прошёлся по всему телу, и я поморщилась от ужасной боли.
Я оставила её, почему она всё ещё относилась ко мне хорошо?
Так не должно было быть.
Отчаяние наполнило меня до самых краёв. Из меня вырвался всхлип, а за ним болезненный стон. Краем глаза я видела, как Талия со странным выражением лица приближалась к нам, а Джулия обеспокоено смотрела на меня.
– Аврора…
– У меня… У меня сломано ребро, – гнусаво прошептала я.
Мне было так стыдно! Но я понимала, что не доберусь до машины без чьей-то помощи.
Талия наклонилась и резко подняла мою рубашку, оголяя живот, проверяя, вру я или нет, а затем послышался испуганный вздох Джулии.
– Твою мать, – прошептала Талия. – Как долго это у тебя?
– С раннего утра, – призналась я.
Отец вытащил меня из кровати и кинул в зал, а затем он наглядно показал Гаспаро несколько приёмов, которые тот отлично за ним повторил. Их ноги с силой врезались в мой живот, потом, когда они ушли я ещё долго не могла встать, но затем всё-таки найдя в себе силы, я поднялась с пола, взяла школьную форму и поехала в больницу.
Я знала, что никто не сделает этого за меня. Жильцам дома было всё равно, а остальным об этом просто нельзя было знать.
Мне сделали рентген и что-то вкололи. Стало немного легче, но каждый вздох всё равно приносил боль. Я оставила рёберный бандаж в машине и хотела надеть его после того, как выйду из школы, но когда ребята постарше решили поиграть со мной, я чудом не отключилась прямо там в коридоре.
Я знала, что кожа была сине-фиолетовой, но не поднимала рубашку и не смотрела туда после того, как увидела, как выглядела в больнице. Я дала врачу три сотни баксов, чтобы он не звонил никому, чтобы мне не пришлось выдумывать историю о том, как я случайно упала с лестницы. У меня просто не было сил на это.
– Кто сделал это с тобой? – наивно спросила Джулия и я видела взгляд Талии, который она бросила на неё.
Она всё понимала.
Джулия единственная из нас, кто не сталкивался с этим, но Талия знала, какого это.
Её семья тоже была жестока с ней.
Она аккуратно просунула свою руку под моё плечо и начала поднимать меня, когда я застонала от боли. Джулия взялась за другое и, наконец, я встала на ноги, но они всё равно не отпустили меня.
Мне хотелось громко плакать.
Я посмотрела на каждую из них и заметила сожаление, даже на лице Талии.
– Давай, мы поможем тебе, – произнесла она.
Доминик, прищурившись, посмотрел на меня, и я ждала, когда он ударит меня в ответ, но вместо этого он выпрямился передо мной и опустил руки. Я почувствовала, как дверь позади меня начала открываться и я перестала прижиматься к ней, чтобы не упасть.
– Иди, – приказал он.
Я лишь ещё мгновение смотрела на него, а затем, не подумав, выбежала из раздевалки. Я не смотрела под ноги и споткнулась пару раз, пока бежала на выход, но, только выйдя на улицу, я подняла руку и прижала ко рту, удерживая всхлип внутри.
Через несколько дней после того, как девочки нашли меня, не все ребята, что издевались надо мной появились в школе. Некоторые из них вернулись спустя несколько недель, как раз, когда моё ребро зажило, а остальные на протяжении этого времени ходили в солнечных очках.
Я поняла, что Талия постаралась для этого, но я даже не поблагодарила её, потому что узнала об этом только после того, как она погибла. Только после ее смерти я снова стала целью и пазл, наконец, сошелся в моей голове.
Никто не смел и слово сказать в сторону неё или Джулии, потому что когда-то в этой школе учились Кристиан, Себастьян и Доминик, а у меня был лишь Гаспаро, который мог помочь моим обидчикам, и, увидев, что за меня было некому заступиться, я стала мишенью не только дома, но и в школе.
В такие моменты я хотела стать Талией, потому что у неё тоже были проблемы с братьями, но она могла справиться и без их помощи, пока я только ждала, что кто-то вступится за меня. Большинство учеников побаивались её, конечно, находились и те, кто бросал ей вызов, но потом они жалели об этом. Джулию не трогали, потому что знали, что её брат пришёл бы за ними, если бы хоть кто-то и пальцем её тронул, к тому же, её защищала Талия.
И мне тоже посчастливилось какое-то время быть под её защитой, хоть я и не заслужила этого.
Мы не стали вновь общаться после случившегося, и я продолжала существовать отдельно от всех.
Потому что я не хотела, чтобы кто-то узнал мою тайну, а тем более они. Потому что я боялась, что единственные люди, которые когда-либо относились ко мне хорошо, точно также откажутся от меня, как и те, кто уже знал.
Поэтому, бросить их первой и защитить от этого позора было решением, о котором я не жалела.
Но что, если Доминик уже знал?
Глава 4
Прохладный ветерок задувал в открытое окно моей машины, пока я парковался у загородного дома.
Я пробыл в Сакраменто всего пять грёбанных дней, а меня уже трясло, и всё это было только по вине Авроры. Когда она успела спеться с Каей? Мы же их даже не знакомили! И Кристиан бы не сделал этого в моё отсутствие, потому что знал, кто она такая.
Может, он не одобрял моих действий в её сторону, как я когда-то пытался отговорить его от тактики, которой он придерживался по отношению к своей сестре, но не мешал мне. Мы никогда не лезли в дела друг друга и помогали, даже если были против.
Но он бы не смог запретить Кае, если бы она решила сделать это по собственной инициативе. Только зачем ей это?
Выйдя из машины и подойдя к высоким воротам, набрал код, который знал с тех пор, как этот дом появился здесь, и вошёл на территорию. Вокруг было подозрительно тихо, деревья над головой раскачивались из стороны в сторону, машины были припаркованы, но никаких признаков жизни не прослеживалось.
Почему меня никто не встречает?
На улице было ужасно душно. Я расстегнул верхнюю пуговицу на своей белой рубашке и пошёл в дом, но резкий выстрел заставил меня остановиться и повернуться.
Какого…
Я ринулся в сторону звука, оббегая дом, пробегая прямо по идеально подстриженному газону и одновременно вытаскивая пистолет из кобуры на поясе.
Я был готов к убийству, особенно прямо сейчас и уже предвкушал его, пока мои ноги сами по себе не остановились, когда я заметил, к чему именно я бежал.
В метрах двадцати от меня расположились Кристиан с Каей. Мужчина закрывал девушка собой, но с моего ракурса было прекрасно видно и её. Их руки были вытянуты вперёд, а пальцы соединены на пистолете, которым они целились прямо в мишень на дереве.
Видимо, они были настолько заняты друг другом, что не то, что не услышали, как к их дому подъехала машину, а даже то, что я бежал сюда, сломя голову.
Я усмехнулся и засунул пистолет обратно в кобуру.
Я не любил пользоваться этой штукой. Мне нравилось убивать голыми руками, но если бы кто-то уже начал стрельбу здесь, я бы для начала подстрелил их и только потом впился в них своей плотью.
Я следил за ребятами, пока Кая не повернулась к своему мужу и не начала игриво улыбаться ему, когда его рука медленно поползла по её бедру вниз, нацеливаясь залезть под черную теннисную юбку.
– Я бы с удовольствием посмотрел на продолжение, но боюсь кое-кто решит выколоть мне глаза после этого, – проговорил я, присвистывая и обращая на себя внимание, достаточно громко, чтобы меня было слышно.
От неожиданности руки Каи дернулись и пальцы нажали на спусковой крючок, выпуская пулю. Раздался ещё один громкий выстрел, а затем девушка повернулась в мою сторону, направляя на меня оружие, в то время, как Кристиан уже лез за своим, но остановился, увидев меня.
– Пощади, женщина, – взмолился я, поднимая руки в знак капитуляции и улыбаясь ошарашенным лицам друзей.
Кая опустила пистолет, облегченно выдыхая.
– Почему вы так удивлены? Вы сами позвали меня, – напомнил я им.
Поначалу я думал, что хотя бы Кая сможет вытаскивать «лесника» куда-то помимо работы, но теперь они вместе засели у себя в доме и даже решили отпраздновать двадцатипятилетие Кристиана здесь, вместо того, чтобы выбраться куда-нибудь.
Я даже не заставлял их думать. Я бы устроил всё сам. Всё, что от них требовалось – это прийти. Но вместо этого мы будем сидеть в доме посреди леса, и я уже предчувствовал разговоры о больных суставах, потому что мы вели себя, как чертовы пенсионеры.
Хотя моя спина и, правда, немного болела.
– Я могла убить тебя, Доминик! – крикнула Кая, когда Кристиан забрал из её рук оружие.
– Это точно, – качнув головой, немного наклоняясь в сторону и смотря на дыру ровно посередине мишени, ответил я.
Ребята последовали моему взгляду и тоже увидели это, затем Кристиан наклонился и поцеловал девушку.
– Браво, Боец.
Она улыбнулась ему и, взяв за руку, повела ко мне.
