Полина Павлова "И только море запомнит"

– Как всегда прекрасна, – запыхавшись на выдохе произносит Эдвард. – Какими судьбами?

Мужчина вытирает ладонью кровь и грязь с лица, а Моргана равнодушно отправляет грязное оружие обратно на пояс. Призрак насмешки касается её лица.

– Я знаю, – горделивый тон, О`Райли поправляет косу, взмокшие от пота волосы липнут к шее. – Это тебя не касается, Эд. Лучше верни мне два дублона, которые задолжал.

– Надо же, а я думал, что только что вернул тебе этот долг, – пират ехидничает, скрещивая руки на груди. Он играет бровями. И Моргана вспоминает ещё одну причину, почему ненавидит с ним видеться. Он дурак. Отчаянный, даже безрассудный, даже интересный, но всё же дурак. А от невыносимости глупых людей её тошнит.

Между ними могли бы воспылать настоящие, искренние чувства, которые в обществе принято называть романтичным словом «любовь», да только О`Райли для себя решила, что лезть в чужую семью, особенно в которой есть ребёнок, не намерена. Она помнит, как отец впервые привёл в дом свою женщину. Не до конца понимая, что значит «любовница», Моргана была вынуждена наблюдать скорбную печаль на лице матери.

Когда-то кузина Кэт обмолвилась, что лишь бы не видеть, как рушится их дом, Комина О`Райли предпочла отравиться белладонной. Ни во что подобное Моргана не верит, но для себя всё же кое-что пообещала.

И всё же несмотря ни на что, какую-то привязанность к Эдварду О`Райли ощущает.

– Считай, что ты мне теперь должен ещё больше, – Моргана разворачивается на каблуках и направляется прочь к уже перекинутому с «Авантюры» трапу. – Позже сочтёмся.

Айртон смотрит ей в след, опираясь на свою проржавевшую саблю.

– Эй, королева. Груз пополам?

– Оставь себе. Я планирую в ближайшее время сказочно разбогатеть, и у меня будет столько рома, что ты лопнешь от ебаной зависти, – О`Райли чеканит шаг.

– Тогда… увидимся в Нассау, королева?

Моргана закусывает нижнюю губу, кончиком языка проводит по шраму. Имеет ли смысл вообще встречаться с Эдом, и будет ли у неё возможность заглянуть в Нассау, таща на хвосте целый английский линкор? Исключено, слишком опасно приводить Кеннета и его людей в пиратскую республику. Хоть там по улицам и разгуливают красные мундиры, О`Райли не сомневается, что лорд Кеннет и его прихвостни умудрятся заставить тех работать усиленно, а это чревато неприятностями для райского местечка.

– в Порт-Рояле.

Пираты возвращаются на «Авантюру», чтобы продолжить работу. Моргана деловито проходит мимо Спаркса с совершенно равнодушным лицом. Требуется некоторое время, но корабли мирно расходятся, чтобы пойти каждый своим путём. Кеннет явно в ярости, ведь О`Райли ушла в самоволку. Но кого волнуют чувства и эмоции лорда Ост-Индской Торговой Компании.

Бриг отходит достаточно далеко, прежде чем раздается грохот от залпа мортир не разносится по водной глади. На «Певчую птичку» обрушивается сокрушительная сила, дробящая палубу в щепки, прожигающая паруса и превращающая людей в кровавую кашу.

– Нет… нет! – бросается к борту О`Райли. Моргану охватывает бессильная ярость. – Что он творит?! Что этот конченый ублюдок делает?!

И все её труды по спасению товарища по ремеслу отправляются в пучину. Колман хватает О`Райли за локоть, потому что та уже тянется за пистолетом. «Не нужно», – одними губами произносит Мёрфи. Квартирмейстер предугадывает её желание направить дуло на Спаркса и размозжить ему голову одним выстрелом. И пускать потом придётся отскребать мозги от палубы, кто-то должен ответить за действия лорда Кеннета. Зарево пожара отражается в её глазах. Спаркс захлопывает журнал, заботливо прижимает тот к груди, надменным, почти издевательским голосом, отвечая Моргане, будто то месть за её грубость:

– Мисс О`Райли, Лорд Кеннет делает то, что у него выходит лучше всего – очищает воды от пиратов.

Капитан рычит, стискивая зубы до болезненных ощущений в дёснах.

– Закрой свою пасть, Спаркс, а не то ты отправишься туда, куда и Эдвард – к Морскому Дьяволу. Лично вскрою тебе глотку. Ясно?!

Бессильная злоба охватывает О`Райли. И не понятно, что злит её больше: напрасный труд или потеря человека, одного из немногих, кого можно было бы назвать другом. Ярость вскипает в крови, и новый прилив адреналина затуманивает разум.

– Передайте сигнал на «Приговаривающий». Переговоры. Я требую лорда Кеннета к себе на палубу! Сейчас же!

***

– Кто бы сомневался.

Девушка покидает капитанский мостик, она скрещивает руки на груди – типичный жест демонстрации недовольства.

– Переговоры, мисс О`Райли? Я думал, что вы выше этого, – усмехается Бентлей, шагая по палубе столь медленно, как только может, чтобы лишний раз потомить капитана «Авантюры». Краем глаза он следит, как солдаты, верные только ему, заполняют палубу корабля для его личной безопасности. – Мы и так отстаем от графика. Вы правда считаете, что тратить время хорошая затея?

Моргана стискивает зубы, можно заметить, как сильно от этого играют желваки и чуть искажается шрам на изуродованной половине лица. Колман занимает место рядом со своим капитаном, в то время как Спаркс, подобно преданному псу, подбегает к Бентлею. У них нет никакого графика. И то, что выдумал для себя лорд Кеннет – сугубо его домыслы. Моргана не обещала никому найти сферу в экстремально короткие сроки.

– Могу я узнать, какого хуя, Кеннет? Я, рискуя жизнью, спасаю людей, а вы так просто избавляетесь от них?

– Людей? – вскидывает бровь Кеннет, выходя ближе к Моргане и скрещивая руки за спиной. – Пиратов, мисс О`Райли, пиратов. Вы сами решили ринуться на помощь преступникам и мародерам.

– Они люди, Кеннет, наши братья по оружию.

Моргана делает точно такие же шаги навстречу Бентлею, солдаты сразу же вскидывают мушкеты на руку, целясь прямо в неё. Всё сделают лишь бы защитить своего лорда. Может ли что-то Кеннет без своих людей? Или он только и способен прятаться за спины верных надрессированных солдат.

– И вы только что убили моего любовника.

Кеннет не дёргается, не ведёт бровью, хотя на короткое мгновение гаденькая ухмылка гаснет. Ещё немного, и ирландка не стерпит, вцепится в горло лорду Ост-Индской Торговой Компании голыми руками. Желание придушить идеально прилизанного Бентлея становится настолько же огромным, как эго лорда.

Моргана стоит под наведенными мушкетами очень спокойно для человека, которому есть, что терять. Она великолепно балансирует на кончике бритвенно-острого лезвия. Кеннет щёлкает пальцами:

– Ах, да, Айртон, верно? Мистер Мердок.

Офицер выходит вперед, протягивая лорду небольшой лист, который он так бережно берет в руки зачитывая вслух.

– Эдвард Айртон. Награда пятьсот фунтов. Живым или мертвым. Желаете получить?

Ему ещё хватает наглости так обращаться к ней. Словно человеческая жизнь ничего не стоит. Будто это всего лишь рядовое происшествие. Если бы у Бентлея были с собой деньги, Моргана уверена, он бы бросил ей их под ноги, чтобы выразить всё пренебрежение. О`Райли сверлит его взглядом убийцы – человека беспринципного и жестокого.

– Вы думаете, что со мной можно играть? Закройте свою гнилую пасть, Кеннет. Или я, клянусь Богом…

Кеннет стоит неподвижно, продолжая держать лист бумаги перед девушкой. Капитан выхватывает его и отшвыривает в сторону, смяв в крошечный комочек.

– Пять ударов плетью за самодеятельность и неподчинение, – коротко будто шипя произносит Бентлей, поджимает губы. – За вашу помощь в поимке преступника… можете выбрать кто нанесет удар, а кто будет держать.

– Во столько вы оценили людскую жизнь? В пять ударов плетей? – рявкает Моргана, заставляя людей Кеннета дрогнуть от такой зычности голоса. – Никто на моём корабле не смеет меня бить, а уж тем более плетью. Не зазнавайтесь, лорд Кеннет. Могут быть последствия.

О`Райли сжимает кулаки.

– Как и после ваших деяний. Не вынуждайте меня самостоятельно идти на поиск. У вас час, – Бентлей будто отряхивает руки, словно те запачкались от изображения пирата, которое тот держал.

Он было направляется прочь, но фраза в спину останавливает:

– Ты, Кеннет.

Бентлей разворачивается, окидывая взглядом своих людей. Моргана знает, что лорд не может позволить ей дать возможность заставить солдатов «Приговаривающего» усомниться в нем. Моргана смотрит на него, как на врага. Впрочем, он и есть враг, с которым пришлось временно объединиться.

– А вы двое, – она указывает пальцем на некрасивого мужчину с лейтенантскими погонами и на того, кого Кеннет назвал Мердоком. – Шаг вперёд.

Короткий кивок Колману. Квартирмейстер удивлённо выгибает одну бровь, но ослушаться своего капитана не смеет. Скрипит дверь каюты Морганы. Мёрфи возвращается с капитанской дочкой, вкладывает ту в руку О`Райли. Капитан принимает её спокойно и протягивает Кеннету. Стоит мужчине подать руку, как Моргана разжимает ладонь. Плеть падает на начищенные доски палубы. Команда наблюдает затаив дыхание.

Это провокация, проверка на прочность. Бентлей не дёргается, как и красные мундиры. Короткий стук трости по палубе.

– Прошу, – Кеннет указывает ладонью к мачте.

Моргана отстегивает нагрудную кобуру, отбрасывает в сторону, следом – шпага, затем все ремни, что на ней есть. Она снимает каждый из них, не сводя взгляда с Кеннета. Один слепой глаз, но зрячий блестит, подобно бриллианту. За ремнями с золотыми пряжками на палубу отправляется потертый камзол, за ним – декоративный корсет из хорошей кожи, и вот, казалось бы, сорочка, на которой любая порядочная девушка замешкается, струсит и сбежит, Моргана снимает её даже не моргнув.

Офицер Кеннета, что ближе всего к ней, нервно сглатывает. Немного скалясь, Моргана подзывает к себе мужчин ещё ближе и встаёт на колени.

– Ну же, олухи, держите. Сисек женских никогда не видели?

Офицеры стыдливо отводят взгляд, беря под руки Моргану, дабы спина выпрямилась. Бентлей молча берет плеть в руки, рассматривая ее.

– Пять ударов плетью…

Спина Морганы далеко не девственно чистая. На ней красуются старые рубцы, побелевшие от времени, но от того не менее выделяющиеся. Ей уже приходилось быть в унизительном положение провинившегося матроса. Но сейчас другая история.

Кеннет делает несколько шагов ближе, замах, мгновение мужчина мешкает… хлесткий удар.

Колман было дергается, но старпом Адис крепче ухватывает его за руку. Никто в команде «Авантюры» больше не проявляет эмоций. Они знают своего капитана, как несгибаемую, железную леди, доказавшую то, что она стоит выше всех мужчин на этой палубе.

– Раз, – громко объявляет Моргана, дергаясь от удара.

Боль прожигает спину. И давно забытое ощущение вспыхивает красным бликом в памяти. Кажется, прикусывает кончик языка, потому что во рту ощущается кровь – металлический привкус, словно раскусила медную пуговицу.

Удары того капитана были сильнее. Но плеть – мягче.

Искусный палач и мучитель знает, как причинить боль невероятной силы, но извести свою жертву не сразу. Кеннет явно никогда не держал в руках плеть.

Замах. Удар.

– Два, – с глухим, гортанным рычанием выплевывает слово капитан.

Ладони стискиваются в кулаки, ногти впиваются в чуть грубоватые ладони, оставляя фиолетовые лунки-полумесяцы, она только расправляет плечи, чтобы спина была видна всем и каждому присутствующему. Новые раны на спине жжет, кожа, пульсирует и горит. Только второй удар. Моргана выдержит каждый последующий с ещё большим достоинством.

Свист, рассекающий воздух.

– Три! – словно команда, словно приказ самому Кеннету.

Кровь стекает по спине, катится неприятно по ямочкам на пояснице, впитывается в атлас бридж.

Глухой удар. Не по спине. Плеть вновь оказывается на палубе. Кеннет грубым и резким движением расталкивает держащих Моргану солдат, и спешит удалиться. Но дорогу лорду преграждает мистер Спаркс, явно не довольный, что Моргана не получила всех ударов. Жалкий стервятник, жаждущий крови. О`Райли презирает таких людей, как Оливер Спаркс.

– Ещё два… мы не закончили!

– Сэр, еще два удара… позвольте законч…

Бентлей срывается. Мужчина хватает своего агента за ворот, рывком притягивая к себе.

– Если хоть пальцем ее тронете, вздерну на палубе.

Лорд отталкивает от себя агента и торопливо уходит.

– Л-ладно, – Спаркс поправляет галстук, нервно сжимая журнал в руке.

Моргана поднимается на ноги, подхватывая сорочку, но не спешит её надевать. Стоя раздетой по пояс, она выкрикивает Кеннету самое резкое, что может только сказать женщина про мужчину:

– Слабак.

Глава 9. Я хочу понимать

Бентлей сжимает кулаки, а в горле встает неприятный ком. Да, Кеннет был свидетелем, был тем, кто подписывал или приказывал наказать, казнить. Но чтобы самому пачкать руки… Предпочитает отдавать грязную работу Спарксу, не брезгающему не то, что её выполнением, но и получением от неё своеобразного садистского удовольствия. Бентлей разворачивается, окидывая взглядом каждого из солдат. Он не может позволить выскочке дать возможность заставить матросов «Приговаривающего» и верных людей усомниться в нем. Моргана провоцирует, это ясно по её мрачному лицу. Если бы ярость была чем-то на подобие раскалённого металла, то вены О`Райли бы вспухли. Беспрецедентно, как ей удаётся держаться. Унизительно, как самому Бентлею приходится прогибаться.

– Прошу.

Кеннет указывает ладонью. И она проходит с такой гордостью, что можно позавидовать. Люди Кеннета держат её, но самому Бентлею кажется – она будет уверенно стоять и без них. В крепкой, но всё же женской фигуре есть то, чего не хватало ему самому когда-то, – статусность. Если королева встаёт на колени, то она делает с высоко поднятой головой. Моргана похожа на королеву. Кеннет молча берет плеть в руки, рассматривает ее. Надо же, раньше он никогда так близко не видел «капитанскую дочку», особенно у себя в руках. Большим пальцем обводит по оплётке.

– Пять ударов плетью…

Лорд делает несколько шагов ближе, замах, мгновение мужчина мешкает… хлесткий удар. Он сам это делает? Внутри что-то неприятно сжимается. Он слышит этот удар извне, кажется, будто испытывает на собственной шкуре.

Удар.

Так чувствуют себя палачи, одно движение рукой способно принести столько боли? Рука дрожит, Кеннет сильнее сжимает рукоять, чувствует, как что-то теплое стекает по ладони. То его кровь, порез от… видимо, чего-то на острого. А ей хоть бы что.

Замах.

Глаза не могут оторваться от спины Морганы, испещрённой целым рисунком, состоящим из старых шрамов, Кеннет будто добавляет на картину новые мазки. Художник из него паршивый.

Удар.

Раскрасневшаяся вспоротая кожа. Лорд больше не в состоянии исполнить собственный приговор. С гневом он бросает плеть подальше от себя, словно это раскаленный железный прут. Он приходит в ярость, лично отталкивая от Морганы солдат. Что за мужчина станет держать девушку? Тем более так… И по его жестокому приказу.

Бентлей смотрит на то, как по спине Морганы стекают капли крови. Он уже было тянется к ней, чтобы помочь встать, но в момент отдергивает руку. Ладонь дрожит, с кулака капает тёплая жидкость. На пути Спаркс, которому мало добычи, мало кровавых страданий, нужно больше и больше, чтобы весь мир утонул в крови, захлебнулся ей, тогда он будет глодать подгнившее мясо с костей, отрывать его, ошмётки поглощать даже не вилкой – руками.

Не хватает лишь одного последнего слова.

– Слабак.

Он слышит. Хорошо слышит. И это, больнее, чем режущий слух звук плети. Мужчина на секунду останавливается. Чувства, заставившие его уничтожить корабль Эдварда Айртона, сначала переросли в сожаление, но Моргана заставляет их стать новой волной гнева. И он не будет его подавлять. Чаша наполнена до краёв. Последняя капля. Столы перевёрнуты, на пол со звоном летит равновесие.

Уже на палубе «Приговаривающего» ладонью он останавливает офицера, будто по привычке сжимает галстук на шее подчиненного, не смотря даже в глаза. Когда-то он был другим – холодным, амбициозным, просто расчётливым и высокомерным, подобно многим молодым людям, добившимся хоть чего-то в короткий срок, однако всё переменилось, он стал мощью с которой заставил считаться всех, кроме какой-то самодовольной ирландской сумасшедшей девицы, подрывающей его авторитет не просто выходками, а одним видом.

Слабак.