– …Да, – подтвердил величавый москвич. – Сразу приведу мотивы. Первое. МГО никогда не нарушало договорённости. Выполнит оно их и здесь. И главная гарантия – наш производственный интерес, а не…
– Санкции, – шепнула ему Негашева.
– …а не санкции, – повторил вельможный чиновник. – Второе. Объединение включает одиннадцать предприятий. И их директора мне тут же скажут, что я общие деньги кладу на алтарь Сылбумзавода. А ведь мы поставляем продукцию для всего Министерства обороны СССР. Это около четырёх миллионов человек. Бюджет у них – более семидесяти миллиардов рублей. И за исполнение обязательств они тоже с меня спросят. Теперь по поводу леса. Отступления от договора могут быть пустяковые, а последствия – потеря базы. Несоизмеримо. Логично?
– Не вполне, уважаемый Андрей Андреевич, – придерживался дипломатического этикета Подлужный. – Согласно договору наши лесозаготовители сто процентов леса будут поставлять бумзаводу. В свою очередь тот производит технические носители информации и не для себя, и не для дяди, а на девяносто пять процентов – для минобороны. Бумагу – на треть для военной отрасли. Стало быть, интересы Сылки – интересы МГО и минобороны. Что до лесосырьевой базы, то право пользования ею вы теряете только при существенных нарушениях.
– Это ваша принципиальная точка зрения? – высоко вздёрнул кустистые брови Холмских.
– Да, – ответил председатель райсовета. – Но она, как мне представляется, в полной мере обеспечивает баланс интересов сторон.
– Жаль, но я констатирую, что разногласия, которые обнаружились до того, нам не удалось снять, – с неудовольствием отметил руководитель союзного объединения. – Предлагаю их перенести на рассмотрение депутатов.
– Что ж…Да будет так, – принял его предложение визави.
4
Открывая сессию, после предварительных процедурных вопросов, председатель райсовета нанёс упреждающий удар по позиции МГО «Информбумпром». Перечисляя приглашённых лиц, Алексей в первую очередь, разумеется, представил Холмских. А вот затем он назвал генерального директора Солегорского бумкомбината Козлова Михаила Степановича.
Солегорский бумкомбинат находился в двухстах километрах южнее Красносыльска. Его производственные мощности превосходили Сылбумзавод вдесятеро. От Солегорска начиналась железная дорога, которая вела к Среднегорску и далее по всему Союзу. Потому и в финансово-хозяйственном плане комбинат явно превосходил соперника с Сылки. Тот ему годился разве что в качестве второстепенного филиала. Зато по части обеспечения древесиной гигант хронически проигрывал «лилипуту».
Поэтому Козлов охотно принял приглашение Подлужного. Он, также как и москвичи, прибыл в северный городишко с целой командой. И для Алексея присутствие солегорской делегации было кстати. Оно создавало конкуренцию. Оно давило на Холмских.
Сначала с лаконичным докладом выступил Подлужный, поскольку тема в депутатских кругах была детально проработана. Вслед за ним содоклад презентовал руководитель союзного объединения. Фактически он более пространно, нежели в кабинете у Алексея, повторил свои тезисы. Одновременно Андрей Андреевич заверил народных избранников в надёжности создаваемого альянса и ответил на их вопросы.
Начались прения. И на этой стадии заседания проявилась удивительная тенденция: депутаты по дискуссионной части соглашения больше поддерживали Холмских, чем молодого главу района. Вероятно, им настолько опостылело В-52, что они элементарно боялись, как бы московский гость «не сорвался с крючка».
Из общего полемического русла выбивалось только выступление Шварца, представившего консолидированную точку зрения «офицерской фракции». Он стращал неисчислимыми бедами присутствующих в случае вывода спецучреждения. И предлагал вообще снять данный вопрос с рассмотрения, а также прекратить работу сессии.
Между тем, Подлужный «не ради галочки» добивался участия в работе райсовета представителей Солегорска. Они условились с Козловым, что тот изложит своё мнение по животрепещущей для него теме. И в нужный момент Алексей поймал его взгляд, а тот ответно кивнул ему.
– Товарищи депутаты, – улучив паузу, напомнил председательствующий коллегам, – я уже информировал вас, что в зале находится Козлов Михаил Степанович. Он просит слова. Дадим? Полагаю, нам будет полезно услышать альтернативный вариант разрешения проблемы.
– Спасибо, – поблагодарил генеральный директор Солегорского бумкомбината, оказавшись за трибуной. – Уважаемые красносыльцы, буду краток. Мы готовы с вами заключить договор взамен Информбумпрома. И под неустойку в сто миллионов рублей. И под потерю лесосырьевой базы, если мы что-то нарушим. Отчего я так смело говорю об этом? Да оттого, что нам без вас не обойтись, а вам – без нас. Мы же – не Москва, которая сегодня здесь, а завтра – там. Сколько существует МГО? Два года. Сегодня его Правительство СССР создало, в числе прочих, а завтра расформирует. И вы останетесь на бобах. А мы на Урале с конца тридцатых годов и никуда отсюда не денемся. А деньжат у нас – поболе, чем у МГО. Предложение моё не спонтанное. Я ещё полгода назад предлагал Тимкину попросить Совет Министров вывести ваш бумзавод из-под эгиды МГО. Заключайте контракт с нами, и будете жить как у Христа за пазухой.
Боевое, энергичное и внешне соблазнительное предложение Козлова вызвало оживление как в зале в целом, так и в стане Холмских. Потому было не удивительным, что моментально место за трибуной попросил директор Сылбумзавода Тимкин.
– Пожалуйста, Владимир Николаевич, – отреагировал на его желание Подлужный.
– Уважаемые депутаты, – заговорил тот, выйдя на авансцену. – Как говорится, благими побуждениями вымощена дорога в ад. Велика лесосырьевая база Сылки, но не безгранична. Для бумзавода она велика. А для Солегорского бумкомбината – маловата. Они вечно побираются в поисках сырья и у нас, и в соседних районах. Знаете, что произойдёт, если они поглотят нас? Да прикроют бумзавод. А весь лес погонят себе. И Сылка останется голяком: и без сырья, и без работы. Это самый гибельный вариант для нас.
Наступил час обеда. Однако его представители власти, а равно московское и солегорское лобби, использовали не столько для перекуса, сколько для консультаций в кулуарах. И интенсивные переговоры дали свои плоды.
По возобновлении работы, Холмских одобрил пункт договора о потере лесосырьевой базы при ненадлежащем исполнении обязанностей МГО «Информбумпром». Хотя на включение неустойки он так и не пошёл.
Посудив и порядив, депутаты проголосовали «за изгнание» В-52 и за заключение договора в скорректированной редакции. Против этого, ожидаемо, выступили Шварц и его подчинённые. В тот же день соглашение подписали Сигель с Холмских, а Подлужный его утвердил. Настала пора реализации документа.
Глава вторая
1
В гости к Сергуньке и Мишутке пожаловали долгожданные гости: папина мама – бабушка Лида и мамины родители – бабушка Люда и дедушка Вова. Они приехали в Красносыльск впервые почти за три года. Обычно внуки Подлужные вместе с папой и мамой летом навещали их в Ильске и в Среднегорске. Но нынешним летом папа Сергуньки и Мишутки никак не мог выбрать время для отпуска, потому что он стал президентом и его без передыху вызывали в Москву.
Вот и теперь бабушки и дедушка гостили у внуков, а папа побыл с ними один денёчек, а потом опять улетел в Москву. Без папы, конечно, было скучновато, но зато вольготно. Все их баловали, никто не мог приструнить или поставить в угол. Даже мама махнула на их шалости рукой.
И до поры всё было замечательно. Вшестером они гуляли, загорали и купались, покупали в магазинах игрушки и лакомства. По вечерам же всей компанией смотрели диковинный цветной телевизор, который подарил дедушка Вова. Или играли в настольные игры. И бабушки нахваливали Сергуньку, который был усидчивый, умненький да разумненький и всех обыгрывал. А дедушке приходилось успокаивать Мишутку, который начинал шалить, дурачиться и никому не давал покоя.
Но как-то раз Мишутка до того распроказничался, что ни в какую не мог остановиться. И всех утомил. Тогда мама поставила рядом с собой маленький стульчик, усадила на него младшего и строго-настрого наказала: «Сиди и смотри с нами новости». И включила телевизор. Проснувшийся от шума и возни дедушка, присоединился к ним. Усевшись на диван, он сощурил глаза и сказал: «Чёрт, опять забыл очки».
– Я плинесу! – обрадовался Мишутка, и побежал в детскую, где временно дедушка спал с бабушкой Людой.
– Они на тумбочке, – крикнул ему вслед предок рода. – Справа…Ну, что ты там копаешься?
– Сяс, дедуська, сяс…Насёл! – успокоил его потомок.
Мишутка прибежал обратно и вручил старейшине очки. А тот, сощурив подслеповатые глаза и водрузив очки на переносицу, вдруг испуганно закричал, затрясся всем телом и принялся размахивать перед собой руками, точно разгонял туман.
От громкого возгласа все вздрогнули. А когда посмотрели на дедушку, то перепугались. Так как решили, что он сошёл с ума. И прежде всего баба Люда, потому что она взвизгнула: «Ты что, старый!»
Но потом все внимательно посмотрели на Владимира Арсентьевича, и увидели, что на стёклышки его очков налеплены бумажки, а потому он ничего и не видит. Сергунька и баба Люда стали хохотать, баба Лида улыбнулась, и только мама, сердито посмотрев на сына, поскорее сняла очки, отлепила бумажки и принялась успокаивать своего папу.
– У меня ж зрение падает, – в ответ стал объяснять ей деда Вова. – Надеваю очки – и на тебе! Сплошной туман на глазах…
– Ай-ай-ай, Миша, – укорила младшего мама. – Как нехорошо. Кто тебя такому научил?
– Мы в садике так баловались, – опустив голову, повинился мальчик.
– Но зачем ты бумажки приклеил?
– Я не пликлеил. Я на слюну.
– На слюну…Видишь, как ты нехорошо дедушке сделал?
– Я больсе не буду, дедуська, – потряс головой озорник.
– Надо линзы протереть, – озабоченно пробормотал Владимир Арсентьевич. – Где моя бархотка?
– Я плинесу! Она в футляле, – обрадовался Мишутка, и побежал в детскую.
Внук обернулся в два счёта, мигом доставив дедушке тряпицу. И тот начал ею протирать очки. Поскольку в эту минуту деда Вова был объектом всеобщего внимания, то все увидели, что он прилежно протирает линзы детским носком. А младший внучек лукаво подсматривает за ним, ожидая, когда же тот «прозреет». Но доверчивый патриарх ничего и не заметил. Зато остальные обратили внимание.
На сей раз хихикал только Сергунька. Бабушки ахнули и начали осуждающе цокать языками, а мама хотела схватить проказника. Но негодник соскочил со стульчика, прыгнул в сторону, запнулся о ковёр и под общий вздох ужаса полетел прямо на батарею отопления…
Мишутка ударился головой прямо о выступающее ребро батареи и рассёк себе лоб. Секунду-другую в месте рассечения ничего не происходило, как и в гостиной, где всех будто приковало к стульям, а потом из раны хлынула кровь. Тогда все заорали, заголосили и бросились к малышу.
Мама первой схватила Мишутку, где-то нашла полотенце и прижала его ко лбу ребёнка, а бабушка Лида притащила из холодильника лёд. Лёд завернули в полотенце и приложили к голове озорника. Мишутка поначалу оглушённо молчал, а потом заревел.
В виду форс-мажора у дедушки мигом спала пелена с глаз. Он натянул очки, подхватил внука на руки и потащил в свою «Волгу», стоявшую у подъезда. Вместе с ними в больницу поехали мама и Сергунька, переживавший за братика.
В травмпункте пострадавшего шалуна осмотрели, сказали, что ничего страшного, но на место рассечения необходимо наложить швы. И придётся подождать, поскольку врач был занят другим больным. Да ещё в приёмной была очередь.
Мишутка к тому времени успокоился. И не плакал, потому что рядом с ним сидела красивая девочка, у которой было разбито колено. Девочка была чуть постарше его, лет пяти. Она была похожа на Мальвину. Мишутка сначала строил ей глазки прищуренными как у деда глазами (из-за распухшего лба), а потом и вовсе с ней познакомился. Красавицу звали Олеся.
Четвертьчасовое ожидание утомило мальчика. У него начала болеть голова. И он уже хотел пожаловаться маме, но тут нежданно-негаданно появился добрый волшебник в образе доктора с бородкой. Он вошёл в приёмный покой и громко спросил:
– А где тут у нас прячется Миша Подлужный?
– Ой, – сказала мама. – Здравствуйте, Тимур Петрович! А мы попали в беду.
И она показала на Мишуткин лоб. В ответ добрый доктор увёл их с собой без всякой очереди. Причём чудотворец Тимур Петрович зашил маленькому непоседе рану так, что он даже и не ревел. Так, немного покуксился.
А при расставании Тимур Петрович сказал Мишуткиной маме, что его забирают в область. Но он никогда не забудет про них. И если что, он всегда к их услугам. И дал маме номер своего телефона.
На следующий день Мишутка отпросился у мамы поиграть в песочнице, которая была под окном их квартиры. И дал слово, что будет очень-очень осторожен. Слово словом, но мама, бабушки и дедушка, нет-нет, да и выходили во двор. Или смотрели в окно, поглядывая за шалуном.
И стоило им отвлечься минут на пять, как песочница опустела. Все опять заорали и закричали как накануне. И стали собираться на улицу. Но тут в дверь позвонили. И когда мама её отворила, то вся родня увидела, что на лестничной площадке стоял Мишутка.
Он был цел и за сегодняшний день невредим. Но возвратился не один. Рядом с мальчиком с перевязанной головой стояла вчерашняя красотка с перевязанным коленом.
– Плоходи, Олеся. Вот здесь я и зыву, – деловито пояснил маленький кавалер, делая широкий жест рукой.
– Здр-р-равствуйте, – старательно произнесла приветствие девочка, переступая порог.
Взрослые ей ответили тем же. Мишуткина же мама, кроме того, предположила вслух, что детки пришли поиграть. И ещё она поинтересовалась у маленькой гостьи, не хочет ли та после прогулки попить чайку.
– Зацем цайку, – остановил наивную маму сын. – Сколо обед, и Олеся сядет с нами. Мы вопсе лесыли, цто она у нас будет зыть. Я о такой девоцке давно мецтал.
– Я пр-р-риняла пр-р-редложение, – особо не заморачиваясь, пояснила Татьяне Владимировне дама его сердца.
В прихожей повисла тревожная тишина. Туповатые старшие осмысливали сказанное. Меж тем Мишутка, возраст которого, по всей видимости, приближался к брачному, как истинный рыцарь, помогал Олесе расстегнуть застёжки на сандалиях.
– Но Мишуля, вы же ещё маленькие, – попробовала возразить внуку испытанный боец Людмила Михайловна.
– Да какие насы годы, – резонно заметил тот, справившись с первой застёжкой.
– А…А Олеся у своей мамы разрешения спросила? – попытался поставить процесс на трезвую почву профессор, доктор наук Владимир Арсентьевич Серебряков.
– Я довер-р-ряю Мише, – сказала его избранница.
– Погоди, Мишенька, – нашлась бабушка Лида, – а ты у своего папы спросил?
– У папы? У папы…, – потёр затылок Подлужный-младший.
– Да, у папы? Ты же знаешь, что без него такие вопросы не решаются. Он приедет и скажет: «Эт-то что ещё за новости?!»
– Хм, – принялся ожесточённо чесать за ухом без пяти минут молодой муж.
– Твой же папа не пр-р-ротив? – взглянув на суженого чуть сверху вниз, проронила ну очень молодая особа, сознавая, что их будущее оказывается под вопросом.
– Папу-то я и не сплосил, – покаялся в опрометчивости женишок, в растерянности засунув указательный палец в нос. – Он зе в Москве.
– Ну, вот что, – взяла бразды правления в свои руки Татьяна Владимировна, – сначала мы всё же попьём чай, потом вы поиграете, а затем мы втроём пойдём к маме Олеси и решим некоторые вопросы. Последнее же слово скажет Мишин папа. Так, Михаил?
– Э-хе-хе, – умудрённый первым жизненным опытом, лишь тяжко вздохнул тот.
– А сейчас марш мыть руки! – прекращая разброд и шатания, распорядилась его мама.
2
Мишин папа не просто находился в Москве. Это была его третья длительная командировка в столицу за неполные два месяца. Они с Холмских занимались вопросами ликвидации Сылкаспецлеса и перезакрепления лесоырьевой базы. И в ходе этой работы Алексей ещё раз убедился, что Андрей Андреевич – человек дела.
Подлужный изнутри ознакомился с бюрократической кухней согласований, без которой невозможно было добиться продвижения пакета документов на стол председателя Правительства СССР Рыжкова Николая Ивановича. С утра до вечера председатель райсовета и Холмских вкупе с профильными сотрудниками МГО «Информбумпром» разъезжали по министерствам и ведомствам, утрясая разногласия. А они постоянно возникали, поскольку инициаторам противостояло могущественное МВД СССР.
Любопытно, что противодействие оказывал и Солегорский бумкомбинат, в том числе через ЦК КПСС, на бумаге которого печаталась газета «Правда». Зато на лучшей в Союзе бумаге Сылбумзавода печаталось полное собрание сочинений В.И. Ленина. И вождь мирового пролетариата не мог не победить. Тем более, что груз прегрешений В-52 был чрезмерно велик.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69394657&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
