– Понимаешь, там вместо собаки… Я ничего не понимаю… Смотри! –
он приоткрыл пакет и сам отвернулся, боясь заглянуть в него.
– И что? Что с собакой? – не поняла девочка.
Миша посмотрел в пакет. Собака, ничуть не изменившаяся, сидела там и улыбалась. Эра удивлённо смотрела на Мишу.
– Всё нормально. Пойдём отсюда! – сказал Миша.
Они вышли на улицу. Миша снова открыл пакет. Собака была на месте. Миша вынул её из пакета и долго рассматривал. Теперь он заметил, что шерсть у собаки была необычной, похожей скорее не на шерсть, а на мох или какой-то лишайник. Её зеленоватый цвет был, видимо, не результатом окрашивания, а вполне натуральным.
– Ты объяснишь, наконец, в чём дело? – в голосе девочки слышались сердитые нотки.
Миша рассказал ей о том, что произошло в кабинете доктора.
– Смотри! Ведь это не шерсть!
Эра сунула руку глубже в зеленоватый «мох» и тут же с криком отдёрнула её:
– Там же пусто! У неё внутри пусто!
Миша так испугался её крика, что непроизвольно отбросил собаку от себя. Та упала на асфальт и, отскочив от него, как мячик, снова оказалась в руках мальчика. Судя по улыбке, она вовсе не ушиблась. Миша опустил её на землю. «Пусть бежит, куда хочет», – решил он. Но собака сидела рядом и смотрела мальчику в глаза. И улыбалась.
Миша и Эра смотрели то друг на друга, то на странное зелёное существо, не зная, что делать дальше. Внезапно собака обмякла, расползлась по асфальту, и застыла, приняв форму цифры «3». Полежав так некоторое время, она снова приняла собачий облик.
– Что она хочет?
Улыбаясь, собака подошла сначала к Мише и, расползшись у его ног, превратилась в цифру «1», затем у ног Эры – в цифру «2». Затем снова изобразила тройку, плавно перешедшую в вопросительный знак.
– Ей нужен кто-то третий! – догадалась Эра. – Ты – первый, я – вторая, нужен ещё один!
Существо, вновь ставшее собакой, заулыбалось, завиляло хвостом и закивало головой.
– А зачем? Чего она хочет? Что это вообще такое? Может, оно опасно?
Собака отрицательно затрясла лохматой головой. Вся мимика у неё была человеческая.
– Пошли обратно к ветеринару! Пусть он разберётся всё-таки! Надо этого «пса» учёным показать!
– А вдруг это пришелец? – предположила Эра с ужасом.
Собака продолжала качать головой и улыбаться. И ещё раз изобразила тройку.
– Что же мне с этим делать? – недоумевал Миша.
– Знаешь, давай пока отнесём эту штуку домой, вечером придут с работы взрослые и решат. Твой папа, наверное, сообразит, что делать? Он у тебя кто?
Миша густо покраснел:
– Папа с нами не живёт.
– Ну, тогда я покажу его своему папе, – предложила Эра.– Он инженер-электрик. А теперь пошли домой, а то ещё уроки делать.
Миша посадил странное существо в пакет, и они пошли домой.
Глава 2. ЧЕЛОВЕК-ОРКЕСТР
По дороге Миша вдруг вспомнил, что ему надо купить батарейки для плеера. Эре тоже понадобилась новая тетрадка, поэтому они решили зайти в магазин канцтоваров, находящийся на противоположной стороне улицы. Чтобы перейти дорогу, надо было спуститься в подземный переход, что ребята и сделали.
Оказалось, что здесь, в переходе, установлены временные прилавки, где можно купить и батарейки, и тетрадки, и множество других необходимых вещей, так что вовсе необязательно идти в магазин.
На ступеньках перехода расположились бабки-цветочницы, а в углу, под лампой дневного света – живописного вида субъект, увешанный множеством музыкальных инструментов. Это был мужчина неопределенного возраста, лохматый и бородатый, в грязных широких штанах, бывших когда-то зелёными, в рубахе навыпуск с орнаментов из «огурцов» и в донельзя засаленной замшевой жилетке, отороченной клочьями облезлого меха. Ворот «психоделической» рубахи был расстёгнут, и на грязной шее субъекта был повязан не менее «психоделический» галстук. В руках у странного типа была гитара, вся в наклейках, на спине – пара барабанов и медные тарелки, звук из которых извлекался при помощи привязанной к ноге хитроумной тройной педали, на шее висела губная гармошка, а из кармана жилетки выглядывали маракасы.
Несколько любопытных окружили музыканта, чтобы послушать его игру. Миша и Эра тоже остановились. Исполнение песни, видимо, собственного сочинения, было не просто ужасным – оно было невыносимым, особенно для людей с музыкальным слухом. Наиболее подходящим словом для характеристики вокала данного исполнителя было бы «козлогласие». Однако странная мохоподобная собака, высунувшись из пакета, внимала душераздирающим звукам, вырывавшимся из утробы певца, с явным удовольствием. Более того, выбравшись из пакета, она сползла по ноге Миши вниз и уверенно растеклась в виде цифры «3».
– Она хочет, чтобы этот тип был третьим! – догадался Миша.
«Собака», снова став собакой, утвердительно закивала головой.
– Надо подойти к нему и сказать!
– А что ты скажешь? Этот пёс же молчит!
Собака заскулила, как бы пытаясь произнести что-то.
Эра решительно двинулась вперёд.
– Послушайте, – обратилась она к певцу, если его можно было назвать таковым.
– Не могли бы Вы уделить нам минутку внимания? У нас тут проблема с собакой.
Человек-оркестр широко улыбнулся, раскланялся перед немногочисленной публикой и повернулся к ребятам.
– Иван Барабанов. К вашим услугам. Рассказывайте, что случилось.
– Да мы и сами не можем понять…, – начал было Миша, но тонкий голосок прервал его:
– Я объясню. Теперь вас трое, я нахожусь в центре пересечения ваших биополей, и, следовательно, получаю возможность говорить.
Голосок принадлежал странному существу.
– Давайте отойдём в сторонку, чтобы не привлекать внимание.
Миша, с трудом веря в то, что собака заговорила, взял её на руки, и они вместе с Барабановым прошли в близлежащий скверик. Здесь шумел фонтанчик, и можно было разговаривать спокойно, не боясь, что кто-нибудь услышит.
– Итак, – начал пёс.
Тут у Миши зазвонил мобильник.
– Привет, – сказал отец. – Как дела? Что новенького?
– Нормально, – ответил Миша. Отец не звонил уже две недели, и Миша не знал, о чём с ним говорить.
– Послушай, мы тут летом собираемся в Турцию. Может быть, и ты с нами? Поныряем с аквалангом. Да и с Матвеем познакомишься – вы ведь теперь вроде как братья. Как?
Миша помолчал немного.
– А мама тоже с нами поедет?
Голос отца засмеялся в трубке.
– Старик, ты же взрослый чувак! Если бы я был султан, тогда конечно, а так как-то неловко. Ну, ты меня понимаешь!
– Нет, – сказал Миша. – Не понимаю, – и выключил телефон.
– Не расстраивайся, – сказал пёс. – Турция подождёт. Тебе предстоит поездка иного рода. Мы с вами, друзья, едем спасать Британию. А с ней и весь мир…
Человек-оркестр, в отличие от ребят, ничуть не удивился ни говорящему псу, ни сказанным словам.
– Британия так Британия! – воскликнул он. – Прошлый раз Паша-Трюфель такого порошка достал – всю ночь по Лас-Вегасу гуляли!
– Трюфель останется дома, – строго сказал говорящий пёс. – Про чудо-порошки Вам, уважаемый Иван Барабанов, тоже лучше позабыть и, желательно, навсегда. Истинному творцу допинг не нужен.
– Пожалуй ты прав, Мох, – согласился человек-оркестр, заодно дав имя странному существу. – Наверное, надо остановиться, раз уж зелёные псы мерещатся.
– Я не мерещусь, – обиделся Мох. – Я есть на самом деле.
– В конце концов! – не выдержала Эра. – Объясните нам, в чём дело!
– Это я и пытаюсь сделать. Но для начала мне надо было собрать вас вместе. Для удачного выполнения нашей миссии необходимо не менее трёх человек, причём это должны быть люди добрые, бескорыстные, готовые пожертвовать своими интересами ради других людей, не жадные, не мстительные, с открытым сердцем. А также способные своим творчеством будить лучшие чувства даже в уснувших душах. Это я лично о Вас, Барабанов!
– Это да! Это я могу! – радостно воскликнул человек-оркестр. – Вот, например, такая песня…
Он ударил по струнам и затянул дребезжащим фальцетом:
Ты не спеши, ты не спеши
Разбить стекло моей души…
Иван энергично заработал ногой. Грохот барабанов и литавр заглушил гитарные аккорды и голос певца. Перестав кричать, музыкант впился в губную гармошку с такой силой, как будто хотел высосать из неё кровь.
Миша в ужасе зажал руками уши. То же сделала и девочка. Только Мох слушал эту дикую какофонию с блаженной улыбкой на морде.
– Да, это именно то, что нам нужно. Ведь, по большому счёту, не имеют значения ни текст, ни музыка, ни качество исполнения. Внутренняя свобода автора и его душа, вложенная в песню – вот что важно. Я уверен, что сила искусства поможет нам заставить мистера Апстарта отказаться от своих намерений.
– А какие у него намерения, у этого мистера? – спросила Эра.
– Самые банальные – захватить Землю и получить абсолютную власть над человечеством. И начнёт он со старой доброй Англии. Поэтому нам срочно надо ехать в Лондон.
– Он что, дурак, этот мистер? – удивился Барабанов. – Каким образом он хочет это сделать?
– О нет, мистер Апстарт далеко не глуп. Он великий учёный, создатель трансформирующейся субстанции, часть которой вы видите перед собой в моём лице.
– То есть, ты хочешь сказать, Мох, что с помощью таких вот смешных собачек можно захватить мир? Да, это впечатляет!
– Вы напрасно смеётесь. Созданная Апстартом методами квантогенной инженерии на основе низших организмов субстанция может принимать самые чудовищные формы в зависимости от желаний её создателя. Посредством квантово-телепатической связи он может управлять ею с любого расстояния. Точнее будет сказать, что субстанция является как бы частью самого Апстарта. Уничтожить обычными средствами её невозможно – субстанция обладает колоссальной способностью к восстановлению. Применить химическое или ядерное оружие в густонаселённом районе тоже невозможно. Поэтому вся надежда на вас.
Барабанов почесал в затылке.
– Так ты, значит, часть этой самой субстанции? Зачем же ты тогда паришься по поводу спасения мира?
– Я ведь уже сказал, что субстанция – как бы часть самого её изобретателя. Мистер Апстарт – тоже человек, в его характере есть как плохое, так и хорошее. Преобладает, конечно, зло – на то есть свои причины. В детстве его сильно обижали. Это был болезненный, слабый физически, но очень способный мальчик. Вам всем знакома такая ситуация, не правда ли? Но, в отличие от Апстарта, вы не обозлились на весь мир. Так вот, я представляю собой то хорошее, что осталось в душе этого человека. И с вашей помощью мы пробудим в этом злодее совесть и, таким образом, изменим саму субстанцию.
– А что, в самой Англии не нашлось никого, кто мог бы выполнить эту миссию? – всё ещё с недоверием спросил Барабанов.
– О, это сложно объяснить. Дело в том, что бабушка Апстарта была русской по происхождению, и почти всё, что в нём осталось хорошего, связано с воспоминаниями о ней. Бабушка читала ему сказки Пушкина, и это отложилось в памяти. И ещё пела колыбельную. Я смутно помню эту песню. Мы должны восстановить её и спеть Апстарту. Я уверен, что это подействует. Как нельзя кстати оказался этот симпозиум в Москве. Я был представлен на нём как демонстрационный материал. Конечно, Апстарт не раскрыл там своих истинных целей. Учёный мир и представить не может, что готовит этот негодяй. При первой возможности я сбежал. Друзья, мы должны остановить Апстарта, иначе будет плохо!
– То есть, опять русские должны мир спасать! – воскликнул Барабанов. – Сколько же можно!
Пёс смутился.
– У вас есть право отказаться, – вздохнув, произнёс он.
– Да нет, я не отказываюсь, – сконфузившись, сказал музыкант. – Только как же мы в Лондон попадём? Нужны паспорта, визы. Деньги, наконец!
– И кто его в таком виде выпустит за границу? – добавил Миша.
– И что мы родителям скажем?
– О, не волнуйтесь об этом. Ведь я, как вы уже знаете, – трансформирующаяся субстанция, то есть могу принять любую форму – стану деньгами, документами, билетами. Никто не сможет отличить! Ну, решайтесь! Времени остаётся мало. Вы или никто!
– Да что тут думать! – воскликнул за всех Барабанов. – Такая возможность Европу посмотреть! Поехали!
Глава 3. В ДЕРЕВНЕ ПОТЕРЯЕВКЕ
– Мама, мы с классом на экскурсию уезжаем. В Хопёрский заповедник. На неделю.
Миша прилагал неимоверные усилия, чтобы не покраснеть и не выдать себя. Впервые в жизни он лгал матери. Сказать правду было невозможно – слишком нереально было всё происходящее с ним.
– Мы там будем жить в палатках, готовить еду на костре. Может быть, я там похудею немного.
Как ни странно, мама легко согласилась отпустить его.
– Ну что ж, поезжай. Заодно и подружишься с одноклассниками. Я тебе в дорогу курочку пожарю.
