«И ещё три нарушения», – нероид тоже добавил пунктика к разгорающемуся пожару внутри меня. Не знаю, осознанно или нет, но это работало. –«Он не смеет тебе угрожать, задерживать и запирать. Это насилие над свободой. А это непристойное предложение можно считать за высшее оскорбление!»
– Меня не интересует поиск компромисса, – стиснув зубы, проговорила в тайной надежде, что взрыва можно всё же избежать. – Если этот говн… слабак нарушил правило, за которое его ждёт исключение – исключайте. Такие воины стране не нужны. Ни стране, ни тем более вам.
– В договоре написано… – вновь начал он петь свою песню. При этом ничего нового не добавляя, словно не продумал вариант с моим отказом и теперь спешно искал в голове, за что бы зацепиться.
– Покажите, где именно. Там есть моё имя и моё согласие? Моя подпись под ним? – развернулась я к нему, отчётливо теперь видя, что мужчина, действительно, растерял последние и единственные козыри, а значит такого точно нет. А когда я прищурилась, ещё и сжал челюсть, напрягаясь: – Правильно, их нет, а значит вы ничего не можете мне предложить. Исключайте – это моё последнее слово, – дверь за спиной с щелчком открылась, и я шагнула в неё с еле сдерживаемой хищной улыбкой: – Следующие вам не понравятся.
«Ты знаешь, куда и как подать жалобу на этого гада? Ну и доказательства для неё?» – спросила маленького помощника, спешащего за мной следом. Как произошло что-то непонятное и невероятное в своей наглости и сути в общем.
– Адалис! – только и успел пискнуть в ответ и вслух малыш, когда я вдруг оказалась на полу, больновато ударившись спиной, а надо мной возвышалось страшное животное. Оно рычало и грозно гаркало где-то у моей головы. И среди этого рыка я почему-то отчётливо слышала слова:
– Договор! Нужен компромисс!
О, боги этого мира… Это что ещё такое?
Глава 7.
Надлом
Дарас Ригар
«Выдержка – это всё!» – крутилось отцовское наставление на повторе в голове.
Она меня не слушала. Не слышала. Упёрлась в своё «отчисляйте»! Это неимоверно злило. Мне и так с самого начала не нравился этот план. Зря только согласился участвовать в этом откровенном вымогательстве. Найран мне за это ответит!
Вот только чем больше женщина сидела передо мной, тем больше и сильнее я чувствовал странный, но очень навязчивый аромат. Он заполнял собой кабинет, наполнял лёгкие под завязку. Казалось, даже впитывался в кожу, отравляя каждую клеточку тела. И это раздражало ещё и поверх этой ситуации, заставляя зверя внутри зло скрестись, выть и требовать выпустить его.
«Выдержка! Выдержка!» – крепче хватал я бразды правления над телом и тем более разумом, уже чувствуя грань срыва. Никогда не подходил к ней так близко даже в пылу боёв и горячности молодости.
Леди Латиас повела плечиком, недовольно поджимая губы, и аромат стал насыщеннее. А следом я в очередной раз уловил лёгкие ментальные волны. Пытается проникнуть мне в голову? Не помню, чтобы в досье на неё было указано о подобной силе этой аристократки. Да и воздействие точно шло не на меня…
Зверь заскулил, выпуская когти в грудь и хватая за лёгкие. Ему хотелось рвануть вперёд на маленького нероида, которому, видимо, и предназначалось мысленное послание – давно я не слышал о такой сильной связи этих малышей и их хозяев.
– Вы всё же не поняли, – прикусив щёку изнутри, чтобы немного остудить голову болью, произнёс подготовленную фразу. Она должна была согласиться согласно подготовленному плану, согласно составленному портрету личности! Почему она отказывается? – Я хочу, чтобы мы нашли компромисс. Ваш брат хороший кадет, у него есть будущее, вам лишь нужно меня попросить, и мы всё решим.
Дурацкий план. Дурацкое принуждение к согласию. Можно было просто кинуть ей вызов или окружить, схватить и связать.
От представленной картины зверь довольно и предвкушающе оскалился. Ему всегда нравилась перспектива броситься в бой. Но сейчас я лишь мельком обратил внимание, что предвкушение его почему-то связанно не с кровью и расправой с очередным беззаконником, особенно таким сложным, как аристократ… ещё и женщина!
«Выдержка!» – всё ещё твердила холодная, но оставшаяся в меньшинстве часть разума. Другая же почти молила: «Ну давай! Сдайся! Скажи, что согласна, и я сделаю всё быстро. Твой высокомерный мирок развалится быстро и безболезненно».
– Меня не интересует поиск компромисса, – она напряглась сильнее, словно уловила мои намерения. Или всё же мысли? Я спрошу с Найрана это упущение. Леди же продолжила: – Если этот говн… слабак нарушил правило, за которое его ждёт исключение – исключайте. Такие воины стране не нужны. Ни стране, ни тем более вам.
В этом она была права. Слабаки и слюнтяи, прячущиеся за женскими юбками и спинами отцов – то слабое звено, что я почти успешно искоренил в вверенной мне Акадении! Но что взять с астарианцев. Но это бы облегчило мне сегодняшний финт с этой женщиной, будь она одной из них.
Аромат, немного затуманивший голову, говорил обратное. В ней нет ни капли их слабой крови. Правда в досье говорилось, что и мать, и её отец с ними связаны лишь частично, и их объединение в пару должно было усилить кровь и её влияние, как случилось с её братцем.
«Сдайся», – шуршал в голове мой зверь, смотря на леди, точно в эти обжигающе ледяные глаза. – «Подчинись».
«Слишком сильна оказалась», – усмехнулся я его попытке проломить её волю мысленной волной. Но он хмыкнул так, будто я что-то упускаю, будто наивный щенок.
– В договоре написано… – вновь попробовал надавить на неё, ещё и немного силы выпустил, приплетая её к голосу и распространяя вокруг нас, но был перебит твёрдым:
– Покажите, где именно, – а она словно и не заметила этого! – Там есть моё имя и моё согласие? Моя подпись под ним? – ещё и нагло сверкнула глазами, будто чувствуя свою победу. – Правильно, их нет, а значит вы ничего не можете мне предложить. Исключайте – это моё последней слово, – дверь за её спиной с щелчком открылась, и она шагнула в неё с еле сдерживаемой хищной улыбкой. – Следующие вам не понравятся.
Дверь? Как мы вообще оказались у дверей? Ещё и так близко друг к другу!
Мотнул головой, пытаясь избавиться от ощущения потери контроля над происходящим и реальностью вокруг. А эта глупая ещё и вильнула задницей, гордо выходя в коридор, окончательно срывая сдерживающие меня цепи.
«Выдержка!» – только и успел себе мысленно выкрикнуть, а дальше всё было как в тумане. Помнил только, как старался ухватиться за будто въевшийся в подкорку план с «договором» и предложением компромисса, что всё утро держал в голове с момента начала операции. Они вертелись на языке и в голове, пока её, вместе с телом, заполнял до дурноты сладкий аромат.
Ей всего лишь нужно было сдаться и согласиться на мои условия, пойти за предложенным, чтобы сломаться окончательно, а потом с радостью принять помощь Найрана!
Сейчас его предложение хотелось отвергнуть уже мне. Схватить, как того желалось при встрече сегодня ночью, за грудки и встряхнуть, а потом и выкинуть из личных апартаментов в крыле общежития для преподавателей.
«А ещё лучше растерзать!» – оскалился в предвкушение знатной битвы зверь, заодно прижимаясь всем телом к полу, на котором как-то оказалась заманиваемая в грязные сети моего бывшего друга леди.
Но как зверюга оскалился, так и получился мощный удар по ушам, да так, что в глазах потемнело, а следом ещё и разряд тока пришёлся прямо в нос, заставляя скулить от боли. Зато я пришёл в себя, откинув обиженную, но почему-то довольную звериную личность на задворки сознания. И лёжа на холодном полу в коридоре отдал приказ искину Академии:
– Перекрыть основной коридор, зациклить вторичный.
И мне как раз хватило времени, чтобы окончательно взять себя в руки, подняться и с гордой осанкой встретить не менее гордо шагающую в мою сторону леди Адалис. При этом чувствуя, как на ещё болящем лице расползается торжествующая улыбка в ответ на уже откровенную злость маленькой красавицы.
– Это по вашему смешно? – сощурила она глазки. – Или вы такой же мазохист, как ваши кадеты? Только скажите, я с удовольствием повторю, а затем разнесу закрытые проходы на атомы и никакой искин вам не поможет меня удержать! Это вообще противозаконно.
О, кажется, она не понимает до конца, что только что произошло. Я и сам не до конца осознавал неоспоримый факт – леди дала отпор зверю дарсиарца и успешно, чем только что подписала себе приговор на его извечное преследование, пока он не победит. А мы победим, как до этого побеждали наши предки, наши деды и наши отцы.
«Победим, покроем, завоюем», – предвкушающе отозвался зверь, подтверждая мои мысли – мы нашли подходящую, сильную, несломленную самку. И крылатый засранец рядом с ней не посмеет трясти своими перьями, если не захочет лишиться всех до последнего. – «Она станет нашей».
– Закон здесь я, – вспомнил, что она что-то там говорила, пока я любовался гневными серыми искорками в её глазах, теперь кажущимися мне очаровательными. Но почему-то серости в них прибавилось, будто они стали резко выцветать, а блондинистые волосы – чернеть, будто весь свет из них кто-то резко поглотил. Меня же к полу пригвоздил полных холода извечной пустоты голос моей выбранной леди:
– Это мы ещё посмотрим, – заставляя зверя и меня одновременно осознать сразу две вещи.
Зверя – что нашей она просто так не станет. Не подчиниться. Скорее глотку нам перегрызёт, чем даст себя покрыть, и тем более покорить.
Меня же – передо мной была лишь личина Адалис эр Латиас, внутри которой жило что-то другое и явно незнакомое этому миру. Что-то, что она никогда не показывала ему, хранила… либо это и вовсе была не она, что более возможно. Я изучал её досье, все хроники и донесения на ту гордую слабачку, и всё больше убеждаюсь, что не сведения были ошибочны, и пришедшее в Академию разумное существо никогда ей и не было.
Но я чувствовал, что это не та догадка. Не совсем та. Моя сила буквально кричала, что Адалис тут уже нет, вместо неё было что-то чужое, иное. Тело – её, а вот душа, полная силы и необузданности, – нет.
«И это может сыграть мне на руку во всём», – усмехнулся и, сбрасывая оковы неведомой силы, пусть и не без труда, схватил девичье тело, закинул на плечо и, слыша, но не слушая дикие ругательства, занёс обратно к себе в кабинет, запирая в этот раз понадёжнее.
Сам сел на своё кресло, а ёрзающую леди усадил себе на колени, крепко прижав к себе, пусть от её извиваний телом и стал подниматься стояк.
– А теперь мы поговорим на чистоту, – начал было я, но был перебит:
– Вот ещё, австралопитек недоделанный. Отпусти немедленно, – и пусть была всё так же воинственна, но телом всё же напряглась, подтверждая мои мысли о своей инородности. Значит, я могу продолжать и не отвечать на выпад.
– Нетушки. И для начала ты мне скажешь – кто ты и куда дела леди Латиас, а потом мы решим, как избежать той ситуации, под которую я пытался тебя подписать, – и мой аргумент возымел действие. Красавица замерла, потом отпрянула подальше и внимательнее заглянула в глаза, словно пыталась прощупать сказанное и его правдивость. – И не пытайся придумать небылицу, я почувствую не только ложь. Так кто ты? Как зовут? С какой планеты?
И чем больше задавал вопросов всё более уверенным и спокойным голосом, тем быстрее возвращался голубой цвет её глазам, а волосам блондинистость.
– Ты правду мне, я правду тебе. В твоих же интересах, чтобы я тебе помог. Могу даже поклясться на чём хочешь.
Нероид замаячил над нашими головами, и я снова уловил мыслесвязь между ним и девушкой. Общаяются, и он говорит ей явно что-то в мою пользу – вон как расслабилась.
– Раз так, то отпусти сначала, извращенец, – и этим она явно намекнула на уже более жёсткий стояк в моём паху, которым я прижимался к её сладким бёдрам всё сильнее неосознанно.
И я отпустил. Вот только расслабился слишком рано, предчувствуя близкую победу в своём новом плане по её завоеванию. Меня вновь шибануло током, в этот раз больше силы, отключая сознание начисто.
Глава 8.
Решимость
Адлес эр Латиас
– Эй, размазня! Слышал? Твою сестрицу вызвали к ректору срочным уведомлением!
– Небось, отчислять будут.
– Скорее уж санкции наложат.
– Или её.
Как же было противно. Каждое их слово распространялось ядом под кожей. Но я ничего не мог. Слишком слаб, слишком зависим: от чужой силы, мнения, положения. И ненавидел себя за это.
– Может позвонишь отцу, чтоб всё уладил? – тихо спросил Лорс – единственный адекватный в этом сборище.
– Ты сам знаешь, что не поможет. Он скорее сам сделает всё, чтобы добить её.
В этом я даже не сомневался. Отец слишком ненавидел Адалис, чтобы хоть что-то сделать для неё. Он и меня-то, родного сына, не любил. Его вообще сложившаяся жизнь не устраивала: сначала стал вторым супругом у матери, вроде слабой и наивной, но прогнуть её не смог, слишком уж была умна, что уж говорить о её первом муже – отце сестры… так ещё и я родился мальчиком, чем обломал очередные его планы возвыситься над всеми и заполучить наконец должную власть.
Даже сейчас, когда сестрица стоит во главе семьи, вместо ушедшей на покой и уехавшей отдыхать подальше от бурления интриг матери, он всячески строил ей козни. И, кажется, последняя тоже была подстроена им, якобы от моего лица. А я ничего не смог. Опять.
Перед глазами до сих пор стоят её прекрасные глаза, полные слёз, на застывшем за отстраненной маской лице. Но её руки дрожали, прижимая одеяло к голой груди.
Уроды. Если бы я только мог защитить, стать её опорой. Не щитом, так мечом.
Вот и сейчас меня за шкирку схватил Ноан, волоча на встречу той, которую опозорил. Чтобы я снова испытал боль поражения и собственной слабости.
И если я готовился увидеть бледную тень за ледяным панцирем, то увиденное вызвало какое-то неприятное чувство внутри. Не то, что должно или было всегда. Я видел сестру и не видел одновременно. Чувствовал её и, в то же время, что-то словно отгораживало её нежное нутро от меня. Ломало, разрывало изнутри, стремясь показать себя. И, когда я уже хотел плюнуть на всё и броситься к ней, мне словно кусок сердце оторвали – сила сестры исчезла, рассеянная неведомым нечто.
И это заметил только я. Наверное, только потому что всегда чувствовал её лучше всех вокруг, будучи единоутробными детьми нашей семьи.
И пока я пытался прочувствовать неизвестное, уже понимал, что сестру никогда больше не почувствую. А ещё до меня, наконец, дошёл смысл мимолётно замеченного в её комнате древнего фолианта: сестрица всё же сотворила древний ритуал с кровью и отдала взамен своё тело! Отдала этому ужасу, готовому рвать глотки всем здесь собравшимся. А я… Я чувствовал это и ничего не мог, только опустить глаза в пол, не в силах поднять их выше носков её прекрасный туфель – такой страх меня обуял. И горе.
Не смог, не уберёг. А едва решившись защитить, наплевав на всё, – потерял, так и не успев. Злость и боль копились в душе, но не находили выхода. Я даже не сразу заметил, как Ноан рухнул на пол в судорогах от охранного предохранителя. Кадеты специально надевают их, чтобы сила каждого была в определённом диапазоне и не нарушала его.
Только это чаще всего касалось сильных, таких как Ноан. Меня такое ограничение не касалось и не могло мне навредить, как сейчас ему.
За сестрой на звук тревоги спустился сам ректор, вызывая у ребят новый приступ злорадства, но я уже не реагировал, наблюдая за этим непонятным существом. Откуда оно пришло? Что принесёт этому миру? Даже отдельно взятой нашей Академии?
И судя по тому, что, кажется, никто даже не почувствовал изменений в теле Адалис, проблемы уже начались. Что уж говорить о взгляде существа, которым оно наградило всех смеющихся. Словно запоминало для дальнейшей мести.
Страшно ли мне было в этот момент? Нет. Я почувствовал вдруг облегчение. А ещё аналогичное злорадство, с которым тело сестры переступило через Ноана. Кто бы в ней сейчас ни был, я буду на его стороне до тех пор, пока это тело цело и продолжает жить.
Да, так и поступлю. А сначала нужно выловить её – если я могу продолжать называть эту сущность сестрой? – когда будет возвращаться от ректора.
Кстати, о нём. Его поведение и странная агрессия, всегда такого спокойного и безучастного, тоже приводило к выводу: он что-то почувствовал. А вот… осознал ли? Если да, то отпустит ли? Ничего не сделает или пошёл запрос имперским гончим, чтобы увести её на дознавание всех деталей?
Бросив одногруппников, помчался в сторону ректорского кабинета, но чуть-чуть не успел: коридоры ректорского этажа были заблокированны и, кажется, зациклены.
«Неужели опоздал?» – подумал и внутри всё сжалось от безысходности. Благо продлилось не долго. Буквально через минут пять заслонка в коридоры открылась и в них появилась сестрица. Сущность придирчиво осмотрела меня с ног до головы и скептически приподняла идеальную бровь.
– Хочешь что-то мне сказать? – спросила она, а справа появился нероид сестры, немного отвлекая моё внимание на себя, ведь это было странно – нероиды не подчиняются другому существу, кроме купившего его, и очень редко даже с ними устанавливали мыслесвязь. А тут… Я прямо чувствовал кожей, как они общаются без слов.
– Я провожу тебя до катера, – сказал вроде твёрдо, а голова всё равно опустилась, словно само тело признавало её главенство. – И мы вместе вернёмся домой.
Сейчас, стоя перед ней, я вдруг вспомнил слова её отца о том, что сильных мы чувствуем телом, а глав родного рода ещё и всем нутром, включая душу и нашу силу. И теперь я понимал о чём он. Хотя никогда ни от отца, ни от него, ни от мамы с сестрой не ощущал подобного.
– Тебе стоит вернуться на занятия, – хмыкнула холодно леди. – Меня сопровождает… Юстор.
– Я настаиваю, – хотел сказать это твёрдо и бескомпромиссно, но вышло какое-то блеяние. Бездна!
– Что ж… твой выбор, – сказала она спокойно и направилась дальше по коридору, при этом отпуская меня из силок своей силы. Даже дышать стало легче, но обращать на это внимание и тратить время не стал, бросившись следом. Точнее мне пришлось её обогнать, чтобы показать проход к докам. Вёл специально другими коридорами и залами, чтобы не наткнуться на кадетов ни моей группы, ни других, ни тем более на преподавателей.
И это было правильным решением – понял это едва оказались среди катеров. Если сестра и её помощник ничего странного не заметили, то вот я отлично приметил любимую «ласточку» друга нашего ректора, а ещё самого напрягающего разумного, которого я только знаю.
Знатный, богатый, родовитый, но настолько своевольный из-за своей особенной силы, что против него трудно выстоять в обычном споре, что уж говорить о его деловой хватке, благодаря которой и без того богатые предприятия его семьи разбогатели ещё больше, став практически монополистами. Но, как я слышал, недавно у него начались проблемы с одним знатным семейством, точнее его главой, желающей такой лакомый кусочек захватить себе. И с тех пор он зачастил появляться в Академии и у ректора, видимо, в поисках решения.
И что-то внутри мне подсказывало, что не зря и мою сестру сегодня вызвали сюда. Я за собой провинностей не помню, тем более таких, чтобы был дан вызов главе рода. И если всё так, как мне подсказывает интуиция, нам стоит быстрее убираться отсюда домой как можно быстрее. Дома безопаснее. Там можно защититься хоть от падения кометы и держать оборону во время войн хоть веками.
А пока будем лететь, присмотрюсь к сущности получше, чтобы вызнать момент и познакомиться, разузнать всё о ней. Может даже получится хоть как-то помочь ей, вдруг она ничего не знает об этом мире – кто знает, откуда сие создание пришло к нам.
Да, так и поступлю. А пока нужно быстрее делать ноги, пока нас не остановили!
