Реальность зла
Влада
– Вот же гадство! – выругалась я, открывая глаза. И если в первые мгновения я ещё верила, что это всё ещё странный сон, то увидев перед собой кучку подростков, весело хохочущих и смотрящих на меня с презрением и откровенной насмешкой, начала всё больше осознавать реальность происходящего.
Оно проникало в меня словно отовсюду ещё с момента нахождения владелицы тела на межзвёздном корабле. Я так удивлялась сказочности происходящего, что почти её не слушала. Но когда она потеряла сознание, а я осталась сидеть в кресле и почувствовала всю боль от давления на него из вне, то в сон верилось всё с трудом.
Даже сознание потеряла, как и контроль над телом. Но то, что вывалилось на мою память из воспоминаний красавицы, едва она встретила эту толпу недоучей, окончательно вернуло мне контроль над телом и чувствами.
И если это всё и правда не сон, то передо мной самый настоящие уроды и отморозки. Только страха я, как Адалис – вроде так её назвал сопровождающий почти везде слуга, – перед ними не испытывала. Лишь презрение:
– Мразоты мелкие, – прошипела, но за стоящей суетой они и не заметили моей ругани.
Мне же лучше, зато смогла найти в себе силы и сразу понять происходящее: над этим и плакала красавицы? Издевательства вытерпит не каждая душа, а уж трепетной девчушки такое и подавно. За этим и меня вытянула меня сюда из моего тела, отдав своё? И куда тогда делать она? Заняла опустевшее? А не жирно ей будет, так нагло сбежать от своих проблем, скинув их на чужие? Могла бы и сама поставить их на место, всё же она – госпожа какая-то там, с властью, деньгами и явно сотнями слуг! Но она решила сломаться и сбежать…
Вопросом же – как у неё всё это получилось – я решила задаться чуть позже, когда разберусь со всем на меня ею сваленным и после уже обозначившейся проблемой. Взглядом вновь нашла главнюка, который за шею обнимал такого же шкета, только неловко улыбающегося. Кажется, именно он был причиной основной массы слёз слабачки. И таким же слабаком, раз позволил ей плакать из-за себя и терпеть булинг окружающих.
Ещё и братом его называла. Не достоин он такого.
– Ничтожество, – выдохнула я.
А вот это уже услышали. Смех тут же прекратился, а главнюк посмотрел на меня с лёгким удивлением, что тут же исчезло за очередной шуткой, что так и разрывала его изнутри:
– О, так ты, наконец, поняла иронию своего бытия? – и вновь взорвался хохотом, а следом подхватили остальные. Хочет поиграть на эмоциях? С удовольствием отыграюсь на нём. На всех собравшихся.
И только удерживаемый им братец Адалис смеяться не стремился, как-то очень уж внимательно смотря на меня. Не знаю, что он такого увидел в моих глазах, но смешно ему точно не было. И не будет, когда я тут закончу.
– Скудоумно, – выразилась я, специально медленно осматривая главнюка с ног до головы, при этом приподнимая подбородок, чтобы взгляд выглядел максимально унижающим.
– Что? – не понял парнишка, а следом его лицо пошло красными пятнами злости. – Что сказала?
– Ещё и медицинские проблемы, соболезную, – спокойно ответила, жирно намекая на его глухоту.
– Ах ты сука, – выругался наглец, отпуская свою прежнюю добычу и начиная идти на меня грозной стеной – настолько он был огромен по сравнению со мной. Я бы сказала, что у него и косая сажень в плечах, да и одна рука толщиной как моё тело. Такой зашибёт и не заметит. Этот же ещё и смотреть собирался, как будет на меня наступать.
«Сила есть – ума не надо», – посмеялась про себя, замечая кое-что: – «Слишком легко вышел на эмоции», – поражаясь быстроте его надлома. Видимо, не так всё хорошо в датском королевстве, и кто-то чувствует конкуренцию, что хочет показать власть и силу таким убогим способом, а когда его тыкают в дерьмо – тут же срывается.
Но мне же лучше. Я в теле госпожи, до которой явно не так просто добраться, если она того не захочет. Это, видимо, просто обстоятельства сделали Адалис хрупкой и ведомой, что она только и попадала на грабли. А раз так, что я пока ей как надо, заодно выпущу всю поднакопившуюся злость на её обидчиках – чем ни карма!
– Ох, сынок, ты так расстроен, только вот… утешения искать у своей матери стоит, – и хмыкнула, поднимая голову, чтобы смотреть ему точно в глаза и как бы подставляя лицо для удара. Он даже замахнулся, когда что-то мигнуло на его шее, привлекая моё внимание, и огромное тело вдруг рухнуло как подкошенное, содрогаясь в судорогах, пока странную залу вокруг нас огласил вой серены.
– Ошейник? Ещё и с шокером, – удивлённо вымолвила про себя, осознав, наконец, увиденное мельком. Но игра есть игра: – Прелесть какая. Да ты мазохист! – последнее добавила специально громче, чтобы было слышно не только мучаемому, но и окружающим нас растерянным и уже откровенно напуганным шестёркам.
Одновременно со мной из невидимых динамиков под потолком раздалось оповещение:
– Нарушение! Нарушение! Блокировка восточной комнаты третьего уровня по периметру. Группа Альфа-4, студент Ноан эс Дот. Уровень нарушения – оранжевый: нападение на вышестоящее лицо.
О как! Всё же я оказалась права – Адалис была сделана не из простого теста. Вот это у парнишки смелость, ставил себя выше… кого? Но чья роль на мне сейчас важнее? Гость сие заведения, которого ждёт сам ректор или всё же положение в обществе имеет больше веса? В любом случае, происходящее интересно мне всё больше и больше. Я прям вся разогрелась, загорелась!
Глава 5.
Главнюк
Влада
Ещё более заинтересовывающим происходящее оказалось, когда в дверях помещения появилась ещё более огромная фигура мужчины. Злого как тысяча чертей. Лицо его было словно высечено из белого камня – настолько напряжены были его мышцы. Губы сжаты в полоску, а глаза цвета расплавленного золота сияли гневом, видимым даже с разделяющего нас расстояния.
Так же я вспомнила ещё одну занимательную вещь – учреждение, в котором мы находились, имело военный уклон, а значит спешащий к нам мужчина был самым настоящим высокопоставленным военным и даже одет в странную военную форму, небесно-синего цвета, украшенную металлическими вставками по всех груди, плечам, рукам и даже бёдрам. Назвала бы это кирасой, но слишком уж сетчатый и фигурный был основной рисунок.
Начальник или просто старший по званию сие заведения шёл к нам чеканя шаг и прожигал взглядом собравшихся кадетов, незнающих куда деть свой взгляд, но принявших стойку смирно и выстроившись в шеренгу вдоль стены, к которой меня и зажимали до этого.
Меня, если честно, тоже охватил какой-то странный трепет от одного вида надвигающейся грозности, но открыто показывать свои эмоции и реакции я не собиралась. Лишь так же деланно, как с этим Ноаном, всё ещё корчащимся у меня в ногах, осмотрела спешащего на разборки начальника мелкотни.
Но если я ожидала, что будет рык, крик или любая другая форма недовольства в сторону мальков, то ошиблась. Недовольным взглядом прошили меня!
– Леди Латиас, – почти сквозь зубы прошипел мужчина, останавливаясь перед нами и совершенно не замечая бедного кадета. А ведь мальчишка вот-вот скулить начнёт от боли. Хотя, так ему и надо. – Вас должны были сопроводить в мой кабинет. Нарушать дисциплину вверенного мне объекта я вам разрешения не давал.
– О, меня любезно сопровождали на место встречи, – махнула я рукой в сторону детишек, – и мы были уже на полпути…
– Меня не интересуют ваши оправдания, – перебил он меня, думая ввести в положение подчинения или неловкости. Вот только кто он такой, чтобы так себя вести с им же приглашённым гостем? Поэтому как ни в чём ни бывало продолжила фразу:
– Когда вы решили выйти мне навстречу. Это очень любезно с вашей стороны. Но что же стряслось такого, что вы так поспешили ускорить нашу встречу? – спросила и со скрытым наслаждением увидела дёрнувшуюся в раздражении губу.
Отвечать красавчик ничего не стал. И хоть трудно этого вояку так назвать, красив он всё же и правда был. Только какой-то особенной, грубой мужской красотой. Высокие острые скулы, широкий подбородок и почти квадратная нижняя челюсть были покрыты двухнедельной тёмной щетиной. Коротко стриженные волосы стояли ёжиком и были слегка растрёпаны, словно спеша сюда, он то и дело нервно тормошил их.
Образ непоколебимого упрямого мужлана дополняли широко расправленные и так огромные плечи, что уж говорить по почти выпяченной грудной клетке и поставленных на ширину плеч ногах в каким-то странных сапогах. Они были как военные берцы, только по самые колени и гладкие, сделанные словно из того же металла, что защищал эту стеноподобную грудь.
– Всё рассмотрели? – рыкнул вояка, заметив мой блуждающий по нему взгляд.
– С синим золото смотрится лучше, – честно призналась я, ведь металл был слишком серебристым и не добавлял ему статности в моих глазах.
Носогубная складка мужчины претерпела очередной спазм. Но больше я никакой реакции не увидела, зато услышала от молодняка тихое:
– Она не жилец.
– Вот попала.
– Адлес, на похоронах отгуляем, зови.
Если в основном всё было сказано обо мне, то последнее один из кадетов адресовал братишке, что не решился отойти в глубь толпы от ещё корчащегося говнюка – надо же какая у него выдержка, любой другой уже бы в обморок укатил столько терпеть электрошокер, точно мазохист. Только мой взгляд уже было обращён на Адлеса. Холёный блондин смотрел на меня и был слишком хмур, ни на кого больше не обращая внимания.
Мужлан же не стал больше ждать, когда мы налюбуемся друг другом, развернулся на пятках и зашагал обратно. Ещё и глазами на меня так сверкнул, будто давал понять – мне лучше следовать за ним, ведь разборки прямо тут устраивать в его планы не входит. А вот его личный кабинет точно для этого, как и задумывалось ранее, куда лучше.
«Всё чудесатее и чудесатее», – мелькнуло в голове, которой со всем этим ещё предстоит разобраться и упорядочить, заодно проклиная Адалис за то, что окунула меня в этот водоворот всеобщей ненависти вместо того, чтобы самой поставить всех на место.
Вот только сейчас следовать за истинным главнюком сие места я не собиралась, хоть и хотелось посмотреть, какой будет грядущая пикировка, раз уж так его из себя вывожу одним своим присутствием. Почему-то от предвкушения у меня задрожали коленки, но точно не от страха. Но я так и осталась стоять на месте.
И мужчина это заметил только на выходе из залы. Обернулся и опалил меня такой волной негодования от неподчинения, что я едва ли не кожей это почувствовала, но поддаваться не в моих правилах.
– Леди Латиас, – сквозь зубы позвал ректор или кто он тут. – Пройдёмте в мой кабинет, – и даже приглашающее движение каменной от напряжения рукой на выход сделал. Вы посмотрите, сама галантность.
Но так куда лучше. «Пёсик делает успехи – пёсика надо наградить», – вспомнилось наставление моей сестры о поведении моего начальника. Я даже усмехнулась неожиданному воспоминанию, и с этой же улыбкой деланно и будто показательно приподняла юбку, чтобы также на показ переступить поскуливающего от боли кадета, уже старавшегося даже лишнее движение не делать, чтобы хуже не было. Ещё и как бы случайно прошептала:
– Надеюсь, это дерьмо отскребут от пола, дышать противно.
Вокруг образовалась идеальная тишина, так что слышали это все, даже их начальство, чей скрип зубов я слышала даже через разделяющее нас расстояние. Какие у них тут шаткие нервы у всех. Посмотрим, на сколько его ещё хватит, ведь мне он точно ничего не может сделать, даже за такую выходку с его подчинённым.
А ещё со мной странное существо, определённого Адалис мне в помощники ещё у неё дома. Надеюсь, оно не просто помощник, но и наблюдатель и всё случившееся запомнил.
Будто услышав мои мысли, малыш, летавших где-то в паре метром надо мной, одобрительно курлыкнул, опускаясь на высоту моего роста, и полетел рядом за мной, сверкая голубыми огромными глазками. Не знаю, что это за прелесть, но мне нравится. Нужно будет узнать о нём побольше. Было бы ещё у кого спрашивать. Но это потом.
Сейчас главное – ректор и его слабые нервишки, ну и моя ещё неутихшая под адреналином злость на весь их странный мир.
Глава 6.
Предложение
Влада
Шли мы по коридорам, мало чем отличавшихся видом от покинутой залы. Кажется, у них тут всё одинаковое, так сказать, аскетичность по-космически. Светло, серо, пусто, минимально в обстановке. Даже глазу зацепиться не за что: ни досок объявления для кадетов, ни расписаний, ни простых обозначительных знаков!
«Мы в любой момент можем уйти», – вдруг раздалось курлыкающе у меня в голове, что я едва не сбилась с шага. Главнюк никак не выглядит телепатом, значит не его рук дела, а вот усиленно замахавший лапко-ручками летающий малыш-помощник, привлекающий внимание… вполне себе, но это прям как в магическом шпионском детективе. И он явно перехватывает мои мысли: – «Ты такая милая!»
«Спасибо. И боюсь, что уйти мы просто так не можем», – мне было до мурашек приятно и будоражуще слышать и отвечать малышу. Будто происходило ещё одно удивительное волшебство.
«Нет, мы можем», – продолжил помощник. – «Тебе здесь не нравится. Тебе здесь не безопасно, я насчитал уже семь нарушений с момента получения «вызова» и до этой секунды. А остальные и не посмеют возмущаться, ты главнее».
«Спорно, малыш, спорно. И небезопаность в таком военном месте – это плохо», – пришла я немного не к тому выводу, который существо пыталось донести, так что он меня тут же поправил:
«Плохо, но не для тебя», – и вышло очень хитренько так, будто он что-то задумал.
Я же с интересом посмотрела на летающее нечто, задумавшись на счёт его всё же живой природы, пусть он и выглядит как андроид, просто сделанного под вид неведомой зверушки по желанию бывшей владелицы.
«Я живой только наполовину», – честно признался голубоглазик как в своей особенности, так и в том, что прекрасно слышит и ненаправленные на него мысли. Просто всё это время он предпочитал, видимо, молчать и изучать меня со стороны. – «Если захочешь, то обязательно покажу знания о своей расе».
«Обязательно! Мне бы очень хотелось узнать о таких как ты побольше. Вообще об этом мире!» – с радостью согласилась, ещё и удочку на обучение закинула. Мне всё же теперь тут выживать, благодаря одной сломленной блондинке.
«Я для этого и был куплен предыдущей леди в этом теле».
А вот это ещё более интересный факт, но его я уточню уже по ходу разбора самого существа и его жизни. Мне бы пока сохранить почему-то начавших притухать злость с азартом! Я хочу хорошенько потрепать нервишки начальника этого сосредоточия ненависти к Адалис, а теперь ещё и ко мне.
«Тогда, как только выслушаю главнюка, то есть господина ректора, то мы уйдём отсюда. Или у посещения есть лимит времени?»
«Нет. Адалис, а теперь и ты, в праве была даже не отвечать на его призыв, а выслушав всё равно ничего не получишь, кроме ещё больших проблем. Но моя первая госпожа была слаба в последние дни, сломлена… Мне была противна её энергия», – последние слова были немного странными, и я бы поспрашивала ещё, но, кажется, наконец мы пришли к кабинету главнюка.
И что это значит: «могла не отвечать? Мы что, зря сюда вообще тащились и терпим всё это?»
«Ты можешь уйти в любой момент», – напомнил малыш. – «И я нероид без имени, а не малыш».
Это комментировать не стала, устраиваясь во вполне себе удобном кресле для посетителей в самом обычном кабинете начальства. Тут был только рабочий стол, пара стеллажей с папками и документами – простыми бумажными в их-то век развитий! Босс сие места уселся на своё место, прожигая меня недовольным взглядом и чего-то ожидая. Не знаю, чего, но мне было не о чем с ним говорить.
Хотя нет! Он хочет скандала, я могу его устроить. Мы идеально подходим к сложившейся ситуации.
– Ита-а-ак, для чего же вы вызывали меня? – лениво растягивала я гласные, чем ещё больше нервировала мужчину. Всё-таки у него плохие нервы для управленца военным учреждением.
– Для чего? – дёрнулась его бровь. Кажется, это нервный тик. – Вы хоть понимаете, какой это скандал? В ваших же интересах сделать всё, чтобы его не случилось, отделаться, так сказать, малой кровью. Иначе я закрою глаза на все договорённости с вашим вторым отцом и вашего брата ждёт исключение.
Вторым отцом? Ещё в мыслях Адалис я уловила воспоминание о нём, пока мы летели сюда. Кажется, речь шла о родном отце её братца. Значит, они не такие уж и близкие, а так, единоутробные. Тогда стоит ли вообще начинать за него волноваться? Нас, кроме неизвестной мне матери вообще ничего не связывает, а Адалис он приносит одни только проблемы и боль… Приносил.
– Исключение? – скептично переспросила, стараясь не сильно кривиться от того противного ощущения на языке, вдруг появившемся от воспоминания с её позором. – И только ради этого вы меня сюда позвали? Могли бы просто уведомить…
Но меня вновь нагло перебили, ещё и какой-то занудной хренью:
– По постановлению три дробь восемь основной главы о требовании и договорённости между академией и кадетами, а именно их законных представителей, я обязан был решить эту проблему напрямую.
«Врёт», – раздалось снова в голове послание от нероида. Он ещё и других чувствует и понимает? Это же вообще прекрасно! – «Скорее чувствую сильные эмоции. И нет такой главы или пункта в указанном им договоре».
– И всё? Это всё, ради чего вы меня сюда призвали? – скепсиса в моём взгляде, кажется, прибавилось. Мужчина стал более недоволен, что финт не прошёл. Значит, будет пытаться снова. И я не прогадала.
– Кажется, вы меня не поняли. Вашего брата ждёт исключение, и я обязан предложить вам варианты решения этой проблемы.
– Не вижу в этом проблемы. Исключайте.
Он от меня точно что-то хочет. И раз мы не решили проблему при всех, значит это «что-то», что не стоит озвучивать при всех, но это ему очень нужно. Оттого и столько недовольства: такой сильный и видный мужчина, а вынужден что-то вымогать у такой ославленной леди, как я.
– Что? – и он явно думал, что я тут же соглашусь ради благополучия братца на всё. А тут такой поворот.
– Исключайте, – повторила теперь с победной усмешкой – финт ушами раскушен. – И коль на это всё… – я даже успела подняться с кресла и подойти к двери в полной тишине, вот только дверь не открывалась. Она вообще была заперта!
– Вы всё же не поняли, – с нажимом раздалось практически за спиной. – Я хочу, чтобы мы нашли компромисс. Ваш брат хороший кадет, у него есть будущее, вам лишь нужно меня попросить, и мы всё решим.
Это такие голосовые намёки на места, которыми я должна особенно проникнуться? Он хочет что-то особенное, чтобы у братца было хорошее будущее, которые Адалис для себя уже профукала случившейся с ней ситуацией?
Ох, милый! Ты меня разочаровываешь всё больше и больше. А ещё злишь. И злой меня не переносила даже моя семья, единственная в мире согласная меня вообще терпеть! И ты только что подлил знатного маслица в огонь моей ярости!
