Дом по меркам Рэна был очень мал. Комнатка, в которой их разместили, напоминала по размеру самую маленькую из всех кладовых. Светло-мизурдовую обивку стен украшали цветы, похожие на ламерии – бутоны с остроконечными бархатными лепестками, по форме напоминающие бокалы для игристого. По-видимому, здесь подобные цветы были безобидными.
Дома же Гай как-то разозлил Айру: по заданию своего наставника она долго выращивала в оранжерее тети Хлои новый сорт лечебных трав, которые Гай принял за сорняки и спалил. В результате ему здорово досталось этими цветочками: их пыльца вызывала зуд, избавиться от которого не помогла даже магия. Тогда им пришлось идти на поклон к тете Хлое и срочно мириться с Айрой, выполняя в течение половины цикла ее желания.
Комната напоминала женскую, и Рэн чувствовал себя здесь неуютно, но он был не в том положении, чтобы что-то менять. Он взял со стула рубашку. По вороту шли пуговицы, а на уровне сердца был вышит маленький всадник с поднятой тиглей для игры в мяч. Материал на ощупь был мягким и приятно холодил кожу. Брюки цвета осеннего неба из неизвестной ткани обтягивали ноги Рэна, как перчатки, но движения не стесняли. Он огляделся: очень уж хотелось посмотреть на себя в непривычной одежде, но не нашел зеркала. Рэн надел туфли и удивленно хмыкнул: в них было очень удобно, словно в домашней обуви. Может, это она и есть?
Рэн пригладил волосы и вздохнул: ему захотелось умыться. В поисках ванной комнаты он вышел в светлый коридор. По его периметру располагались двери, между которыми висели картины с изображением цветов и природы. Солнечный свет лился из окон, освещая помещение с двух сторон. Широкая деревянная лестница посередине коридора вела вниз.
Из глубины дома доносился шум посуды, и Рэн пошел на звук. Отсутствие Лала начинало тревожить. Удивительно, что ему дали выспаться, но вот только как они смогли утихомирить малыша?! Рэн вспомнил ночные концерты и заплаканных нянечек и забеспокоился вдвойне. С малышом же все хорошо? Если нет, то он никогда себе не простит беспечность, с которой так быстро уснул.
В большом холле слева Рэн увидел уже знакомые арочные двери с разноцветными стеклами. Справа шла сначала столовая, а потом кухня, в которой хозяйничала Божена.
– О! Встал! Добрый день, – она приветливо улыбнулась и, предвосхищая его вопрос, кивнула на улицу. – Малыш гуляет с мамой. Иди умойся, поешь, а после найдешь их в саду – они рядом с дубом.
Рэн не знал, что такое дуб, но магия перехода быстро показала ему дерево-исполин, что он видел в окно: высокое, мощное, с раскидистой темно-зеленой кроной. Рэн осторожно уточнил:
– С мамой?
Божена споро месила тесто в большой миске. Рядом в такой же стояла мясная начинка. Божена провела тыльной стороной руки по щеке и пояснила:
– С пани Леей – мамой Ричарда. Ты ее уже видел утром. Малыш не захотел с ней расставаться, и они отправились в сад, доверив мне пирожки. Ты любишь пирожки?
Рэн неуверенно пожал плечами. Он понятия не имел, о чем она говорит. Сейчас его больше волновало другое – ел ли Лал. Божена снова поняла его без объяснений.
– Малыш лопает смеси за обе щеки, и я дала ему немного яблока. Не знаю, есть ли у вас яблоки, но Лала от них не оторвать, – Божена подхватила из вазы красный круглый плод и положила его перед Рэном. – Пробуй, вдруг и тебе понравится. Но сначала иди умойся.
Удивительно, как быстро эти люди располагали к себе: без магии, без давления, мягко и доброжелательно, а главное – Рэн не слышал в ее словах фальши.
Он быстро привел себя в порядок. Ему предложили все, в чем он нуждался – от полотенца до расчески. Рэн чувствовал себя беженцем. С тетей Лэйлой он бывал на благотворительных встречах, помогал вынужденным переселенцам, но сейчас на себе испытал, что значит остаться без элементарных вещей, и в очередной раз поблагодарил Всевышнего, что все сложилось так удачно.
Божена ждала его на кухне за накрытым столом и сразу же усадила, не давая пойти в сад.
– Подожди. Если надо, я могу позвать маму в дом, а пока перекуси. После пообедаем в столовой все вместе.
Она схватила со стола металлическую тонкую коробочку с зеркальной поверхностью и принялась быстро на ней что-то нажимать, приговаривая:
– Милош обещал приехать, Дэни точно спустится – его с утра любопытство разбирает, а Ричард скоро приедет из офиса. И не волнуйся, мама сейчас принесет Лала, а то я вижу, что ты весь на иголках.
Рэн догадался, что она имела в виду, и был ей благодарен. Он вежливо уточнил:
– А ваша дочь?
Божена помрачнела.
– А Ветта… если к вечеру появится, то уже счастье. Дай бог, чтобы к ужину вернулась.
Слова женщины удивили Рэна: по голосу он дал бы девушке периодов пятнадцать – совсем девчонка. И ей позволяют не ночевать дома? Но чужой мир – потемки, и он не собирался в него лезть со своими правилами. Рэн решил просто наблюдать.
Послышались тихие шаги. Рэн поднялся, разворачиваясь к дверям. В столовую вошла невысокая пожилая женщина, которая утром убеждала его еще поспать. Она улыбнулась, и в комнате стало теплее.
У Рэна никогда не было бабушки – ни со стороны матери, ни со стороны отца – но от такой он бы точно не отказался. Тонкие губы, светло-голубые глаза с лучиками морщинок вокруг. Когда-то она была очень привлекательной, а теперь из красивой женщины превратилась в миловидную старушку – сухонькую и бодрую. Треугольное лицо с ямочками на щеках крупными локонами окружали аккуратно уложенные короткие светлые волосы. Сиреневые брюки и блузка походили на те, что были на Божене, но выглядели куда проще и длиннее. Несмотря на жару, женщина куталась в теплую кофту.
– Ну здравствуй, сказочный принц. Мне сын с невесткой наперебой рассказывали о том, что вы умеете летать. Правда, судя по тому, во что превратилась моя альпийская горка, приземляться вы еще не научились.
Божена прыснула, но тотчас прикрыла рот рукой, чтобы не смеяться громко. Рэн смутился и, подойдя к старушке, наклонился к спящему брату. Лал великолепно чувствовал себя у нее на руках. Дома он вздрагивал при малейшем шуме, сейчас же ему было все равно – он сладко сопел и причмокивал во сне. Это радовало: значит, можно немного расслабиться.
– Насмотрелся? – хоть ее слова жалили, усмехнулась старушка по-доброму. – Убедился, что никто твоего малыша не обижает?
Рэн смутился.
– Вы неверно меня поняли. Просто Лал с трудом принимает чужих.
– Молодец! – она кивнула, отчего ее локоны подпрыгнули. – Правильно делает. Мало ли какие они – чужие. А мы уже почти свои. Пока донесли, отмыли, переодели, отстирали. На тебе, видимо, был парадный костюм, так что я заставила Ричарда отвезти его в химчистку, но все украшения с него мы сняли. Как вернут, сразу все наденем обратно.
Рэну только и оставалось, что кивнуть.
– Спасибо.
Что такое химчистка он узнает потом – и так понятно, что там чистят одежду.
– Пожалуйста, – пани Лея ворчливо обратилась к невестке: – Божена, чего ты на него смотришь? Корми давай. Слава Богу, хоть сегодня он не выглядит как простынь беленая. Но еще бледноват.
Старушка осторожно поправила рубашечку Лала и добавила:
– А мы в сад. Воздухом дышать. Если что – мы у дуба.
Она развернулась и шустро посеменила обратно. Рэн остался стоять в легком ошеломлении от такого напора. Божена хмыкнула:
– Понимаю твое состояние. Когда я впервые встретила пани Лею, то чувствовала себя так же. Но она, кстати, права. Садись и ешь.
Божена усадила его и положила на тарелку тушеных овощей и мяса. Если последнее ничем не отличалось от того, что Рэн ел на Тер-Рииме, то похожих по вкусу овощей он вспомнить не мог.
Божена уселась напротив, внимательно наблюдая за ним. Так обычно смотрела тетя Лэйла перед тем, как начать разговор о том, что они плохо питаются и что ей надо поговорить с дядей Станом. Едва в тарелке показалось дно, как Божена спросила:
– Как ты себя чувствуешь? Внешне выглядишь хорошо, но я точно знаю, что подобное истощение так быстро не проходит. Или с вами все по-другому?
Рэн пожал плечами.
– Не знаю, ведь я не целитель. Была бы здесь моя тетя, возможно, определила бы. В целом я чувствую себя хорошо, но резерв пуст, и меня это беспокоит. Я…
Его речь прервал мелодичный перезвон. Он оглянулся в поисках источника звука, а Божена пояснила:
– Это дверной звонок. Неужто опять приехали?! – и в ответ на удивленный взгляд Рэна объяснила: – Вчера своим появлением ты перепугал соседей. Грохоту было – ужас! Потом еще мальчики покричали, благо шум грозы перекрыл разговор. Напугали вы пани Агнешку знатно. Она отчего-то решила, что на нас напали.
Очередной перезвон заставил ее поторопиться. Божена поднялась, бросила на стул полотенце и вышла в коридор. Вскоре послышались голоса:
– Зденек! Снова ты! Чего тебе неймется?! Сказали же, к нам гости приехали. Старший еще спит, а младший с мамой в саду.
Рэн притих. Если Божена не хочет говорить, что он проснулся, значит, не все так просто.
Послышался густой мужской бас:
– День на дворе, а он все спит?! О! Ричард! Предъявите мне вашего гостя! У меня на руках заявления о драке и шуме в ночное время.
Ричард спокойно ответил:
– Здравствуй, Зденек. Понятия не имею, о чем ты. Пани Агнешке что-то почудилось, а пытаешь ты почему-то нас. Если тебе так надо его увидеть, то мы навестим тебя, когда парень отоспится и придет в себя после поездки с маленьким ребенком. Забыл, как сам к Божене прибегал с Бартошем? Так ты – здоровый мужик, а тут почти мальчишка.
В басе зазвучали смущенные нотки:
– Ладно. День…
Ричард уверенно перебил его:
– Два. Парню надо адаптироваться, отдохнуть. На малыша можешь посмотреть сейчас, нести его в участок я точно не буду.
– Добро, – нехотя согласился незнакомец. – Договорились. Понять бы еще, что так гремело.
Божена хмыкнула:
– Да ты вспомни, какая была гроза! А молнии какие?! Одна, между прочим, ударила рядом с нашим дубом. Можешь посмотреть. Всю альпийскую горку разворотила. Вот тебе и грохот. А драки никакой не было! Пусть не выдумывают. Мальчишки дурачились, так что в этом такого?!
Незнакомец отступил под натиском Божены:
– Ладно, ладно. Через два дня жду вас вместе с вашим спящим принцем.
Послышался звук закрывающейся двери и голос Ричарда:
– Точно подметил. Принцем. Где там наш принц?
Рэн улыбнулся вошедшему на кухню Ричарду.
– Я не принц, я – герцог.
– Как скажешь, – Ричард улыбнулся в ответ. – Поел? – и на его кивок предложил: – Пойдем в мой кабинет. Нам надо поговорить, решить, что делать.
Настроение, подпорченное приходом незнакомца, стремительно приближалось к нулю. Вслед за Ричардом Рэн поднялся на второй этаж, свернул направо и вошел в просторную комнату, по периметру которой располагались книжные шкафы.
Кабинет Ричарда походил на кабинет лорда Дэвида: теплые цвета ферина, множество книг, массивный стол, большие кресла и распахнутые окна, в которые лился солнечный свет. В груди защемило. Хотелось домой. Очень. Вернуть Лала, узнать, как родители, выяснить, чего хотел добиться дядя, и обсудить все с Гаем. Но сначала нужно восстановиться.
Ричард жестом предложил гостю сесть в одно из кресел, а сам опустился на второе. Он снял окуляры и потер переносицу. Похоже, его тоже тревожила складывающаяся ситуация. Ричард водрузил окуляры обратно на нос и решительно произнес:
– Значит смотри какой расклад. Ваше с Лалом появление сопровождалось целым светопреставлением, но, как ты слышал, мы все списали на грозу. Хуже то, что соседи восприняли твое знакомство с Милошем и Дэни за драку. Хотя я никак не возьму в толк, как это произошло?! У Агнешки просто уникальный слух, раз она хоть что-то расслышала сквозь грозу. Еще и заявление в полицию написала!
Рэн осторожно уточнил:
– В полицию?
Ричард прикусил губу, подбирая слова:
– Ну… службу порядка.
Рэн кивнул. Служба порядка была и у талликов, а это значит, что так просто ситуация не решится.
– Что они хотят?
– Раз есть заявление, то Зденек обязан опросить тебя. Он не может оставить его без ответа, а значит, будет протокол опроса. Но самое печальное не это. Чтобы заполнить протокол, ему нужны твои документы. А их нет. Как и нет документов на малыша.
– О каких документах речь? – Рэн догадывался, что Ричард имеет в виду что-то вроде планок статуса, но лучше было спросить прямо.
Ричард поднялся, обошел стол, открыл один из ящиков и достал бордовую книжечку с золотым тиснением.
– Вот это паспорт.
Затем он наклонился, перебрал какие-то бумаги и вытащил белый с зеленым лист.
– А это свидетельство о рождении ребенка. И где их для вас достать, я ума не приложу. А без документов нельзя. Начнутся разбирательства, ведь вас, по сути, не существует. Мне самому временами кажется, что у меня галлюцинации.
Рэн грустно улыбнулся. Он взял бордовую книжечку, пролистал ее и провел над ней рукой, посылая импульс. Но тотчас поморщился – при всем желании сейчас он не может сотворить даже простейшее заклинание, не то что магию Иллюзий. И что же делать?!
Рэн хмуро покачал головой.
– Бесполезно. Во мне сейчас энергии – крупицы. Даже если смириться с болью, то все равно ничего не выйдет. Чтобы создать достоверную копию, моих сил попросту не хватит. А вы говорите еще и про эту бумагу, – Рэн кивнул на лист. – Это нереально.
Впервые Рэн чувствовал себя настолько беспомощным. Он привык полагаться на силу, привык, что магия многое решает, а теперь не мог даже связаться с родными. Что же делать?
Ричард смотрел на Рэна с сочувствием. Он подошел и ободряюще положил руку ему на плечо.
– Погоди расстраиваться. Что-нибудь придумаем, – Ричард вернулся в кресло. – Жаль, что Лал еще так мал, – и в ответ на недоумевающий взгляд Рэна пояснил: – В отличие от тебя, он полон энергии. Сегодня я впервые увидел, как по комнате летают вещи. Мама купала малыша, а уточки, что мы когда-то покупали Ветте, парили в воздухе. То еще зрелище, я тебе скажу.
Рэн печально улыбнулся. То, что резерв Лала был полон, никак не спасало. Единственное, что могло помочь – это присутствие в этом мире эмиссаров Тер-Риима. Если бы он входил в Круг Охвата… Рэн замер, потрясенно глядя на Ричарда.
– Что? – Ричард встревожился. – Ты смотришь так, словно увидел привидение.
– Как я мог забыть?! – Рэн с досадой стукнул по подлокотнику. – Круг! Круг Охвата!
Лорд Морис ведь прямо ему сказал! Мир, который входит в Круг Охвата. Всевышний! Значит, где-то здесь есть место, в котором работал отец или кто-то из его команды!
Ричард нахмурился.
– Рэн, ты сейчас о чем?
Рэн от волнения подскочил, но снова сел. Ведь это выход!
– Как бы объяснить… – Рэн поискал слова, которые бы отражали суть. – У мира Тер-Риим есть задача – сохранение самых ценных открытий и идей Вселенной. Есть те, кто их собирает для библиотеки Логоса. У нас этим целый отдел занимается, руководит им мой отец. У каждого мира есть свой ответственный. Если мы свяжемся с вашим, то он может нам помочь. И тогда мы вернемся домой.
– Как интересно, – Ричард удивленно покачал головой. – Осталось придумать, как его найти.
– Обычно наши работают под прикрытием ученых. Какие-то известные лаборатории. Я не знаю. Исследовательские университеты. Или как у вас называют места, где работают ученые?
