Юлия Арниева "Я за Тобой"

– Спасибо, – поблагодарила, оглядывая лавку в поисках жидкости и прочих мерзостей. Не хочется замарать свою одежду, хотя, судя по её виду, её уже ничего не спасёт.

– Что ты там топчешься на одном месте? Эй, подайте миску и кружку с элем! – вновь прокричал рыжий. Восседающий во главе стола огромный мужчина лет пятидесяти укоризненно взглянул на него, но промолчал.

Присев на лавку, я аккуратно, стараясь особо не выделяться, смахнула крошки со стола, сдвинула чью-то недоеденную кость в сторону и осмотрелась. Передо мной уже поставили пустую миску и чистую на вид кружку, вилки не подали. Все в основном ели руками или подхватывали сочные кусочки разваренного мяса лепёшкой. Что ж, теперь оставалось наложить еды. Тушёное мясо с овощами, запечённые корнеплоды, похожие на репу. Жаренное на углях мясо. Лепёшка, нарезанная на большие куски. Белый сыр, отварные яйца и маленькая миска, в которой лежала порезанная мелко морковь, перемешанная с зелеными листьями, смутно напоминающими щавель.

Мой выбор был очевиден: кусок жареного мяса, лепёшка и запечённый корнеплод, на вкус оказавшийся патиссоном – всё это можно есть руками. Ловить хлебом жидкий соус и тушёные овощи, боюсь, у меня так сноровисто не выйдет.

– Я тебя предупреждала, чтобы ты к моему мужу не смела подходить, – прошипела мне в ухо сидящая рядом мегера. От этого неожиданного и неприятного звука откушенный кусок мяса чуть не застрял у меня в горле.

– Я не подходила, – прошептала в ответ, лихорадочно прокручивая воспоминания о прошедшем дне.

– Я видела, как ты бегала к нему на свидание за крепость. Что, не удалось? Твой муж помешал, да?

– Нет, это случайность, – пробормотала я, – я просто вышла прогуляться.

«Господи! Кто из них мой муж? Говорливый или молчаливый? Ни тот, ни тот не внушают доверия».

– Я слежу за тобой, – предупредила эта гром-баба и вернулась к трапезе.

А у меня после полученной информации аппетит совершенно пропал. Мой воспалённый мозг судорожно разбирал услышанное, прикидывал, кто из этих двоих мой супруг и как выяснить, при этом не выдав себя. Сейчас мне хотелось только одного – уйти подальше от всего этого, остаться в тишине и хорошенько подумать.

Но покинуть застолье раньше всех было нельзя, я лишний раз боялась совершить ошибку своими действиями. Не то чтобы была трусихой, как раз наоборот, я буквально выгрызла зубами место под солнцем в прошлой жизни. Но сейчас я не владею элементарными знаниями где я, кто я, не знаю местных законов. Ведь они же должны быть? Пусть примитивные и наверняка жестокие, но должны быть. Поэтому пока просто необходимо внимательно слушать и наблюдать.

К сожалению, сидящие за столом женщины молчали, а мужчины преимущественно громко ржали, обсуждали сегодняшнюю охоту и звонко рыгали, вытирая рот рукавом рубахи.

– Лорккан, когда двинемся к Бирнам? Они должны были оправиться после последнего набега и уже запастись жирком, – крикнул один из мужчин и рассмеялся (вообще я заметила, что разговаривать тихо они не умели).

– Рано, Доил, жду донесение. Дошли слухи, что трусливые Бирны сговорились с риагом Нисом Уордом, пообещав им часть земли и дочь.

– И что?! Мы сильнее обоих туатов, один только мой септ захватит их крепость. Туат Бирна не справится с нами, а туат Осрайге и их риаг, этот шелудивый пёс Ниас, всегда прятался за стенами и не вступал в бой как подобает настоящему мужчине.

– И всё же, я думаю, не будем спешить, – настоял на своём сидящий во главе стола грозный мужчина, – дождёмся гонца и решим, сколько для набега потребуется воинов.

Я же, навострив ушки, сидела и прислушивалась к их беседе, пытаясь выудить хотя бы что-то знакомое, что поможет определить моё местоположение. Но пока все эти слова были мне неизвестны. А информация о набегах, честно говоря, пугала.

– Риаг Лорккан, я считаю, что в этом году нам не стоит больше устраивать набеги. Иначе наш туат ждёт голод, – ровный спокойный голос, внезапно раздавшийся за одним из столбов, прервал мои мысли.

– Анрэй! Я сотни раз пожалел, что отдал тебя на воспитание риагу Мюрису, он сделал из тебя бабу, – противно заржал риаг Лорккан. – Война, кровь, рабы и трофеи – вот что делает из нас настоящих мужчин.

– Настоящий мужчина что будет есть? Прошлой зимой погибло слишком много людей в нашем туате, – продолжал настаивать на своём темноволосый по имени Анрэй.

– Анрэй, ты думаешь, что больше всех знаешь, раз обучался вместе танистом (прим. авт. второй после короля)? Видно, из-за тебя риаг Мюрис и погиб, – поддержал местного риага (как я выяснила) рыжеволосый.

Слушая эту перепалку, пока я симпатизировала темноволосому, как-то гуманнее, что ли, он мне показался.

– Да, обучался, знаю и вижу, к чему приведёт очередной набег. И уверен, что из следующего похода возвратится меньше половины людей. После последней вылазки погибло много отважных воинов, – ответил всё тем же ровным голосом Анрэй.

– Анрэй, твоя обязанность как сына риага, пусть и младшего, всегда поддерживать своего короля, – произнёс Лорккан не терпящим возражений голосом. – Недовольные могут покинуть туат.

После слов местной власти воцарилась гробовая тишина. Мужчины и женщины, сидящие за столом, замерли и не отводили обеспокоенный взгляд от риага.

– Мой риаг, в туат Энехглайсс прибыл филид (прим.авт. Фи?лид – в ирландской традиции придворный музыкант, помимо исполнения песен разбиравшийся в законах, традициях (истории) и осуществлявший предсказания), рассказывает, что в Коннахте причалило несколько драккаров и пара септов была захвачена, – громко, разрушая гнетущую тишину, произнёс один из мужчин, сидящий по левую руку от риага.

– Берр, это сказки старого барда, а не филида. К Коннахту невозможно подплыть на драккарах, там слишком много подводных скал.

– Говорит, новые, лёгкие и быстрые драккары, – настаивал на своём Берр. – Как бы и к нам не подобрались.

– Берр, ты, похоже, заразился трусливостью от Анрэя? – громогласно заржал риаг, стукнув кулаком по столу. – Наш остров охраняют боги, к нам не подступиться!

Я украдкой взглянула на темноволосого, но на его лице не дрогнул ни один мускул, лишь кулаки и проступившие на скулах желваки выдавали его напряжение. Я могла лишь удивляться столь невероятной выдержке этого мужчины.

«Так, стоп! Остров? Я на острове»! – чуть запоздало дошли до меня сведения. «Какие я помню на Земле острова»? Голова, казалось, сейчас взорвётся, так лихорадочно мои мысли метались, вспоминая все острова планеты.

– Пошёл отсюда! – громкий возглас, шлёпок и крик от боли вывели меня из задумчивости. На полу у столба лежал мальчишка лет десяти в замызганной одежонке, худой, бледный, а из его носа текла кровь.

Неимоверным усилием я заставила себя оставаться на месте и с облегчением выдохнула, заметив, что мальчик поднимается с пола.

– Жалкое отребье! Надо было прибить тебя сразу же и не тащить за собой! Толку нет, но пока не отработаешь свой долг, будешь здесь. И лучше не попадайся мне на глаза! – рыкнул риаг.

А я с ужасом смотрела на всё это и понимала, что никогда не смогу жить в таких условиях. Не смогу спокойно наблюдать за жестокостью этих людей, которые с полным безразличием отнеслись к избиению ребёнка.

Это сейчас я сумела сдержаться и не кинуться к мальчику, а справлюсь ли в следующий раз?

Глава 3

Первая женщина вышла из-за стола спустя час, мне уже давно надоело сидеть. От крика и непрекращающегося оглушительного хохота раскалывалась голова. Но все продолжали есть, пить, раскидывать объедки бегающим тут же собакам. Пару раз самой маленькой и худющей досталось: один из сидящих мужиков пнул бедное животное, та с визгом убежала к двери.

Я же, сцепив руки в замок, сжав челюсти, желала эти гадам «жить долго и счастливо».

Но вот, дождавшись, когда хоть одна дама покинет это «праздничное» застолье, я тотчас же рванула в свою комнату (ну, я очень надеюсь, что клетушка, в которой я очнулась, моя). Оставшись в одиночестве, присела на кровать и задумалась.

Итак, что я выяснила? Первое – меня звать Куинн. Второе – я замужем, но не знаю за кем. Что там следующее… Мир средневековый, я очутилась на острове, точно не тропики, скорее, ближе к Европе. Здесь совершают набеги и есть рабы. Кажется, пока всё. Что мне эти сведения дают? А ничего: я всё ещё не знаю, кто я и где я.

Обхватив себя руками, я застонала. Что дальше делать я не понимала, у меня впервые в жизни не было даже крохотного плана действий.

– Так, надо успокоиться. Хватит ныть. И начать хотя бы с малого. Как и где в этом месте моются? – прошептала и треснула кулаком по кровати, хотя на самом деле больше всего мне хотелось сейчас дать пинка самой себе.

Покидать свой закуток было боязно, но необходимо. Выглянув в чуть приоткрытую дверь, я замерла и стала высматривать, к кому можно обратиться за помощью. Минут через пять мне повезло – мимо меня пробежал тот самый мальчик (нос у него распух, но кровь больше не текла).

– Постой. Тебя как зовут? – схватив за рукав грязной рваной рубахи, я остановила бегущего мальчишку.

– Лиам, – ответил, шмыгнув носом, и тут же сморщился.

– А я Куинн, приятно познакомиться, – произнесла я, улыбнувшись как можно добродушнее. – Подскажи, пожалуйста, где здесь моются?

– Так на реке, – снова шмыгнул носом Лиам, – или в комнате, ведро с водой принесу.

– Принеси, пожалуйста, и мыло, или чем можно отмыть жир с рук и грязь.

– Я быстро, – Лиам рванул к выходу.

А я удалилась в комнату. Надо бы осмотреться. На сундуке всё ещё продолжала валяться тряпка, оказавшаяся платком, по крайней мере, была очень на него похожа. Открыв сундук, внимательно проверила его содержимое:

– Тряпки, ещё тряпки, так… А это что? – перечисляла, шаря в местном «шкафу». Осмотр сундука был неутешительным, в моей собственности оказались три медных блюда, нож, бутылёк, костяной гребень и брошь, завёрнутая в тряпицу – нда, негусто.

Присев на кровать, стала перебирать одежду. Три шерстяных платья, льняная рубаха длиной до пола, две пары трусов и несколько кусочков ткани размером не больше носового платка. Все вещи были преимущественно светло-серого или чёрного цвета, ткань грубая, а нити разной толщины.

Закончив осмотр, выбрала самый, по моему мнению, чистый наряд и принялась ждать. Но мальчишка задерживался, идти за ним или просить ещё кого-то было страшно. Я всё же решила, что пока буду меньше появляться на людях, лучше незаметно осмотреться и понять местную иерархию, требования и условия жизни.

Просидела, наверное, минут тридцать, а может, и меньше – в безделье время тянетсяочень медленно. Потом я всё же не выдержала и покинула комнату, разумеется, предварительно осмотрелась методом высовывания головы за дверь.

Народ разошёлся, остались лишь самые стойкие, но и они клевали носом за столом. Собаки тоже улеглись у одной из стен камина, прижавшись друг к другу, только лишь самая маленькая забилась под стол.

Пробираясь к выходу, очень надеялась, что по дороге я не встречу эту неприятную особу. Но моя надежда не оправдалась.

– И куда идём? Ты думаешь, он тебя ждёт? Нет, решает важные вопросы с риагом, – язвительным, полным желчи голосом сообщила женщина, имя которой я до сих пор не знаю.

– Нет. За водой пошла, хочу привести себя в порядок и лечь спать, – ответила я максимально спокойно, не завышая ни одну нотку в своём голосе. Не стоит злить эту особу, судя по её габаритам, она меня сломает в два счёта, что собственно и произошло с моей предшественницей.

– Что-то я не пойму тебя. Ты стала странная, весь год наглела, бегала, жаловалась риагу. Выставляла себя в туате самой главной, работу не делала, когда все женщины трудились. Как же – королева цветов. А сейчас вдруг стала покладистой.

– Я плохо себя чувствую, голова ещё болит, – объяснила настырной особе, – не могла бы ты подсказать, где взять воды для умывания?

Выбора у меня всё равно не было, следить за людьми и ждать, когда кто-нибудь из них пойдёт умываться, нет смысла. А ещё есть вопрос и посерьёзнее: куда здесь ходят в туалет? Деревянных домиков для этого дела во дворах я не заметила, горшка под кроватью тоже не обнаружила. Спросить мальчишку постеснялась. Рано или поздно все равно узнают, что я ничего не помню, так какая разница, когда. Буду утверждать, что это временно, в идеале примут за блаженную.

– Точно странная. Надо пригласить Кару, пусть осмотрит тебя, – чуть отшатнувшись от меня, пробубнила женщина. – Идём, отведу.

– Спасибо, – поблагодарила, мысленно хихикая и в то же время умирая от страха. Вежливость наше всё, запугала бабу. Но если я буду продолжать так себя вести, меня точно сожгут или закидают камнями.

Выйдя на улицу, я на секунду замерла, вдохнув полной грудью прохладный воздух, который вечером был особенно свежим и нёс десятки ароматов и запахов. Спёртый воздух в доме, непередаваемое амбре из смеси ароматов нечистот, протухшей еды и мочи медленно убивали меня.

– Идёшь? – зычный голос женщины напомнил, что я не одна. Подхватив подол, я прижала к телу прихваченные с собой вещи: платье, рубаху и трусы, после чего устремилась вслед за ней.

Шли около десяти минут мимо невысоких домов, отдаляясь всё дальше от поселения. Узкая тропинка вела к Ибернийскому океану, и чем ближе мы подходили к нему, тем больше недоумевала я. Уж лучше в реке помыться, там хоть вода пресная.

– Вот тут моемся, но вода холодная, греть сейчас её никто не будет. Щёлок вот, – комментировала женщина, показывая рукой в разные углы бани. Да, кажется, это была баня, построенная с кругляка, лавки и кадки тоже имелись. А вот топилась она, судя по копоти, по-чёрному.

– Спасибо, – поблагодарила и, стараясь не слишком разглядывать свою провожатую, зачерпнула в ковш воды.

– Хм… Тут настой крапивы, волосы ополосни, – буркнула женщина, задумчиво посмотрев на меня. – Может, драка с Орнией выбила из тебя всю дурь?

Сообщив это, женщина вышла вон, оставив меня одну. Ещё раз осмотрев помещение, убедилась, что я действительно в бане и что двери не запираются. Быстро скинула с себя одежду, схватила тряпку, что больше напоминала носовой платок, набрала немного щёлока и принялась растирать тело, не переставая поливать себя водой из ковша. Она была холодной, но такую температуру я вполне могла выдержать.

– Так, теперь волосы, – с сомнением посмотрев на желтоватую массу, тяжело вздохнула. – Шампуня всё равно нет.

Набрав в ладонь небольшое количество жидкости, принялась намыливать волосы, для удобства наклонив голову вперёд. Управившись минут за пять, с закрытыми глазами я стала шарить рукой по лавке в поисках ковша, но не находила.

– Что за ерунда! – рыкнула я, вконец разозлившись, и медленными шажками стала пробираться к кадке с водой, чтобы вымыть глаза.

– Помочь? – тихий бархатный голос, раздавшийся за спиной, напугал до смерти.

– Да, подай, пожалуйста, ковш с водой, – попросила я спустя несколько секунд замешательства. Визжать и убегать уже глупо – уверена, он давно здесь стоит. Стыдиться тела не собираюсь, а сделать что-то не очень хорошее со мной – если бы хотел, давно бы сделал.

– Возьми, – произнёс он, толкнув ковш в мои руки.

– Спасибо, – поблагодарила, быстро смывая пену с лица. Выпрямившись и прикрыв волосами грудь, я обернулась.

– Прости, я не знал, что ты здесь. Сейчас уйду, – прохрипел Анрэй, разглядывая меня. Его вздыбленные в определённом месте штаны и учащённое дыхание подсказали мне, насколько он возбуждён.

– Я ополоснусь и уйду, – пробормотала, тоже разглядывая мужчину. Он уже снял с себя рубаху, и на нём остались лишь плотные серые штаны.

Его подтянутое рельефное тело с множеством шрамов покрывали капли воды. Влажные волосы растрёпанными прядями придавали ему забавный, несколько подростковый вид, что совершенно не вязалось с обжигающим взглядом.